10). Альтернативы диалектики

Наряду с диалектикой существуют и другие теории развития, которые также являются философскими методами, но противоположными диалектике.

К альтернативам диалектики относятся:

Метафизика, о которой речь шла выше, является главной альтернативой диалектики. Метафизика и диалектика расходятся в понимании основных принципов бытия и познания.

«Негативная» диалектика – направление, существующее внутри общей («консервативной») диалектики, которая разрушает ряд устоявшихся постулатов общепринятой диалектики, отбрасывает положения, уже ставшие догмой, более критично смотрит на окружающий мир и на саму себя.

Основоположниками и видными представителями «негативной» диалектики были Теодор Адорно (1903 – 1969) и Жан-Поль Сартр (1905 – 1980).

Главные идеи «негативной» диалектики:

• диалектика может быть только «негативной» – критической, т.е. в каждом предмете, явлении искать повод для критики, всё подвергать сомнению, критике, отрицанию;

• новое должно полностью и безвозвратно отвергать старое и тут же подвергаться критике, поиску ещё более нового;

• «негативная» (критическая) диалектика не имеет объективного значения, она имеет отношение только к сознанию, поскольку всё отвергает и критикует только сознание;

• отрицание отрицания никогда не должно перейти в позитив (нахождение идеала), необходимо постоянно отрицать и подвергать критике все явления действительности.

Метафизика и «негативная» диалектика являются самостоятельными, разработанными теориями, противоположными диалектике. Наряду с ними существуют

философские подходы (приёмы, методы), альтернативные диалектике, но не являющиеся самостоятельными теориями.

Софистика – выведение ложного по сути, но воспринимаемого по форме умозаключения из ложных умозаключений, которые некорректно подаются как правильные.

Эклектика – построение теоретических истин на основе произвольного смешения, объединения разрозненных фактов, создание искусственных интеллектуальных конструкций.

Догматизм – одностороннее отношение к истине, признание в ней абсолютного момента при одновременном игнорировании её относительности. Негибкость в мышлении.

Релятивизм – абсолютизация относительности и условности содержания познания. Преувеличение зависимости процесса познания от его условий, например, от индивидуального состояния субъекта.

Э н е р г и я п о н и м а н и я

1. В какой мере состоятельна диалектика? Обращались ли Вы к ее категориям в своей духовной практике?

2. В чем разница между диалектическим и механистическим пониманием источников развития?

3. Чем различаются философское и обыденное понимание качества? Можно ли отождествлять качество с вещью?

4. Докажите логически неизбежность перехода количественных изменений в качественные.

5. Можно ли говорить о вреде или пользе противоречий?

6. Как соотносятся понятия: взаимодействие, причинность, детерминизм?

7. Можно ли необходимость отождествлять с причинностью, а случайность с беспричинностью?

Ф р а г м е н т ы и з к л а с с и ч е с к и х и с т о ч н и к о в

Г. Гегель

«Когда происходит количественное изменение, оно кажется сначала совершенно невинным, но за этим изменением скрывается еще и нечто другое, и это кажущееся невинным изменение количественного представляет собой как бы хитрость, посредством которой уловляется качественное. Эту антиномию меры уже древние греки старались сделать наглядной, облекая ее в различные формы. Так, например, они ставили вопрос: создает ли прибавление одного пшеничного зерна кучу. …придется признать, что это безразличное увеличение и уменьшение имеет также и свою границу и что при этом достигается, наконец, такая точка, за которой благодаря дальнейшему прибавлению только одного пшеничного зерна возникает куча…».

(Гегель, Г. Энциклопедия философских наук [Текст] в 3 т. Т. 1. Наука логики / Г. Гегель. – М. : Мысль, 1974. – С. 259 – 260).

«В изменении обнаруживается внутреннее противоречие, которым наличное бытие страдает с самого начала и которое заставляет последнее выходить за свои пределы. …На деле же изменчивость лежит в понятии наличного бытия, и изменение есть лишь обнаружение того, что наличное бытие есть в себе. Живое умирает, и умирает именно потому, что оно как таковое носит в себе зародыш смерти».

(Гегель, Г. Энциклопедия философских наук [Текст] в 3 т. Т. 1. Наука логики / Г. Гегель. – М. : Мысль, 1974. – С. 231 – 232).

Ф. Энгельс

«История природы и человеческого общества – вот откуда абстрагируются законы диалектики. Они как раз не что иное, как наиболее общие законы обеих этих фаз исторического развития, а также самого мышления».

(Энгельс. Ф. Диалектика природы [Текст] / Ф. Энгельс. – М. : Политиздат, 1982. – С. 44).

«Закон перехода количества в качество и обратно. Закон этот мы можем для наших целей выразить таким образом, что в природе качественные изменения – точно определенным для каждого отдельного случая способом – могут происходить лишь путем количественного прибавления, либо количественного убавления материи или движения (так называемой энергии).

(Энгельс. Ф. Диалектика природы [Текст] / Ф. Энгельс. – М. : Политиздат, 1982. – С. 45).

«Так называемая объективная диалектика царит во всей природе, а так называемая субъективная диалектика, диалектическое мышление, есть только отражение господствующего во всей природе движения путем противоположностей, которые и обусловливают жизнь природы своей постоянной борьбой и своим конечным переходом друг в друга, соответственно в более высокие формы».

(Энгельс. Ф. Диалектика природы [Текст] / Ф. Энгельс. – М. : Политиздат,1982.– С. 180).

«В диалектике отрицать не значит просто сказать «нет», или объявить вещь несуществующей, или разрушить ее любым способом. Способ отрицания определяется здесь, во-первых, общей, а во-вторых, особой природой процесса. Я должен не только подвергнуть что-либо отрицанию, но и снова снять это отрицание. Следовательно, первое отрицание необходимо произвести таким образом, чтобы второе оставалось или стало возможным. Но как это достигнуть? Это зависит от особой природы каждого отдельного случая».

(Энгельс, Ф. Анти-Дюринг [Текст] / Ф. Энгельс. – М.: Политиздат, 1983. – С. 141).

«Для диалектической философии нет ничего раз навсегда установленного, безусловного, святого. На всем и во всем видит она печать неизбежного падения, и ничто не может устоять перед ней, кроме непрерывного процесса возникновения и уничтожения, бесконечного восхождения от низшего к высшему. Она сама является лишь простым отражением этого процесса в мыслящем мозгу».

(Энгельс, Ф. Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии [Текст] / Ф. Энгельс. – М. : Политиздат, 1978. – С. 8).

Маркс К.

«…не всякая произвольная сумма денег или стоимостей может быть превращена в капитал, …напротив, предпосылкой этого превращения является определенный минимум денег или меновых стоимостей в руках отдельного владельца денег или товаров. …Средневековые цехи стремились насильственно воспрепятствовать превращению ремесленника-мастера в капиталиста, ограничивая очень незначительным максимумом число рабочих, которых дозволялось держать отдельному мастеру. Владелец денег или товаров только тогда действительно превращается в капиталиста, когда минимальная сумма, авансируемая на производство, далеко превышает средневековый максимум. Здесь, как и в естествознании, подтверждается правильность того закона, открытого Гегелем в его «Логике», что чисто количественные изменения на известной ступени переходят в качественные».

(Маркс, К. Капиал [Текст] / Маркс К. // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. – М. : Политиздат. – С. 317 – 318).

В. И. Ленин

«Причина и следствие – лишь моменты всемирной взаимозависимости, связи (универсальной), взаимосцепления событий, лишь звенья в цепи развития материи».

(Ленин, В. И. Философские тетради [Текст] / В. И. Ленин // Ленин В. И. ПСС. – Т. 29. С. 143).

«Вкратце диалектику можно определить, как учение о единстве противоположностей. Этим будет схвачено ядро диалектики, но это требует пояснений и развития».

(Ленин, В. И. Философские тетради [Текст] / В. И. Ленин // Ленин В. И. ПСС. – Т. 29. С. 203).



3. Категории и альтернативы диалектики . Философия для «чайников». Учебник для академического бакалавриата

В магазине женщина выбирает метлу.

Перебрала все, что было, потом заставила продавца

принести партию со склада, потом снова перебрала

сначала, и так два часа. Продавец взмок.

Наконец, она выбрала метлу:

– Вот эту.

– Мадам, Вам завернуть или так полетите?

Анекдот

Всеобщие связи подчеркивают в диалектике и категории философии, т. е. они также выражают связи общие, существенные, необходимые и повторяющиеся. В философии категориями называют основные понятия, отражающие наиболее общие и существенные свойства, стороны, отношения явлений действительности и познания. Категории существуют в любой науке. К ним относятся понятия, которые выражают наиболее общие связи и закономерности, рассматриваемые в данной науке. Например, стоимость, прибыль – в экономике, энергия, вещество – в физике и т. д. Философские категории отличаются предельной степенью обобщенности. Это значит, что не существует такой сферы действительности, где бы они не применялись. Категории же частных наук применяются только в той сфере, которая исследуется данной наукой. Философские категории применяются во всех отраслях наук, а также в обыденной жизни. Чаще это бывают парные (реже тройные) противоположные понятия.

Необходимость и случайность – философские категории, выражающие определенный характер зависимости, связи и степень детерминированности явлений. В быту мы слово «необходимость» используем в несколько ином плане: то, что важно, нужно сделать, актуально. В философии под словом «необходимо» понимают немного другое, и здесь может быть использован термин-синоним «закономерно», «неизбежно». То есть, необходимость – это то, что обязательно происходит (не то, что нужно, а то, что обязательно происходит) в соответствии с какими-либо закономерностями. Необходимость – это отражение устойчивых связей бытия. Необходимость объясняется каким-либо законом, например химическим, социальным, биологическим. Самый простой пример необходимости – таяние снега в марте. Или выпадение снега в ноябре. И то, и другое объясняется законом природы: в марте температура воздуха повышается, поэтому таяние снега является закономерным, т. е. это необходимость.

А случайность – это отображение неустойчивых единичных связей. Случайность – это то, что может произойти, а может и не произойти. Например, снег выпал в июне. Или выпал в той местности, где он не должен выпасть. Как правило, и за случайностью тоже стоят какие-либо объяснения, какие-либо обстоятельства, обуславливающие это. Надо сказать, что соотношение между случайным и необходимым в жизни очень условно, и чаще всего все-таки человек имеет дело с необходимостью.

Например, двойка на экзамене – необходимость или случайность? Как правило, студенты отвечают на этот вопрос однозначно: двойка – это случайность (не повезло с билетом, переволновался, спутал). На самом деле это необходимость, потому что двойка просто так не ставится. Что является причиной неудовлетворительной оценки? Двойка ставится тогда, когда студент не знает предмет. А почему студент не знает предмет? Потому что не учил, плохо занимался. Аргументы типа «плохой билет достался, не повезло» вряд ли могут рассматриваться всерьез, т. к. все вопросы известны заранее и никто не мешает как следует выучить все вопросы.

Люди очень часто пытаются списать какие-либо неблагоприятные происшествия именно на случайность: например, гибель человека на улице, которому упала сосулька на голову – необходимость или случайность? Гибель людей в клубе «Хромая лошадь» – это необходимость или случайность? Все это необходимость, т. к. и гибель человека от падающей сосульки, и гибель людей в клубе происходят по определенным законам. Сосулька намерзает и падает по законам природы, а пожар в клубе произошел не просто так: систематические и разнообразные нарушения правил техники безопасности обязательно рано или поздно должны были привести к трагедии.

В чистом виде случайность бывает редко, и это бывает, например, в чрезвычайных условиях: в условиях боевых действий, когда действует очень много различных факторов. Приведем пример, который был на самом деле и рассказан участником Великой Отечественной войны44. Этот фронтовик воевал в артиллерии, а точнее – в артиллерийской разведке. Артиллерийская разведка решает задачи, которые каждый школьник решал на уроках физики – задачки о полете тела (в данном случае снаряда). Для разведки были предусмотрены на фронте некоторые удобства: вкопали старый автобусик без мотора в землю, поставили стол и сделали места: с одной стороны восемь человек и с другой стороны восемь человек. Сидят, склонили головы, считают. И вдруг между ними пролетел снаряд-болванка, пролетел над столом между головами и вылетел. 20 см в одну сторону – было бы восемь похоронок, или 20 см в другую – тоже было бы восемь похоронок. Случайность? Да, это случайность в чистом виде. Шел массовый обстрел. Шальной снаряд. Таких шальных снарядов, к сожалению, было много: кому-то везло, кому-то нет.

Еще пример. Из воспоминаний Юрия Никулина. Он тоже фронтовик, тоже воевал в кольце блокады. Идет артобстрел. Воронка. Он в этой воронке прячется. В соседней воронке его приятель. Дай, говорит, закурить. Он в какую-то секунду затишья к нему перепрыгнул, а там, где он был за секунду до этого, падает снаряд. Случайность. Не было бы этой случайности, не знали бы мы великого артиста и клоуна Юрия Никулина.

А второй эпизод, рассказанный Никулиным – скорее необходимость, чем случайность. Он вспоминает, что были случайные смерти, а были и вообще нелепые. Один командир решил пистолет почистить. Вытащил обойму и перекинул кому-то из солдат, мол, почисти. Тому было нетрудно, говорит: ладно, мол. А перед этим решил пошутить: поднес пистолет к виску – говорит, мол, жить надоело – и нажал на спусковой курок. А в патроннике был дослан патрон. Необходимость? Случайность? Необходимость. Правила обращения с оружием нарушать ни в коем случае нельзя, потому что цена здесь – человеческая жизнь.

Следующая парная категория: действительность и возможность. Эти категории очень понятны, и в принципе, они для нас уже знакомы – в определенном плане мы о них говорили тогда, когда говорили об уровнях бытия: актуальное и потенциальное. Соответственно, действительность – это объективная реальность, которая есть в данный конкретный момент. Возможность – это то, что еще пока не стало реальностью, это только предпосылка того или иного бытия, предпосылка действительности. Возможность может превратиться в действительность, но не всегда.

Не всегда возможность реализуется в действительность. Например, сам факт наличия таланта у ребенка – хороших музыкальных способностей – еще не значит, что он станет гениальным музыкантом или композитором. Это может случиться, если есть учителя, вообще люди, которые разглядят этот талант, если он сам приложит к этому усердие. Бывает, люди очень талантливы, но не всегда работоспособны. Если лень родилась раньше таланта, то эта возможность в действительность не реализуется. Факторов очень много. Действительность – это и реализованная возможность, и в то же время любая действительность дает какие-либо возможности для будущего. Действительность же – это настоящее, которое содержит в себе и прошлое, и будущее одновременно. Всякая действительность есть результат уже заложенных ранее предпосылок. Мы уже с вами говорили, что во многом, станет ли возможность действительностью, зависит от нас самих.

Выделяют два вида возможности: реальная возможность и абстрактная возможность. Реальная возможность обладает всеми необходимыми условиями для своего осуществления. Например, можно говорить, что у студента есть реальная возможность стать дипломированными специалистами? Да, конечно. Если студент будет как следует учиться, то он станет дипломированным специалистом.

Абстрактная возможность характеризует отсутствие принципиальных препятствий для становления предмета или системы («все возможно, что не противоречит себе», «все возможно, что мыслимо допустимо»). В качестве примера абстрактной возможности можно привести сход Земли с орбиты. Можно привести еще один пример: возможно для студентки, которой уже исполнилось 17—18 лет, стать олимпийской чемпионкой по художественной гимнастике, если до этого она этим видом спорта не занималась? Если учитывать, что сейчас олимпийскими чемпионками становятся девушки, которые начинают тренироваться с лет четырех-пяти, то, конечно, такая возможность только абстрактная. Зато реальной может быть названа возможность стать чемпионом мира по бильярду.

Следующая категория – это содержание и форма. Это тоже взаимосвязанные философские категории. Под содержанием понимается суть явления, вещи, совокупность ее свойств, всех составных элементов их, свойств, внутренних процессов, связей, противоречий и тенденций. Форма – это внешнее оформление предмета, явления, способ выражения сути.

Например, мы можем говорить о форме занятия: оно может проводиться в различной форме: лекция, семинарское занятие, консультация, коллоквиум, зачет, экзамен, практикум и т. д. А содержанием будет то, что изучается на занятии. Например, диалектика, философия. Мы можем говорить о разных формах обучения: бывает очная форма обучения, вечерняя (очно-заочная), заочная. При этом содержание может быть одно и то же. Также мы можем говорить, что содержание обучения на разных факультетах разное, а формы одинаковые. Могут быть несколько лекций по разным предметам – соответственно, форма одна, содержание будет разное.

Значит ли это, что между формой и содержанием нет никакой связи? Такая связь есть, во многих случаях содержание и форма определяют друг друга. Если мы, например, говорим: «человек в белом халате», то чаще всего мы подразумеваем врача. И это обуславливает определенные возможности, полномочия и обязанности этого человека. То есть халат в данном случае является внешним выражением содержания – деятельности этого человека. Разговор преподавателя и студента может происходить в различной форме: может быть официальное общение на экзамене, на семинаре, в то же время может иметь место неформальная беседа вне рамок аудитории – в транспорте, на улице. Содержание такого общения тоже может быть различным: студент и преподаватель могут говорить как о предмете, так и на отвлеченные темы, преподаватель может дать совет студенту, как лучше искать работу, оба могут обсудить погоду, места для грибной охоты, летний отдых. Очевидно, что будет логичным, что разговор по предмету будет происходить в официальной форме – семинар, экзамен. Даже странно представить, чтобы прием экзамена осуществлялся в неподобающей обстановке: в общественном транспорте, на остановке. Зато логично представить, что встретившиеся в троллейбусе студент и преподаватель обсудят летний отдых, хобби.

В некоторых случаях сочетание формы и содержания имеет очень глубокий смысл. Так, например, обстоит дело с форменной одеждой. Если на улице к гражданину подойдет человек в штатском и попросит показать документы, то, скорее всего, у гражданина возникнет вопрос: «На каком основании?» Форма сотрудника органов внутренних дел автоматически снимает этот вопрос, подтверждая наличие полномочий этого человека проверять у граждан документы. Если сотрудник органов внутренних дел одет в гражданское, то функцию формы может выполнить его служебное удостоверение. Будем ли мы воспринимать сотрудника милиции как настоящего защитника правопорядка, если он будет сидеть в грязном кителе, с нечищеными ботинками, половина пуговиц отсутствует, кокарда сдвинута в сторону, а сама фуражка вообще болтается на одном ухе? Мы придадим этой форме содержание «защитник правопорядка»? Конечно, вряд ли у нас такой товарищ вызовет представление, что это защитник.

Еще один пример: рассмотрим зал судебного заседания. Почему сейчас такое большое внимание уделяется тому, чтобы в зале присутствовали символы государственной власти – флаг, герб, чтобы судья обязательно был в мантии, а представитель обвинения был в форме? Чтобы подчеркнуть содержание этого действия: судебное заседание – это разрешение от имени государства сложных спорных вопросов. Решение суда имеет серьезное юридическое последствие для заинтересованных юридических и физических лиц. Правосудие отправляется именем государства. И все внешние атрибуты судебного процесса: мантия, символы государственной власти, торжественная обстановка (приговор читается, только если все встали) направлены на то, чтобы подчеркнуть, что это не личное мнение человека, читающего приговор, это решение государства.

Последние в этом вопросе уже не две, а три категории: общее, особенное, единичное. Общее – это все, что есть у какой-то категории предметов. Например, столы. Сюда входит все: и журнальные столики, и письменные столы, и обеденный стол. Следующая категория – это особенное. Особенное – это какая-то группа предметов: например, письменные столы, учебные столы (парты) и т. д. Единичное – конкретный предмет с индивидуальными особенностями. Если посмотреть любой конкретный стол, то можно найти единичные, индивидуальные его особенности: царапинки, подписи, разные гвоздики. Вот эта совокупность таких индивидуальных признаков делает каждое единичное непохожим на другое.

Также мы можем рассмотреть понятия в истории и других общественных науках. Под категорией «общее» мы можем рассмотреть что угодно: государства, революции, войны, восстания. Также выделяем особенное: государства могут быть восточные и западные, метрополии и колонии, войны – гражданские, национально-освободительные, крестьянские, а революции – буржуазные, социалистические. А под единичным мы будем рассматривать конкретную страну или событие. Например, Октябрьская революция, Гражданская война в России, Вторая мировая война.

То же самое касается педагогической деятельности. Общим для учителя являются все ученики, особенным – ученики какой-то возрастной категории. Например, ученики 6-го класса отличаются от учеников 10-го класса, провести в 6-м лекцию не удастся, потому что ученики, прежде всего физиологически, к этому не готовы, им надо каждые 5, 7, 10 минут менять метод работы: немного учебник почитали, немного на картинку посмотрели, немного за партой поработали – и так весь урок. Единичным для учителя будет каждый конкретный ученик с его индивидуальными особенностями, чертами.

Диалектике противостоят ее антиподы (альтернативы) как исторически сложившиеся способы мышления, оперирования понятиями для достижения определенных, порою неблаговидных целей. Это догматизм, софистика, эклектика, схоластика.

Догматизм (от гр. dogma – положение, некритически принимаемое за истину, верную везде и всегда) – следование заранее сформулированным положениям как «вечным» и неизменным истинам без учета конкретно-исторических задач. Догматики не замечают или же сознательно игнорируют происходящие изменения. В сферах науки, политики, идеологии догматизм ведет к застою мысли, и изменения в жизни начинают опережать теоретические схемы – догмы. Примером догматизма могут выступать религиозные догмы, положения вероучения в той или иной религии, которые принимаются без доказательств и не могут меняться. Попытка изменить положения вероучения, их новая трактовка воспринимается официальной церковью как ересь. Также примеры догматизма можно найти в политической истории. Так, в советские годы положения марксизма превратились в догмы: упрощенные положения, которые не разрешалось толковать и уж тем более критиковать.

Софистика (от слова «софия», как и «философия», означает «мудрость, мудрая») появляется в Древней Греции в V в. до н. э. как искусство и как мудрость убеждать и переубеждать оппонентов и слушателей в судах, народных собраниях. Софисты первоначально были учителями-мудрецами, бравшими плату за обучение. Мудрость, за которую платили, ставилась на службу личным интересам. Истина софистов не интересовала, они учили побеждать в спорах, доказывая, при необходимости, что черное есть белое. Это удавалось при использовании некоторых хитростей, уловок, опиравшихся на субъективные моменты в познании, в оценках, злоупотреблениях логикой. С древности дошел до нас софизм «Рогатый»: «То, что ты не терял, ты имеешь. Рогов ты не терял. Значит, у тебя есть рога». В настоящее время слово софистика обозначает некоторую хитрость, уловку в споре, когда используются внешне правильные, но по существу неверные, логически ошибочные построения. При построении софизмов часто события вырываются из их связи, временной последовательности, закономерности одной группы явлений применяются к явлениям другой группы. Можно привести еще один софизм: «Чем больше человек узнает, тем больше он забывает. Чем больше человек забывает, тем меньше человек знает, следовательно, чем больше человек узнает, тем меньше он узнает».

Следующий антипод диалектики – эклектика. Этот термин произошел от древнегреч. eklektikos – «выбираю, отбираю, собираю». Эклектика встречается в архитектуре, когда при проектировании здания используются различные стили, направления. В архитектуре эклектика была очень распространена в начале ХХ в. В философии под эклектикой понимают беспринципное и непоследовательное сочетание противоречивых положений или учений, например в попытках соединить материализм и идеализм, религию и науку.

Термином схоластика в Средние века называли «школьную» философию, в рамках которой велось обсуждение богословских вопросов, зачастую оторванных от реальной жизни. Со временем схоластика стала обозначать оторванные от жизни, пустопорожние словопрения, научно и философски бесплодное теоретизирование.

Диалектика, включая методологические принципы всестороннего и объективного рассмотрения, конкретности истины, позволяет противостоять догматизму, софистике, эклектике, схоластике, уводящим в сторону от поиска истины и маскирующим ее проявления. Материалистическая диалектика способна через свои категории и принципы выполнять функции методологии научного познания и преобразования действительности в интересах человека.

Исторические формы диалектики и ее альтернативы

Представления о диалектике как развитии материального: мира складывались на протяжении длительного времени. Первые элементы диалектики свое непосредственное выражение нашли воззрениях философов Древней Индии и Древнего Китая и кульминационного развития достигли в античной философии. Стихийная диалектика Древней Греции (первая ее историческая форма в наиболее ярком виде была представлена Гераклитом и Сократом. В частности, Гераклит полагал, что в мире все пребывает движении, т.е. все течет и изменяется, все существует и в то же время не существует, находится в постоянном процессе возникновения и исчезновения. Представления об изменчивости мира Гераклит связывал с закономерно воспламеняющимся и закономерно угасающим огнем. Именно огонь, с его точки зрения, является убедительным символом изменений и развития, происходишь, в мире. Стихия огня у Гераклита адекватно отражает всю Глубину идеи развития.

Другим столь же ярким и образным символом, который использовал Гераклит для обоснования идеи развития, является созданный им образ реки, в которую «нельзя войти дважды, потому, по она та, да уже и другая», т.е. в мире, полагал Гераклит, все преходящие и изменчиво. В качестве источника развития Гераклит рассматривал борьбу противоположных сторон. Он считал, что «нес происходит через борьбу и по необходимости». Причем, противоположности, по его мнению, не только реально существуют, но и взаимодействуют между собой: теплое — холодеет, холодное Теплеет; влажное — становится сухим, сухое — влажным. Взаимодействуя между собой противоположности взаимопроникают друг в друга, выступая причиной развития реальных вещей.

Философские традиции, связанные с идеей развития, продолжены далее Сократом. Он впервые вводит в оборот термин диалектика», понимая под ней искусство ведения диалога, а точнее обнаружения истины в процессе преодоления противоположных суждений, высказанных в споре между двумя собеседниками. В отличие от Гераклита, заложившего основы объективной диалектики, т.е. диалектики внешнего, материального мира, Сократ по праву считается основателем субъективной диалектики, т.е. диалектики идей, понятий, составляющих сущность человеческою мышления. В силу данного обстоятельства, диалектика у него приобретает вполне осмысленный, т.е. сознательный характер.

Второй исторической формой диалектики является идеалистическая диалектика классической немецкой философии в лице, прежде всего, И. Канта и Г. Гегеля.

И. Кант развивал субъективно-идеалистические представления о диалектике, так как в развитии рассматривал не реальные вещи, а априорные, доопытным путем рожденные в разуме человека понятия и суждения. Представления о диалектике И. Кант связывал не только с учением об априоризме, но и с признанием антиномичности человеческого разума, т.е. не способности его выйти за пределы чувственного опыта и познать «вещь в себе». Поэтому, считал И. Кант, диалектика всегда имеет отрицательный результат. Она выступает как «логика видимости» и не предоставляет возможности постичь истину. Всякие попытки разума выйти за пределы явлений и познать сущность вещей наталкиваются на неразрешимые противоречия, их И. Кант называет антиномиями.

В универсальной форме диалектический принцип развития немецкой философии был представлен Г. Гегелем. Причем, им это было сделано таким образом, что в последующем уже никто не смел отрицать значение диалектики.

Величие Г. Гегеля как философа состоит в том, что он впервые из всех философов предшествующего времени дал классическое обоснование диалектической концепции развития, посредством представленных им законов и категорий. Диалектика Г. Гегеля конструирует подвижную, динамическую систему понятия посредством которых реализуются такие важнейшие принципы диалектики, как принцип всеобщей, универсальной взаимосвязи и принцип развития. В качестве внутреннего источника развития Г. Гегель рассматривал борьбу противоположных сторон, т.е. противоречия. Тем самым он нанес сокрушительный удар по религиозным представлениям, которые в качестве единственной причины развития всех вещей рассматривали Бога, некий внешний толчок.

К сожалению, диалектика Г. Гегеля развивалась на идеалистической основе. В развитии он рассматривал не действительный мир реальных вещей, а некий «мировой разум», «мировой дух» некую объективную, абсолютную идею. В диалектике понятий он лишь угадал развитие реальных вещей. Тем не менее, его вклад в философскую науку огромен, в последующем он предопределил развитие многих концептуальных идей современной диалектики.

Третьей исторической формой диалектики является материалистическая диалектика, ознаменовавшая качественно новый этап ее развития.

Материалистическая диалектика принципиально отличается от идеалистической диалектики Г. Гегеля и прямо противоположна ей. «Мой диалектический метод, — писал К. Маркс, — по своей основе не только отличается от гегелевского, но является его прямой противоположностью. Для Г. Гегеля процесс мышления… есть демиург, действительного…. У меня же, наоборот, идеальное есть не что иное, как материальное, пересаженное в человеческую голову и преобразованное в ней».

Тем самым К. Маркс исходит из первичности объективной диалектики и вторичности, производности субъективной диалектики. Объективная диалектика, диалектика материального мира, с точки зрения материалистической методологии определяет диалектику идей, а не наоборот.

Такое понимание материалистической диалектики получило свое дальнейшее развитие в философских воззрениях Ф. Энгельса и В.И. Ленина.

Ф. Энгельс, в частности писал, что «так называемая объективная диалектика царит во всей природе, а так называемая субъективная диалектика, диалектическое мышление, есть только отражение господствующего во всей природе движения».

На это обстоятельство обращал внимание и В.И. Ленин. Материалистическая диалектика, писал он, «есть наука, а не субъективистское жонглирование понятиями… Ход развития вешей определяет ход развития идей, а не наоборот». Иначе говоря, диалектика существует не в рассудке человека, а в объективной действительности.

Диалектику В.И. Ленин определяет как учение о развитии в его наиболее полном, глубоком и свободном от односторонности виде. В работе «Философские тетради» диалектика им рассматривается через борьбу противоположных сторон. Вкратце, пишет он, этим и будет схвачено ядро диалектики.

Важное значение для современной философии имеют четыре принципа диалектической логики, выдвинутые В.И. Лениным.

• Во-первых, отмечает он, чтобы действительно знать предмет, надо охватить, изучить все его стороны, все связи и «опосредствования».
• Во-вторых, диалектическая логика требует, чтобы брать предмет в его развитии, «самодвижении» (как говорит иногда Г. Гегель) изменении.
• В-третьих, вся человеческая практика должна выйти в полное «определение» предмета и как критерий истины и как практическими определитель связи предмета с тем, что нужно человека.
• В-четвертых, диалектическая логика учит, что, абстрактной истины нет, истина всегда конкретна.

Все эти принципы обладают глубоким содержательным смыслом и не потеряли своей актуальности в настоящее время.

Отстаивая принципы научной диалектики, важным является рассмотрение ее альтернатив, в качестве которых выступает метафизика, софистика и эклектика.

Термин «метафизика» был введен в 1 в. до н.э. Андронником Родосским. Систематизируя произведения Аристотеля расположил «после физики» (знаний о природе) те из них в которых речь шла о первых родах сущего, о бытии самом по себе т.е. те которые были «первой философией» — наукой о первых причинах, о первой сущности и началах.

В настоящее время термин «метафизика» приобрел и другие значения.

В современной философской науке под метафизикой понимается онтология, т.е. учение о бытии в отвлечении от проблем гносеологии и логики.

Однако наиболее распространенным понятием метафизик является представление о ней как особом способе мышления противостоящем диалектическому методу. Развитие метафизики рассматривают как простое уменьшение или увеличение одного и тоже качества предмета, как движение по замкнутому кругу, не при водящему к появлению новых вещей. В качестве источника развития метафизиками рассматриваются не противоречия, а внешний толчок, некая сверхъестественная, божественная сила.

Наряду с метафизическим методом мышления альтернативами диалектики являются софистика и эклектика.

Софистика — есть сознательное применение в споре или доказательстве неправильных доводов, так называемых софизмов, т.е. разного рода уловок внешне кажущимися правильными, а на деле являющимися ложными. В качестве примера можно привести следующий софизм: «Вор не желает приобрести ничего дурного. Приобретение хорошего есть вполне полезное дело. Следовательно, вор поступает хорошо». Посредством подмены такого рода понятий софистика оправдывает по существу любые, в том числе и преступные действия: терроризм, войны, геноцид, коррупцию, взяточничество и т.д. В этом, собственно, и заключается ее реакционный и социально опасный характер, имеющий, в конечном счете, всегда отрицательный результат.

Характерными приемами софистики являются:

1. вырывание отдельно взятых событий из их общей связи;
2. применение закономерностей одной группы явлений к явлениям другой группы, одной исторической эпохи — к событиям другой эпохи без учета фактора времени и конкретных обстоятельств;
3. гибкость понятий, адекватная развитию объективного мира, софистами рассматривается субъективно, т.е. вне связи с изменениями, происходящими в материальной действительности.

Эклектика — механическое соединение различных, диаметрально противоположных взглядов, идей, принципов, теорий и философских направлений. Эклектичны, например, попытки соединения материализма и идеализма, диалектики и метафизики, реализма и номинализма.

Тем не менее, в истории философии подобные «синтезы» имели место. Уже в античное время философом Карнеадом был провозглашен принцип равнозначности философских идей в силу их одинаковой проблематичности. По мнению Кариеада, ни у одного философского учения нет преимущества перед другими философскими школами и направлениями. Идеи Платона, Аристотеля, стоиков, скептиков и даже киников звучали в стенах созданной им новой — третьей Академии. Карнеад стремился устранить существующие разногласия между столь различными философскими направлениями и школами, создать некое синтетическое философское учение.

В классической немецкой философии эклектика воззрений в наибольшей мере нашла выражение у И. Канта, который пытался объединить материализм с идеализмом в одной философской системе, не видя принципиальных различий между ними, за что — слева его критиковали материалисты, а справа — идеалисты.

В конце XIX — начале XX в. эмпириокритики Э. Мах и Р. Авенариус, устраняя «односторонности» материализма и идеализм пытались создать «третью линию» в философии. Учение об «злементах мира» Э. Маха и теория «принципиальной координация объекта и субъекта Р. Авенариуса есть не что иное, как заимствование отдельных элементов из философских учений не только идеалистических, но и материалистических школ и направлений.

И сегодня, в современной западной философии наблюдается тенденция плюралистического соединения различных философских школ и направлений.

uvauga.ru

Философия

1. ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ И ЦЕЛЕВАЯ УСТАНОВКА

Программа вступительного испытания по философии для направления подготовки научно-педагогических кадров 25.06.01 – Аэронавигация и эксплуатация авиационной и ракетно-космической техники разработана на основе федерального государственного образовательного стандарта высшего профессионального образования по направлению подготовки (специальности) 162001 – Эксплуатация воздушных судов и организация воздушного движения, утвержденного приказом Минобрнауки России от 24.01.2011 № 83.

Вступительные испытания проводятся на русском языке в устной форме по билетам. Экзаменационные вопросы охватывают историко-философскую проблематику, систематический курс и базируются на положениях вузовской программы по дисциплине «Философия» для специалитета.

На экзамене поступающий в аспирантуру должен показать знание основных положений истории философской мысли, современное состояние философской науки и основные проблемы, решаемые ею, а также умение применять философские методы при анализе явлений общественно-политической жизни, решении личностных и экзистенциальных проблем, проблем развития научно-технического прогресса вообще и современных проблем гражданской авиации Российской Федерации в частности.

Уровень знаний поступающего оценивается экзаменационной комиссией по пятибалльной системе:

Оценка	Критерии оценки
Отлично	Поступающий в аспирантуру исчерпывающе знает программный материал, понимает и прочно усвоил его, владеет категориальным аппаратом. На программные вопросы дает правильные, осознанные и уверенные ответы, в прочной их связи с проблемами общественной жизни и задачами, решаемыми ГА РФ.
Хорошо	Поступающий знает в полном объеме программный материал, хорошо понимает и твердо усвоил его. На вопросы в пределах учебной программы отвечает без особых затруднений и показывает умение применять имеющиеся знания для анализа актуальных проблем жизнедеятельности общества.
Удовлетворительно	Поступающий не раскрыл сути поставленных перед ним программных вопросов, отразил лишь некоторые их аспекты и исходные теоретические положения без связи с практикой.
Неудовлетворительно	Поступающий имеет слабое понимание предмета либо вовсе не имеет никаких знаний. На наводящие вопросы отвечает неуверенно, допускает ошибки.

 

2.  СТРУКТУРА ВСТУПИТЕЛЬНОГО ИСПЫТАНИЯ ПО ФИЛОСОФИИ

№№ п/п	Наименование тем	Содержание тем
Раздел первый Возникновение философии и ее культурно-исторические типы
1.	Философия в системе культуры	Философия как мировоззрение. Типы мировоззрения: мифологическое, религиозное, философское. Содержание, структура и функции философии. Генезис философии. Философия и другие науки.
2.	Философия Древнего Востока (Китай, Индия)	Основные философские школы “золотого века” классической китайской философии. Особенности историко-философского процесса в Индии. Значение восточной философии для современной цивилизации.
3.	Античная философия: космоцентризм	Раннегреческие философские школы. Софисты и Сократ. Проблема души и тела у Платона. Платоновская теория государства. Философия Аристотеля. Эллинистическая философия.
4.	Средневековая философия	Теоцентризм средневековой философии. Патристика. Августин Блаженный как систематизатор христианства. Схоластика. Фома Аквинский как представитель средневековой схоластики. Номинализм и мистика.
5.	Философия эпохи Возрождения: антропоцентризм	Возрожденческий гуманизм и проблемы индивидуальности. Антропоцентризм и проблема личности. Возрожденческая диалектика. Николай Кузанский и его принцип совпадения противоположностей. Бесконечная Вселенная: Н. Коперник и Дж. Бруно. Гелиоцентризм.
6.	Философия Нового времени: наукоцентризм	Научная революция и философия XVII века. Проблемы методологии. Ф. Бэкон: номинализм и эмпиризм. Знание – сила. Разработка индуктивного метода. Р. Декарт: рационализм и обоснование дедуктивного метода. Субъективный идеализм и агностицизм Нового времени.
7.	Философия Просвещения	Социально-исторические предпосылки идеологии Просвещения. Общественно-правовой идеал Просвещения. Просветительская трактовка человека.
8.	Немецкая классическая философия	Немецкая классическая философия, ее основные черты и эволюция. И. Кант как родоначальник немецкой классической философии. Диалектический метод и философская система Г.В. Ф. Гегеля. Антропологизм Л. Фейербаха.
9.	Диалектико-материалистическая философия К. Маркса и Ф. Энгельса	Основные принципы марксистской философии. К. Маркс как социальный философ. Диалектический метод Маркса. Разработка диалектического материализма Ф. Энгельсом. Философия марксизма в России.
10.	Традиции и особенности отечественной философии	Характерные черты и периодизация русской философии. Славянофильство и западничество. П.Я. Чаадаев. В.С. Соловьев: философия всеединства. Философия русского космизма.
11.	Современная западная философия	Характерные черты общественно-политической жизни, научно-технического прогресса и духовной жизни ХХ века и их отражение в немарксистской философии. Философские альтернативы ХХ века: позитивизм; неотомизм; экзистенциализм; герменевтика; структурализм и постструктурализм.
Раздел второй Теоретические проблемы философии
12.	Проблема бытия в философии	Философский смысл проблемы бытия. Формирование представлений о бытии в истории философии. Основные формы и диалектика бытия.
13.	Учение о материи	Бытие и материя. Эволюция представлений о материи и ее свойствах. Современные научные представления о строении материи. Качественное многообразие и взаимосвязь форм движения материи. Пространство и время.
14.	Диалектика	Понятие диалектики. Объективная и субъективная диалектика. Альтернативы диалектики. Детерминизм и индетерминизм. Законы и категории диалектики. Синергетика. Картины мира.
15.	Сознание: его происхождение и сущность	Постановка проблемы сознания в философии. Отражение как всеобщее свойство материи. Социальная природа сознания. Активный характер сознания. Сознание и самосознание. Сознание и бессознательное. Труд, сознание, мозг.
16.	Познание: его возможности и границы	Познание как предмет философского анализа. Субъект и объект познания. Чувственное и рациональное познание. Структура и сущность человеческой деятельности. Практика как основа и цель познания. Проблема истины в философии. Многообразие человеческого знания. Наука в системе культуры. Научное и вненаучное знание. Методология научного познания.
17.	Общество как саморазвивающаяся система	Развитие общества как естественноисторический процесс. Всеобщие сферы жизнедеятельности общества. Общественный прогресс: цивилизации и формации. Философия истории: проблема периодизации. Общественное бытие и общественное сознание.
18.	Природа и общество	Природа как предмет философского анализа. Природа живая и неживая. «Вторая природа». Жизнь и разум  в контексте глобальной эволюции Вселенной. Понятие экосистемы. Экологическая проблема в современном мире.
19.	Проблема человека в философии	Проблема антропосоциогенеза. Труд, общение, речь как основные факторы антропосоциогенеза. Единство биологического и социального в человеке. Проблема жизни и смерти в духовном опыте человечества. Человечество как мировое сообщество. Перспективы развития человечества.
20.	Личность и общество	Понятия «индивид», «индивидуальность», «личность». Человек как личность в системе социальных связей и отношений. Личность и право. Историческая необходимость и свобода личности. Свобода и ответственность. Проблема «человеческого фактора» в авиации.
21.	Ценности и их роль в жизни общества	Природа ценностей. Ценность как социальное явление, ее место и роль в общественном прогрессе. Классификация ценностей  (по предмету и субъекту). Социальная обусловленность ценностных ориентаций. Смысл и ценность жизни человека. Нравственные нормы и ценности специалиста гражданской авиации.
22.	Философия техники	Происхождение и природа техники. Основные проблемы философии техники. Техника и этика. Человек в информационно-техническом мире. Система: «человек – авиационная техника».
23.	Глобальные проблемы человечества	Человечество перед лицом  глобальных проблем. Противоречия глобализации и пути решения глобальных проблем. Запад – Россия – Восток: диалог культур в условиях глобального кризиса.
24.	Будущее человека и человечества	Социальное предвидение и его достоверность. Периодизация будущего. Научно-техническая революция и альтернативы будущего. Будущее человечества и реальный исторический процесс. Перспективы развития гражданской авиации.

 

3. ПЕРЕЧЕНЬ КОНТРОЛЬНЫХ ВОПРОСОВ ВСТУПИТЕЛЬНОГО ИСПЫТАНИЯ

Раздел первый

Возникновение философии и ее культурно-исторические типы

1. Философия как мировоззрение. Понятие основного вопроса философской системы.
2. Структура философского знания.
3. Генезис философии.
4. Философия и другие науки.
5. Социокультурные функции философии.
6. Философия Древнего Востока (Китай, Индия).
7. Космоцентризм и основные понятия античной философии («космос», «природа», «логос», «эйдос», «душа»).
8. Учение Демокрита. Понятия атома и пустоты.
9. Диалектика и майевтика Сократа.
10. Учение Платона о бытии (проблема статуса идей-эйдосов), душе и познании.
11. Платоновское учение об обществе и государстве.
12. Учение Аристотеля о причинах, материи и форме.
13. Эллинистическая философия (общая характеристика, основные школы и проблематика).
14. Бог, человек и мир в средневековой христианской философии.
15. Антропоцентризм и гуманизм в философской мысли Возрождения.
16. Научная революция XVII-XVIII вв. Эмпиризм и рационализм (Ф. Бэкон, Р. Декарт, Б. Спиноза, Г. Лейбниц, Дж. Локк).
17. Субъективный идеализм и агностицизм Нового времени  (Дж. Беркли, Д. Юм).
18. Немецкая классическая философия: основные черты и эволюция.
19. Критическая философия И. Канта (задачи, основные проблемы и понятия).
20. Этическая теория И. Канта.
21. Философская система и диалектический метод Г. Гегеля.
22. Антропологический принцип философии Л. Фейербаха.
23. Основные принципы марксистской философии.
24. К. Маркс об отчуждении и перспективах его преодоления.
25. Сущность материалистического понимания истории К. Маркса. Общественно-экономическая формация.
26. Ф. Энгельс и обоснование материалистической диалектики.
27. Философия марксизма в России.
28. Русская философия: проблема начала, характерные черты и периодизация.
29. Философское творчество П.Я. Чаадаева и его роль в формировании позиций славянофилов и западников.
30. Русская философия второй половины XIX-начала XX вв. (В.С. Соловьев, Н.Ф. Федоров, Н.А. Бердяев).
31. Позитивизм и основные этапы его развития.
32. Неотомизм как современный этап развития томизма.
33. Иррационалистическое течение в философии ХХ в.: религиозный и атеистический экзистенциализм.
34. Современная философская герменевтика. Г. Гадамер.
35. Структурализм и постструктурализм.

Раздел второй

Теоретические проблемы философии

1. Проблема бытия в философии.
2. Эволюция представлений о материи. Принцип единства мира.
3. Качественное многообразие и взаимосвязь форм движения материи.
4. Единство материи, движения, пространства и времени.
5. Причина и следствие. Понятие детерминизма.
6. Объективная и субъективная диалектика.
7. Диалектика и метафизика.
8. Законы диалектики.
9. Категории диалектики.
10. Диалектическая и синергетическая картины мира.
11. Отражение как всеобщее свойство материи. Социальная природа сознания.
12. Природа сознания. Структура психики.
13. Активный характер сознания. Сознание и самосознание.
14. Сознание и бессознательные процессы.
15. Гносеология в системе философского знания.
16. Субъект и объект познания. Активная роль субъекта в познании.
17. Чувственное познание и его формы.
18. Рациональное познание и его формы.
19. Практика как основа и цель познания. Практика как критерий истины.
20. Процесс постижения истины. Понятие абсолютной, относительной и объективной истины. Принцип конкретности истины.
21. Наука как объект познания. Научное и вненаучное знание.
22. Общество как система. Развитие общества как естественноисторический процесс.
23. Общественный прогресс: формационный и цивилизационный подходы.
24. Общественное бытие и общественное сознание. Структура и формы общественного сознания.
25. Природа и общество. Живая и неживая природа. Понятие экосистемы.
26. Человек как философская проблема.
27.  Диалектика природного и социального в развитии человека.
28. Антропосоциогенез и его комплексный характер.
29. Человек, индивид, личность, индивидуальность. Личность как социальное качество человека.
30. Историческая необходимость и свобода личности. Социальная ответственность личности.
31. Ценностные ориентации личности. Проблема свободы выбора. Ценность человеческой жизни.
32. Профессиональная идентичность как ценность в цивилизованном обществе. Нравственные нормы и ценности специалиста гражданской авиации.
33. Философия техники. Система: «человек – авиационная техника».
34. Философское осмысление будущего. Философия и футурология.
35. Глобальные проблемы современности: сущность, иерархия, причины происхождения и пути разрешения.

 

4. ИНФОРМАЦИОННОЕ ОБЕСПЕЧЕНИЕ ВСТУПИТЕЛЬНОГО ИСПЫТАНИЯ В АСПИРАНТУРУ

Основная литература 

1. Спиркин, А. Г. Философия: учебник / А. Г. Спиркин. – 3-е изд., перераб. и доп. М.: Издательство Юрайт; ИД Юрайт, 2011. – 828 с.

2. Бочков, Б.А. Философия: учебно-методический комплекс / Б.А. Бочков, С.И. Краснов. – 2-е изд., перераб. и доп. – Ульяновск: УВАУ ГА (И), 2012. – 215 с.

 

Дополнительная литература

1. Авиация: энциклопедия / гл. ред. Г.П. Свищев; ЦАГИ им. Н.Е. Жуковского – М.: Большая Рос. энциклопедия, 1994.  – 736 с.   

2. Бочков, Б. А. Философия: методические рекомендации по подготовке к семинарским занятиям / Б. А. Бочков, В. А. Бажанов, С. И. Краснов. – Ульяновск: УВАУ ГА, 2007. – 148 с.

3. Ильин, В. В. Философия в схемах и комментариях: учебное пособие / В. В. Ильин, А. В. Машенцев. – СПб.: Питер, 2008. – 304 с.: ил.

4. Философия: учебное пособие для вузов / отв. ред. д-р филос. наук, проф. В.П. Кохановский. – 13-е изд. – Ростов-н/Д: Феникс, 2006. – 576 с.

 

Программное обеспечение и Интернет-ресурсы

Журнал «Вопросы философии» – http://www.vphil.ru

Интернет-версия издания: Новая философская энциклопедия: в 4 т. / Ин-т философии РАН; Нац. обществ.-науч. фонд; Предс. научно-ред. совета В. С. Степин –   http://iph.ras.ru/enc.htm

Портал «Гуманитарное образование» – http://www.humanities.edu.ru/

Федеральное хранилище «Единая коллекция цифровых образовательных ресурсов» – http://school-collection.edu.ru/

Электронная библиотека философии и религии – http://www.filosofia.ru/

Цифровая библиотека по философии – http://www.filosof.historic.ru/

«Мир энциклопедий» – http://www.encyclopedia.ru/

«Электронная гуманитарная  библиотека» – http://www.gumfak.ru/

Банки рефератов – www.bankref.ru; www.pixet.ru; www.referatw.ru; www.rureferat.com; www.student-zone.ru; www.rubricon.ru

 

Презентация по курсу «Основы философии» на тему «Диалектика и ее альтернативы»

Диалектика

Основы философии

Понятие диалектики

1

Законы диалектики

2

Закон единства и борьбы противоположностей

3

Закон перехода количества в качество

4

Закон отрицания отрицания

5

Понятие диалектики

теория развития всего сущего

Диалектика:

основанный на ней

философский метод

Диалектика теоретически отражает развитие

сознания

духа

материи

познания

других аспектов действительности

через:

законы

категории

принципы

Главная проблема диалектики:

что такое развитие?

Развитие — это

общее свойство и главнейший признак материи:

изменение материальных и идеальных объектов

причем не простое (механическое) изменение, а изменение как саморазвитие , результат которого

переход на более высокую ступень организации

Развитие —

высшая форма движения

Движение —

основа развития

Движение также является внутренним свойством материи и уникальным явлением окружающей действительности, поскольку оно характеризуется:

непрерывностью

целостностью

наличием противоречий

Движение также является способом связи в материальном мире

Законы диалектики

Среди способов понимания диалектики:

законов

категорий

принципов

основополагающими являются законы диалектики

Закон — это

объективные

общие

связи между сущностями и

внутри сущностей

стабильные

необходимые

повторяющиеся

Законы диалектики отличаются от законов других наук

(физики, математики и др.)

всеобщностью

универсальностью

и

поскольку они:

охватывают все сферы окружающей действительности

раскрывают глубинные основы движения и развития

единства и борьбы противоположностей

Выделяются

три базовых

закона диалектики :

перехода количества в качество

отрицания отрицания

Закон единства и борьбы противоположностей —

все сущее состоит из противоположных начал, которые ,

будучи едиными по свое природе,

находятся в борьбе и противоречат друг другу :

ночь

день

холодное

горячее

черное

белое

зима

лето

молодость

старость

Единство и борьба противоположных начал —

внутренний источник

движения и развития

всего сущего

Особый взгляд на единство и борьбу и противоположностей

имел Гегель

Им были выведены два понятия

«тождество»

«различие»

и показан механизм их взаимодействия, приводящий к движению :

каждый предмет (явление) обладает этими качествами

1

тождественность: предмет (явление, идея) равен самому себе:

данный предмет есть именно этот данный предмет

2

одновременно в нем есть то, что стремится нарушить тождественность

3

противоречие, борьба между тождественностью и отличием приводит к изменению (самоизменению) предмета — движению

4

Выделяются различные виды борьбы:

приносящая выгоду

обеим сторонам

одна сторона регулярно одерживает верх над другой, но побежденная сторона сохраняется и является «раздражителем» для побеждающей, благодаря чему та переходит

на более высокую ступень развития

антагонистическая борьба: одна сторона может выжить только за счет полного уничтожения другой

Помимо борьбы возможны иные виды взаимодействия :

содействие

солидарность

нейтралитет

мутуализм — полная взаимосвязь:

Закон перехода количественных изменений в качественные

стабильная система определенных характеристик и связей предмета

Качество

исчисляемые параметры предмета (явления)

Количество

единство количества и качества

Мера

При определенных количественных изменениях обязательно меняется качество

наступает момент, когда изменение качества приводит к изменению меры: к коренной трансформации сущности предмета

При этом качество не может меняться бесконечно:

Такие моменты получили название «узлов»

Сам переход в иное состояние понимается в философии как «скачок».

Закон отрицания отрицания

новое всегда отрицает старое и занимает его место, но

постепенно уже само превращается из нового в старое и отрицается все более новым :

смена общественно-экономических формаций

смена вкусов в культуре, музыке

эволюция рода

отмирание старых клеток, возникновение новых

Отрицание старых форм новыми — это

причина

поступательного развития

механизм

Вопрос о направленности развития — дискуссионный

Основные точки зрения:

развитие —

только поступательный процесс

1

может быть как восходящим, так и нисходящим

2

хаотично, не имеет никакой направленности

3

Наиболее

близкой к истинной является вторая, что доказывается практикой:

организм человека развивается, крепнет

затем, развиваясь дальше, уже слабеет

исторический процесс идет по восходящей,

но со спадами

Таким образом, развитие скорее идет не линейным образом

(по прямой), а по спирали

Основные принципы диалектики:

принцип всеобщей связи

1

принцип системности

2

принцип причинности

3

принцип историзма

4

Всеобщая связь означает:

внутреннее единство мира

целостность мира

взаимосвязанность, взаимозависимость всех его компонентов

Связи могут быть:

внешние

внутренние

непосредственные

опосредованные

функциональные

генетические

временные

пространственные

случайные

закономерные

Наиболее распространенный вид связи —

внешние и внутренние

Системность:

связи существуют не хаотично,

связи образуют целостную иерархическую систему

а упорядоченно

Благодаря этому окружающий мир имеет внутреннюю целесообразность

Причинность:

наличие таких связей, где одна порождает другую

явления мира имеют либо внешнюю (внутреннюю) причину

причина, в свою очередь, порождает следствие ,

а связи в целом именуются причинно-следственными

Историзм:

Вечность, неуничтожимость истории, мира

его существование и развитие во времени, которое длится всегда

Категория диалектики:

наиболее общие понятия , которыми оперирует философия для раскрытия сути диалектических проблем

Основные категории:

сущность

явление

форма

содержание

причина

следствие

единичное

всеобщее

особенное

возможность

действительность

необходимость

случайность

Альтернативы диалектики

Основы философии

Альтернативные теории развития

1

Метафизика

2

«Негативная» диалектика»

3

Другие альтернативы диалектики

4

Викторина

5

Альтернативные теории развития

Наряду с диалектикой существуют другие теории развития, которые также являются философскими методами и зачастую противоположные диалектике.

Основные альтернативы диалектики:

метафизика

1

«негативная» диалектика

2

3

софистика

эклектика

4

догматизм

5

релятивизм

6

Метафизика

Главная альтернатива диалектики:

это

1

развитая и всеохватывающая теория

2

на многие сходные вопросы имеет позиции, противоположные диалектике

Метафизика и диалектика – противоположные системы осмысления действительности: диалектика сводится к шагам «тезис — антитезис — синтез», метафизика — к формулам «или — или», «если не то, значит — это»

Основные расхождения связаны с пониманием вопросов:

причины движения

связей старого и нового

количества и качества

направленности развития

мышления

познания

целостности мира

отношения к миру

Конкретные отличия метафизики от диалекти ки

диалектика признает наличие связей между ними

1

Связь старого и нового:

метафизика полностью отвергает их: новое целиком вытесняет старое

диалектика: оно – атрибут материи

Причина движения:

2

метафизика: причина движения — первотолчок

диалектика: между ними имеется связь

Количество и качество :

3

метафизика: количество изменяется количеством, качество — качеством

Диалектика: она — многообразна

отношение

4

к действительности

метафизика – однообразна («черное – белое»)

диалектика: познание – процесс постижения от простого к сложному

отношении к познанию

5

метафизика: абсолютную истину можно познать сразу (умозрительно)

диалектика: мир целостен и взаимосвязан

6

отношение к миру

метафизика: он состоит из отдельных вещей и явлений

Однако не следует думать, что метафизика — реакционная теория:

В современной философии метафизика признана

как равноправная теория и метод наряду с диалектикой

«Негативная» диалектика:

отбрасывает положения, ставшие догмой

разрушает устоявшиеся постулаты диалектики

более критически смотрит на саму себя и на окружающий мир

Теодор Адорно (1903 — 1969)

Основоположники:

Жан-Поль Сартр (1905 — 1980)

Основные положения:

диалектика

критической

может быть только «негативной»

1

не должна уделять внимание всему устоявшемуся

искать повод для критики

2

должна в каждом предмете, явлении

все подвергать сомнению и отрицать

новое должно полностью отвергать старое

должна идти вперед и вперед, не задерживаться на месте:

3

и тут же начинать поиск еще более нового

имеет отношение только к сознанию

не имеет объективного значения

4

все отвергает и критикует только сознание

не должна переходить в позитив (т.е. в идеал)

в отрицании отрицания

5

подвергать критике все явления действительности

Другие альтернативы диалектики

Это подходы (приемы, методы), альтернативные диалектике, но не являющиеся самостоятельными теориями :

Релятивизм:

1

интерпретация уже готовых результатов познания

2

Эклектика:

построение теорий на основе произвольного смешивания, объединения разрозненных фактов

3

Софистика:

выведение ложного по сути, но воспринимаемого правильным по форме умозаключения из ложных умозаключений, которые некорректно подаются как правильные

4

Догматизм:

восприятие каких-либо положений изначально как бездоказательной, но абсолютной истины, негибкость в мышлении, рассуждениях, отношении к окружающему миру

Основы философии

Викторина: что такое диалектика

Что такое диалектика

Понятие диалектики

30

40

10

20

Диалектика: связи и принципы

40

10

20

30

Законы диалектики

40

20

30

10

Категории и принципы диалектики

30

40

20

10

Альтернативы диалектики

10

40

20

30

ЧТО ТАКОЕ ДИАЛЕКТИКА?

КАКОВА ГЛАВНАЯ ПРОБЛЕМА ДИАЛЕКТИКИ?

ЧТО ТАКОЕ РАЗВИТИЕ?

НАЗОВИТЕ ОСНОВНЫЕ СПОСОБЫ ПОНИМАНИЯ ДИАЛЕКТИКИ

В ЧЕМ ЗАКЛЮЧАЕТСЯФИЛСОФСКОЕ ПОНИМАНИЕ ЗАКОНА?

ЧТО ЯВЛЯЕТСЯ ВЫСШЕЙ ФОРМОЙ ДВИЖЕНИЯ?

ЧЕМ ЗАКОНЫ ДИАЛЕКТИКИ ОТЛИЧАЮТСЯ ОТ ЗАКОНОВ НАУКИ?

НАЗОВИТЕ ЧЕТЫРЕ ОСНОВНЫХ ПРИНЦИПА ДИАЛЕКТИКИ!

СКОЛЬКО СУЩЕСТВУЕТ ОСНОВНЫХ ЗАКОНОВ ДИАЛЕКТИКИ?

НАЗОВИТЕ ОСНОВНЫЕ ЗАКОНЫ ДИАЛЕКТИКИ!

ЧТО ЯВЛЯЕТСЯ ИСТОЧНИКОМ РАЗВИТИЯ ВСЕГО СУЩЕГО?

КАК ФИЛОСОФИЯ ПОНИМАЕТ КАТЕГОРИЮ «КОЛИЧЕСТВО»?

ЧТО ВХОДИТ В ПОНЯТИЕ «ВСЕОБЩАЯ СВЯЗЬ»?

КАКИЕ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ НА РАЗВИТИЕ СУЩЕСТВУЮТ?

ЧТО ТАКОЕ «СИСТЕМНОСТЬ СВЯЗЕЙ»?

КАК ДИАЛЕКТИКА ПОНИМАЕТ ПРИНЦИП ИСТОРИЗМА?

СКОЛЬКО НАСЧИТЫВАЕТСЯ ОСНОВНЫХ АЛЬТЕРНАТИВ ДИАЛЕКТИКИ?

НАЗОВИТЕ ГЛАВНУЮ АЛЬТЕРНАТИВУ ДИАЛЕКТИКИ!

К ЧЕМУ СВОДИТСЯ ГЛАВНОЕ ОТЛИЧИЕ ДИАЛЕКТИКИ ОТ МЕТАФИЗИКИ?

ЧТО ТАКОЕ «НЕГАТИВНАЯ ДИАЛЕКТИКА»

Материалистическая диалектиа и ее альтернативы

Материалистическая диалектиа и ее альтернативы

Термин диалектика возник еще в древности. Автор – Сократ. Смысл понятия менялся со временем. В древности диалектика понималась как способ нахождения истины, как искусство точно и адекватно определять вещи. В новое время диалектика подвергается критике и приобретает негативное истолкование. Диалектика начала воспринаматься как бесплодное истолкование. Так продолжалось до 18-19 веков. В философии Канта терминдиалектика   приобрел позитивный характер. Гегель в своих трудах тоже реабилитировал диалектику. Гегель разработал диалектический метод, его основные принципы:

Диалектика выступает как учение о единстве мира и месте человека, функционирования  всеобщих законов его развития. Вместе с материалистической диалектикой существует негативная диалектика (Одорн), антологическая, экзистенциальная диалектика. В этих концепциях абсолютизируются фрагменты развития реальности. Одорн делает упор на процессы отрицания, считая, что человеку нужно критическое отношение к реальности. В современной диалектике различают:

 

I.  Объективная диалектика – все формы связи в реальности.

II. Субъективная диалектика – отражение объективной диалектики в сознании человека.

    а. Стихийная форма: нет худа без добра.

    б. Теоретическая форма.

Исторические формы диалектики:

1. Античной философии: диалектика, для которой характерно понимание мира как живого организма.
2. Немецкой классической философии (Гегель считал, что субъектом развития является мировой разум, мировая идея).
3. Материалистическая диалектика Маркса и Энгельса.

Диалектика, как целостная теоретическая система включает в себя:

1. принципы
2. концепции
3. категории
4. законы.

 

1. Принцип – основополагающая идея мировоззрения.

     а. Принцип единства мира.

     б. Принцип развития.

Эти принципы отражены в определении диалектики.

2. Концепция – основополагающая идея, которая развернута в систему утверждений.

Две главные концепции диалектики:

     А. Концепция всеобщей связи – концепция детерминизма.

     Б. Концепция развития.

3. Категория – основа суждения.

Аристотель выделял 10 категорий: места, отношения и т.д.

       В средние века разгорелся спор между нуменалистами и реалистами о природе общих категорий. Для реалистов общие понятия существуют реально. Для нуменалистов общие понятия не имеют бытия, это всего лишь колебания воздуха. Кант разработал теорию априорных форм рассудка. Категории по Канту– априорные (врожденные) формы рассудочной деятельности. Кант выделяет 12 категорий. Гегель понимал категории как общие формы  самопознания абсолютной идеи, у него больше 100 категорий. Гегель делает акцент на саморазвитии понятий. Категории– не сама реальность, а отражение всеобщих форм самой реальности в сознании человека. Категории субъективны по форме и объективны по содержанию

4. Закон – определенная форма связи между явлениями, которая характеризуется постоянством повторяемостью. В реальности мы выделяем вещи, свойства и отношения. Отношения имеют следующие формы:

• отношения относительной изолированности.
• Отношения связи:

-постоянной зависимости

-дискретного действия.

       Среди форм связи выделяется закон.

Детерминизм бывает в двух видах:

1. Механистический (Лапласовский): характерна абсолютизация механических явлений.
2. Диалектический: наличие многих форм связи.

Помимо механических форм есть и другие формы детерминации:

1. каузальная

2. системная

3. структурная

4. кондиционарная (детерминация условиями)

5. номонологическая (детерминация законами)

       Законы детерминации выражаются в связи между такими философскими категориями, как единичное и общее. В единичном находит свое отражение общее. Второй закон детерминации– закон проявления сущности. Сущность – глубокая основа вещей. Явления есть обозначения сущности. В каждом явлении обнаруживается сущность. Третий закон детерминации диалектики– закон доминирования содержания над формой. Аристотель постулировал детерминирующую роль формы над содержанием. У Канта есть учение о чистых формах. В современной диалектике поддерживается неразрывная свзязь между содержанием и формой. Определяющая роль содержания над формой. Роль формы также велика.

Структура – инвариант во взаимоотношениях элементов. Комбинация элементов приводит к появлению новых качеств. Системы бывают суммативными (агрегативными, например, рукоделие) и органическими (например, организм). Целое характеризуется новым качеством, которое возникает в результате взаимодействия элементов, из которых оно состоит. Существует также закон причинности: все в мире причинно обусловлено. Признаки причинно-следственных отношений:

-предшествование причин следствию.

-необратимость причины и следствия.

Случайность – форма нашего познания, ничего случайного в мире нет.

Индетерминизм – отрицание закономерностей между явлениями. Современная наука различает две формы взаимосвязи между явлениями: необходимая и случайная. Динамическая связь (между явлениями существует жесткая зависимость). Статистическая связь (в больших совокупностях объектов выражаются случайные взаимодействия).

Вторая концепция детерминизма – концепция развития. Есть диалектическая и метафизические концепции развития. В последних развитие вообще отвергается или развитие понимается как уменьшение или увеличение уже существующего. Недиалектическая трактовка развития: развитие есть лишь в некоторых ограниченных областях реальности, развитие– это эволюционный процесс, который происходит без скачков. В другой концепции, развитие – это беспричинные взрывы, цепь несводимых друг к другу перерывов, спонтанный, свободный и лишенный детерминации процесс. С позиции диалектической концепции развитие выступает как многогранный процесс, описываемый тремя законами:

 
Закон единства и борьбы противоположностей.
Закон перехода количества в качество.
Закон отрицания отрицания.

Движение характеризуется такими свойствами как абсолютность, противоречивость. Развитие характеризуется направленностью, необратимостью, появлением нового, внутренней противоречивостью.

Рассмотрим более подробно три закона развития, описанных выше.

       I. Этот закон раскрывает источник процесса развития. Противоречия – это единство противоположностей, оно и выступает как причина всего происходящего. Противоречия – отношения противоположностей. Отношения можно разделить на отражения изолированности (лед и огонь не могут существовать вместе), отношения зависимости (площадь круга зависит от радиуса), отношения действия.

Противоречия:

1. Существенные и не существенные.
2. Возможные и действительные.
3. Физические, биологические, социальные.

Движущая сила физических противоречий связана с изменением соотношения вещества и поля. Социальные противоречия характеризуются действием на трех уровнях:

1. Отношения между  двумя субъектами. Реализация противоречий на уровне сущности.
2. Реализация противоречий на уровне социальных интересов.
3. Реализация противоречий на уровне социальных действий (митинги, акции протеста)

Противоречия, выражаемые действием, могут переходить друг в друга, побеждать друг друга.

Противоречия:

1. Антагонистические.
2. Неантагонистические.

Антагонизм – это конфликт. Есть два способа регулирования противоположностей:

1. умело сочетание их.
2. упразднение одной из противоположности.

Любое явление противоречиво, противоречия выступают как движущая сила и как источник развития. Противоречия многообразны.

       II. Этот закон отвечает на вопрос: как происходит развитие?, раскрывает механизм развития. Развитие осуществляется на основе накопления количественных измерений и перехода их в качественные.

Качество – целостная устойчивая совокупность, характеризующая внутреннюю определенность. Количество – выражает сходство вещей с другими вещами и внешнюю определенность вещей.

Каждая вещь выступает как единство количественных и качественных свойств. Мера – это границы количественных измерений, в рамках которых вещь сохраняется в том виде, в котором была. С превышением меры происходит скачок. Скачок– это форма перехода вещи из одного качественного состояния в другое. Скачок выступает как разрешение противоречий, возникших на прошлой фазе. Скачки бывают внутри- и межсистемные, физические, биологические и социальные. Эти законы бывают и в обществе, и в сознании.

       III. Этот закон раскрывает направленность процесса развития. Был сформулирован Гегелем. Отрицание – действие, выражающее процесс превращение вещи в нечто существенно иное. Отрицание характеризуется такими компонентами:

1. упразднение старой формы объекта.
2. сохранение каких-то свойств объекта.
3. появление чего-то иного.

Виды отрицания:

1.  
   1. деструкция (механическое разрушение).
   2. снятие (сохранение элементов, тех или иных свойств объекта: например, развитие техники).
   3. трансформация (изменение вещи как системы при переходе от одной стадии к другой).

Типы отрицания:

1. Естественные (физические, биологические, химические)
2. Исторические
3. Логические.
4. Отрицание через действие.

В истории философии развитие понималось как движение по кругу. Развитие в древности понималось как постоянный регресс. Также некоторые философы (например, Гегель) понимали развитие как прогресс. Развитие имеет форму спирали: сохраняются некоторые элементы прошлых форм реальности, но на более высоком уровне. Развитие предполагает упразднение отживших форм.

Синергетика – наука о процессах самоорганизации в различных системах. Основоположник синергетики – Пригожий. Он получил Нобелевскую премию за исследование диспансивных систем. Синергетика не может заменить диалектику.

Вопросы к вступительному экзамену по философии

Вопросы к вступительному экзамену по философии

1. Проблема возникновения философии (исторические условия, предпосылки, источники).
2. Историческая взаимосвязь философии с мифологией, религией, наукой.
3. Предмет философии.
4. Понятие мировоззрения. Типы мировоззрений. Структура и функции мировоззрения.
5. Особенности философии как мировоззрения.
6. Методологическая функция философии.
7. Диалектика как метод мышления и познания. Альтернативы диалектики.
8. Натурфилософия 7-6 вв. до н.э.
9. Расцвет древнегреческой философии (Демокрит, Платон, Аристотель).
10. Общая характеристика средневековой философии.
11. Основные черты философии Нового времени.
12. Рационализм и эмпиризм в философии Нового времени.
13. Общая характеристика немецкой классической философии.
14. Философия марксизма.
15. Характерные черты русской философии 19-20 вв.
16. Основные черты постклассической философии Запада.
17. Особенности и основные варианты философского решения вопроса о возникновении мира.
18. Основной вопрос философии, его мировоззренческое и методологическое значение.
19. Материя и дух как наиболее фундаментальные философские категории.
20. Развитие представлений о детерминации явлений мира в истории философии.
21. Познание как предмет философского рассмотрения.
22. Понятие истины. Критерии истины.
23. Знание и вера.
24. Проблема сущности человека в истории философии.
25. Личность и общество. Основные факторы и движущие силы развития личности.
26. Проблема смысла жизни, смерти и бессмертия в духовном опыте человечества.
27. Наука как форма рационального освоения мира человеком.
28. Технический фактор в жизни общества.
29. Политика и ее роль в жизни общества.
30. Экономический фактор в общественной жизни.
31. Религия и ее роль в жизни общества.
32. Искусство как форма духовного освоения мира человеком.
33. Мораль и право в жизни общества.
34. Современный экологический кризис и философские представления о путях выхода из него.

ДИАЛЕКТИКА И ЕЕ АЛЬТЕРНАТИВЫ — скачать ppt

Презентация на тему: «ДИАЛЕКТИКА И ЕЕ АЛЬТЕРНАТИВЫ» — стенограмма презентации:

1 ДИАЛЕКТИКА И ЕЕ АЛЬТЕРНАТИВЫ
Лекция 7 ДИАЛЕКТИКА И ЕЕ АЛЬТЕРНАТИВЫ

2 Диалектика — это раздел философии о самых общих законах развития природы, общества и мышления, а также особое понимание мира, когда разные вещи рассматриваются во множестве их взаимосвязей.

3 В истории философии было 3 исторических формы диалектики:
1.Элементарная диалектика античных мыслителей 2. Идеалистическая диалектика немецкой классической философии 3. Материалистическая философия

4 Основная идея диалектики была представлена ​​ГЕРАКЛИТОМ, который считал, что все находится в постоянном изменении в результате внутренней борьбы и противодействия.

5 Сначала диалектика понималась как искусство обсуждения.
СОКРАТ: диалектика — это метод диалога с целью поиска истины (как результат борьбы разных мнений).

6 ЗЕНО (основоположник субъективной диалектики)
Диалектика Зенона означает технику диалога или ораторское искусство — прием выявления и опровержения противоречия в словах оппонента во время диалога

7 Концепция диалектики получила новую жизнь от HEGEL
Концепция диалектики получила новую жизнь от HEGEL.По его словам, диалектика — это метод, с помощью которого разворачивается история человечества; История прогрессирует как диалектический процесс

8 Гегелевская диалектика состоит из трех диалектических стадий развития:
тезис, порождающий его реакцию, антитезис, который противоречит тезису или опровергает его, и противоречие между ними разрешается посредством синтеза.

9 Два последователя Гегеля, КАРЛ МАРКС и ФРЕДЕРИК ГЕНГЕЛЬС, взяли идеи Гегеля и превратили их в философский инструмент для анализа истории, природы и социальных изменений (диалектический материализм).

10 Категории диалектики:
Категории — это чрезвычайно общие, фундаментальные понятия, отражающие наиболее существенные, закономерные связи и отношения реальности: отдельная и частная части, целая форма и содержание и т. Д.

11 Принципы диалектики:
Принцип универсальной связи. Ничто в мире не стоит само по себе. Каждый объект является звеном в бесконечной цепочке и, таким образом, связан со всеми остальными звеньями. Исследование форм связей — первоочередная задача познания.

12 Принцип развития
Принцип развития.В мире нет ничего окончательного и завершенного. Все в пути в другое место. Развитие — это однозначно ориентированное, необратимое изменение объекта: от старого к новому, от простого к сложному, с более низкого уровня на более высокий.

13 Диалектика основана на трех концепциях:
Все состоит из противодействующих сил постепенные изменения приводят к поворотным моментам, когда одна сила преодолевает другую изменение движется по спирали, а не по кругу

14 Три закона диалектики:
1.Единство и противоречие противоположностей (показывает источник развития, отношения между противоположностями являются источником саморазвития предметов и процесса)

15 2. Закон преобразования количества в качество и наоборот.
2. Закон преобразования количества в качество и наоборот. Показан механизм развития.

16 3.Закон отрицания отрицания (показывает прямолинейность и прогрессивность)
Отрицание отрицания: первый элемент отрицается вторым, который, в свою очередь, отрицается третьим. И в каждом случае третий элемент, отрицание отрицания, имеет черты исходного элемента, но находится на более высоком уровне смысла.

17 АЛЬТЕРНАТИВЫ ДИАЛЕКТИКИ:
Метафизика: раздел философии, отрицающий развитие как главный принцип существования мира.Анализировать реальность как нечто застывающее »и очень устойчивое, только с количественным увеличением объектов без их качественного изменения — основная методологическая позиция этого.

18 Догматизм — это метод усвоения знаний, когда тот или иной тезис воспринимается как окончательная истина или как догма, даже если он противоречит действительности. Софистический — это метод рассуждения, где позиция об истине зависит от конкретного желания и точки зрения. зрения человека Эклектика — это механическое объединение множества принципиальных элементов, позиций, взглядов.

Бернард Э.Харкорт | Эпилог негативной диалектики Адорно — Критика 13/13

Бернард Э. Харкорт

В интенсивной беседе в Critique 7/13 о «Негативной диалектике » Адорно дискуссия снова и снова возвращалась к вопросу «продуктивности»: можно ли говорить о продуктивности метода Адорно, учитывая, что он дает преимущество негативным? момент диалектики? Мартин Саар неоднократно сопротивлялся любым разговорам о продуктивности, вместо этого подчеркивая уникальную темную полосу того, что он назвал «крайним негативом» философского подхода Адорно.Напротив, я подчеркнул продуктивную работу, которую выполняет метод негативной диалектики, отчасти для того, чтобы избежать превращения негативности в нигилизм. Не предполагая, что критика должна быть конструктивной или предлагать легкодоступные альтернативы — и не принимая диалектику Адорно — я утверждал, что негативная диалектика в интерпретации Адорно способствует тому, что он назвал «преобразующей практикой», и в меньшей степени подчиняется настоящему, чем более «активистские» философские подходы (опять же, по крайней мере, с точки зрения Адорно).[1] В результате я обнаружил, что, как ни странно, реабилитирую подход Адорно — несмотря на то, что я не разделяю многих чувств, которые Адорно выражал в своих трудах, особенно его склонности к такому философскому удалению и его враждебности или враждебности по отношению к молодым активисты, которые чувствуют, что больше не могут терпеть невыносимое.

Я понимаю настойчивость и сопротивление Мартина Саара. Я понимаю его желание всячески избегать смягчения негативной диалектики Адорно и превращения ее в молочные тосты.Если бы Адорно предположил, что он пытался быть конструктивным, позитивным или продуктивным, это, несомненно, нанесло бы насилие над трудами Адорно. В этом смысле интерпретация Саара — это поправка против любого, кто загибает Адорно обратно в лоно. Но я считаю, что важно не допустить, чтобы крайность негативности превратилась в форму нигилизма, который в конечном итоге избегает всякой практики; и в этом смысле я также предлагаю исправительное прочтение Адорно, чтобы предостеречь от этих отрывков, особенно в 1968 и 1969 годах, где Адорно звучит так, как будто он выступает против всех действий, а не только действий ради действий или акционизма.

Я утверждаю, что негативная диалектика Адорно укладывается в узкое пространство между негативностью (как коррекция немецкого идеализма, а также более поздних поколений Франкфуртской школы) и нигилизмом (как полный отказ от императива действия). Таким образом, мысль Адорно служит непрекращающейся преградой на пути откатывания франкфуртской критической теории назад к Канту или Гегелю — другими словами, назад к слишком радужной картине разума и прогресса. В этом смысле важно подчеркнуть ситуативную природу вмешательства Адорно: крайность негативности следует понимать как яростную реакцию против гегелевской диалектики и ее веры в постепенный прогресс.Адорно не ожидает положительного исхода или решения — и в этом смысле я согласен с Сааром. Но есть убеждение, что негативная диалектика — это верный путь для философии и что она на самом деле достигает чего-то большего, чем более радужные подходы.

Негативная диалектика Адорно служит внутренним голосом скептицизма во Франкфуртской школе, доморощенным, аутентичным и в этом смысле полностью законным голосом, внутренним для Франкфуртского дискурса, который ломает «необходимость» преодоления или примирение.Адорно сопротивляется любому логическому выходу из наших кризисов и, напротив, находит утешение только в продолжающейся конфронтации и борьбе с реальностью. Здесь Адорно сближается с постструктуралистами, такими как Фуко или Делёз, или деконструктивистами, такими как Деррида. Именно в выявлении пробелов и двусмысленностей, остатков, которые делают невозможным решение или ожидание имманентного пути вперед.

Для тех из нас, кто не обязательно считает, что история движется по прогрессивной траектории и не верит в необходимый успех какого-либо философского метода, мы, как я понимаю, застряли в пространстве, подобном описанному Адорно, вечное напряжение и конфронтация или, как описанная Фуко, неизбежная борьба за власть знания.Тем из нас, кто находится там, не избежать конфликта. Это то, что Саар называет крайним негативом — я согласен. Но я бы добавил, что, застряв там, обреченные продолжать бороться за понимание мира и действия, мы выполняем продуктивную работу. Мы избегаем ложных надежд и обмана иллюзорных выходов. Это не делает нас пассивными. Мы действуем, зная, что то, что мы делаем, не руководствуется и не обеспечивается критической теорией, а может только противостоять теории и противостоять ей, и мы пересматриваем свои действия. И мы переосмысливаем.И мы действуем. Саар, безусловно, прав, отвергая любое понятие функционализма или инструментальности: не может быть, чтобы мы принимали крайний негатив просто как функцию инструментального разума. Нет, мы не используем метод Адорно, чтобы лучше освоить настоящее. Мы делаем это — или используем методологию близких родственников — потому что другого выбора нет. Нет другого способа избежать, с одной стороны, мрака нигилизма, который заставит нас расслабиться и смириться, а с другой стороны, молочного тоста конструктивности и присущего ему поэтапного прогресса, который по глупости приведет нас к резне.В конце концов, Адорно чрезвычайно важен как внутренняя опора Франкфуртской школы против скольжения в любом случае. В этом отношении негативная диалектика Адорно играет ключевую роль и сегодня.

[1] Адорно, «Отставка», 293.

Duke University Press — Decolonizing Dialectics

«Теоретически обоснованная и памятная о коррективах, которые реальная история предлагает в отношении спекуляций, эта книга является заметным вкладом в критическую социальную теорию и деколониальные дискурсы.Рекомендуемые. Аспиранты через факультет ».
— Б.Г. Чанг, Выбор

« Деколонизирующая диалектика знаменует собой важный вклад в растущий объем литературы, посвященной деколонизации критической — и, в более широком смысле, политической — теории, а также является ценным дополнением к работам, посвященным диалектической традиции и ее критикам. В частности, прочтение Чиккариелло-Махером Фанона и Дюсселя предлагает по-новому взглянуть на их отношения с диалектическим мышлением, а также на сложные и опасные отношения, которые диалектика разделяет с деколонизацией, как теоретически, так и практически.»- Майкл Эллиотт, Современная политическая теория

«[A] довольно уникальный и сложный проект, который временами заставляет читателя затаить дыхание от элегантной скорости, с которой он движется по концепциям … [T] его книга функционирует как начало, перецентрировав диалектический разум и поставив его на службу. радикальной антисистемной практики, к последовательным обсуждениям … »- Джошуа Муфавад-Поль, Маркс и Философское обозрение книг

« Деколонизирующая диалектика — ценный вклад в возрождение диалектической мысли.»- Джозеф Ли, E-International Relations

« Деколонизирующая диалектика вносит существенный вклад в наше понимание диалектики единства и различия и того, как различие становится антагонизмом внутри и за пределами наследия колониализма. Это важное чтение в возобновлении дебатов о философии внутренних отношений и систематическая диалектика «. — Адам Дэвид Мортон, Прогресс в политической экономии

« Деколонизирующая диалектика » Своевременность заключается в том, что она дает нам подход к этой напряженности как ученых, который эксплуатирует их деколониальный потенциал, и подтверждает, после и через Фанон, их необходимое насилие, а не просто соглашаться на взаимность, закрытие , или другую книгу по диалектике.»- Шона Н. Джексон, Antipode

«Эта ясная, хорошо написанная и освежающая откровенная книга направлена ​​на деколонизацию диалектики и использование этой деколонизированной диалектики (никогда, как настаивает Чиккариелло-Махер,« диалектики ») в качестве метода понимания и дальнейшей деколонизации … Это — методика. важное произведение лучше всего читать в том духе, в котором оно написано: с безотлагательностью, гневом, надеждой и отказом просто принять то, что присутствует ». — Дэвид М. Белл, Обзор политических исследований

«Автор вносит важный вклад в области диалектики, марксизма, постмодернизма и постколониальных исследований, и у него есть способность делать сложные философские вопросы доступными. Деколонизирующая диалектика обеспечивает отличную основу для понимания основных теоретиков, которых он использует, а также Гегеля, Маркса, Фуко и некоторых других ученых ». — Луис М. Сьерра, Journal of Global South Studies

«Легконогая и богато текстурированная работа, которая демонстрирует, как радикально разные исторические моменты могут говорить друг с другом; как диалектика, одухотворенная определенной мобильностью и открытостью, может помочь объяснить и, в конечном итоге, превзойти наследие колониализма и рабства.»- Алекс Миллен, Журнал американских исследований

«Книга Махера — важная попытка переопределить диалектику в более радикальной и, по сути, насильственной манере». — Уильям Л. Ремли, Анархические исследования

«Богатство работы Джорджа Чиккариелло-Махера заключается в том, что она порождает для своих читателей … вопросы, которые имеют решающее значение для работы по представлению альтернативных вариантов будущего». — Крис Сили, Hypatia Обзоры онлайн

«Критика диалектики — постоянное явление на современной интеллектуальной сцене, большинство из них бессознательно вдохновлено диалектической логикой, как показывает Джордж Чиккариелло-Махер.В его книге прослеживается диалектическая логика двух фундаментальных движений современности: Боливарианской революции в Венесуэле и внутренних дебатов в рамках политики и теории чернокожих. В то же время он восстанавливает трех великих мыслителей-антидиалектиков — Сореля, Фанона и Дюсселя — до их полного диалектического статуса в анализах, которые варьируются от природы насилия до различных моментов национализма и колониализма. Это энергичное и стимулирующее новое вмешательство, которое расширяет теоретический канон и заставляет долгожданное переосмысление самой практики.»- Фредрик Джеймсон

» Если евродиалектика Гегеля и Маркса ограничила свои приключения полюсами господина и раба или буржуазии и пролетариата, то деколонизированная диалектика должна занять гораздо больше территории, чтобы быть верной нашему многополюсному не- Евро мир. Опираясь на Сореля, Фанона и Дюсселя, Джордж Чиккариелло-Махер демонстрирует, как эта классическая философская концепция может быть динамично развита, чтобы осветить логику освободительной борьбы глобального Юга против белого превосходства и колониального / неоколониального правления.»- Чарльз У. Миллс, автор книги Радикальная теория, Карибская реальность: раса, класс и социальное господство

Догматическая диалектика и критическая диалектика

Догматическая диалектика и критическая диалектика

из «Критики диалектического разума». Жан-Поль Сарт 1960

Догматическая диалектика и критическая диалектика

---

Написано: 1960;
Источник: Критика диалектического разума;
Переводчик: Аллен Шеридан-Смит;
Расшифровано: Энди Бланден.

---

1 Диалектический монизм

Все, что мы установили в «Поиск метода », следует из нашего принципиального согласия с историческим материализмом. Но пока мы представляем это соглашение лишь как один из вариантов, мы ничего не добьемся, и наши выводы останутся предположительными. Я предложил определенные методологические правила; но они не могут быть действительными, фактически их нельзя даже обсуждать, если только материалистическая диалектика не может считаться истинной.Необходимо доказать, что отрицание отрицания может быть утверждением, что конфликты — внутри человека или группы — являются движущей силой Истории, что каждый момент серии постижим на основе начального момента, хотя не сводится к к нему, что История постоянно производит тотализации тотализаций и так далее, прежде чем можно будет уловить детали аналитико-синтетического и регрессивно-прогрессивного метода.

Но эти принципы нельзя принимать как должное; действительно, большинство антропологов ( антропологов ) отвергли бы их.Конечно, детерминизм позитивистов обязательно является формой материализма: независимо от его предмета, он наделяет его характеристиками механической материальности, а именно инерцией и внешней причинностью. Но обычно он отвергает реинтериоризацию различных моментов синтетической прогрессии. Там, где мы видим единство развития единого процесса, позитивисты попытаются показать несколько независимых внешних факторов, результатом которых является рассматриваемое событие.Что отвергают позитивисты, так это монизм интерпретации. Возьмем, к примеру, прекрасного историка Жоржа Лефевра. Он критикует Жореса за то, что он утверждал, что в событиях 1789 года видит единство и процесса. Согласно Жоресу, 1789 год был одним простым событием. Причиной Революции было созревание власти буржуазии, а ее результатом стала легализация этой власти. Но теперь хорошо известно, что Революция 1789 года как особое событие потребовала поистине ненормального и непредсказуемого набора непосредственных причин: финансового кризиса, усугубленного войной в Америке; безработица, вызванная торговым договором 1786 года и войной на Дальнем Востоке; и, наконец, высокие цены и дефицит, вызванные плохим урожаем 1788 года и указом 1787 года, опустошившим зернохранилища.

Что касается основных причин, Лефевр подчеркивает тот факт, что без неудавшейся аристократической революции, начавшейся в 1787 году, буржуазная революция была бы невозможна. Он заключает: «Подъем революционного класса не обязательно является единственной причиной его победы; и его победа не неизбежна; и не нужно приводить к насилию. В данном случае революция была начата теми, кого она должна была уничтожить, а не теми, кто нажился на ней, и. . . нет никаких оснований полагать, что великие короли не могли остановить прогресс аристократии в восемнадцатом веке.’

Я не хочу анализировать этот текст, по крайней мере, в настоящее время. Конечно, Лефевр может быть прав, говоря, что интерпретация Жореса упрощена, что единство исторического процесса более неоднозначно, более «поливалентно», чем он говорит, — по крайней мере, по его истокам. Можно попытаться найти единство разрозненных причин в более широком синтезе, чтобы показать, что некомпетентность королей восемнадцатого века была следствием столько же, сколько причиной и т. Д., Чтобы заново открыть круговорот, и показать, как случайность интегрирована в те устройства «обратной связи», которые являются событиями Истории; и что он мгновенно включается в целое, так что он кажется каждому проявлением провидения и т. д.Но это упускает суть. Речь идет даже не о том, чтобы показать, что такие синтезы возможны, а о том, чтобы доказать, что они необходимы : не какой-то конкретный, а в целом, что ученый должен занять в каждом случае и на каждом уровне тотальное отношение к его предмет.

Не будем забывать, что антропологи никогда не отвергают диалектический метод абсолютно . Даже Лефевр не формулирует общую критику на каждую попытку тотализации.Напротив, в своих знаменитых лекциях о Французской революции он подходил к отношениям между Собранием, Коммуной и различными группами граждан, от 1 августа до сентябрьских погромов как диалектик ; он придал «Первому террору» единство развивающейся тотализации. Но Лефевр отказался принять тотализирующую позицию последовательно . Отвечая на наши вопросы, он, несомненно, сказал бы, что История — это не единство, что она подчиняется различным законам, что событие может быть произведено чистым случайным совпадением независимых факторов и что оно, в свою очередь, может развиваться согласно свойственные ему суммирующие схемы.Короче говоря, Лефевр просто сказал бы, что он отвергает монизм не потому, что это монизм, а потому, что ему кажется a priori .

Такое же отношение сформировалось и в других отраслях знания. Социолог Джордж Гурвич очень точно описал это как диалектический гиперэмпиризм. Это неопозитивизм, который отвергает каждое априори ; ни исключительное обращение к аналитическому Разуму, ни безусловный выбор диалектического Разума нельзя оправдать рационально.Мы должны принять объект таким, какой он есть, и позволить ему свободно развиваться на наших глазах, не предопределяя, с какими типами рациональности мы столкнемся в наших исследованиях. Сам объект диктует метод, способ подхода. Гурвич называет свой гиперэмпиризм «диалектическим», но это не имеет значения, поскольку все, что он имеет в виду, — это то, что его объект (социальные факты) предстает перед исследованием как диалектический. Таким образом, его диалектизм является эмпирическим заключением. Это означает, что попытка установить тотализирующие движения, взаимности обусловливания — или, как совершенно правильно выражается Гурвич, взаимность «перспектив» — и т. Д., основано на прошлых исследованиях и составляет подтверждено нынешними. Обобщая эту позицию, я думаю, можно было бы говорить о неопозитивизме, который обнаруживает в данной области антропологии то диалектическое поле, то поле аналитического детерминизма, а теперь, если того требует случай, другие типы рациональности.

В рамках эмпирической антропологии это недоверие к a priori вполне оправдано. Я показал в Проблема метода , что это необходимо, если живой марксизм должен включить в себя дисциплины, которые до сих пор оставались внешними по отношению к нему.Однако, что бы еще об этом ни говорили, это включение должно заключаться в выявлении под классическим детерминизмом отдельных «полей» их диалектической связи с целым или, когда мы имеем дело с процессами, диалектический характер которых уже признан, в выявлении этого региональная диалектика как выражение более глубокого тотализирующего движения. В конце концов, это означает, что мы снова сталкиваемся с необходимостью установить диалектику как универсальный метод и универсальный закон антропологии.И это равносильно требованию от марксистов установить свой метод a priori : какие бы отношения ни исследовались, их никогда не будет достаточно для установления диалектического материализма. Такая экстраполяция, то есть бесконечно бесконечная экстраполяция, радикально отличается от научной индукции.

2 Научно-диалектический разум

Попытку обосновать марксистскую диалектику чем-либо иным, кроме ее содержания, то есть знания, которое она дает, можно было бы осудить как идеализм.Во-первых, можно сказать, что Диоген демонстрировал движение при ходьбе; но что, если бы он был на мгновение парализован? В марксистской культуре наступил кризис; сегодня есть много признаков того, что этот кризис носит временный характер, но само его существование не позволяет нам оправдывать принципы их результатами.

Высший парадокс исторического материализма состоит в том, что он является одновременно единственной истиной Истины и общей неопределенностью Истины. Тотализирующая мысль исторического материализма установила все, кроме своего собственного существования.Или, говоря другими словами, зараженная историческим релятивизмом, которому она всегда противостояла, она не показала истину Истории в том виде, в каком она себя определяет, или не показала, как это определяет ее природу и значимость в историческом процессе, в диалектическом развитии. praxis и человеческого опыта. Другими словами, мы не знаем, что значит для марксистского историка говорить правду . Не то чтобы его утверждения были ложными — это далеко не так; но в его распоряжении нет концепции Истины .Таким образом, марксизм предстает перед нами, как идеологами, как разоблачение бытия и в то же время как безответный вопрос относительно действительности этого разоблачения.

В ответ на это можно сказать, что физиков не волнует причина их индукции. Это правда. Но есть общий формальный принцип; что между фактами существует строгая связь. Это означает: реальное рационально. Но действительно ли это принцип в обычном понимании этого слова? Скорее скажем, что это условие и фундаментальная структура научного praxis .Через экспериментирование, как и через любую другую форму деятельности, человеческое действие постулирует и навязывает свою собственную возможность . Праксис , даже догматически, не утверждает абсолютную рациональность реального, если это означает, что реальность подчиняется определенной системе априорных принципов и законов , или, другими словами, что она соответствует некой составила причину. Каким бы ни был объект его исследования, какой бы ни была его ориентация, ученый в своей деятельности предполагает, что реальность всегда будет проявлять себя таким образом, что в ней и через нее может быть конституирована временная и подвижная рациональность.Это равносильно утверждению, что человеческий разум примет все , представленные ему в ходе исследования, и подчинит свою концепцию логики и понимания фактическим данным, обнаруженным в ходе исследований. Башляр ясно показал, что современная физика сама по себе является новым рационализмом: единственной предпосылкой практики естественных наук является утверждение единства , задуманного как постоянное объединение все более реального разнообразия.Но это единство зависит от человеческой деятельности, а не от разнообразия явлений. Более того, это ни знание, ни постулат, ни кантианский a priori . Это действие, утверждающее себя в рамках предприятия, в объяснении области и объединении средств с помощью цели (или суммы экспериментальных результатов с помощью цели эксперимента).

Вот почему любое сравнение научного принципа рациональности и диалектики абсолютно неприемлемо.

На самом деле научные исследования могут не осознавать свои основные черты. Диалектическое знание, напротив, есть знание диалектики. Для науки не существует никакой формальной структуры или какого-либо неявного утверждения о рациональности вселенной: разум развивает , а разум ничего не предрешает. Напротив, диалектика — это метод и — движение в объекте. Для диалектика это основано на фундаментальном утверждении как о структуре реального, так и о структуре нашего praxis .Мы одновременно утверждаем, что процесс познания диалектичен, что движение объекта (каким бы оно ни было) само по себе диалектично и что эти две диалектики — одно и то же. Взятые вместе, эти предложения имеют материального содержания ; они сами являются формой организованного знания, или, говоря иначе, они определяют рациональность мира.

Современный ученый считает разум независимым от какой-либо конкретной рациональной системы. Для него Разум — это разум как пустой объединитель.С другой стороны, диалектик помещает себя в систему: он определяет Разум и отвергает a priori чисто аналитический Разум семнадцатого века, или, скорее, он рассматривает его как первый момент синтетического, прогрессивного Причина. Невозможно рассматривать это как своего рода практическое утверждение нашей непривязанности; и в равной степени невозможно сделать из этого постулат или рабочую гипотезу. Диалектический разум превосходит уровень методологии; в нем указано , что такое сектор вселенной или, возможно, вся вселенная.Он не просто направляет исследования или даже предугадывает способ появления объектов. Диалектический разум устанавливает законы, он определяет, каким должен быть мир (человеческий или тотальный), чтобы диалектическое знание стало возможным; он одновременно проясняет движение реального и движения наших мыслей, и он проясняет одно за другим. Однако предполагается, что эта конкретная рациональная система превосходит и объединяет все модели рациональности. Диалектический разум не является ни конституирующим, ни конституированным разумом; это Разум, конституирующий себя в мире и через него, растворяющий в себе все конституированные Причины, чтобы образовать новые, которые он превосходит и растворяет в свою очередь.Следовательно, это одновременно и тип рациональности, и превосходство всех типов рациональности. Уверенность в том, что всегда будет в состоянии превзойти, заменяет пустую отстраненность формальной рациональности: всегда присутствующая возможность объединения становится постоянной необходимостью для человека тотализации и тотализации, а для мира — все более широкой, развивающейся тотализации. Но знание такого масштаба было бы просто философской мечтой, если бы оно не имело всех признаков аподиктической уверенности.Значит, практических успехов недостаточно; даже если бы утверждения диалектика бесконечно подтверждались исследованиями, это постоянное подтверждение не вывело бы нас за пределы эмпирической случайности.

Итак, мы должны снова обратиться к проблеме целиком и исследовать пределы, обоснованность и степень диалектического разума. Мы не можем отрицать, что Critique (в кантовском смысле этого термина) диалектического Разума может быть произведена только самим диалектическим Разумом; и действительно, ему нужно позволить обосноваться и развиваться как свободная критика самого себя, в то же время как движение Истории и знания.Именно этого не было сделано до сих пор: диалектический Разум замурован догматизмом.

3 Гегельянский догматизм

Источник этого догматизма кроется в основной проблеме «диалектического материализма». Поставив диалектику на ноги, Маркс вскрыл истинные противоречия реализма. Эти противоречия должны были быть самой сутью знания, но они были скрыты. Поэтому мы должны взять их за отправную точку.

Превосходство гегелевского догматизма для тех, кто в него верит, заключается как раз в той его части, которую мы сейчас отвергаем, — в его идеализме.Для Гегеля диалектика не нуждалась в самоутверждении. Во-первых, Гегель считал себя началом конца истории, то есть моментом истины, который есть смерть. Пришло время судить, потому что в будущем философ и его суждение больше никогда не потребуются. Историческая эволюция требовала этого Страшного суда; его кульминацией стал его философ. Таким образом, суммирование было завершено: оставалось только опустить занавес. Кроме того, что наиболее важно, движение Бытия и процесс Знания неразделимы.Это подразумевает, как правильно говорит Ипполит, что Знание о Другом (объекте, мире, природе) есть самопознание, и наоборот. Таким образом, Гегель мог написать: «Однако научное познание требует именно того, чтобы мы подчинялись жизни объекта или, что означает то же самое, что мы придерживаемся настоящего и выражаем внутреннюю необходимость этого объекта». Абсолютный эмпиризм становится тождественным с абсолютная необходимость: объект воспринимается как данность в его момент в истории Мира и Духа.Но это означает, что сознание возвращается к началу своего Знания и позволяет этому Знанию свободно воссоздать себя в сознании — оно воссоздает знание для себя; это означает, другими словами, что сознание может видеть строгую необходимость последовательности и моментов, которые постепенно составляют мир как конкретную целостность, потому что это само сознание конституирует себя как абсолютное Знание, в абсолютной свободе познания. его строгая необходимость.Причина, по которой Кант мог сохранить дуализм ноуменов и феноменов, состоит в том, что для него объединение чувственного опыта осуществлялось формальными и вневременными принципами: содержание Знания не могло изменить способ познания. Но если бы форма и знание были изменены вместе и друг другом, если бы необходимость больше не принадлежала чистой концептуальной деятельности, а была бы непрекращающейся и вечно тотальной трансформацией, тогда ее пришлось бы претерпеть в сфере Бытия чтобы быть признанным в развитии Знаний; и его нужно было бы пережить в движении знания, чтобы его можно было отнести к развитию объекта. Во времена Гегеля это, казалось, подразумевало тождество Знания и его объекта. Сознание было сознанием Другого, а Другой был бытием-другим сознания.

4 Диалектика Маркса

Оригинальность Маркса заключается в том, что, в отличие от Гегеля, он продемонстрировал, что История находится в развитии , что Бытие несводимо к Знанию , а также что он сохранил диалектическое движение как в Бытие , так и в в Знание.Он был прав, практически . Но, не сумев переосмыслить диалектику , марксисты сыграли в позитивистскую игру. Позитивисты часто спрашивают марксистов, как они могут утверждать, учитывая, что Маркс имел здравый смысл понять, что «предыстория» еще не подошла к концу, обнаружить «уловки» Истории, «тайну» пролетариата и направление исторического развития. Для позитивистов предсказание возможно только в той степени, в которой текущий порядок преемственности воспроизводит предыдущий порядок преемственности; и поэтому будущее повторяет прошлое.Гегель мог бы ответить им, сказав, что он только предсказал прошлое , в том смысле, что его история была закончена и завершена, и что, по сути, момент, который постулирует себя в процессе живой Истории, может только гадать. будущее, как правда собственной незавершенности, непознаваемое для него . Однако марксистское будущее — это настоящее будущее: это совершенно новый , несводимый к настоящему. Тем не менее, Маркс делает прогнозы, причем долгосрочные, а не краткосрочные.Но на самом деле, согласно позитивистскому рационализму, Маркс лишил себя права делать это, и, учитывая, что он сам был доисторическим и находился внутри доисторического периода, его суждения могут иметь только относительное и историческое значение — даже когда они касаются прошлого. Таким образом, марксизм как диалектика должен отвергать релятивизм позитивистов. И следует понимать, что релятивизм отвергает не только обширные исторические синтезы, но и самые скромные утверждения диалектического разума: что бы мы ни говорили или знали, как бы близки мы ни были к настоящему или прошлому событию, которое мы пытаемся воссоздать в его суммировании. движение, позитивизм всегда будет отказывать нам в праве.Он не считает синтез всего знания полностью невозможным (хотя он рассматривает его как инвентарь, а не как организацию Знания): но он считает такой синтез невозможным теперь . Следовательно, необходимо продемонстрировать в противовес позитивизму, как в этот самый момент диалектический Разум может утверждать определенные тотальные истины — если не всю Истину.

5 Мысль, бытие и истина в марксизме

Но это еще не все.Для Гегеля, как мы видели, аподиктичность диалектического знания подразумевала тождество бытия, действия и знания . Маркс, однако, начал с утверждения, что материальное существование несводимо к знанию, что практика praxis превосходит знание по своей реальной эффективности. Излишне говорить, что это моя собственная позиция. Однако такая позиция порождает новые трудности: как мы можем установить, что одно и то же движение оживляет эти разные процессы? В частности, мысль — это и бытие, и знание бытия.Это praxis отдельного человека или группы, в определенных условиях, в определенный момент Истории. Как таковое, мысль подчиняется диалектике как своему закону, как и исторический процесс, рассматриваемый либо в целом, либо в его отдельных деталях. Но это также знание диалектики как Разума, то есть как Закона Бытия. Но это предполагает объяснительное отделение от диалектических объектов, позволяющее раскрыть их движение. Нет ли неизбежного противоречия между знанием Бытия и существом знания? Демонстрация того, что мысль как Бытие проводится в том же движении, что и вся история, не устраняет всех противоречий.Фактически, именно в этой степени мысль неспособна осознать необходимость своего собственного диалектического развития.

В «Феноменологии духа » сознание постигает свою собственную необходимость в Другом и в то же время постигает в себе необходимость Другого. Но, согласно Гегелю, христианство и скептицизм предоставляют средства для понимания предыдущего момента, стоицизма; и вообще Бытие есть Знание, а сама мысль одновременно и конституирующая, и конституированная.В одном и том же движении он подчиняется своему закону в той мере, в какой он создан, и он знает этот закон в той мере, в какой он конституирующий. Но если бы мысль больше не была целым, она бы увидела свое собственное развитие, как если бы это была эмпирическая последовательность моментов, и этот жизненный опыт ( le vecu ) появился бы как случайность, а не как необходимость. Если бы мысль поняла себя как диалектический процесс, она не могла бы сформулировать свое открытие иначе, как как простой факт.В еще меньшей степени мысль могла претендовать на разрешение вопроса, моделируется ли движение ее объекта движением мысли или движение мысли моделируется движением его объекта. Если материальное существо, praxis и знание действительно являются несводимыми реальностями, не должны ли мы апеллировать к заранее установленной гармонии, чтобы связать их развитие? Другими словами, если поиск Истины должен быть диалектическим по своим методам, как можно показать без идеализма , что он соответствует движению Бытия? И с другой стороны, если Знание должно позволить Бытию развиваться в соответствии с его собственными законами, как мы можем предотвратить появление любых вовлеченных процессов как эмпирических ? Более того, в последнем случае возникает вопрос, как пассивное и, следовательно, недиалектическое мышление может оценивать диалектику; или в онтологических терминах, как может быть, что единственная реальность, лежащая за пределами законов синтетического Разума, — это то, что предписывает их.Пусть никто не думает, что он может выйти из этих дилемм с помощью некоторого псевдодиалектического ответа, такого как: Мысль диалектична в силу своего объекта , это просто диалектика как движение реального. Ведь даже если верно то, что история становится понятной при диалектическом рассмотрении, пример позитивистов показывает, что это можно рассматривать как простой детерминизм. По этой причине, чтобы увидеть Историю как конституированный диалектический Разум, нужно уже находиться в пределах конституирующего диалектического Разума.Но если диалектический Разум творит сам себя (а не само страдание), как можно доказать, что он соответствует диалектике Бытия, не впадая в идеализм? Эта старая проблема возникает всякий раз, когда возрождается традиционный догматический дуализм. Несомненно, это покажется удивительным, что я называю марксистский монизм дуализмом; на самом деле оно одновременно и монистично, и дуалистично.

Это дуалист, потому что он монист . Онтологический монизм Маркса состоял в утверждении несводимости Бытия к мысли и в то же время в реинтеграции мыслей с реальным как особой формы человеческой деятельности.Однако это монистическое утверждение выглядит догматической Истиной. Но мы должны отличать его от консервативных идеологий, которые являются всего лишь продуктами универсальной диалектики: таким образом мысль как средство истины может восстановить то, что она онтологически утратила после краха идеализма, и стать Нормой Знания.

Конечно, диалектический материализм имеет практическое преимущество перед современными идеологиями в том, что это идеология восходящего класса. Но если бы это было просто инертным выражением этого подъема или даже революционного praxis , если бы оно не направило свое внимание обратно на этот подъем, чтобы объяснить его, чтобы раскрыть его самому себе, как мы могли бы говорить о прогрессе сознание ? Как можно рассматривать диалектику как реальное движение разворачивающейся Истории? Подобно сегодняшнему философскому либерализму, это было бы не более чем мифическим отражением.Кроме того, для диалектика и идеологии, какими бы мистификационными они ни были, содержат элемент истины, как часто подчеркивал Маркс. Но как установить эту частичную истину? Короче говоря, материалистический монизм успешно устранил дуализм мысли и бытия в пользу тотального бытия, которое, таким образом, схвачено в своей материальности. Но результатом этого было только восстановление в качестве антиномии — по крайней мере, кажущейся — дуализма Бытия и Истины.

6 Внешняя диалектика в современном марксизме

Современным марксистам эта трудность кажется непреодолимой.Они видели только одно решение: отказаться от признания самой мысли как диалектической деятельности, растворить ее во всеобщей диалектике и устранить человека, рассредоточив его по вселенной. Это позволяет им заменить Истину Бытием. знаний в строгом смысле этого слова больше не существует; Бытие больше не проявляет себя как : оно просто развивается по своим собственным законам. Диалектика Природы — Природа без людей. Следовательно, больше нет необходимости в определенности, в критериях; даже попытка критиковать и утверждать знания становится бесполезной.Знание какой бы формы ни было отношением между человеком и окружающим его миром, и если человека больше не существует, эта связь исчезает.

Источник этого неудачного подхода хорошо известен: как сказал Уайтхед, закон начинается с гипотезы и заканчивается тем, что становится фактом . Когда мы говорим, что Земля вращается, мы не чувствуем, что формулируем теорию или полагаемся на систему знаний; мы чувствуем, что находимся в присутствии самого факта, который немедленно устраняет нас как знающих субъектов, чтобы вернуть нам нашу «природу» как объектов гравитации.Поэтому для любого с реалистическим взглядом на мир знание разрушает само себя, чтобы стал миром , и это верно не только для философии, но и для всего научного Знания. Когда диалектический материализм претендует на установление диалектики природы, он представляет собой не попытку чрезвычайно общего синтеза человеческого знания, а, скорее, простую систематизацию фактов. И его притязания на то, что они связаны с фактами, небезосновательны: когда Энгельс говорит о расширении тел или электрического тока, он действительно имеет в виду сами факты — хотя эти факты могут претерпевать существенные изменения с прогрессом науки.Эту гигантскую — и, как мы увидим, неудачную — попытку позволить миру разворачиваться сам по себе и никому, мы будем называть внешним или трансцендентальным диалектическим материализмом ( le materialisme dialectique da dehors ou transcendental ).

7 Диалектика природы

Понятно, что этот вид материализма не является марксистским, но все же он определяется Марксом: «Материалистический взгляд на природу означает не что иное, как представление о природе такой, какая она есть, без каких-либо посторонних добавлений» [из проекта Людвиг Фейербах , по Энгельсу].Согласно этой концепции, человек возвращается в самое сердце Природы как один из ее объектов и развивается на наших глазах в соответствии с законами Природы, то есть как чистая материальность, управляемая универсальными законами диалектики. Объектом мышления является Природа как таковая, и изучение Истории — это лишь ее конкретная форма: мы должны проследить движение, которое порождает жизнь из материи, человека — из примитивных форм жизни, а социальную историю — из первых человеческие сообщества. Преимущество этой концепции состоит в том, что она позволяет избежать проблемы: она представляет диалектику a priori и без всяких оснований как фундаментальный закон Природы.Этот внешний материализм устанавливает диалектику как внешность: Природа человека лежит вне его в законе a priori , во внечеловеческой природе, в истории, которая начинается с туманностей. Для этой универсальной диалектики частичные тотализации не имеют даже временной ценности; их не существует. Все всегда должно относиться к совокупности естественной истории , из которых человеческая история является лишь частной формой. Таким образом, вся реальная мысль, как она на самом деле формирует себя в конкретном движении Истории, считается полным искажением ее объектов.Оно снова становится истиной, только если сводится к мертвому объекту, к результату; и, таким образом, принимается позиция вне человека и на стороне вещей, так что идея может рассматриваться как вещь, обозначаемая вещами, а не как означающий акт. Таким образом, это «чужеродное дополнение», которым является человек — конкретный, живой человек со своими человеческими отношениями, его истинными или ложными мыслями, его действиями, его реальными целями — удаляется из мира. На его место помещается абсолютный объект :

«То, что мы называем субъектом , является лишь объектом, рассматриваемым в качестве центра при определенных реакциях» [Пьер Навиль].Представление о истине заменяется понятиями успеха или нормальности применительно к выполнению тестов: «В качестве центра более или менее запаздывающих реакций тело выполняет движения, которые организуются как поведение. Это производит действия. (Мышление — это действие. Страдание — это действие). Эти действия можно расценивать как «испытания» …, как испытания. [Naville]

Таким образом, мы возвращаемся к замаскированному скептицизму «рефлексии». Но когда все, по-видимому, достигло высшей точки в скептическом объективизме, мы внезапно понимаем, что он был навязан нам догматически, что это Истина Бытия, как она представляется универсальному сознанию.Дух видит диалектику как закон мира. Следовательно, мы снова впадаем в полный догматический идеализм.

Научные законы — это экспериментальные гипотезы, подтвержденные фактами; но в настоящее время абсолютный принцип «природа диалектичен» вообще не подлежит проверке. Вы можете утверждать, что некий набор законов, установленных учеными , представляет собой определенное диалектическое движение в объектах этих законов , но вы не можете этого доказать. [Эти замечания, конечно, применимы только к диалектике, понимаемой как абстрактный и универсальный закон Природы.Однако, когда диалектика применяется к истории человечества, она не теряет своего эвристического значения . Скрытый, он направляет сбор фактов; затем он раскрывается, делая их понятными, суммируя их. Это понимание открывает новое измерение Истории и, наконец, ее истину, ее понятность]. Ни законы, ни «великие теории» не изменятся, как бы вы ни смотрели на них. Ваша проблема не в том, передает ли свет частицы энергии освещаемым им телам, а в том, может ли квантовая теория быть интегрирована в диалектическую тотализацию Вселенной.Вам не нужно подвергать сомнению кинетическую теорию газов; вам нужно только посмотреть, не ослабляет ли это суммирование. Вы размышляете о Знании. И поскольку закон, открытый ученым, взятый изолированно, не является ни диалектическим, ни антидиалектическим (это всего лишь количественное определение функционального отношения), рассмотрение научных фактов (то есть установленных законов) не может дать или даже предложить доказательство диалектики. Диалектический разум может быть зафиксирован только в другом месте , так что он может быть насильственно наложен на данные физики и химии. На самом деле, хорошо известно, что понятие диалектики возникло в истории совершенно разными путями, и что и Гегель, и Маркс объясняли и определяли его в терминах отношения человека к материи и людей друг к другу. Попытка найти движение человеческой истории в естествознании была предпринята позднее, из желания объединения. Таким образом, утверждение, что существует диалектика природы, относится к совокупности материальных фактов — прошлого, настоящего, будущего — или, говоря другими словами, оно включает в себя тотализацию темпоральности.Он имеет любопытное сходство с теми идеями разума, которые, согласно Канту, были регулятивными и не могли быть подтверждены каким-либо конкретным опытом.

8 Критика внешней диалектики

Таким образом, система идей созерцается чистым сознанием , которое заранее составило для них их закон , хотя совершенно неспособно оправдать этот указ. Но для того, чтобы понять материальность как таковую, недостаточно обсуждать слово «материя».Язык неоднозначен в том смысле, что слова иногда обозначают объекты, а иногда и понятия; и поэтому материализм как таковой не противостоит идеализму. Фактически, существует материалистический идеализм, который, в конечном счете, является просто рассуждением об идее материи; Настоящая противоположность этому — реалистический материализм — мысль индивидуума, который находится на в мире, пронизан каждой космической силой, и относится к материальной вселенной как к чему-то, что постепенно проявляется через «расположенную» praxis .В данном случае мы, очевидно, сталкиваемся с идеализмом, который присвоил словарный запас науки, чтобы выразить идеи такой бедности, что каждый может видеть их насквозь. Но вот важный момент: если вы ищете Истину (как предприятие человека ) Вселенной, вы обнаружите, что в самих словах, которые вы используете, она является объектом абсолютного и конституирующего сознания. Это означает, что невозможно уйти от проблемы Истины. Навилль лишает свои «центры отложенных реакций» способности различать Истину и Ложь; он навязывает им диалектику, не позволяя им знать о ней; но то, что он говорит, таким образом становится абсолютной истиной без основания.

Как мы можем принять это удвоение личности? Как может человек, который заблудился в мире, пронизанный абсолютным движением, исходящим от всего, также быть уверенным в этом сознании как в самом себе, так и в Истине? Верно, что Навиль отмечает, что «эти центры реакции вырабатывают свое поведение в соответствии с возможностями, которые на уровне как индивидуума, так и вида подвержены неизменному и строго детерминированному развитию. . . », И что« экспериментально установленные рефлекторные определения и интеграции позволяют оценить сужающуюся границу, в пределах которой органическое поведение можно назвать автономным ».Мы, очевидно, согласны с этим; но важно то, как эти наблюдения Навилль применяет, что неизбежно ведет к теории отражения, к наделению человека конституированным разумом; то есть превращать мысль в форму поведения, строго обусловленную миром (, что, конечно же, ), не говоря уже о том, что это также знание о мире. Как мог мыслить «эмпирический» человек? Столкнувшись со своей собственной историей, он так же неуверен, как когда он сталкивается с природой, потому что закон не производит автоматически знания о себе — в самом деле, если он пассивно страдает, он превращает его объект в пассив и, таким образом, лишает его всякой возможности. возможность собрать его распыленные переживания в синтетическое единство.Между тем, на уровне обобщения, на котором он находится, трансцендентный человек, созерцающий законы, не может постигать индивидуумов. Таким образом, вопреки Навиллу, нам предлагаются две мысли, ни одна из которых не способна мыслить нас или, если на то пошло, само : мысль, которая является пассивной, данной и прерывистой, претендует на знание, но на самом деле является лишь отсроченным действием внешних причин, в то время как мысль, которая является активной, синтетической и обособленной, ничего не знает о себе и, будучи совершенно неподвижной, созерцает мир без мысли.Наши доктринеры ошибочно приняли за реальное признание Необходимости то, что на самом деле является лишь особой формой отчуждения, которая заставляет их собственное жизненное мышление выступать как объект для универсального Сознания и которое размышляет о нем , как если бы это была Мысль обретения. Другой .

Мы должны подчеркнуть этот решающий факт: разум — это не кость и не случайность. Другими словами, если диалектический Разум должен быть рациональностью , он должен предоставить Разуму свои собственные причины.С этой точки зрения аналитический рационализм проявляет себя, потому что, как мы видели, это чистое утверждение — на весьма поверхностном уровне — связи внешнего мира как постоянной возможности. Но посмотрим, что говорит Энгельс о «самых общих законах» «истории природы и человеческого общества». Это это:

‘… их можно сократить в основном до трех:

• Закон превращения количества в качество и наоборот;
• Закон взаимопроникновения противоположностей;
• Закон отрицания отрицания.

«Все три разработаны Гегелем в его идеалистической манере как простые законы мысли … Ошибка заключается в том, что эти законы навязываются природе и истории как законы мышления, а не выводятся из них» []. Энгельс, Диалектика природы ]

Неуверенность Энгельса раскрывается в его словах, ибо абстракция — это не то же самое, что дедукция. И как можно вывести универсальные законы из набора частных законов? Если вам нужно название, его можно назвать только индукционным .И, как мы видели, единственная диалектика, которую можно найти в Природе, — это диалектика, которую он сам вложил в нее. Но давайте на мгновение предположим, что универсальные законы на самом деле могут быть вызваны , то есть что они обеспечивают как средство упорядочения научного Знания, так и эвристическую процедуру. При этом они останутся лишь вероятностями. Предположим также, что их вероятность очень высока и, следовательно, мы вынуждены принять их как истинные. Куда это нас приведет? К открытию законов разума во Вселенной, как открытие Ньютоном принципа тяготения.Когда Ньютон сказал: « Hypotheses non fingo », он имел в виду, что, хотя расчеты и исследования позволили ему доказать существование гравитации de facto , он не будет пытаться установить его de jure , чтобы объяснить это, уменьшить его. к какому-то более общему принципу. Таким образом, его современникам казалось, что рациональность остановилась с демонстрациями и доказательствами; сам по себе факт оставался необъяснимым и случайным. Наука не должна учитывать открываемых ею фактов; он твердо устанавливает их существование и их связь с другими фактами.Позже движение самой научной мысли должно было опровергнуть эту гипотезу, поскольку в современной физике гравитация трактуется совершенно иначе; не переставая быть фактом, это уже не непревзойденный окончательный факт ; это часть новой концепции вселенной, и теперь мы знаем, что каждый случайный факт, каким бы непреодолимым он ни казался, в свою очередь будет преодолен другими фактами.

Но что мы должны делать с доктриной, которая представляет законы разума так же, как Ньютон представлял законы гравитации? Если бы кто-то спросил Энгельса: почему есть три закона, а не десять, или только один ?; Почему законы мышления эти , а не другие ?; Откуда они?; Есть ли какой-то более общий принцип, из которого они могли бы быть выведены, вместо того, чтобы казаться имеющими случайность факта ?; Есть ли способ объединить их в организованный синтез и упорядочить ?; и т.п., он, вероятно, пожал бы плечами и ответил, как Ньютон: « Hypotheses non fingo ». Результат этого парадоксален: Энгельс критикует Гегеля за то, что тот навязывает законы мышления материи, но он делает то же самое и сам, ожидая, что науки подтвердят диалектический разум, который он открыл в социальном мире. Но в историческом и социальном мире, как мы увидим, на самом деле является диалектическим разумом; перенеся его в «естественный» мир и насильно вписав в него, Энгельс лишил его рациональности: больше не существовало диалектики, которую человек произвел, производя себя, и которая, в свою очередь, произвела человека; был только случайный закон, о котором ничего нельзя было сказать, кроме , это так, и не иначе.Короче говоря, Разум снова становится костью, поскольку это просто факт и не имеет познаваемой необходимости. Бывает, что противоположности взаимопроникают. Рациональность — это просто окончательный и универсальный закон; а поэтому это иррациональность в чистом виде. Как бы на это ни смотрели, трансцендентальный материализм ведет к иррациональному, или , игнорируя мысль эмпирического человека, или , создавая ноуменальное сознание, которое навязывает свой закон как прихоть, или, опять же, открывая в Природе без чуждое дополнение ‘законов диалектического разума в форме случайных фактов.

9 Область диалектического разума

Должны ли мы тогда отрицать существование диалектических связей в неодушевленной Природе? Ни в коем случае. Действительно, при нынешнем уровне наших знаний я не вижу, чтобы мы могли подтвердить или опровергнуть это. Каждый волен либо верить , что физико-химические законы выражают диалектическую причину, либо не верить этому . В любом случае, в области фактов неорганической природы утверждение должно быть вненаучным.Мы просто просим восстановить порядок определенности и открытий: если существует такая вещь, как диалектический разум, он открывается и утверждается в человеческом праксисе и через него людям в данном обществе в конкретный момент жизни. его развитие. На основе этого открытия должны быть установлены пределы и объем диалектической определенности. Диалектика будет эффективным методом до тех пор, пока она останется необходимой как закон разборчивости и как рациональная структура Бытия.Материалистическая диалектика будет бессмысленной, если она не сможет установить в человеческой истории примат материальных условий, как они открываются практикой конкретных людей и когда они навязываются ей. Короче говоря, если и существует такая вещь, как диалектический материализм, то это должен быть исторический материализм, то есть материализм изнутри; это должно быть одно и то же, чтобы произвести это и навязать это кому-то, прожить его и познать.Следовательно, этот материализм, если он существует, может быть истинным только в пределах нашей социальной вселенной. Именно в основе организованного и стратифицированного общества, которое также раздирают раздоры, появление новой машины принесет глубокие изменения, которые отразятся от инфраструктур к надстройкам; это в пределах общества, которое обладает инструментами и институтами, такими как материальные факты — бедность или богатство недр, климат и т. д.- какие условия и в отношении которых они определены, будут обнаружены.

Что касается диалектики Природы, то она не может быть ничем иным, как объектом метафизической гипотезы. Процедура , открывающая диалектическую рациональность в практике и затем проецирующая ее в качестве безусловного закона на неорганический мир, а затем возвращая к изучению обществ и утверждая, что этот непрозрачный иррациональный закон природы обусловливает их , кажется нам полным заблуждением.Человеческое отношение, которое может быть признано только потому, что мы сами являемся людьми, встречается, гипостазируется, лишается всех человеческих характеристик, и, наконец, эта иррациональная вымысел заменяется подлинным отношением, с которым мы столкнулись в первую очередь. Таким образом, во имя монизма практическая рациональность человека, творящего историю, заменяется древним понятием слепой Необходимости, ясного — темным, очевидного — предположительным, истины — научной фантастикой. Если диалектика существует сейчас и если мы хотим ее установить, нам придется искать ее там, где она есть.Мы примем идею о том, что человек является материальным существом среди других материальных существ и как таковой не имеет привилегированного статуса; мы даже откажемся отвергать a priori возможность того, что однажды будет открыта конкретная диалектика Природы, что означало бы, что диалектический метод станет эвристическим в естественных науках и будет использоваться самими учеными и под экспериментальным контролем. . Все, что я говорю, это то, что диалектический Разум должен быть снова перевернут, что он должен быть признан там, где он есть, чтобы быть увиденным , вместо того, чтобы о нем мечтали в областях, где мы еще не можем его понять.Есть такая вещь, как исторический материализм, и законом этого материализма является диалектика. Но если, как предполагают некоторые авторы, диалектический материализм следует понимать как монизм, который, как предполагается, контролирует человеческую историю извне, то мы вынуждены сказать, что не существует такой вещи, как диалектический материализм , по крайней мере, на время существование.

[Можно сказать, что метафизическая гипотеза диалектики природы становится более интересной, когда ее используют для объяснения перехода от неорганической материи к органическим телам и эволюции жизни на Земле.Это правда. Но следует отметить, что эта формальная интерпретация жизни и эволюции в формате никогда не будет чем-то большим, чем благочестивая мечта до тех пор, пока у ученых не будет возможности использовать понятия «тотальности» и «тотальности» в качестве руководящей гипотезы. Ничего не получится, провозгласив, что эволюция видов или появление жизни являются моментами «диалектики Природы», пока мы не знаем , как возникла жизнь, и , как трансформируются вид. В настоящее время биология в своих реальных исследованиях остается позитивистской и аналитической.Возможно, что более глубокое познание своего объекта через его противоречия заставит биологию рассматривать организм во всей его совокупности, то есть диалектически, и рассматривать все биологические факты в их внутреннем отношении. Это , возможно, , но это , а не определенный . В любом случае любопытно, что марксисты, как диалектики природы, осуждают идеалистами тех, кто, подобно Гольдштейну, пытается (правильно или ошибочно) рассматривать органические существа как целостности, хотя это включает только демонстрацию (или попытку показать) диалектическую несводимость. «состояния материи», которым является жизнь, к другому состоянию — неорганической материи — которая, тем не менее, ее породила.]

Это долгое обсуждение не было бесполезным. это позволило нам сформулировать нашу проблему; он выявил условия, при которых может быть установлена ​​диалектика. Несомненно, эти условия противоречивы, но именно их трогательные противоречия толкают нас в диалектическое движение. Ошибка Энгельса в приведенном выше тексте заключалась в том, что он считал, что он может извлечь свои диалектические законы из Природы с помощью недиалектических процедур сравнения, аналогии, абстракции и индукции.На самом деле диалектический Разум представляет собой единое целое и должен основываться сам по себе или диалектически.

(1) Несостоятельность диалектического догматизма показала нам, что диалектика как рациональность должна быть открыта для прямого, повседневного исследования и как объективная связь между фактами, и как метод познания и фиксации этой связи. Но в то же время. Предварительный характер диалектического гиперэмпиризма заставляет нас сделать вывод, что диалектическая универсальность должна быть наложена a priori как необходимость.« a priori » здесь не имеет ничего общего с какими-либо основополагающими принципами, предшествующими опыту. Это относится к универсальности и необходимости, которые содержатся в каждом опыте, но выходят за пределы любого конкретного опыта. Но поскольку, как показал Кант, опыт дает факты, а не необходимость, и поскольку мы отвергаем все идеалистические решения, здесь очевидно противоречие. Гуссерль мог без особого труда говорить об аподиктической достоверности, но это происходило потому, что он оставался на уровне чистого формального сознания, постигая себя в своей формальности; но для нас необходимо найти наш аподиктический опыт в конкретном мире Истории.

(2) Мы заметили у Маркса апории бытия и знания. Ясно, что первое не сводится ко второму. С другой стороны, «диалектика природы» показала нам, что знания, исчезают, когда их сводят к одной модальности бытия среди других. Тем не менее, этот дуализм, который грозит привести нас к некоторой форме замаскированного спиритизма, должен быть отвергнут. Возможность существования диалектики сама по себе диалектична; или, другими словами, единственно возможное единство диалектики как закона исторического развития и диалектики как знания в движении этого развития есть единство диалектического движения.Бытие — это отрицание знания, а знание черпает свое бытие из отрицания бытия.

(3) «Люди творят свою историю. . . но при обстоятельствах. . . дано и передано из прошлого ». Если это утверждение верно, то и детерминизм, и аналитический разум должны быть категорически отвергнуты как метод и закон человеческой истории. Диалектическую рациональность, целиком содержащуюся в этом предложении, следует рассматривать как постоянное и диалектическое единство свободы и необходимости.Другими словами, как мы видели, вселенная становится мечтой, если диалектика контролирует человека извне, как его безусловный закон. Но если мы представим себе, что каждый просто следует своим склонностям и что эти молекулярные столкновения производят крупномасштабные эффекты, мы обнаружим средних или статистических результатов, но не исторического развития . Итак, в некотором смысле человек подчиняется диалектике как вражеской власти; в другом смысле он создает его; и если диалектический Разум является Причиной Истории, это противоречие само должно быть пережито диалектически, что означает, что человек должен находиться под контролем диалектики постольку, поскольку он создает ее, а создает ее, поскольку он контролируется. этим.Более того, следует понимать, что человека не существует; есть люди, полностью определенные своим обществом и историческим движением, которое их увлекает; если мы не хотим, чтобы диалектика снова стала божественным законом, метафизической судьбой, она должна исходить от индивидуумов , а не от какого-то надиндивидуального ансамбля. Таким образом, мы сталкиваемся с новым противоречием: диалектика — это закон тотализации, который создает несколько коллективов, несколько обществ и одну историческую реальность, то есть реальности, которые навязываются индивидуумам; но в то же время он должен быть соткан из миллионов индивидуальных действий.Мы должны показать, как возможно, чтобы он был как результирующим , хотя и не пассивным средним, так и суммирующей силой , хотя и не трансцендентной судьбой, и как он может постоянно приводить к единству рассеянного изобилия и интеграции. .

(4) Мы имеем дело с материалистической диалектикой ; и под этим я подразумеваю со строго эпистемологической точки зрения — что мысль должна обнаружить свою собственную необходимость в своем материальном объекте, в то же время как открытие в себе , поскольку оно само является материальным существом , необходимость свой объект.Это можно было сделать в рамках гегелевского идеализма, и либо диалектика — это мечта, либо это можно сделать в реальном материальном мире марксизма. Это неизбежно переводит нас от мысли к действию. В самом деле, первое — лишь момент второго. Поэтому мы должны спросить, конституируется ли в единстве аподиктического опыта каждое praxis в материальной вселенной и через нее как трансцендентность своего объектного бытия ( etre-objet ) Другим, открывая при этом praxis Другого как объект.Но в то же время между каждым из praxis и вселенной вещей должна быть установлена ​​связь, посредством Другого, таким образом, чтобы в ходе постоянной тотализации вещь стала человеком и человеком. осознает себя как вещь. Необходимо показать в конкретной реальности, что диалектический метод неотличим от диалектического движения; неотличимы как от отношений, которые каждый человек имеет со всеми через неорганическую материальность, так и от тех, которые он имеет со своей материальностью и со своим собственным органическим материальным существованием через свои отношения с другими.Таким образом, мы должны показать, что диалектика основана на этом, постоянном опыте каждого: во вселенной экстерьера отношение одного человека к материальной вселенной и Другому всегда случайным образом, хотя всегда присутствует; но внутреннее отношение человека к людям и к вещам является фундаментальным, хотя часто и скрытым.

(5) Однако диалектика, если она должна быть разумом, а не слепым законом, должна казаться непреодолимой понятностью. Содержание, развитие, порядок появления отрицаний, отрицаний отрицаний, конфликтов и т. Д., фазы борьбы между противоположными терминами и ее результат — короче говоря, реальность диалектического движения полностью регулируется базовыми условиями, структурами материальности, исходной ситуацией, непрерывным действием внешних факторов. внутренние факторы и баланс задействованных сил. Таким образом, не существует одной диалектики, которая навязывалась бы фактам, как кантианские категории навязывают себя явлениям; но диалектика, если она существует, — это индивидуальный путь ее объекта.Не может быть никакой заранее установленной схемы, наложенной на индивидуальное развитие, ни в чьей-то голове, ни на разумных небесах; если диалектика существует, то это потому, что определенные области материальности структурированы таким образом, что они не могут не существовать. Другими словами, диалектическое движение — это не какая-то мощная унитарная сила, раскрывающаяся за Историей, как воля Бога. Это, прежде всего, результирующий ; это не диалектика, которая заставляет исторических людей проживать свою историю в ужасных противоречиях; это люди, как они есть, во власти дефицита и необходимости и противостоящие друг другу в обстоятельствах, которые история или экономика могут описать, но которые может объяснить только диалектический разум.Прежде чем он станет движущей силой , возникает противоречие; а на уровне онтологии диалектика выступает как единственный тип отношений, которые индивиды, расположенные и конституированные определенным образом и в силу самой своей конституции, могут устанавливать между собой. Диалектика, если она существует, может быть только тотализацией конкретных тотализаций, произведенных множеством тотализирующих индивидуальностей. Я буду называть это диалектическим номинализмом . Тем не менее, диалектика не может быть действительной для всех конкретных случаев, которые ее воссоздают, если она всегда не проявляется как необходимость в исследовании, которое ее обнаруживает, и не может быть действительной, если она не дает нам ключ к процессу, который ее выражает, что если мы не воспринимаем его как , то понятность рассматриваемого процесса.

Сочетание необходимости и понятности диалектического разума с необходимостью его эмпирического открытия в каждом случае приводит к нескольким размышлениям. Во-первых, никто не может открыть диалектику, сохраняя точку зрения аналитического Разума; это означает, среди прочего, что никто не может открыть диалектику, оставаясь внешним по отношению к рассматриваемому объекту. В самом деле, для любого, кто рассматривает данную систему во внешнем виде, никакое конкретное исследование не может показать, является ли движение системы непрерывным развертыванием или последовательностью дискретных моментов.Однако позиция названного экспериментатора имеет тенденцию увековечивать аналитический Разум как модель разборчивости; Пассивность ученого по отношению к системе будет иметь тенденцию открывать ему пассивность системы по отношению к самому себе. Диалектика открывается только наблюдателю, находящемуся внутри, то есть исследователю, который проживает свое исследование как возможный вклад в идеологию всей эпохи, так и как частную практику человека, определенную его историческими данными. и личная карьера в более широкой истории, которая ее обусловливает.Короче говоря, чтобы сохранить гегелевскую идею (что Сознание знает себя в Другом и знает Другого в себе), полностью отбрасывая его идеализм, я должен быть в состоянии сказать, что praxis каждого как диалектическое движение , должен открыться индивиду как необходимость его собственного praxis и, наоборот, что свобода для каждого его индивидуального praxis должна вновь проявиться в каждом, чтобы открыть индивиду диалектику, которая производит сам и производит его в той мере, в какой он произведен.Диалектика как живая логика действия невидима для созерцательного разума: она выступает в ходе praxis как необходимый его момент; иными словами, оно создается заново в каждом действии (хотя действия возникают только на основе мира, полностью созданного диалектической практикой прошлого) и становится теоретическим и практическим методом, когда действие в ходе развития начинает проявляться. дать объяснение самому себе. В ходе этого действия диалектика представляется индивиду рациональной прозрачностью, поскольку он ее производит, и абсолютной необходимостью, поскольку она ускользает от него, то есть довольно просто, поскольку она произведены другими.Наконец, по мере того, как индивид знакомится с самим собой в трансценденции ( Depassement ) своих потребностей, он знакомится с законом, который другие навязывают ему, выходя за пределы своих собственных (он знакомится с ним: это не означает что он подчиняется ей) и знакомится со своей собственной автономией (в той мере, в какой она может быть и постоянно эксплуатируется другим — притворство, маневрирование и т. д.) как чуждой силы и автономии других как неумолимый закон, который позволяет ему принуждать их.Но благодаря самой взаимности принуждения и автономии закон заканчивается тем, что ускользает от всех, и во вращающемся движении тотализации он проявляется как диалектический Разум, то есть внешний для всех, потому что внутренний для каждого; и развивающаяся тотализация, хотя и без тотализатора, всех тотализованных тотализаций и всех детотизированных тотальностей.

Если диалектический разум должен быть возможен как путь всех и свобода каждого, как опыт и как необходимость, если мы хотим показать как его полную прозрачность (это не более чем мы сами), так и его непреодолимую строгость (это единство всего, что нас обуславливает), если мы должны обосновать это как рациональность praxis , тотализации и будущего общества, если тогда мы должны критиковать его как аналитический Разум, то есть критиковали если мы хотим определить его значение, тогда мы должны осознать ситуативный опыт его аподиктичности через себя .Но пусть не следует думать, что этот опыт можно сравнить с интуицией эмпириков или даже с научными экспериментами, планирование которых является долгим и трудоемким, но результат которых можно наблюдать мгновенно. Опыт диалектики сам по себе диалектичен: это означает, что он развивается и организует себя на всех уровнях. В то же время, это сам опыт жизни, поскольку жить — значит действовать и на основании чего действовать, и поскольку диалектика — это рациональность praxis .Он должен быть регрессивным , потому что он будет исходить из жизненного опыта ( le vecu ), чтобы постепенно обнаруживать все структуры praxis . Однако мы должны отметить, что проводимое нами исследование, хотя само по себе историческое, как и любое другое начинание, не пытается раскрыть движение истории, эволюцию труда или производственных отношений или классовые конфликты. Его цель — просто выявить и установить диалектическую рациональность, то есть сложную игру praxis и тотализации.

Когда мы придем к самым общим условиям, то есть к материальности, тогда будет время реконструировать на основе исследования схему разборчивости, свойственную тотализации. Эта вторая часть, которая будет опубликована позже, будет тем, что можно назвать синтетическим и прогрессивным определением «рациональности действия». В этой связи мы увидим, как диалектический Разум выходит за пределы аналитического Разума и включает в себя , свою собственную критику и свою собственную трансцендентность.Однако ограниченный характер проекта нельзя переоценить. Я сказал — и повторяю, — что единственно верное толкование истории человечества — это исторический материализм. Так что я не буду здесь повторять то, что другие уже делали тысячу раз; к тому же это не моя тема.

Однако, если требуется краткое содержание этого введения, можно сказать, что в области диалектической рациональности исторический материализм является его собственным доказательством, но что он не дает даже основания для этой рациональности, и, прежде всего, если он обеспечивает Историю его развития как конституированного Разума.Марксизм — это сама История, которая осознает себя, и если она верна, то это ее материальное содержание, которое здесь не обсуждается и не может быть предметом обсуждения. Но именно потому, что его реальность заключена в его содержании, внутренние связи, которые он выявляет, поскольку они являются частью его реального содержания, неопределенны по форме. В частности, когда марксист использует понятие «необходимость» для характеристики отношения двух событий в одном и том же процессе, мы остаемся в нерешительности, даже если попытка синтеза полностью нас убеждает.Это не означает, что мы отвергаем необходимость в человеческих делах, как раз наоборот; но просто эта диалектическая необходимость по определению отличается от необходимостью аналитического Разума и что марксизм не касается — почему это должно быть? — с определением и установлением этой новой структуры бытия и опыта. Таким образом, наша задача никоим образом не может состоять в реконструкции реальной истории в ее развитии, равно как и не может состоять в конкретном изучении форм производства или групп, изучаемых социологом и этнографом.Наша проблема критическая . Несомненно, сама эта проблема поставлена ​​Историей. Но это как раз вопрос проверки, критики и установления в истории и в данный конкретный момент развития человеческих обществ, инструментов мысли, с помощью которых История мыслит себя, поскольку они также являются практическими инструментами. с помощью которого это сделано. Конечно, мы будем двигаться от , делающего , до , зная , и от , знающего , до , делающего в единстве процесса, который сам по себе будет диалектическим.Но наша настоящая цель — теоретическая. Его можно сформулировать так: на каких условиях возможно познание Истории? Насколько необходимы выявленные связи? Что такое диалектическая рациональность, каковы ее пределы и основы? Наше крайне незначительное отделение нас от буквы марксистской доктрины (на которую я указал в The Search for Method ) позволяет нам видеть смысл этого вопроса как беспокойство подлинного опыта, который отказывается разрушаться до неистины.Именно на это беспокойство мы пытаемся ответить. Но я далек от того, чтобы поверить в то, что изолированное усилие отдельного человека может дать удовлетворительный ответ — даже частичный — на столь обширный вопрос, вопрос, который затрагивает всю Историю. Если эти первоначальные исследования сделали не больше, чем позволили мне определить проблему с помощью предварительных замечаний, которые должны быть оспорены и изменены, и если они вызывают обсуждение, и если, что было бы лучше, это обсуждение проводится на коллективно в рабочие группы, то буду доволен.

Греческая диалектика — Международные альтернативы

«Мы все греки» — Перси Биши Шелли, из предисловия к его лирической драме «Эллада»

Проведя недавно пять замечательных недель в нескольких частях Греции, я возвращаюсь в Монреаль отдохнувшим. Знакомые, друзья и товарищи в этот неспокойный период часто напоминали мне, что эта цивилизация уходит в историю очень давно, а также пережила 400 лет безжалостной турецкой оккупации и первую национально-освободительную войну, закончившуюся частичной победой. 1831 года все это и многое другое — вывески.С тех пор у греков было всего несколько лет либеральной демократии, поскольку в их истории преобладали криптофашистские и авторитарные режимы, нацистская оккупация, гражданская война и диктатуры, пока, наконец, в 1980 году не было создано первое государственное социалистическое правительство Андреас Папандреу был избран основанием республики. 1 января 2002 года Греция стала членом Европейского валютного союза. Население страны составляет чуть более 10 миллионов человек, а еще 10 миллионов диаспор проживают за пределами Греции.

Андреас, будучи выдающимся статистиком, увеличил государственную бюрократию и фонд заработной платы на 300 000 за время своего пребывания в правительстве. Он также ввел строгие законы о гендерном равенстве, которые создали новую реальность в стране. Греция — противоречивое государство всеобщего благосостояния с бесплатной национальной программой по уходу за детьми, программой пенсионного обеспечения, в соответствии с которой в возрасте 53 лет можно выбрать образ жизни, отличный от наемного труда, и тем не менее исследование ОЭСР 2008 года сообщает нам, что греки работают 2120 часов в год. — На 690 часов больше, чем у немецких рабочих.Также следует отметить исследование ЕЦБ, Евростат за 2002-2009 гг., Согласно которому государственный, корпоративный и семейный долг Греции меньше, чем в Великобритании и Германии. (Будем осторожны в отношении культурных сравнений).

Опять ересь греков.

То, что произошло в Греции, — это кража в грандиозном, хотя и известном масштабе. В Греции, как и в Северной Америке и Великобритании, простым людям сказали, что они должны выплатить долги богатым и влиятельным, которые взяли на себя эти долги. Рабочие места, пенсии и коммунальные услуги должны быть сокращены и сожжены спекулянтами.Для Европейского Союза и МВФ появляется возможность «изменить культуру» и демонтировать существующее скромное социальное обеспечение, точно так же, как МВФ и Всемирный банк «структурно скорректировали» многие другие страны.

Долг Греции в размере 11 процентов не превышает долга США. Когда новый премьер-министр государства-социалиста Джордж Папандреу (сын Андреаса) попытался занять на международном рынке капитала путем выпуска государственных облигаций, спекулянты растерялись от радости, поднимая ставки все выше и выше.Общая кампания, исходящая от рынков, была эффективной, и блокировка со стороны американских рейтинговых агентств, которые «понизили» Грецию до «мусорной экономики», усугубила ситуацию. Как мы знаем, те же агентства присвоили рейтинг «тройной А» миллиардам так называемых субстандартных ипотечных ценных бумаг, что спровоцировало крах рыночного капитализма в 2008 году.

Грецию ненавидят по той же причине, по которой пришлось физически уничтожить Югославию. Многие греки работают в государственном секторе, а молодежь и профсоюзы составляют популярный альянс, который не был усмирен: танки полковников на территории Политехнического университета остаются политическим призраком.Такое сопротивление, разжигаемое анархистами, является проклятием для европейских государств и банков и рассматривается как препятствие на пути немецкого капитала к захвату рынков.

Как только я прибыл в Лондон, меня встретили «Приветствия грекам», «Греки получают!», Когда звенели бокалы пива и вина, восхваляя сопротивляющихся. «Мусорная экономика» не только вселяет в нас надежду на восстание простых греков, протестующих против «спасения» экономики, погрязшей в долгах уклоняющимися от уплаты налогов корпоративными богатыми, но и порождает устрашающее понятие классовой войны.

Неудивительно, что Греция преподносится как обратный поток культуры, сокращающей углы, ересь этого народа заключается в восстании простых людей, дающих подлинную надежду, в отличие от той, которая расточается на правящие элиты. Греческое сопротивление, которое принимало различные формы и продолжается, редко упоминается как таковое, но тем не менее вызвало панику среди плутократии. Настолько, что некоторые ведущие европейские политики публично перебрали спекулянтов на рынке и рейтинговые агентства США.

Goldman Sashs и международные банкиры вступили в сговор с политической элитой, чтобы сфальсифицировать данные, а затем сделать миллиарды ставок на то, что греческая экономика рухнет. Но греки знают, что делать, разными способами. Назовите всеобщую забастовку, закройте центр Афин; они не боятся ставить проблемы богатых и бедных, олигархов и граждан. Мы наблюдаем феодальные изнасилования. Греки, в отличие от большинства, это понимают. В городе более 10 ежедневных газет всех политических направлений, грек сегодня (как и в прошлом) является, как однажды заметил Аристотель, «политическим животным».

Но проблема еще глубже, прочтите классическое эссе Дуайта Макдональда: «Корень — это человек».

---

Димитриос Руссопулос — политический и экологический активист из Монреаля, плодовитый автор и редактор, а также основатель левого издательства Black Rose Books.
Руссопулос также был основателем журнала Our Generation and Ecology Montreal, первой муниципальной партии зеленых в Северной Америке.

Фото: Flickr / Nasos3

Диалектика внимательности: значение для западной медицины | Философия, этика и гуманитарные науки в медицине

В последние два-три десятилетия концепции внимательности уделялось все больше внимания, особенно в науках о здоровье.Внимательность — это осознание реальных переживаний от одного момента к другому с мягким принятием [1–3]. Было предложено, чтобы эта концепция способствовала процессу выживания и восстановления при многих состояниях здоровья.

Исследователи как в клинической, так и в фундаментальной науке посвятили этой теме значительное количество исследований [4]. Более того, с быстро растущими данными о терапевтических возможностях практики внимательности, медицинские работники все чаще включают такие техники в свой клинический репертуар.Вероятно, наиболее известным и оцениваемым лечением, основанным на осознанности, является снижение стресса на основе осознанности (MBSR), которое используется во многих клинических условиях в США и Канаде, а также в Европе [4].

Тем не менее, интеграция внимательности в существующие терапевтические концепции может бросить вызов обычной практике медицинских работников по ряду причин. Прежде всего, подходы с осознанностью не направлены на уменьшение симптомов. По сути, внимательность не предназначена для явного искоренения боли, стресса или нежелательных эмоций.Однако с философской и практической точки зрения медицинские работники стремятся уменьшить страдания. Если внимательность не направлена ​​на уменьшение симптомов, то чем она может быть полезна? В этом эссе мы утверждаем, что, хотя внимательность не предназначена для активного уменьшения симптомов, она может пассивно изменять их влияние, изменяя восприятие и образ мышления человека. Внимательность — это набор практик, если не «образ жизни», который может иметь салютогенные (то есть способствующие укреплению здоровья) эффекты. Это может привести к неправильному представлению о том, что такое внимательность и как она работает.Мы считаем, что некоторые из явно противоречивых аспектов внимательности можно лучше понять, применив диалектический подход. Идея объяснения процессов, связанных с психологическим здоровьем, с помощью парадоксальных или диалектических подходов не нова [5]. В самом деле, мы предполагаем, что диалектическая структура внимательности характеризует ее сущность, что легко может быть неправильно понято в клинической практике.

Диалектический подход сильно отличается от традиционного подхода к оценке симптомов.Традиционный подход использует текущую логику: симптом либо хороший, либо плохой; присутствует или отсутствует; актуально или нет. Диалектический подход подчеркивает, что каждый тезис также должен рассматриваться в свете его противоположности (антитезиса), и только оба аспекта вместе (синтез) дают полную картину. В этом свете депрессия может быть признаком расстройства, которое следует смягчить. Но в то же время необходимо признать, что есть внутренние переживания, которые нельзя контролировать или изменять «по желанию».Следовательно, хотя феноменальное качество прохождения через депрессию не может быть изменено, отношение пациента к соответствующим внутренним состояниям, относящимся к депрессии, может измениться из-за внимательности или других форм духовных упражнений [6, 7].

Здесь мы сначала подробно рассмотрим диалектическую структуру внимательности, предоставив обзор 1) теоретической основы конструкции, 2) доказательства клинической эффективности и 3) предполагаемых нейробиологических коррелятов внимательности.Затем мы представляем пять диалектических позиций, которые, по нашему мнению, полезны для разрешения очевидного парадокса, связанного с внимательностью и соответствующими механизмами ее действия. Наконец, на основе этого обсуждения мы выводим полезность и значение внимательности для медицины и обращаемся к потенциальным предостережениям.

Корни концепции внимательности

Внимательность — старая концепция; ее теоретические корни были сформулированы Буддой, охарактеризовавшей себя как врач.Он заявил, что его основная работа состояла в том, чтобы выявить болезни, поражающие человечество, и установить способ, с помощью которого каждый человек может достичь длительного отсутствия от страданий, а не полного благополучия [8]. Он утверждал, что простой веры и рациональных рассуждений недостаточно для смягчения страданий. Он предложил внимательность как «прямой способ» противостоять страданию, преодолевая его. Интересно, что Будда не стремился создать институциональную форму для распространения своих идей, такую ​​как секта или религия.Его преданность самостоятельности и самостоятельности каждого человека также демонстрирует саму суть внимательности: «Не верьте ни во что, потому что об этом ходят слухи и говорят многие» [[9] с. 137]. Он призывал принимать только то, что проанализировано прямым и непосредственным опытом. Исходя из этого, внимательность можно описать двумя взаимосвязанными аспектами: (1) способность беспристрастно наблюдать настоящий момент посредством (2) позиции без осуждения и принятия открытости [10, 11].

В отличие от современной медицинской практики, которую можно рассматривать как «объективную» и опосредованную «перспективу третьего лица», внимательность переживается в субъективной и непосредственной «перспективе от первого лица» или посредством прямого и непредвзятого самоанализа. Исторически этот эпистемологический подход также был частью работы психологов Франца Брентано, Уильяма Джеймса, (и в некоторой степени) Вильгельма Вундта и его ученика Эдварда Титченера, а также феноменолога Эдмунда Гуссерля [6, 12].Диалогическая философия I-Thou Мартина Бубера также свидетельствует о сходстве с концепцией внимательности [13].

Некоторые ученые утверждают, что методология науки о внутренних переживаниях недостаточно развита [14, 15] и что феноменологические свойства внутренних переживаний сознания нельзя разделять. Напротив, эпистемологическое обоснование внимательности — особенно в буддийской традиции — утверждает, что великое понимание может быть получено из подходов от первого лица, которые также действительны с интерсубъективной точки зрения [16].Например, длительная практика внимательности может развить способность разделять переживания на более тонкие части, тем самым раскрывая преходящую природу восприятий [17].

Клиническая эффективность и нейробиологические корреляты внимательности

Исследования показывают, что усиление внимательности положительно влияет на различные симптомы психического здоровья, такие как стресс, тревога, некоторые расстройства личности, хроническая боль и злоупотребление психоактивными веществами. На сегодняшний день несколько метаанализов подтверждают такие клинические эффекты [1, 18, 19].Кроме того, есть свидетельства того, что внимательность влияет на эндокринологические и нейрофизиологические функции. Например, Дэвидсон и его коллеги обнаружили большее увеличение титров антител после вакцинации у людей, регулярно практикующих внимательность, по сравнению с непрактикующими [20]. Совсем недавно в рандомизированном исследовании Tang et al. [21] обнаружили, что у практикующих осознанность наблюдается больший региональный церебральный кровоток в правой передней поясной коре (ACC), включая субгенуальную ACC (область Бродмана (BA) 25) и прилегающую вентральную ACC (BA 32), левую островку, затылочную часть. долька, правая задняя поясная корка, правое предклинье и подкорковые структуры скорлупы и хвостатого тела.Эти области мозга связаны с эмоциональной регуляцией [22]. Кроме того, как Lazar et al. [23] и Hölzel et al. [24] продемонстрировали, что внимательность может быть связана с увеличением серого вещества, которое сохраняется в определенных областях мозга. Эти исследователи обнаружили, что концентрация серого вещества в левой нижней височной извилине коррелировала с медитативным мастерством, подтверждая предположение о положительном влиянии тренировок по медитации на концентрацию серого вещества в этой области [25, 26].Эти результаты предполагают, что способность внимательности влиять на эмоциональное состояние имеет не только неврологическую основу, но и что тренировка внимательности — согласно парадигме нейропластичности — может фактически влиять на структурный состав мозга.

Разрешение парадокса: диалектика внимательности

В следующих разделах мы обсудим пять аспектов внимательности, которые все связаны с основным диалектическим принципом. На наш взгляд, эти пять диалектических аспектов представляют собой ценный способ обратиться к кажущейся парадоксальной структуре конструкта.

Диалектика активности и пассивности

Внимательность можно рассматривать как провокационно пассивный метод. Учителя внимательности объясняют практику внимательности как «просто исследуют каждое явление» [[17] с. 95]. Более того, «все усилия направлены на то, чтобы научиться не реагировать» [[17] с. 97]. Внимательность подразумевает спокойное наблюдение нежелательных внутренних или внешних переживаний. Психологически это означает, что влечения, связанные с аппетитными или отталкивающими стимулами, должны быть в максимально возможной степени добровольно приостановлены.Первое влечение получило название «мотивация подхода», а второе — «мотивация избегания» [27]. Вероятно, наиболее очевидным отличием от других обычно используемых методов лечения является то, что внимательность призывает к приостановке когнитивных, эмоциональных или поведенческих действий при столкновении с негативными переживаниями. При разработке антитезиса внимательность стремится задействовать механизм, известный как «апперцепция» — ментальный процесс, который отвечает за восприятие, оценку, принятие и преобразование опыта человека, чтобы создать новую сознательную концепцию, основанную на предыдущем опыте, а также на внутренних состояниях. разума.Внимательность включает в себя тщательное и постоянное наблюдение за преобладающими сенсорными и умственными процессами посредством полного присутствия: каждый момент и деталь данного опыта следует тщательно наблюдать, без когнитивной и эмоциональной оценки соответствующего события. Этот процесс требует высокой степени бдительности и активности [28]. Следовательно, мы утверждаем, что внимательность — это одновременно способ быть пассивным (в отношении измерения и реакции на внешние стимулы) и быть активным (в отношении наблюдения настоящего момента и сопутствующих внутренних состояний ума).Путем реконфигурации когнитивно активных и пассивных компонентов разрешаются тезис и антитезис кажущихся противоречащими друг другу процессов, и внимательность может рассматриваться как синтез.

Диалектика желания и нежелания

Некоторые авторы утверждают, что внимательность — это состояние бытия «без стремления», что исключает целенаправленное поведение [29]. Другими словами, считается, что быть внимательным противоречит желанию, стремлению или желанию чего-то. Эти авторы утверждают, что во время глубокого состояния внимательности у человека нет целей и он ни в чем не хочет во время практики.Хотя эта концепция может быть привлекательной, мы сомневаемся, что человек может находиться в состоянии, в котором он вообще ничего не хочет, по крайней мере, в ситуациях, которые влекут за собой активное поведение. Как можно мотивировать человека начать и оставаться в состоянии внимательности? Тот факт, что человек начинает или продолжает упражнение на осознанность от одного момента к другому, явно показывает, что он действительно стремится к осознанности . Кроме того, зачем вообще нужно заниматься медитацией осознанности? Не будет ли она стремиться к достижению определенной цели, прямо или косвенно связанной с этой техникой? Следовательно, поддержание практики внимательности не может быть просто приравнено к «нежеланию», а скорее подразумевает желание достичь чего-то, например, уменьшения страдания и дистресса или обретения существенного понимания феноменологического опыта.В то же время мы признаем, что антитеза внимательности противоречит определенному пониманию того, что включает в себя «желание». Чтобы быть более точным, «безусловное желание» является противоположностью внимательности, поскольку оно относится к психическому состоянию, когда чего-то ищут до такой степени, что недостижение желаемого состояния приведет к неудовлетворенности. Утверждалось, что безусловное желание ведет к нарушению внутреннего баланса, если желаемое состояние не достигается [17]. Фактически, даже если человек достигает намеченной цели, ум не может быть уравновешен, согласно теории внимательности, если желание слишком сильно.И безусловное желание или страстное желание («Я должен иметь это!») И отвращение («Это должно уйти!») Являются формами состояний без внимательности. Таким образом, синтез диалектики «желание-нежелание» показывает, что «мягкая» форма желания отражает волевые процессы, лежащие в основе внимательности, тогда как «безусловное» желание (как страстное желание, так и отвращение) не может соответствовать философии внимательности.

Диалектика терапевтических изменений против неизменности

Медицинские работники стремятся облегчить страдания.Многие медицинские работники использовали техники осознанности, чтобы уменьшить страдания пациентов, которых они лечат [30]. Тем не менее, теория внимательности утверждает, что боль и связанные с ней симптомы необходимо принимать, принимая их с невозмутимым отношением. Соответственно, если развивать этот аспект внимательности, больше не существует реальных аргументов в пользу изменения низших и отрицательных ощущений, эмоций или симптомов. Это критический, но часто неправильно понимаемый аспект внимательности, основанный на том факте, что изменение отношения к симптому было ошибочно принято за изменение симптома.Эмпирические исследования показывают, что тренировка внимательности приводит к уменьшению боли и беспокойства [31] не за счет прямого уменьшения симптомов, а за счет изменения отношения пациентов к ним. Hayes et al. [32] описывают, что осознанность направлена ​​на установление психологической позиции готовности, в которой могут быть приняты ранее нежелательные чувства. Например, тревога не обязательно является проблемой, если тревожность принимается с правильным состоянием ума. Просто, если человек способен принять тревогу, тревога постепенно теряет свой эффект просто потому, что ее можно сдержать; наконец, степень страха снизится в результате уменьшения эмоционального воздействия.Таким образом, внимательность — это осознание опыта и его мягкое принятие. Открытие того, что внимательность уменьшает психосоматические симптомы, можно объяснить двумя механизмами. Во-первых, если симптом дистресса, такой как тревога, субъективно принимается и принимается, а не сопротивляется, он становится менее опасным. Вероятно, это причина того, что после вмешательств на осознанность отмечается снижение уровня дистресса, беспокойства и депрессии. Во-вторых, по мере того, как такие симптомы становятся менее важными, изменения в поведении, связанные со снижением симптомов, становятся более вероятными [33].

Недавние исследования пролили свет на возможные механизмы внимательности. Колс, Зауэр и Валах описали два основных аспекта внимательности, то есть «присутствие» (внимание к настоящему моменту) и «принятие» (непредвзятое отношение) [10]. Их работа показала, что присутствие — это способ привить отношение принятия, которое, в свою очередь, отвечает за смягчение стресса. Похоже, что присутствие само по себе не смягчает страдания, но позволяет сформировать непредвзятое отношение, которое, по всей видимости, отвечает за последствия, имеющие отношение к здоровью.

Взятые вместе, синтез изменения и отсутствия изменений различает то, что изменяется посредством практики внимательности — эмоциональная связь с симптомом — и что (в первую очередь) остается неизменным — сам симптом. Поскольку изменения самого симптома не предполагаются, внимательность можно понимать как преобразование отношений между собой и симптомом.

Диалектика не осуждения и нереагирования

Один из аспектов определения внимательности — «не осуждение», которое отстаивалось Кабат-Зинном [34, 35] и впоследствии получило более широкое признание [29, 36] , 37].Однако мы предлагаем здесь одно предостережение. Начнем с вопроса. Возможно ли когнитивно воспринимать что-либо и одновременно воздерживаться от всех суждений? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо понимать судейство. Литература по восприятию и когнитивной психологии предполагает, что суждение в первую очередь влечет за собой определение восприятия как представителя определенной ментальной категории (например, воробей как птица) [38]. Соответствующая категория имеет разные атрибуты, включая валентный континуум (от «Мне это нравится» до «Мне это не нравится») с различной степенью интенсивности.Маловероятно, что от хорошо усвоенного категориального атрибута («оружие — нехорошо») можно легко отказаться, если вообще отказаться. Мы предлагаем, чтобы внимательность в первую очередь не приравнивалась к когнитивному аспекту отсутствия суждений.

Скорее, мы предполагаем, что внимательность в первую очередь связана с эмоционально-мотивационным компонентом отсутствия суждений. Рассмотрим следующий мысленный эксперимент. Представьте себе, что в следующие месяцы вы не будете есть любимую еду.Это не что-то приятное; тем не менее, хотя никто не хотел бы, чтобы это произошло (т. е. происходит когнитивное суждение), можно оставаться эмоционально спокойным и оставаться довольным, несмотря на это нежелательное воображение (то есть отсутствие эмоциональной реакции). Это эмоционально спокойное состояние было названо «уравновешенным умом» — тот факт, что человек не реагирует эмоционально, когда сталкивается с неблагоприятным опытом [17]. Противоположное поведение будет означать порождение эмоций неприязни или желания. В результате может возникнуть побуждение — особая эмоционально-мотивационная тенденция — к поведенческой реакции.Эта реакция может повлечь за собой поведение, направленное на усиление положительного опыта, или на его ослабление, если оно не нравится. Вместе эмоциональные и мотивационные реакции усиливают друг друга в рамках положительной обратной связи. Это может объяснить, как такие побуждения набирают силу. Связанные познания, вероятно, будут сопровождать этот процесс.

Вот почему так называемый неуравновешенный ум — в первую очередь эмоционально-мотивационный процесс — может привести к осуждающим познаниям («Ненавижу это!»). Это объяснение дает некоторое объяснение, почему суждение несовместимо с внимательностью, хотя суждение является вторичной реакцией или эпифеноменом внимательности.Внимательность характеризуется отсутствием реактивного поведения или отказом от эмоций влечения и отвращения. Мы не отстаиваем причинную последовательность оценочных познаний и эмоций. Вполне возможно, что определенные когниции проявляют связанные эмоции или наоборот [39–41]. Скорее, наша точка зрения состоит в том, что состояние внимательности в первую очередь зависит от эмоционального спокойствия и только во вторую очередь — от отсутствия оценочных познаний. Это означает, что можно спокойно подумать: «Мне это совсем не нравится», но при этом оставаться внимательным.В самом деле, нельзя быть одновременно расстроенным и внимательным.

Диалектика активного принятия против пассивного принятия

Большинство авторов в области исследований внимательности рассматривают «принятие» как один из основных аспектов внимательности вместе с формой направления внимания на настоящий момент. В этом свете некоторые, такие как Кабат-Зинн, считают, что внимательность «включает в себя качество нежности и сострадания» [[34] с. 145]. Эту концепцию можно интерпретировать как «активное одобрение» переживаемого.Это описывает позицию «настоящий опыт хорош», которая включает эмоциональные, мотивационные и оценочные аспекты. Но как можно одобрить все ситуаций или переживаний? Это вроде бы нелогично. В отличие от этого предположения, мы считаем, что внимательность не предполагает такого «активного» принятия. Мы полагаем, что концепция «пассивного принятия» согласуется с основной идеей внимательности, и просто предполагает, что человек приостанавливает или ослабляет оценочные познания и эмоциональные реакции в данной ситуации.Между этими двумя концепциями есть тонкое, но решающее различие. Первый предполагает, что нужно активно стремиться видеть пресловутую лучшую сторону во всех ситуациях, хотя это может противоречить этическим или философским убеждениям человека. Последняя точка зрения, напротив, предполагает, что, хотя мы не можем избежать данной ситуации, мы можем сдерживать наши эмоциональные или оценочные реакции, тем самым, возможно, уменьшая отталкивающий характер данной ситуации. Другими словами, неприятие чего-либо не обязательно означает отказ от этого.

Таким образом, различие между активным и пассивным принятием может быть формализовано концепцией (ами) пассивного и активного отрицания [42]. Например, активное отрицание «Я люблю тебя» — это «Я ненавижу тебя», тогда как пассивное отрицание — «Я не люблю тебя». Говоря более формально, активное утверждение «A есть p» может быть отрицано как активным отрицанием «A is (not p)», так и его пассивным отрицанием «Not (A is p)». В общем, синтез предполагает, что внимательность — это отсутствие реакции на данный опыт, но не безусловное и активное, скорее наивное принятие данного опыта.

О диалектике, или как побеждать врагов

«Вы напряжены, я спокоен. Вы применяете чрезмерную силу; Я контролирую эту силу посредством плавного движения. Это означает расслабление всего тела, чтобы оно могло мгновенно отреагировать без сопротивления — нет, без раздумий. Теперь ты видишь? Это значит стать как чистая вода ». — Спайк Шпигель

«Мы ступаем и не ступаем в одни реки. Мы есть и не являемся ». — Гераклит

В чем разница между дракой и ссорой? Оба существуют в диапазоне между грязным и чистым.И то, и другое связано с эго, принципом или каким-то странным сочетанием того и другого. Кулачные бои могут закончиться травмами или смертью комбатантов, поэтому кажется, что люди должны относиться к ним более серьезно, чем к аргументам. Конечно, это не так. Жестокие разногласия производят впечатление невероятно высоких ставок. Вот почему аргументы так часто портятся и разрастаются. В отличие от кулачных боев, которые более или менее открыты и закрыты, спор всегда оставляет нерешенными вопросы. В таком случае, чтобы действительно выиграть спор, недостаточно просто стоять дольше, чем ваш оппонент.

Единственный способ решительно опровергнуть аргумент — это позволить собственным внутренним тенденциям победить его. Для исчерпывающего опровержения необходимо, чтобы каждая атака в конечном итоге наносила ущерб злоумышленнику. Как только идея выходит за рамки собственных возможностей, поднимается собственной петардой, это удар, от которого она не может оправиться, тот, который навсегда останется на ее лице. Публичное разоблачение присущих ему недостатков гарантирует, что он не сможет оправиться от поражения и вернуться к своей прежней роли — недостатки, которые привели к его падению, только снова и снова приведут его к гибели, подтверждая первоначальное суждение.

Эта техника известна как имманентная критика. Я утверждаю, что имманентная критика и диалектический метод — одно и то же. Оба основаны на том, чтобы позволить объекту исследования [ lassen ] свидетельствовать от своего имени достаточно долго, чтобы предъявить обвинение самому себе и превратиться в своего предполагаемого другого. Спокойная уравновешенность, с которой диалектик противостоит любому данному противнику, проистекает из ее веры во «универсальную иронию мира», уверенности в том, что никакая атака не является полностью единой с собой.Диалектический подход, в общем, состоит в том, чтобы встретить твердое с мягким, не иметь никаких предпосылок, как чистая вода, и позволить реальности (силе атаки) погубить себя.

Каковы альтернативы диалектическому подходу? Можно было бы вообще не обращать внимания на оппонента. Человек может представить то, что он говорит, как последнее и последнее слово, просто игнорируя мир контраргументов. «Новые атеисты», например, известны тем, что игнорируют теологический канон, предпочитая спарринги с манекенами.Еще один более мужественный прием — столкнуться с противником лицом к лицу и обмениваться ударами, пока один из вас не упадет. Большая часть пропаганды и контрпропаганды подходит под это описание. Но применение этой стратегии вызывает неудобные вопросы: чем ваши атаки отличаются от их? По какому праву вы можете претендовать на превосходство, если ваша победа была всего лишь случайностью, случайностью, которая так же легко могла пойти другим путем? Возможно, вы уклонились от нескольких ударов, но действительно ли вы продемонстрировали лучшее понимание своего противника? Вы показали нам, чем они были на самом деле?

Гегелевский лозунг «действительное рационально» означает своего рода уважение к другому.Он говорит, что ни одна версия реальности не может быть истинной, если бы она не объясняла ложь, ее противопоставление. Это придает странный оборот ложному: обращая на него атаку противника, интегрируя его ошибку в более полную картину мира, мы раскрываем ее внутреннюю причину и поднимаем ее над простой ошибкой. То, что оно таким образом становится одновременно ошибкой и не-ошибкой, причиной и не-причиной, является отличительной чертой диалектического подхода. Аналитические мыслители, которые полагаются на самоидентификацию (A = A) и презумпцию исключенного среднего, превыше всего ценят последовательность и поэтому не могут выносить наличия противоречия.Диалектики же стремятся к полноте, которую они объединяют, отделяя нападающих от того, что отделяет их от всего остального. Это подразумевает совершенно иной набор интеллектуальных ценностей, чем аналитические, включая, как известно, слабость к противоречиям.

Здесь я несколько отхожу от марксистской традиции, рассматривая диалектику как практику / этику / эстетику, а не онтологию. В книге Anti-Dühring Энгельс стойко защищает реальность противоречия.По его мнению, существуют три закона диалектики: единство и конфликт противоположностей, переход от количественного изменения к качественному и отрицание отрицания. Когда Сталин намеревается резюмировать марксистский диалектический метод, он объединяет свое резюме под четырьмя заголовками: Природа [является] взаимосвязанной и детерминированной, Природа — это состояние непрерывного движения и изменения, Естественное количественное изменение ведет к качественному изменению и противоречия [есть] Присуща природе. Мао принимает первый закон Энгельса — единство противоположностей — и объявляет остальные второстепенные или особые случаи, доходя даже до отрицания отрицания отрицания.

Что забавно, так это то, что с современной западной точки зрения (то есть с неизгладимой чертой логического позитивизма) подобные утверждения кажутся ужасно… метафизическими. Диалектика, которая должна была наконец освободить нас из тюрьмы метафизики, вместо этого, похоже, играет роль ее самого страстного стража. Не может быть, чтобы я признал реальность противоречия, чтобы быть настоящим марксистом, не так ли? Может быть, здесь есть место для маневра между Марксом и Энгельсом?

Проблема «спасения» Маркса от «вульгарного присвоения» Энгельса состоит в том, что он оставляет нам совершенно современного Маркса, который, кажется, преуспевает в знании своего места, оставаясь на своем пути и не переступая никаких дисциплинарных ограничений.Этот крайний вид лишает нас дерзкого революционера-прометея, которого выгнали почти из каждой страны, в которой он когда-либо жил, и не знал большего счастья, чем «сражаться». Это также понижает в должности каждого члена марксистской традиции после Маркса до уровня (более или менее адепта) подражателя. Изоляция великого мыслителя Маркса от метафизического загрязнения на самом деле не является вмешательством на территорию метафизики, где реакционеры будут продолжать копить сено, торгуя своими вечными истинами.Вот почему так много марксистов сочли необходимым определить онтологический коррелят диалектического метода.

Диалектическая онтология — не что иное, как обобщение повторяющегося практического опыта имманентной критики. Кто бы ни претендовал на привилегированное положение над и вне такой критики, должен утверждать, что их атаки не могут быть перенаправлены, что они абсолютно верны по своим достоинствам, безупречным особенностям. Первый закон Энгельса гласит, что таких самоидентичных монад не существует.Его второй закон гласит, что, несмотря на кажущуюся противоположность, любое существо или тенденция, которые могут казаться фиксированными и неизменными, в действительности уже выдают себя. Даже простое добавление дней — это не просто количественное изменение, хотя диалектическая тишина («слушание и ожидание подходящего момента для удара») требуется для восприятия его качественного аспекта. Третий закон Энгельса утверждает, что новизна и развитие в целом имитируют структуру имманентной критики. Существует гомология между нашим лучшим способом познания мира и его собственным процессом становления.В самом деле, было бы удивительно, если бы этот не был таковым, поскольку это означало бы, что мир не обязательно, а только случайно, понятен.

Четыре заголовка Сталина говорят в основном об одном и том же. «Связь» — это еще одно название непревзойденного, идеи о том, что кудзу диалектики растет повсюду, что ничто не выходит за рамки. Если что-то в природе стоит особняком или бросает вызов мириадам перекрывающихся определений, которые управляют миром, который мы знаем, то это было бы непреодолимым ударом, как когда-то предполагалось, что Бог.Если бы что-то оставалось постоянным во времени, это было бы безответным, абсолютным, самодостаточным и самодостаточным. Сталин уверенно утверждает, что такого не существует, потому что, хотя тем, кто хвастается обнаружением непобедимой атаки, нет конца, на практике это всегда оказывается пустым разговором. Подобно Энгельсу, он настаивает на существовании реальных противоречий в природе из-за жизненного практического опыта, который эксплуатирует и бросает под влиянием этих противоречий. Основной диалектический принцип состоит в том, что ничто не может быть обращено против самого себя, потому что на каком-то уровне все уже начало меняться.

Мне кажется, что до сих пор я пренебрегал различием между идеализмом и материализмом. Вы должны знать метафоры: у Гегеля диалектика стоит с ног на голову, а Маркс ставит ее на ноги или снимает мистическую оболочку, чтобы обнажить рациональное ядро, находящееся под ней, и т. Д. Из этих нескольких строк многое было сделано. Вместо того, чтобы заниматься головокружительной литературой, я просто укажу на очевидное: диалектика — это то, что могут делать и идеалисты, и материалисты. Маркс видит как преемственность, так и разрыв между собой и Гегелем.Он берет на себя труд однозначно подчеркнуть и то, и другое. Если бы мы к настоящему времени не были так глубоко погружены в это, мы могли бы упустить из виду, что то, как Маркс рассматривает свои отношения с Гегелем , является просто диалектическим маневром, как я его определил. Окончательное опровержение идеалистической метафизики состоит в том, чтобы повернуть ее против самой себя, тем самым открыв путь к материализму.

Но как вы можете гарантировать, что ваше диалектическое айкидо будет хорошим (материалистическое), а не плохим (идеалистическим)? Идеалисты-диалектики подобны математикам: они ленивы.Как только они определили фатальный недостаток своего врага, слабость, которая делает возможным перенаправление их атаки, они считают его фактически побежденным. Это означает, что они живут в самом благословенном из всех возможных миров. Материалистический диалектик, напротив, не считает своего врага побежденным до тех пор, пока не получит , как исторический факт, побежденным. Как говорит Маркс: «Оружие критики, конечно, не может заменить критику оружием; материальная сила должна быть свергнута материальной силой.Мао прав, обнаруживая в этом семя материалистической критики отрицания отрицания, ибо разве не принятие желаемого за действительное — верить в то, что капитализм падет сам по себе, по темным законам своей собственной «внутренней сущности». , а не от того, что тебя толкают?

Как всегда, диалектика вызывает смех последней, поскольку это одно и то же. Отрицание отрицания (саморазрушительные тенденции капитализма) — это единство противоположностей (капитал и другое, труд) — это определение внешними силами (классовая борьба между пролетариатом и буржуазией).Это уравнение может показаться вам слишком простым. Тем не менее, ломка любой ноги чревата серьезными политическими последствиями. Если тенденции капитализма к саморазрушению не вплетены в отношения между капиталом и трудом, тогда мы можем иметь последнее без первого, и капитализм можно спасти. Если единство противоположностей в капитализме не является взаимным определением сил, которые в некотором смысле являются внешними по отношению друг к другу, то у пролетариата нет шансов когда-либо стать классом сам по себе и для себя.Если определение внешних сил не может привести к новому и качественно иному результату, подобному тому, который предполагает отрицание отрицания, то это всего лишь долгая и кровавая утомительная работа без цели.

Революция — это не кулачный бой или спор: поскольку количество превращается в качество, важен сам размер. Чтобы добиться успеха, революция должна подчинить себе множество врагов либо путем сдерживания, либо путем их полного разгрома. Один из способов удержать врагов от ополчения против нас — это кооптация, то есть привлечение самых сговорчивых из них в наш собственный лагерь.Полная победа требует глубокого знания местности, контекста и истории любой конкретной борьбы. Оба подхода требуют внимательного отношения к объективным противоречиям внутри лагеря врага, а также к нашему собственному. К счастью, революция не должна идеально отвечать на каждую атаку, чтобы победить. Но это не означает, что он освобожден от обязанности лучше понимать нападавших, чем они сами. Новый способ производства или новая суверенная власть утверждаются в той степени, в которой они организуют и интегрируют ранее нескоординированную и раздробленную человеческую деятельность.Диалектическое мышление гарантирует, что наши глаза будут сосредоточены на этой награде, и что ни один враг, препятствующий нашему пути, никогда не окажется непобедимым.