Смерть отца как принять: «Как мне пережить смерть отца? Мне так плохо, что жить не хочу, у меня нервное расстройство, я начала пить Анандин. Как перестать плакать?» – Яндекс.Кью
Как пережить смерть близкого человека?
Статья подготовлена по материалам вебинара ректора Института христианской психологии протоиерея Андрея Лоргуса «Ненормативные кризисы семьи: болезнь и больной в семье», проведенного Институтом христианской психологии.
Очередная тема — смерть одного из членов семьи. Разумеется, что мы говорим о смерти преждевременной. Смерть члена семьи до того, как семья прошла основные этапы жизненного цикла. То есть до того, как дети выросли и обрели самостоятельность, создали свои семьи, имеют работу, живут самостоятельно и так далее. Преждевременная смерть — это не смерть в каком-то возрасте, а смерть до того, как семья, в общем и целом, завершила свой семейный цикл. Например, отец умирает, когда еще дети не завершили образование, не вступили в самостоятельную жизнь, или еще раньше, или умирает хозяйка, мать, пока дети еще маленькие.
Протоиерей Андрей Лоргус
Прежде всего, важно понять, что семья и каждый член семьи по отдельности переживает смерть примерно так же, как переживает человек принятие диагноза или состояние горя. Здесь те же самые стадии по Кюблер-Росс: оцепенение или шок, отрицание смерти, гнев, сострадание, острая скорбь, дезорганизация семьи, потому что нарушается функциональность семьи, нарушается распределение ролей. Затем происходит какая-то реорганизация, сопровождающаяся уменьшением интенсивности скорби, принятием утраты члена семьи. Затем происходит восстановление — семья горюет. Горевание может растянуться, как мы увидим дальше, достаточно надолго.
Первый симптом выхода семьи из шока — некоторая реорганизация семьи, сопровождающаяся уменьшением интенсивности скорби. Здесь имеется в виду то, что как только семья принимается перераспределять функции и роли, которые каждый член в семье имеет, как только семья приспосабливается к новому образу жизни, тотчас происходит снижение ощущения подавленности, растерянности, беспомощности. Это происходит потому, что включаясь в активную работу, человек открывает для себя выход из создавшегося положения, что дает ощущение собственной силы. Такая активность, деятельное участие, уменьшает или преодолевает чувство беспомощности и бессилия. То есть здесь в обратной пропорции — как только люди начинают каким-то образом менять состояние отношения к утрате, тотчас же снижаются и эти отрицательные качества. Но это не означает вовсе, что исчезает горевание. Горе здесь есть практически на всех стадиях, и мы дальше рассмотрим, что представляет из себя горе с психологической точки зрения.
Симптомы «нормального» горя
Эрих Линдеманн (1900 — 1980) выделил симптомы «нормального» горя, то есть горя, которое в норме развивается у каждого человека. Это можно применить и к семье. Давайте посмотрим, прежде всего, на симптоматику «нормального горя» с тем, чтобы потом ответить на вопрос, как с горем работать.
Прежде всего, физические симптомы. Это то, что мы наблюдаем у человека, в семье которого произошла смерть. Прежде всего, это периодические приступы физического страдания — это слезы, рыдания, обмороки, сердечные приступы и так далее. Кроме того, такой человек может чувствовать пустоту в груди, пустоту в животе, слабость, потерю мышечной силы: человек просто сидит, руки его буквально лежат на коленях или висят вдоль туловища, не может их поднять, голова опрокинута, человек или лежит, или положил голову на руки. Ему трудно дышать, он задыхается, может быть отдышка, острая повышенная чувствительность к шуму, сильная раздражительность на шум, сухость во рту, спазмы в горле, затрудненное дыхание, сердечные приступы и так далее, и так далее.
Тут может быть один из этих симптомов, а могут быть все сразу вместе. Но надо понимать, что тот, кто находится рядом с человеком в остром горе, должен, прежде всего, на первой стадии работы с горем заботиться о физических симптомах. То есть, чтобы человек, переживающий острое горе, и у которого наблюдаются подобные симптомы, первое: чтобы дышал, и дышать надо принудительно, то есть буквально делать дыхательную гимнастику, чтобы дышать; во-вторых, чтобы человек спал, для этого, может быть, надо давать ему снотворное; далее: чтобы человек ел — обязательно, через силу, сколько-нибудь, но он должен есть; и чтобы у него была возможность отдыхать в тишине, чтобы ему дали некоторый покой, то есть не звать к телефону, и, конечно, он не должен ходить на работу. Да, человека можно занять какой-то физической работой, то есть что-то делать по дому, но очень ограничено, потому что, как мы уже отмечали здесь, у него скорее всего присутствует потеря мышечной силы.
Поведенческие составляющие. Прежде всего, это заметно в речи: прерывающаяся речь, торопливость или наоборот замедленность речи, такое впечатление, что человек принимает наркотик. Или застывание на одной фразе. Конечно же, спутанность, непоследовательность речи. Отсутствие интереса к делам, всё как бы валится из рук. Изменение пищевого поведения, например, отсутствие аппетита, и с этим надо бороться — аппетит вызвать невозможно, это внутреннее желание, поэтому нужно принуждать человека понемножечку есть, понемножечку. И это требует постоянной работы — нужно готовить человеку, нужно следить. Обычно человек говорит: «Ну ладно, идите-идите, я потом поем». Нет. Надо обязательно следить, чтобы он пил и ел. Если кто-то хочет помогать человеку в остром горе, то он должен оставаться с ним.
В когнитивной сфере, то есть в сфере интеллекта, человек в остром горе теряет доверие к себе, он думает: «А я не справлюсь. У меня не получится. А мне не верьте, я ничего не знаю». Спутанность мыслей — да, это может быть, трудности с концентрацией, с вниманием — это тоже бывает. Но, как правило, человек это в себе замечает.
Эмоциональная сфера — чувства и переживания. Гнев. Прежде всего, гнев на то, что произошло с ним, с его семьей, с его близким. Этот гнев, кстати говоря, чаще всего люди подавляют, но подавленный гнев оборачивается депрессией, потому что депрессия — это подавленная агрессия, мы должны это помнить. Чувство беспомощности, чувство вины, очень острое чувство вины. Чем ближе был человек, который умер, тем более острое чувство вины. Почему? «Если бы я был, я бы не допустил этого несчастного случая. Если бы я постарался, если бы я нашел врачей, если бы я достал лекарства, если бы, если бы, если бы…», — очень часто близкие так себя обвиняют в том, что они виноваты в смерти. Или чувство вины, что вот «я был невнимателен», «я не поговорил», «я уехал», «я оставил его одного» и так далее, и так далее.
Кстати говоря, что очень важно, часто у близких людей после смерти близкого и не очень близкого человека возникает как резонанс страх и тревога за свое здоровье и свое будущее. Я нередко наблюдаю на консультациях, когда приходит человек и говорит, что у него возникли панические атаки, и очень часто в прошлом, в недавнем прошлом такого человека возникает факт смерти близкого или не очень близкого родственника. Например, бабушки, дедушки, тёти, дяди, двоюродных, троюродных сестер, братьев. Особенно, конечно, родителей. Когда в семье кто-то умирает, и человек, близко знавший его, участвует, как бы близок к кончине, к этой утрате, у него возникает как резонанс страх за собственную жизнь, за собственное здоровье.
И очень часто этот страх, подавленный страх превращается в острую бессознательную тревогу, которая может вырастать в такие симптомокомплексы как панические атаки. Поэтому именно здесь, в этой сфере переживания семьи очень важно выражать тревогу за свое здоровье. Это реакции нормальные. Это нормальное горе. Обратите внимание, это очень важно понимать, что очень часто обостренные страхи, тревоги, панические атаки, депрессии могут быть результатом смерти в недавнем прошлом близкого человека.
Как выражать тревогу? Вообще говоря, все чувства, которые только есть у человека, надо выражать. Что значит выражать? По крайней мере, две вещи это означает: во-первых, признавать, отдавать себе отчет, и во-вторых, проговаривать или выражать как-то по-другому. Но, по крайней мере, если вы признаете в себе тревогу, гнев, вы можете их в себе осознать, это первый очень важный факт, и второй — вы можете сказать об этом. С кем и как, когда это выразить, когда это озвучить, это уже надо смотреть по ситуации. Для этого и существуют близкие люди, друзья.
Что делать с чувством вины? Чувство вины — это отдельная работа. Но надо понимать, что очень часто, когда умирает близкий, у нас есть частично мнимая вина, невротическая вина, частично подлинная вина. И мы должны понимать разницу между ними, это работа уже со специалистом, но она требует длительного времени. Во всяком случае, в момент острого горя с чувством вины работать очень трудно или лучше не стоит.
Время горевания
Здесь изображено время горевания, когда горе касается семьи.
Первая стадия
Застревание на этой отрицающей стадии очень болезненно, может привести к такой дисфункции семьи, что она может в буквальном смысле развалиться. Многие члены семьи просто покинут такую семью, они не могут дальше оставаться в ней, потому что нельзя жить рядом с тем, кто продолжает ожидать давно усопшего, погребенного и похороненного, отпетого члена семьи.
В течение первой недели, конечно, наблюдается истощенность, потому что были похороны, было погребение, было отпевание, встречи, поминки и так далее. Эмоциональная и физическая истощенность семьи здесь очень ярко выражена. И, конечно же, здесь нужно проявить заботу друзьям и знакомым, близким и самим членам семьи о том, что семья нуждается в отдыхе, в уединении, в тишине, в покое.
Две-пять недель, то есть что-то вроде месяца: многие члены семьи возвращаются к повседневности — к работе, к обычному образу жизни, к своим делам, которые были прерваны на неделю, быть может, у кого-то меньше, у кого-то больше. И тогда самые близкие чувствуют больше утрату, потому что гости разъехались, а дальние родственники вернулись к своей жизни. Они остаются с этой пустотой утраты. И у них более остро возникает тоска, гнев, горе. Шок проходит, наступает время острого горевания, которое может продолжаться очень долго — от полутора месяцев до трех месяцев, наступает переходная стадия из тоски и гнева.
Три месяца и до года длится траур, можно сказать, ощущение беспомощности, регрессивное поведение членов семьи. Например, кто-то из членов семьи может вдруг превратиться в подобие маленького ребенка, за которым нужен дополнительный уход и наблюдение. Возможно, кого-то затронет в большей степени депрессия. А кто-то будет искать заместителя этого поведения — того, кто как бы возьмет на себя функцию умершего. Это могут быть самые разные члены семьи. Дети замещают ушедшего родителя, родитель иногда играет в погибшего умершего ребенка и так далее. То есть здесь происходят удивительные приключения с заместителем поведения. Конечно же, с патологическим поведением, с поведением, которое вносит в семью еще большую дисфункцию, кроме самого горя.
Наконец, происходит годовщина. Это очень важный момент, когда семья, по сути дела, имеет возможность совершить эту годовщину. Годовщина — это некоторое очень важное событие, когда частное горе возвышается до семейного символического горя, когда совершается ритуальное завершение. То есть это поминовение, это поминки, это богослужение, это молитва, это поездка на кладбище, может быть, даже в другой город, в другой район. Но, во всяком случае, родственники вновь собираются, и общее горе облегчает горе самых близких родственников. Если не происходит застревание, потому что нередко самые близкие родственники не готовы расстаться со своим трауром, не готовы расстаться со своим горем.
Что означает застревание? Застревание — это когда семья не может преодолеть определенную стадию горевания, и человек не может преодолеть. А это означает, что он не возвращается к обыденной жизни, он продолжает жить в патологической жизни, где его психическое состояние вновь и вновь разрушает его здоровье.
Наконец, от полутора до двух лет после утраты семья имеет возможность вернуться к своей прежней жизни. Разумеется, к прежней, но уже без того, кто ушел навсегда. То есть к этому времени функции семьи тем или иным образом перераспределены. Структура вновь пришла в некоторое равновесие в силу новых ролей: роли замещены, функции перераспределены, структура вновь продолжает пребывать в каком-то равновесии. Разумеется, в новом равновесии.
Если семья теряет нерожденного ребенка, то в чем будет специфика стадий? Стадии не те же. Здесь тоже горе, и здесь очень важно, чтобы мать и отец нерожденного ребенка совместно переживали, проживали это горе. Здесь, как правило, не участвуют посторонние люди, которые могут быть просто не посвящены в это. Поэтому здесь очень важно, чтобы родители этого ребенка — мать и отец, муж и жена, — чтоб они вместе, не порознь, а вместе переживали это горе, чтобы они помогали себе пройти эти стадии. Но в какой-то степени это похоже на потерю ребенка, только здесь нет контакта, здесь нет визуальной памяти, слуховой памяти, сопереживания с этим ребенком. Здесь всё немножко по-другому, и тут еще очень важны обстоятельства, при которых погиб ребенок. Если обстоятельства каким-то образом связаны с образом жизни супружеской пары или конкретно матери, которая вынашивала этого ребенка, тогда здесь будет, конечно же, очень серьезная проблема с чувством вины. И если здесь была какая-то непредвиденная проблема со здоровьем или еще с чем-то, то здесь тоже будет чувство вины от того, что не всё сделали, или от чего-то это зависело, могут быть взаимные обвинения в наследственности и так далее, тут есть своя специфика.
Что означает работа с горем семьи и близких? Прежде всего, важно помочь семье пройти все стадии. Каким образом? На каждой стадии есть своя симптоматика поведения. Скажем, на стадии тоски и гнева очень важно помочь близким воспоминанием жизни усопшего, переживанием вновь всей его жизни, начиная с самых ранних лет его жизни, просматривать его архивы, его дела, его фотографии. И на этой стадии, кстати говоря, рождаются определенные мифы, что неплохо, потому что семья таким образом справляется с горем. Рождаются определенные замыслы, возникают какие-то мемориальные идеи памятника, составления альбома и так далее. То есть здесь есть много очень важных вещей, которые помогают пережить. И если кто-то помогает семье пережить, значит, он выслушивает, много раз выслушивает одно и то же об усопшем — о том, как он болел, о том, как он умирал, о том, что переживали члены семьи в этот момент, это всё очень важно.
Помощники
Собственно говоря, работа помощников семьи, друзей, близких — это и есть быть, присутствовать в семье и слушать бесконечно эти рассказы, эти повторения, которые меняются раз от разу, и это отчасти помощь в преодолении горя. И, конечно же, надо заботиться о близких, которые переживают горе, чтобы они спали, ели, отдыхали и возвращались потихонечку к жизни, которая их продолжает ждать.
Разумеется, еще раз я должен сказать, что работа с острым горем, работа с людьми, которые пережили тяжелое положение, — это серьезная работа, и она начинается, прежде всего, с ресурсов самих помощников. То есть помощники нуждаются в диагностике, помощники нуждаются в подготовке, прежде чем они берутся за это. Естественно, если это речь идет о родственниках — их никто не спрашивает. Родственники встречаются с горем потому, что они родственники, а вовсе не потому, что они взялись помогать. Но если это волонтеры, если это близкие знакомые, то они должны понимать, что помочь они могут только в том случае, если они сами умеют регулировать свое эмоциональное поведение, сами могут быть достаточно эмоционально устойчивы. И тут еще одна очень важная вещь: всем помогающим в остром горе нужно пройти курс исцеления от суеверий и магизма.
Вопросы
Есть ли риск, когда близкие не разъезжаются, а остаются поддерживать самого горюющего члена семьи, что этим они замедлят прохождение этапа переживания горя и наоборот продлят процесс?
Нет, наоборот. Если они задерживаются, остаются в семье, где произошла смерть, они помогают преодолеть горе. Потому что, еще раз говорю, заново проживается жизнь усопшего, повторяется, рассказывается. Это всё важные психотерапевтические ритуалы, которые помогают, и близкие — как раз именно те люди, которые могут помогать семье.
Какая помощь может быть оказана, если в семье проявляется заместительное поведение?
Если члены семьи принимают это заместительное поведение и не хотят от него избавляться, едва ли можно помочь. Например, нередко бывает, в течение года или двух после смерти одного из членов семьи рождается ребенок. И иногда его называют именем усопшего. Или даже еще больше того, как бы назначают его заместить того, особенно если это старший ребенок умер, то родившегося младшего назначают как бы быть ему заместителем. Или если, например, умер отец, старшая дочь берет на себя функции отца, чтобы маме и другим детям заместить отца.
К сожалению, в таких случаях семья неохотно идет на осознание этой действительно патологической ситуации, потому что её устраивает такое положение. И очень часто и самого «заместителя», и тех, кто принимает эту заместительную помощь, может устраивать такое положение. Но когда семья или эти члены семьи готовы будут осознать, что с ними происходит, вот тогда можно помочь им осознать, почему произошло так, и что произошло в семье в этой ситуации. Поэтому не всегда можно помочь.
Если очевидно, что человек застрял на какой-то стадии горевания, но не признает это, как ему помочь?
Если человек не хочет с этой стадии уходить, нельзя его насильно тащить куда-то. Но, по крайней мере, можно быть рядом и не участвовать в его мифах. Например, мать, глядя на фотографию сына, обращается к нему, как к живому, пытается с ним говорить, с ним советоваться. Вы не обязаны в этом участвовать. И вы можете не объяснять и не выводить на чистую воду мать, но вы можете в этом мифе не участвовать. Вы можете совершенно трезво и однозначно говорить о человеке, как об усопшем, молиться о нем, поминать его и не делать вида, что вы тоже думаете, что человек не умер. Вот это уже будет достаточной помощью. В любом случае, человек, страдающий таким застреванием, может обратить внимание, может попросить у вас помощи, и ему, может быть, рядом с вами будет легче. А, может быть, он с агрессией вас оттолкнет, прогонит прочь. Но, по крайней мере, у него будет шанс узнать правду от того, кто был рядом с ним.
Надо понять, что там, где человек хочет обманываться, хочет жить в нереальном мире, хочет жить с мифом, мы не можем его переубедить, мы не можем насильно заставить его жить в реальности. Но мы сами, рядом живущие, можем продолжать жить в реальности, не подыгрывая мифологии другого.
Подготовила Тамара Амелина
Как пережить смерть отца?
Казалось бы, когда наступает смерть отца в почтенном возрасте, это не должно быть неожиданностью, должно восприниматься как часть жизни, естественный процесс. Следовательно, справиться с утратой проще. Но на самом деле это не так. Смерть — горе, которое отражает утраченную связь. Эта потеря не становится меньше из-за того, что вы взрослый, или потому, что ваш отец прожили долгую жизнь. Мы утрачиваем родного человека мгновенно, но последствия этого остаются на всю жизнь. Социальная сеть помню.рус призван помочь справиться с печалью.
5 стадий горя
Условно горе можно разделить на 5 стадий, через которые проходит человек: отрицание, гнев, размышления, депрессия и принятие. Нет определенной последовательности этих этапов. Каждый переживает по-разному и в течение различного времени.
- Отрицание. Сначала наступает шок. Вы отказываетесь верить, что родитель никогда больше не войдет в дверь, не позвонит. Начинаете искать ответы на вопросы: почему ушел любимый отец, как такое могло произойти, что можно было сделать, чтобы этого избежать? Через анализ событий приходит осознание, принятие реальности.
- Гнев — необходимый этап процесса исцеления. Под ним скрывается много эмоций. Он не поддается логике, но подтверждает, что вы способны испытывать чувства, что вы любили родителя. Гнев может отдалить вас от семьи и друзей именно в то время, когда они могут вам понадобиться больше всего. В этот период вы можете испытывать злость на отца за, что он не заботился о себе, на себя за то, что вы вовремя не помогли. Злиться на врачей, что они не смогли вылечить.
- На этапе размышлений человек начинает думать: «А если бы я сделал это, то…», «Что, если бы…», «Если бы только раньше нашли опухоль и быстрее распознали болезнь». Эти мысли особенно часто посещают тех, у кого родитель умер от неизлечимой болезни. Для них особенно актуален вопрос, как пережить смерть отца от рака. Хотя они и готовились к этому. Мы всем сердцем хотим вернуть папу. Это процесс адаптации нашей психики к осознанию потери. Постепенно приходим к неизбежному выводу: его действительно больше нет.
- Депрессия — проявление горя на более глубоком уровне. Она позволяет понять, что произошло на самом деле. Иногда она может повторяться. Родственникам нужно внимательно следить за состоянием детей. Поскольку подросток еще психически не сформирован, ему может быть сложно справиться с этим состоянием самостоятельно.
- Принятие — связано с осознанием реальности, пониманием того, что наш любимый человек физически ушел. Нам никогда не будет нравиться эта реальность, мы никогда не сможем ее исправить. Но в итоге принимаем ее.
Как пережить утрату отца?
Каждый из нас скорбит по-своему, даже среди братьев и сестер один может горевать по папе со слезами, а другой — без них, переживая все в себе. Один может чувствовать себя лучше среди людей, другому нужно побыть наедине со своим горем.
Бывает, что человек углубляется в страдания и ему нужна помощь близких, друзей или психолога. Не отказывайтесь от нее.
Верное решение, которое поможет всем облегчить страдания, — создать памятную страницу на сайте Помню.рус. Соберитесь все вместе, выберите фото для размещения. Вспомните все важные даты и внесите их на страницу, чтобы каждый год всей семьей чтить память папы в эти дни. Жизнь может разбросать вас по разным уголкам земли, но это не помешает посещать виртуальную могилу, оставлять там слова скорби.
Можно скачать бесплатное приложение. В любую минуту, когда станет грустно, вы можете зайти на памятную страницу, посмотреть фото. Как бы ни было тяжело пережить смерть отца, в вашей памяти он будет жить вечно.
Как пережить смерть близких — Российская газета
Они жили долго и счастливо и умерли в один день
Это не просто о любви до гробовой доски и о семейной жизни с хорошим концом … Это попытка ответить на вопрос, над которым веками бьются философы, поэты, художники: «Может ли любовь победить смерть?»
Анатолий Антонов: «В один день» — это метафора и мечта, которая в жизни редко реализуется. Жан-Поль Сартр и его супруга Симона де Бовуар умерли почти в один и тот же день, но с промежутком в шесть лет. Но и это символично. Речь идет о том, что люди всю жизнь проживают рядом, становясь друг для друга незаменимыми. Это и счастье, и огромное испытание…
Алексей Герман: Глядя на свою семью, я понимал, что они проходили очень много испытаний вместе. При том, что родители могли ссориться, и даже бабушка с дедушкой иногда. Тем не менее всегда было ощущение единства, внимания друг к другу и понимания. Сейчас, мне кажется, мы теряем ценность энергии семьи, которая поддерживает в этом сложном и иногда враждебном мире. Семья перестает быть высшей ценностью. Это не означает, что раньше «все сидели под елочкой в белых рубашечках». Просто я всегда понимал, что для меня родители- это главное, а я — для них. И всегда знал, если у кого-то из нас случится выбор, то он будет сделан не в пользу денег или карьеры, а в пользу семьи.
Недавно умер 90-летний муж близкой знакомой. Она сказала: «Я не умею без него дышать…»
Анатолий Антонов: Есть такое социально-психологическое понятие: социальный атом человека. Это наименьший и неделимый элемент социальной вселенной. Когда кто-то один умирает, атомная структура разрушается, ведь атом неделим. Умер один старик, скоро уйдет и другой. Впрочем, социологам известно, что у женщины есть шанс прожить еще лет 10. А вот если умирает первой жена, муж долго не протянет. Все это я говорю о парах с большим стажем. В современной семье, где по пять раз разводятся и сходятся, совсем другая картина. Развод там — тоже смерть, но не в буквальном смысле слова. Посмотрите телевизионные передачи: люди готовы друг другу горло перегрызть за каждую табуретку. Такая грязь внутри человеческая убивает когда-то очень близкого.
Алексей Герман: Возможно, в этом виноват тревожный ХХ век, который принес бесконечное форматирование государства, постоянное провозглашение то одних, то других ценностей. Меня потрясает количество выяснений отношений, показушной и бессмысленной любви, которое сейчас транслируется отовсюду. Когда умирала певица Юлия Началова, было ощущение нескончаемого потока грязи. Бесконечные оправдания врачей, скандалы с бывшими мужьями. Жизнь в состоянии постправды, когда рейтинг важнее, чем мораль, когда человеческая жизнь всего лишь история о том, как повысить количество читателей, лишает нас чего-то очень важного. Интерес к трагическим моментам с одновременным вытаскиванием грязного белья — результат того, что нет моральных авторитетов. А это тащит за собой остальное — отсутствие запроса на справедливость, нищенские пенсии, неуважение и безразличие к старикам и т.д.
Алексей Герман (мл.): Долгая жизнь вместе — это то, что превращает двоих в одно целое. Фото: РИА Новости
Татьяна Чаленко: Ухаживая за больными и помогая людям в последние мгновения жизни, я пришла к парадоксальному выводу: настоящая любовь бывает только в старости. Когда смотришь на своего мужа и думаешь: «Раньше я его не любила, это было другое. А вот сейчас я его люблю!» У 90-летнего священника в келье я видела две фотографии. Матушка — сразу после венчания и незадолго до смерти. На одной — юная красавица, а на другой — морщинистая старуха с бессмысленным взглядом. В рамку второй фотографии батюшка вложил клочок бумаги, на которой было написано: «Господь с тобой, любовь моя!» Тогда я этого не поняла, а теперь — понимаю.
Алексей Герман: Это правда: долгая жизнь вместе — это выше, чем просто любовь, это что-то, что превращает двоих в одно целое. Моя мама очень тяжело переживала уход папы. По большому счету, она не могла без него жить, поэтому все время кидалась в какую-то работу, чаще неблагодарную и низкооплачиваемую. Бабушка после ухода дедушки стала заниматься его архивами. Закончив работу, она, увы, быстро умерла.
Последняя точка многое говорит о человеке
Чехов пьет смертельно опасное шампанское. Пушкин ест морошку из рук любимой жены… О чем обычно просят в такие минуты?
Татьяна Чаленко: Меня потряс случай. Я ухаживала за удивительной женщиной. Она содержала в Тверской области маленький детдом для олигофренов. Шесть человек научила говорить. Самоотверженная была — служила людям. И вот сидим мы с родственниками у ее одра, и она завещает отвезти ее после смерти туда, где детдом, обложить дровами, сжечь, а прах развеять над деревней. При этом никаких признаков деменции или других психических расстройств. Просто ей хотелось раствориться в своем призвании…
Современное искусство все чаще обращается к осмыслению человеческих переживаний о приближении конца… Все возможные мировые награды собрал фильм Ханеке «Любовь». Сюжет прост и сложен одновременно: два очень старых и очень любящих друг друга человека пытаются сохранить достоинство в безысходности болезни, которая сначала отнимает силы физические, а потом забирает разум…
Татьяна Чаленко: Мы должны уходить из жизни достойно. Как в молитве сказано: «непостыдно». Деликатность и терпение — вот, что нужно усвоить тому, кто ухаживает за больным. Человек не должен быть унижен, даже если он уже не помнит, как его зовут, а тело его абсолютно беспомощно…
Анатолий Антонов: Недавно я оказался в больнице. На лыжах гонял и сломал шейку бедра. Не учел возраст. Хирурги смеялись: где этот горнолыжник? Так вот о достойном уходе. При мне человек умер прямо на коляске, не дождавшись места в палате. Медицинские братья и сестры в присутствии умирающего разговаривают: вот этот сейчас загнется, освободится кровать. Это же так страшно — умереть среди абсолютно равнодушных людей. О деликатности, физической и психологической, в которой нуждаются старики еще больше, чем молодые, речи не идет.
Алексей Герман: Я был поражен, как трудно положить в больницу человека преклонного возраста и как минимальны его шансы на выживание там. Это пренебрежение к людям в почтенном возрасте — колоссальная проблема. Сегодняшняя установка на доживание безобразна, как и термин «возраст дожития». Откуда это взялось? Как ни странно, это вопрос и о религии, и о воспитании, и о нравственности, и вопрос очень скромной пенсии.
Но вот больной человек дома… Бросившись к нему на помощь, близкие люди часто не рассчитывают свои силы на годы методичной и мало результативной, по большому счету, работы… И тогда возникает вопрос: ухаживать за больной матерью — это святая обязанность или наказание? И случаи, когда родственники ведут себя так, что хочется сказать: «Лучше уйдите!», — не редкость….
Алексей Герман: Наверное, самое дурное, что может быть в такой момент, это когда родственники начинают злиться друг на друга. Это бывает очень часто. Когда напрягаются дети, когда самому человеку кажется, что ему недодают чего-то. Мне кажется, достоинство и в том, чтобы как-то останавливать себя.
Надо жить, думая о конце, и тогда жизнь будет и радостной, и прекрасной. А мы загоняем свой страх в подполье
Татьяна Чаленко: Вопрос про наказание может ставить только незрелая душа. Важно помочь ей созреть. Наши родственники любимые — мамы, тети, бабушки — поверьте, все осознают… Есть очень короткий срок, когда понимаешь, что уже помочь не сможешь. Когда мама вас не узнает и считает своей мамой, — это, конечно, шокирует. Но вам дается возможность еще полюбить ее немножко, погладить руку или голову — пока дышит, на тебя смотрит, пока она еще теплый… Видит и слышит? Нужно попросить прощения, может быть, какие-то распоряжения получить. Уже не слышит? Важно держать за руку. Гладить потихонечку, даже просто немножко касаться тела, головы, волос. Мы, сестры милосердия, знаем, как важно, чтобы человек чувствовал, что он не один умирает. Кто-то рядом с ним сидит и вместе с ним дышит. Я ухаживаю за больными скоро 25 лет. Как правило, это происходит так: ты вышел за дверь, на кухню на минутку, и человек умер. Так вот это большой подарок от Бога видеть, как он уходит, услышать последний вздох. Подарок вашей душе.
Герой нового фильма Сергея Ливнева «Ван Гоги» (его очень точно и тонко играет Алексей Серебряков) рядом с заболевшим Альцгеймера отцом излечивается от равнодушия, неполноты существования, эгоизма, амбиций… Получается, чтобы быть человеком, нужно пройти и это?
Татьяна Чаленко: Уход за стариками с деменцией — это тяжелая, но душеспасительная история.
В Калуге 86-летняя бабушка ушла ночью из дома и замерзла. Общество обрушилось на сына, который сам давно уже пенсионер… Но все ли зависит от родственников? Нужна ли им самим поддержка?
Татьяна Чаленко: Я консультирую семью. Пожилая женщина — 94 года. Простая, малообразованная, труженица. Нарушения у нее уже очень развернутые. И две дочери, сами понимаете, в возрасте. Как же они ухаживают за матерью! Как они терпеливо любят, невзирая на ее бесконечные вопросы, какие-то детские поступки. Как служат ей! Когда смотришь на это, жить хочется, и веришь в людей, и счастлив, несмотря на ужасающую ситуацию! Все очень просто, бедно, скудно. Денег на перевязочные материалы нет. Но ни грамма уныния или жалости к себе, только любовь и добрый юмор.
Настоящая любовь бывает только в старости. Когда смотришь на мужа и думаешь: Раньше я его не любила, а вот сейчас люблю!
Алексей Герман: Я, к счастью, не знаю, что такое деменция. Мой папа умирал медленно, долго и страшно. Он очень тяжело болел 20 лет. Мы знали это. Это знание всегда было рядом. В случае с мамой все произошло очень быстро. С одной стороны, пожилые родители — это страшное испытание. Это, когда ты начинаешь разбираться в медицине. Когда тебя одолевает стыдная усталость, и ты живешь в бесконечном ожидании трагедии. Но с другой стороны — это взаимопонимание и счастье от того, что ты можешь прийти к ним и ощутить, что ты не один и ближе родителей никого не будет.
Почему тема ухода, последних дней жизни у нас под запретом?
Почему мы боимся говорить о смерти? Вот два письма от известных российских писателей, которые пришли в ответ на приглашение редакции к разговору. «Простите, я бы не хотела говорить об этом… Недавно умерла жена моего брата»… «У меня пожилые родители, боюсь думать, что будет через год-два-три…»
Анатолий Антонов: Да, это табу. У нас нет поведенческой психогигиены относительно смерти. Посмотрите, в светской жизни совсем нет траура, если это, конечно, не касается знаменитостей, из смерти которых делают шоу. Люди уходят незаметно: был человек и нет его.
Алексей Герман: Может быть, причина в том, что тема ухода очень личная…
Анатолий Антонов: Боязнь говорить о смерти — это очень напряженная струна современного мира. Во всех странах упростились похоронные обряды. Помню: по улице у нас на Таганке идет процессия, оркестр играет, машина с красно-черным полотном на борту. Останавливаются зеваки. Сейчас вы не увидите похорон.
Разве это плохо? Вспомнишь «Траурный марш» Шопена и мурашки страха по спине…
Анатолий Антонов: Это особенность нашей жизни: скорее похоронить, забыть и побежать по своим делам. Дело не в отсутствии сопереживания. Смерть загнана в подсознание, невероятно высок страх смерти… В свое время великий Мечников написал книгу «Этюды оптимизма». Она вовсе не о том, что умирать надо с оптимизмом. Нет. По Мечникову, умирать нужно по-человечески: не отчаиваться, не цепляться за жизнь, а понимать, что это закономерный финал, к которому нужно себя приготовить. Не в одиночку, а в окружении родственников и близких. Как раньше: на людях, чтобы вся деревня попрощалась… У меня мама до 90 лет дожила. Умерли все ее братья и сестры, умерли знакомые, ей перестал быть интересен даже Ельцин, который разрешил верить в Бога. И она тихо ушла. Парадоксальная мысль: надо жить, думая о конце, и тогда жизнь будет радостной и прекрасной. А мы загоняем свой страх в подполье.
Этот феномен изучен?
Анатолий Антонов: Вы удивитесь, но табу на смерть не только у обывателей, но и у ученых. В советское время я пытался проводить исследования про отношение к смерти среди преподавателей и студентов, но партком МГУ быстро мне их прикрыл. Как умирать — это не тема для советского человека. Он хотя и смертен, но вечен, бодр и весел! Такая идеологическая установка. А людям задумываться над тем, как жизнь сберечь, как дожить до глубокой старости при уме и памяти, было некогда. Модернизация, урбанизация, технологический прогресс — все это дает высокий процент смертности. В патриархальной и религиозной крестьянской России суицидов случалось мало. Жизнь была, с точки зрения простого человека, не легче, но правильнее. А что получилось, когда сельское население вытянули в города? После войны мы впятером жили в коммуналке на шести квадратных метрах. Удобства на улице. Москва была деревянная, страшная, бедная. Про другие города и не говорю. В ХХ веке не за чем было беречь здоровье. Мужчины усвоили: через каждые 10 лет — или войны и революции, или репрессии и «как закалялась сталь» на стройках коммунизма. Жертвенность, послевоенный голод.
Трагичный минувший век отучил россиян думать о том, как жить долго и качественно. Но были же примеры, перед которыми хочется снять шляпу: Владимир Зельдин, Даниил Гранин…
Анатолий Антонов: По числу долгожителей мы сильно отстаем от развитых стран. Между тем биологи из США, кстати, наши — МГУ-шники, уехали в Америку в 90-е годы, провели анализ по всем европейским странам за 300 лет и пришли к выводу, что средняя продолжительность жизни должна быть 100 лет. Сейчас Япония и Скандинавские страны приближаются к показателю 85 лет. Среди японских женщин полно тех, кому 88-89. Мы же вышли на среднемировой показатель — 72 года. Это на десять лет меньше, чем в передовых странах мира. По женщинам мы на 130-м месте в мире, а по мужчинам — на 145-м… Когда мы стали проводить исследования установок на жизнь и смерть, выяснилось, что большинство опрошенных не хочет дожить до ста лет. Старость воспринимается, как дряхлость и нищета. Зачем такая жизнь? Молодые так и пишут в анкетах: лучше прожить активно, бодро, но мало. Пробежал стометровку и помер на финише. А я студентам внушаю: нужно марафонскую дистанцию пробежать, а для этого продумать свою историю уже сейчас, пока вам двадцать, рассчитать силы на всей дистанции.
Справка «РГ»
Сейчас в России проживает более 33 миллионов людей старше трудоспособного возраста. Это 23 процента населения страны. По прогнозам, к 2025 году доля этих граждан составит 28 процентов.
Ключевой вопрос
Возможно, старость пугает не только дряхлостью и нищетой, но и тотальным одиночеством. Немощность и смерть уничтожает друзей, они вдруг куда-то исчезают, будто боятся чего-то.
Герман: Переоценил ли я Вселенную, когда папа умирал и очень многие люди, которые были его друзьями, пропали? Да, переоценил. Переоценил ли я ситуацию, когда мама умерла и многие, кому она помогала, не пришли? Переоценил. Для меня жизнь без родителей — это жизнь заново. После ухода мамы «Ленфильм» начал терять какие-то ориентиры. Теряется то, ради чего она жила, ради чего спасала студию. Исчезновением друзей я был, конечно, неприятно удивлен. Но, с другой стороны, чего требовать от профессиональных сообществ, когда все мы становимся обществом фейсбучных конфликтов, медийной истерии, потребности немедленно кому-то ответить, поделиться своим мнением со всем миром. Как ни странно, революция в соцсетях сделала нас глупее.
Уход близких может перевоспитать?
Герман: Не знаю (вздыхает). Надеюсь, что я стал немного внимательнее к людям. Как минимум стал мягче и добрее. Наверное. В чем-то стал менее амбициозен. Не знаю, стал ли я умнее и мудрее, но я стал иным, и какое-то отношение к жизни во мне пересмотрелось. Не я сам пересмотрел. А оно само изменилось. Смерть близких меняет приоритеты и понимание того, что такое жизнь. Мы же не верим никогда, что все это может произойти с нами. Этот момент бесконечно далеко. А когда это происходит сейчас и с тобой, конечно, ты становишься другим человеком. Ты понимаешь, что теперь ты в семье старший, что не с кем уже посоветоваться.
И главное. Ты всегда винишь себя в том, что позвонил на два часа позже, приехал в больницу на 25 минут позже, не сообразил снять задвижку на двери… Вина останется навсегда. И тут совет только один. Его давали уже миллиарды человек до меня. Не откладывайте общение. Позвоните своим родителям прямо сейчас.
Совсем недавно наша семья потеряла отца. Как помочь маме пережить смерть близкого человека?
Дорогая Александра!
Как бы мы ни готовились к уходу близкого человека, смерть всегда наступает внезапно. Не зря же в народе говорят, что «горе слишком широко, чтобы его обойти, слишком высоко, чтобы его перепрыгнуть, и слишком глубоко, чтобы под ним проползти; через горе можно только пройти».
Конечно, боль утраты со временем притупляется. Происходит это во многом благодаря постепенной смене прежнего уклада жизни. Но бывает и так, что оставшийся родственник не может изжить горечь потери самостоятельно, а его состояние постепенно перетекает в устойчивую депрессию, требуя посторонней помощи и серьезной внутренней работы над собой.
Как известно, первая стадия переживаний — это шок. От шока человек словно каменеет и выглядит внешне безучастным. И если не дать нахлынувшим эмоциям вылиться наружу, то душа его не сможет в полной мере очиститься от переживаемого горя. Поэтому на данном этапе слезы играют очень важную роль. Если вспомнить историю Древнего мира, то мы увидим, что на церемонию похорон приглашались специальные женщины – плакальщицы. Помимо подчеркивания социального статуса умершего, они выполняли еще одну важную миссию – позволяли всем присутствующим выплакаться, в результате чего у членов семьи наступало некоторое облегчение и избавление от шока. Особенно важны были причитания-прощания у смертного одра. Эти причитания весьма характерны для России: до сих пор родственники таким плачем выражают свои искренние чувства к ушедшему в мир иной. Он, если хотите, очерчивает т.н. «пространство боли» и направляет шоковую реакцию в определенное русло. Обычно после причитания люди довольно быстро возвращаются к адекватному состоянию, и это позволяет им в дальнейшем успешно проходить следующие стадии на пути к изживанию горя.
Уходя, человек как бы сливается с окружающим миром, становится частью его, растворяется во внешней среде. Понимая это и чувствуя духовную связь с ним, мы можем помочь себе и другим быстрее преодолеть кризис. Замечено, что гораздо легче смерть близких дается верующим людям. «Он ушел», «его душа обрела покой», «Господь забрал его к себе» — примерно такие слова мы слышим в тех домах, где о вере в Бога знают не понаслышке. И смерть здесь не горе, а некое таинство, переход в мир иной, рождение к новой жизни, воссоединение с Творцом.
Огромную роль для скорбящего играет активное взаимодействие с окружающими. Погружаясь в другое пространство – пространство общения с другими – мы невольно меняем свое отношение к действительности и вдруг начинаем понимать, что жизнь не стоит на месте, постоянно наполняя наше собственное существование новым смыслом, новыми надеждами и планами на будущее. Считается, что в этот период особую ценность представляет общение с детьми: их непосредственность и неумение подолгу зацикливаться на своих печалях согревают душевным теплом и придают новых сил для жизни.
Очень важно, чтобы скорбящего человека окружали те, кто умеет по-настоящему слушать, сочувствовать и сопереживать. Когда-то еще великий Тютчев сказал: «Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется, — и нам сочувствие дается, как нам дается благодать». Такое слушание и сопереживание подобно грузу, взятому с плеч усталого путника и переложенному на собственные плечи.
Утешая кого-то, следует помнить, что нельзя ускорять или тормозить ход изживания горя. Очень точно высказался доктор А.В.Гнездилов, много лет посвятивший изучению данной проблемы: «Самое интересное заключается в том, что если ты переживаешь горе конструктивно, страдая открытой душой, — оно становится богатейшим духовным опытом». По-моему, точнее не скажешь!
Многим из тех, кто утратил близкого человека, помогает, когда они пишут письма своим усопшим, делясь своими переживаниями, прося прощение и т.д. Кто-то даже сочиняет объемные труды или книги, посвященные ушедшему в мир иной, а кому-то становятся близкими идеи милосердия и благотворительности. И это уже вопрос, относящийся к переводу деструктивного (разрушительного) горевания в конструктивное (созидательное). Ведь горе заставляет искать собственную вину в смерти другого человека. Находя работу для своей души, мы преодолеваем чувство вины и находим новую сферу применения своей любви.
И еще. Ношение определенной одежды и соблюдение траура с давних времен не только одобрялось обществом, но и создавало некую официальную возможность для человека постепенно изживать свое горе. Сейчас же, когда традиции размыты или вовсе утеряны, люди не успевают правильно горевать, пряча свои чувства от окружающих и задвигая их вглубь себя. Но ложные маски тем и страшны, что надев их в угоду новым веяниям в обществе, мы рискуем остаться один на один со своим неизжитым горем и неразрешенными духовными и психологическими проблемами. Поэтому психологи советуют нам оставаться самими собой.
И в то же время не стоит забывать о том, что жизнь — это ритм: как вдох-выдох, день-ночь, прилив-отлив. В народе бытует выражение: нельзя жить прошлым, надо жить дальше. И очень важно, чтобы после преодоления боли от потери близкого мы вновь возвращались к тем, кто еще рядом, к тем, кто нуждается в нас и ценит каждую минуту, проведенную возле нас.
(опубликовано в газете «Парадный подъезд», 2011)
Дата публикации: 03.04.2011 Рубрика: Вопросы и ответы
Смерть родителей травмирует в любом возрасте
Еще один решающий фактор при возникновении таких последствий — степень близости ребенка с умершим родителем и масштаб влияния трагического события на всю его дальнейшую жизнь. И это совсем не означает, что люди легче переживают потерю того, с кем были менее близки. Могу с уверенностью сказать, что в таком случае переживание потери может оказаться даже более глубоким.
Долгосрочные последствия потери родителя неоднократно исследовались. Оказалось, что это влияет как на умственное, так и на физическое здоровье, причем последнее чаще проявляется у мужчин. Помимо этого потерявшие отцов сыновья сложнее переживают утрату, чем дочери, а женщины тяжелее мирятся со смертью матерей.
Пора обращаться за помощью
Исследования по теории утраты помогли понять, как помочь людям, травмированным смертью родителей. Очень важно сфокусироваться на личностных ресурсах человека и его способности к самовосстановлению. Важно, чтобы значимые близкие и члены семьи оказывали ему всестороннюю помощь. В случае, если человек проживает осложненное горевание, длящееся долгое время после смерти любимого человека, могут понадобиться дополнительные меры и проверка психического здоровья.
Каждый из нас переносит потерю близких по-своему и в своем темпе, и бывает очень трудно распознать, на каком этапе печаль переходит в хроническое комплексное расстройство. Такая затянувшаяся форма — патологическое горе — обычно сопровождается продолжительными болезненными переживаниями, и кажется, что человек не способен принять потерю и двигаться дальше даже спустя месяцы и годы после смерти близкого.
Путь реабилитации
Стадии восстановления после смерти родителя включают важный этап, когда мы позволяем себе проживать боль потери. Это помогает нам постепенно начать осознавать случившееся и двигаться вперед. По мере исцеления мы вновь обретаем способность получать радость от отношений с другими людьми. Но если мы продолжаем зацикливаться и болезненно реагировать на любые напоминания об ушедшем, необходима профессиональная помощь.
Общение со специалистом поддерживает и помогает открыто говорить о печали, фрустрации или гневе, учит справляться с этими чувствами и просто позволять им проявляться. Также в подобной ситуации может оказаться полезным семейное консультирование.
немецкий опыт — Про Паллиатив
Вспомните ситуацию, когда умирал кто-то близкий у вашего друга, знакомого или коллеги. Кто из нас не был в замешательстве? Как утешить? Фразой «Держись!», помощью в организации похорон, деньгами? А дальше что? Отвлекать? Оставить в покое?
С горем потери близкого сталкиваются постоянно специалисты паллиативной помощи, и обычные люди. Чтобы поддержать родственника ушедшего пациента, нужно знать, как это правильно делать. Предлагаем познакомиться с практикой такой поддержки, которая применяется в немецком «Центре долгосрочного ухода Людвиг-Штайль-Хофф». Об этом рассказала на Саммите медсестер в Москве Катя Петкер, старшая медсестра, заведующая одним из стационаров Центра.
В Германии каждая клиника имеет право свободно выбрать концепцию траура, или концепцию переживания утраты, по которой она будет работать с родственниками, сопровождать их после смерти близкого. Этих концепций несколько, и нет никакой «обязаловки», какой из них придерживаться.
После того, как умирает наш пациент – не важно, лежал он у нас в стационаре или находился дома, и мы наблюдали его – мы не бросаем его родственников, не оставляем их одних в беде, а стараемся сопровождать их. И уже на протяжении пяти лет работаем в соответствии с концепцией переживания утраты по Шмидинг (создатель модели – Рутмарайка Шмидинг, немецкий педагог. Потеряв близкого ей человека, стала изучать процессы, которые происходят с людьми в этот период), которая описывает, что переживает человек на каждом этапе своего траура.
Что такое траур? Это внешняя форма выражения печали или горя по причине утраты близкого человека. Это понятие применяется и когда речь идет о смерти общественного деятеля, крупного государственного деятеля, трагической гибели большого количества людей. Но, конечно, наиболее остро мы переживаем смерть близкого человека.
Я хотела бы познакомить вас с моделью траура по Шмидинг. Почему так важно ее знать? Это знание поможет как родственникам умершего, так и персоналу медицинского учреждения.
Ничего не зная об этапах горевания, о том, как человек реагирует на утрату и какие фазы в своем горе проходит, иногда можно подумать, что он притворяется, что его реакции наигранные.
Бывает трудно понять, что с ним происходит, откуда у него те или иные эмоциональные проявления, и как ему помочь. А эта модель как раз дает понимание того, как человек переживает свою потерю. Это помогает поддерживать страдающего родственника, чтобы он смог снова встать на ноги и дальше идти по жизни. Конечная цель этой модели — помочь родственнику найти ресурсы и возможности, которые дадут ему силы жить дальше, после утраты.
Чувство вины перед умершим близким: как в нем разобраться?Когда умирает близкий человек, часто возникает чувство вины: недодал, не сказал, не сделал, а теперь уже ничего не поправишь. Всегда ли эта вина – справедлива, или за ней кроется что-то другое?В этой модели рассматривается не только эмоциональная сторона переживания смерти близкого человека. Траур влияет на все области жизнедеятельности — на психику, на духовные аспекты, на сознание, когнитивные функции, на социальную сторону, поэтому мы рассматриваем человека в комплексе его проявлений.
Если посмотреть на траур в целом, выделяют четыре фазы боли:
- «время шлюзов»,
- «время Януса»,
- «время лабиринта»,
- «время радуги».
Сложность заключается в том, что горевание, траур — это не линейный процесс: эти фазы могут повторяться, возвращаться, причем по многу раз. Вы, наверное, слышали про стадии принятия смерти по Элизабет Кюблер-Росс? Она выделяет пять фаз: отрицание, гнев, торг, депрессия, принятие. Эти этапы переплетаются между собой, могут чередоваться, повторяться, поэтому так сложно быть рядом с переживающим человеком: сегодня он спокойный, умиротворенный, завтра — он опять мечется, злится, послезавтра у него депрессия, апатия.
Точно так же и здесь: все эти этапы перемещаются, поэтому бывает очень тяжело понять человека, находящегося в трауре, в горевании, очень непросто его поддерживать и сопровождать.
Время шлюзов. Этот самый короткий из четырех периодов, он длится с момента смерти близкого и до его похорон. И это единственная фаза из четырех, которая не повторяется, поэтому очень важно учитывать культурные и религиозные потребности человека в этот момент.
Конечно, очень многое зависит от того, была ли смерть внезапной, допустим, в результате несчастного случая, или ожидаемой, после долгой болезни. Естественно, внезапная смерть переносится гораздо тяжелее, болезненнее, и процесс горевания затягивается.
В общем охарактеризовать эту фазу можно такой метафорой: кораблем необходимо управлять, и необходим «охранник шлюза», который открывает шлюз, чтобы корабль перешел из одного бассейна в другой, то есть обеспечивает переход из одного состояния в другое. Иначе скорбь может перелиться через край.
Я представляю эту ситуацию так: человек умер, и пока он болел, лежал у нас в учреждении, он был капитаном корабля. Этого человека не стало, значит, сейчас капитаном этого корабля должен стать кто-то другой, и этот другой должен вести корабль до тех пор, пока не пройдут похороны. Что это значит? Прежде всего, он должен быть Человеком с большой буквы: уметь слушать, промолчать, где нужно, поддержать, прийти, пожать руку, просто посидеть рядом. Такие действия облегчают скорбь, снимают частично ее эмоциональную тяжесть.
Безусловно, сопровождающему необходимо быть внимательным и бесконечно терпеливым, чтобы быть в состоянии выслушивать одни и те же истории по много раз. Каждый из нас, я уверена, кто проходил эту фазу, замечал, что человек, потерявший близкого, родного, способен по десять раз рассказать одну и ту же историю, связанную с умершим, постоянно возвращаться к ней. В конце концов, слушатель начинает думать: «Да я не хочу это выслушивать в одиннадцатый раз!».
Быть услышанным – и в десятый, и в одиннадцатый, и в сто одиннадцатый раз – очень важно для человека в трауре! Таким образом он как бы перерабатывает свое горе, ищет следующий шаг, чтобы дальше идти по жизни.
Это особенно характерно для периода «шлюза».
В этот момент необходимо протянуть руку скорбящему: навещать его, выслушивать, помогать организовывать достойные похороны и поминки. Нужно стараться оградить страдающего в этот период от каких-то камней преткновения, дополнительных переживаний, которые усугубляют страдания. Переживающий утрату часто испытывает чувство вины, чувство, что он что-то недоделал, недодал: «Если бы я тогда был рядом…», «Если бы мы организовали похороны так…», — такие переживания ложатся дополнительным грузом на плечи человека в трауре, и он несет этот груз дальше. Поэтому очень важно, чтобы было сделано все, что можно сделать, чтобы снять этот груз с плеч человека: с ним надо говорить, поддерживать его, слушать, помогать с похоронами, помогать в решении возникающих задач. Важно, чтобы в это время скорби перед человеком открывались и другие индивидуальные пути, чтобы человек сделал следующий шаг.
Вторая фаза траура — это время Януса. Почему Януса? Это двуликий бог времени в древнегреческой мифологии: одно лицо молодое, другое – лицо старика. У человека в этой фазе тоже «два лица»: одно – то, которое он показывает окружающим, обществу, второе он прячет, скрывая то, что с ним на самом деле происходит (например, приходит домой и долго плачет в подушку, или ему чудится, будто он слышит голос умершего, но он боится кому-то рассказать об этом, чтоб его не сочли за сумасшедшего).
Photo: Sydney Sims / Unsplash
И в этой фазе очень многое зависит от того, умер ли человек внезапно, или его смерть была ожидаема. Если это произошло внезапно, то с родственником, по возможности, не надо говорить об умершем, в этот период такие разговоры будут для него дополнительной нагрузкой, стрессом, тяжестью. Придет время, и скорбящий сам созреет для таких разговоров. Пока он сам не говорит об умершем, не надо его провоцировать на такие разговоры. Надо просто быть рядом, сопровождать, слушать, но — не говорить. А если смерть была ожидаема, здесь, наоборот, очень важно в этой фазе говорить с родственниками: обсуждать похороны, говорить о том, как умерший жил, обо всем, что связано с ним. Каждый такой разговор приносит облегчение, укрепляет человека и дает ему ресурсы, чтобы сделать следующий шаг, чтобы обрести, как я всегда говорю, твердую почву под ногами и идти дальше по жизни.
Вот похороны позади: что происходит дальше с людьми, которые переживают смерть близкого? В процессе горевания они начинают обращать внимание на даты, соотносить определенные дни с событиями, прошедшими рядом с умершим: следят за календарем, вспоминают, когда этот человек родился, в какое время попал в больницу и т.д. То есть они как бы еще раз переживают все случившееся.
У людей, переживающих утрату, часто бывают нарушения сна – мы все это знаем. Это время слез и сомнений. Человек уже потратил много сил на похороны, и он понимает, что дальше ему предстоит тяжелый путь. У него пропадает аппетит, он не спит, у него может возникать ощущение, что он сходит с ума.
В 2005 году умерла моя мама. В то время еще не было этой программы сопровождения родственников. И уже после ее смерти, после похорон в один из дней я пришла с работы, переступила порог дома и услышала, как мама мне по-немецки говорит: «Катя, это ты?». Я ответила: «Да», но я же знала, что мамы больше нет.
Я испугалась тогда, подумала: «Ну все, я схожу с ума». Но когда я стала обсуждать этот эпизод с коллегами, выяснилось, что это вполне нормальное явление в период, когда человек находится в этой фазе траура: в его организме происходят изменения, возникает ощущение, что время остановилось. Это всё – нормальная реакция скорбящего человека. Любимого человека больше нет, но для скорбящих он рядом. Многие ощущают знакомый запах ушедшего, слышат его голос, чувствуют прикосновение.
Часто люди продолжают соблюдать все привычные семейные ритуалы, как и раньше, когда близкий был жив, – накрывают стол, варят еду на такое же количество членов семьи, как и раньше. Они словно по инерции все еще живут с умершим близким. Все эти действия отражаются на смене фаз траура, это часть процесса, и человека в любом случае надо поддерживать. Скорбящие зачастую боятся кому-то рассказать о том, что испытывают, но выговориться им очень важно! Поэтому у нас создаются группы траура, горевания: раз в месяц или раз в несколько месяцев мы приглашаем родственников, потерявших своих близких, на встречу, чтобы они могли выговориться и получить поддержку. И если видно, что у человека есть потребность в психиатрической помощи — у него депрессия, суицидальные мысли — мы предлагаем помощь такому родственнику.
Третья фаза — это фаза лабиринта. Это самое ядро горевания, когда происходит «переработка» горя. В принципе, этот этап можно представить так: траур — это рюкзак, это ноша на плечах. И с этой ношей человек входит в лабиринт, шагает по нему вперед, спотыкается, блуждает, возвращается назад, на старое место. Он ищет выход, старается выйти из этой фазы! В конце концов, выход есть, и мы все это знаем. Человек выйдет из этого лабиринта, — и рюкзачок будет с ним, да, но – уже не такой тяжелый, как вначале. Переживающий утрату уже понял, принял, что умершего нет рядом с ним, он понял, что его жизнь продолжается, а ушедший остается в его сердце. К концу этого периода человек полностью осознает реальность потери и с осознанием этой потери идет дальше по жизни.
Говорить или не говорить с ним в этот период? Здесь все индивидуально. Независимо от фазы, если человек принимает вашу помощь, открыт к разговорам, надо их поддерживать – вспомнить об умершем, быть рядом. Но если скорбящий отклоняет вашу помощь, надо отойти в сторону и просто наблюдать. И быть готовым помочь, выслушать, когда будет нужно.
Последний этап – это фаза радуги. Пережив, переработав горе, человек идет дальше по жизни и снова обретает возможность радоваться. Это окончание времени скорби, жизнь идет своим чередом, но никто не забыт. Умерший становится частью новой жизни.
Но даже на этом этапе возможен возврат, обратно, в предыдущую фазу. Кто сопровождал скорбящих, тот знает, что они сегодня могут смеяться, а завтра – безутешно плакать. На все подобные проявления нужно реагировать спокойно – смеяться вместе с тем, кто смеется, плакать с тем, кто плачет. Но если вы замечаете психические отклонения, нужно предложить помощь врача-психиатра.
Эти перепады в душе человека — нормальны. Постепенно он приходит к осознанию, что, даже скорбя, можно жить дальше и наслаждаться жизнью.
Материал подготовлен с использованием гранта Президента Российской Федерации, предоставленного Фондом президентских грантов.
Конор Макгрегор жестко высмеял смерть отца Нурмагомедова
https://radiosputnik.ria.ru/20210727/makgregor-1743101254.html
Конор Макгрегор жестко высмеял смерть отца Нурмагомедова
Конор Макгрегор жестко высмеял смерть отца Нурмагомедова
Конор Макгрегор жестко высмеял смерть отца Нурмагомедова
Экс-боец UFC из России Хабиб Нурмагомедов прокомментировал поражение своего коллеги ирландца Конора Макгрегора в поединке с американцем Дастином Порье, отметив, Радио Sputnik, 27.07.2021
2021-07-27T14:21
2021-07-27T14:21
2021-07-27T14:38
спорт
лос-анджелес
хабиб нурмагомедов
ufc
конор макгрегор
дастин порье
бокс
смешанные боевые искусства (мма)
/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content
/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content
https://cdn25.img.ria.ru/images/07e5/07/0b/1740777229_0:0:2888:1625_1920x0_80_0_0_1d2b259e896a0c0293559cb17b8af815.jpg
МОСКВА, 27 июля/ Радио Sputnik. Экс-боец UFC из России Хабиб Нурмагомедов прокомментировал поражение своего коллеги ирландца Конора Макгрегора в поединке с американцем Дастином Порье, отметив, что «добро всегда побеждает зло». Спортсмен не смог принять такую критику и резко ответил россиянину, сообщает телеканал «360».Отец Хабиба Нурмагомедова Абдулманап скончался 3 июля 2020 года из-за осложнений после COVID-19. Ему было 57 лет.Бой между Макгрегором и Порье состоялся в ночь на 11 июля 2021 года в Лос-Анджелесе и завершился победой американца после технического нокаута – ирландец сломал себе ногу.Ранее радио Sputnik сообщило, что Конор Макгрегор впервые возглавил список самых высокооплачиваемых спортсменов мира.Коротко и по делу. Только отборные цитаты в нашем Телеграм-канале.
https://radiosputnik.ria.ru/20210726/manukyan-1742943945.html
лос-анджелес
Радио Sputnik
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
2021
Радио Sputnik
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
Новости
ru-RU
https://radiosputnik.ria.ru/docs/about/copyright.html
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Радио Sputnik
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
https://cdn21.img.ria.ru/images/07e5/07/0b/1740777229_0:0:2729:2047_1920x0_80_0_0_3eaeb5ff3700c4cde0f0f2dbf54e9f8d.jpgРадио Sputnik
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
Радио Sputnik
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
спорт, лос-анджелес, хабиб нурмагомедов, ufc, конор макгрегор, дастин порье, бокс, смешанные боевые искусства (мма), шоу-бизнес – радио sputnik
Как восстановить силы после потери родителей
«Когда мы встречаем настоящую трагедию в жизни, мы можем отреагировать двумя способами — либо потеряв надежду и впадая в саморазрушительные привычки, либо используя вызов, чтобы найти нашу внутреннюю силу». ~ Далай-лама
Был период в жизни, который я назвал «золотой эрой». Не в ретроспективе, а в настоящее время.
Я назвал его так, потому что испытывал непреодолимое чувство благодарности.
Все, кого я любил, были живы и здоровы.У меня была хорошая работа, дом и любящий товарищ. Все, чего все жаждут.
Я не знал, что эта «золотая эра» закончится слишком рано.
Однажды неожиданно мама спросила, заметил ли я, что в поведении папы изменилось. Она рассказала, как он больше не мог писать свою подпись и часто отстранялся.
После некоторых анализов мы обнаружили, что у моего отца опухоль мозга.
Это мгновенно означало конец золотой эры и начало довольно болезненного периода.
Наблюдение за сильным человеком, который становится слабым и прикованным к постели, страдает припадками и, в конце концов, уходит прочь, разъедает вас.
Трудно описать бурную волну чувств, которая приходит и захлестывает вас. Есть страх справиться с потерей и чувствовать себя бессильным, потому что вы не можете вылечить болезнь и избежать неизбежного.
Потеря родителя может ощущаться как потеря части себя. Если они всегда были рядом, помогали и поддерживали вас, трудно представить, что вы справитесь без них.
Однако переживание столь мрачного периода доказало одно:
Мы сильнее, чем думаем.
Где-то внутри нас есть стойкость, о которой мы никогда не думали.
Используйте следующие шаги, чтобы раскрыть свою внутреннюю силу, преодолеть горе и снова научиться улыбаться.
1. Простите себя.
Когда родитель умирает, чувство вины может стать бременем из-за прошлых споров, о которых вы сейчас сожалеете, или, может быть, из-за того, что вы думаете, что сделали недостаточно, чтобы помочь им.
Вы должны понимать, что отношения между родителями и детьми никогда не бывают идеальными. Споры, ошибки и недостатки случаются с обеих сторон и остались в прошлом. Тебя по-прежнему любили, даже если тебе редко говорили.
Признавая прошлое как нечто завершенное и неизменное, вы можете начать освобождаться от вины и вместо этого размышлять о хороших временах. Хорошие времена — это то, что они хотят, чтобы вы запомнили.
2. Посмотрите в лицо своим чувствам.
Чувство потери или гнева может усилиться, если его не остановить, особенно если вы никогда не знали смерти так близко.
Я искал способы справиться с этими чувствами, и это привело к медитации. Медитация осознанности — это один из способов помочь понять поток этих чувств.
Представьте, что вы сидите на берегу реки и наблюдаете за проплывающими мимо лодками. Точно так же, наблюдая за своими мыслями, вы увидите, как горе повлияло на ваши эмоции. Такое «наблюдение» за мыслями создает осознание их влияния на то, как вы себя чувствуете, что, в свою очередь, снижает маятниковый эффект эмоций. Предвидя эмоции, вы начинаете уменьшать их силу.
3. Продолжайте говорить.
Трудно смириться с внезапной реальностью невозможности снова поболтать с мамой или папой.
Некоторое время после потери папы я все еще болтала с ним. Я спросил, что он о чем-то думает, но, конечно, не ожидал ответа. Это был способ вывести слова, которые уже были во мне, чтобы сказать.
Не скрывайся от того, что твоего родителя больше нет. Посетите могилу и поговорите с ними мысленно. Все, что заставляет вас чувствовать себя комфортно.Это не только сохраняет их память, но и дает облегчение для ваших чувств.
4. Заботьтесь о себе.
Горе может сказаться по-разному. Недосыпание, снижение аппетита и повреждение иммунной системы — не редкость. Средство защиты вашего здоровья и фитнеса.
Как и в предполетных инструкциях по безопасности: надеть кислородную маску перед тем, как помочь другим, сначала защитите свое здоровье, чтобы вы могли исцелиться, и помогите другим сделать то же самое.
Вам нужно делать только маленькие шаги.Гуляйте с другом, ешьте натуральную, необработанную пищу и избегайте обезвоживания. Когда ваше тело станет сильным, это поднимет вам настроение и поможет вам справиться.
5. Возьмите тайм-аут.
Сразу после этого у вас будет огромный список дел. От организации похорон до решения юридических вопросов. Все физически и морально утомительно.
Отдыхать жизненно важно для вашего физического и психического здоровья. Если вы возьмете отпуск, чтобы восстановить силы, когда все уляжется, вы сможете вернуться отдохнувшим, чтобы помочь своей семье в долгосрочной перспективе.Никогда не чувствуй себя виноватым за то, что взял отпуск.
6. Избегайте сравнений.
Во время горя мы можем стесняться того, как нас воспринимают другие. Не существует правильного или неправильного способа горевать, поэтому не судите о своей реакции на потерю. Вам не нужно выглядеть или вести себя определенным образом.
Коллега недавно вернулся на работу на следующий день после похорон отца, что вызвало комментарии, а я взял отпуск на несколько недель.
Не беспокойтесь о том, как это выглядит для других или о том, что они могут подумать.Это ваше личное путешествие и только ваше, поэтому не бойтесь осуждения. Делай то, что тебе нужно.
7. Будьте терпеливы.
Отсутствие родителя — это естественно, и если вы были очень близки, вам нужно время, чтобы приспособиться.
Время лечит остроту боли, но вы можете продолжать скучать по родителям. Спустя пять лет я все еще очень скучаю по папе. Не проходит и недели, чтобы я не вспоминал о нем, но раньше почти не было дня.
Не теряйте времени в надежде ускорить процесс заживления.Восстановление будет происходить в естественном темпе.
8. Поддержите свою семью.
Кончина одного из родителей может потрясти всю семью. Мы можем стать замкнутыми в своем собственном горе и не осознавать, что другие разделяют эту утрату.
Так что предложите свою руку поддержки другим членам семьи. Вы избежите ощущения изоляции, если сосредоточитесь на нуждах других и поможете другим близким справиться с ними.
Как любящая команда, вы сможете рассчитывать друг на друга в разное время, чтобы вместе пережить самые трудные периоды.
9. Наслаждайтесь драгоценными воспоминаниями.
Было время, когда я не могла думать об отце без слез. Когда я вернулся на работу, мне пришлось приложить решительные усилия, чтобы не опухнуть, когда коллеги выразили соболезнования.
Но я обнаружил, что все еще могу наслаждаться «компанией» отца, вспоминая хорошие времена, которые мы делили. Смех, поездки и домашние дела, которые, казалось, длились вечно.
Не избегайте воспоминаний о своих драгоценных моментах. Придет время, когда вы улыбнетесь или посмеетесь про себя, как в то время.Так что позвольте родителям жить в ваших мыслях, и наслаждайтесь их видением в любое время, когда захотите.
10. Примите нового себя.
По мере того, как мы становимся старше, наши взгляды и взгляды на жизнь могут меняться. Кончина из родителей — одно из тех событий, которые изменят вас. Я стал более терпимым, потому что мелочи жизни были помещены в контекст.
Беспокойство о срыве сроков, опоздании на мероприятие или неисправности нового гаджета. События, которые беспокоят нас изо дня в день, становятся незначительными.
Это изменение не в лучшую или худшую сторону; это просто изменение. Горе помогает осознать, что все меняется, поэтому расставьте приоритеты в том, что действительно важно.
Цените и наслаждайтесь каждым моментом бодрствования, и позвольте новому вы захватить каждый драгоценный день с энтузиазмом.
Откройте новую главу
Общество часто считает смерть одного из родителей естественным порядком событий, но те, кто пережил это, знают, насколько это меняет жизнь.
Вы чувствуете боль и потерю, потому что у вас есть сердце, но оно сильнее, чем вы когда-либо могли себе представить.
Выполнив описанные выше шаги, то же самое сердце может расти в уверенности, биться с новой надеждой и стать здоровее, чем когда-либо прежде. Вы все еще можете наслаждаться жизнью, и должны.
Жизнь там, чтобы ее лелеяли.
Это то, чего хотели бы ваши родители. Живите своей жизнью, зная, что они будут счастливы за вас.
Заметили опечатку или неточность? Свяжитесь с нами, чтобы мы могли это исправить!Смерть родителя навсегда изменила взрослых детей
Потеря родителя — один из самых эмоционально трудных и универсальных человеческих переживаний.И хотя мы можем понять, что смерть наших родителей неизбежна в абстрактном смысле, это предвидение не уменьшает горе, когда умирает любимый человек. Потеря родителя — это горе и травма, которая навсегда меняет детей любого возраста, как биологически, так и психологически. Ничто не повторяется снова: потеря родителя — это событие, которое полностью меняет положение.
«В лучшем случае ожидается потеря одного из родителей, и у семей будет время подготовиться, попрощаться и окружить себя поддержкой», — говорит психиатр д-р.Николь Бендерс-Хади. «В случаях, когда смерть является неожиданной, например, при остром заболевании или травматическом происшествии, взрослые дети могут оставаться в фазах отрицания и гнева потери в течение длительных периодов времени… [что приводит к] диагнозу большого депрессивного расстройства или даже посттравматического стрессового расстройства. , если есть травма ».
Одни только психологические данные не могут полностью описать, как отчетливо сильное горе, которое следует за смертью родителей, влияет на каждого из нас на индивидуальном уровне. Однако существует ряд исследований с визуализацией мозга и психологических исследований, которые демонстрируют масштабы потерь, которые представляет собой смерть одного из родителей.Исследования показывают, что задняя поясная корка, лобная кора и мозжечок — это области мозга, которые мобилизуются во время обработки горя. Эти регионы задействованы в хранении воспоминаний и сосредоточении на прошлом; они также участвуют в регулировании сна и аппетита.
В краткосрочной перспективе потеря одного из родителей вызывает серьезные физические страдания. В долгосрочной перспективе горе подвергает риску все тело. Несколько исследований обнаружили связь между неразрешенным горем и сердечными проблемами, гипертонией, иммунными расстройствами и даже раком.Непонятно, почему горе вызывает такие ужасные физические состояния, но одна из теорий заключается в том, что постоянно активированная симпатическая нервная система (реакция «бей или беги») может вызывать долгосрочные генетические изменения. Эти изменения — ослабление иммунных реакций, менее запрограммированная гибель клеток — могут быть идеальными, когда медведь гонится за вами через лес, и вам нужны все здоровые клетки, которые вы можете получить. Но, если не обращать внимания, такая клеточная дерегуляция также является причиной метастазирования раковых клеток.
В отличие от ожидаемых физических симптомов, которые могут проявиться во время скорби по поводу смерти одного из родителей, психологическое воздействие утраты менее предсказуемо.После такой огромной потери нет «правильных» эмоций. В течение года после смерти одного из родителей, согласно Диагностическому и статистическому руководству психических расстройств (DSM) APA, здоровым для взрослых является испытание ряда противоречивых чувств, включая, помимо прочего, гнев, ярость, печаль, онемение, тревогу и т. Д. вина, пустоты, сожаления и раскаяния. После потери нормально броситься в работу; Также нормально уйти от дел и от друзей, когда умирает родитель.
Контекст также имеет значение. Причина смерти и уровень подготовки имеют большое значение. Например, внезапная насильственная смерть подвергает выживших более высокому риску развития расстройства горя. В других случаях потеря родителя, с которым у ребенка натянутые отношения, может быть вдвойне болезненна — даже если человек, потерявший близкого, отключается и делает вид, что не чувствует потери.
«Справляться с трудностями легче, когда у взрослых детей есть время предвидеть смерть родителей», — говорит Джумоке Омоджола, терапевт и клинический социальный работник.«Неспособность попрощаться вызывает чувство депрессии и злости». Это помогает объяснить, почему исследования показали, что молодые люди, как правило, больше страдают от смерти своих родителей, чем взрослые среднего возраста. Когда родитель молодого взрослого умирает, это часто происходит неожиданно, в результате несчастного случая или, по крайней мере, раньше, чем обычно.
Удивительно, но пол родителей и ребенка может особенно влиять на контуры реакции горя на потерю. Исследования показывают, что у дочерей более сильная реакция горя на потерю родителей, чем у сыновей.Это не значит, что смерть родителей не сильно влияет на мужчин, но им может потребоваться больше времени, чтобы осмыслить свои чувства, и в конечном итоге они будут медленнее двигаться дальше. «Мужчины склонны меньше проявлять эмоции и больше разделять», — говорит Карла Мари Мэнли, клинический психолог и автор. «Эти факторы действительно влияют на способность принимать и переживать горе».
Исследования также показали, что потеря отца чаще связана с потерей личного мастерства — видения, цели, приверженности, веры и самопознания.С другой стороны, потеря матери вызывает более грубую реакцию. «Многие люди сообщают, что после смерти матери они испытывают еще большее чувство утраты», — говорит Мэнли. «Это может быть связано с зачастую близким, заботливым характером отношений между матерью и ребенком».
В то же время различия между потерей отца и матери представляют собой относительно слабые тенденции. Само собой разумеется, что у каждого есть свои уникальные отношения со своими матерями и отцами, и их скорбная реакция на смерть родителей будет уникальной для их жизненного опыта.«Сложная тяжелая утрата может иметь место независимо от того, кто из родителей потерян, — говорит Бендерс-Хади. «Чаще всего это зависит от отношений и связи, которые существовали с родителем».
Горе становится патологическим, согласно DSM, когда человек, потерявший близких, настолько подавлен, что не может продолжать свою жизнь после потери. Предварительные исследования показывают, что это происходит примерно у 1 процента здорового населения и примерно у 10 процентов населения, у которого ранее было диагностировано стрессовое расстройство.
«Диагноз расстройства адаптации ставится в течение трех месяцев после смерти, если наблюдается« стойкая реакция горя », превышающая нормальные для культуры и религии», — говорит Омоджола. «В этой ситуации скорбящий взрослый сталкивается с серьезными проблемами при выполнении социальных, профессиональных и других ожидаемых и важных жизненных функций».
Даже взрослые, которые могут пойти на работу и сделать храброе лицо после потери одного из родителей, могут страдать от клинического состояния, если они по-прежнему озабочены смертью, отрицают, что их родитель умер, или активно избегают напоминаний о своей смерти. родители, на неопределенный срок.Это состояние, известное как стойкое комплексное расстройство, связанное с утратой, является более сложным диагнозом (в DSM оно обозначено как «состояние для дальнейшего изучения»).
Говоря более конкретно, неразрешенное горе после смерти одного из родителей может перерасти в тревогу и депрессию. По словам Лин Моррис, лицензированного терапевта и вице-президента службы охраны психического здоровья Диди Хирш, это особенно верно, когда родитель умирает в результате самоубийства. «Взрослые, потерявшие родителей из-за самоубийства, часто борются со сложными эмоциями, такими как вина, гнев, чувство покинутости и уязвимости», — сказал Моррис.Исследование, проведенное в 2010 году Университетом Джона Хопкинса, показало, что потеря одного из родителей в результате самоубийства повышает риск самоубийства у детей.
Элизабет Голдберг, терапевт из Нью-Йорка, работающая с скорбящими взрослыми, увидела, как долгое горе может сказаться на браке. В частности, Голдберг предполагает (в некоторой степени фрейдистскую) связь между потерей родителя и изменой супругу. «Я рассматриваю многие дела как проявление неразрешенного горя из-за потери родителя», — говорит она.«Взрослый ребенок пребывает в состоянии недоверия и во многих отношениях отвергает реальность, чтобы питать заблуждение, будто родитель все еще жив. Скорбящему ребенку нужна новая фигура привязанности, то есть психика, пытающаяся примирить отрицание и горе. Поэтому вместо того, чтобы сказать: «Моя мать умерла», скорбящий ребенок может сказать: «Пока мама в отъезде, я буду играть с кем-нибудь, кроме своего супруга» ».
Потому что потерю родителя переживает почти каждый В какой-то момент их жизни выяснение того, как лучше всего справиться со смертью родителя здоровым образом, остается активной областью научных исследований.Росс Гроссман, лицензированный терапевт, специализирующийся на горе взрослых, выделил несколько «основных искаженных мыслей», которые заражают наш разум, когда мы сталкиваемся с невзгодами. Двумя наиболее известными из них являются «Я должен быть идеальным» и «Они должны были относиться ко мне лучше» — и они тянут в противоположных направлениях. «Эти искаженные мысли могут легко возникнуть после смерти любимого человека», — говорит Гроссман. Пациенты Гроссмана часто чувствуют, что им следовало сделать больше, и, «поскольку они не делали ничего или всех этих вещей, они низкие, грязные, ужасные, ужасные люди», — говорит он.«Подобные мысли, если их не оспаривать, обычно приводят к чувству низкой самооценки, низкой самооценки, стыда, самооценки, самоосуждения».
С другой стороны, взрослые дети могут иногда испытывать негодование по отношению к своим умершим родителям, обвиняя их в пренебрежении или плохом воспитании детей в более раннем возрасте. Это тоже нездорово. «Обычный результат этого — глубокая обида, гнев, ярость», — говорит Гроссман. «У них могут быть настоящие, законные причины чувствовать жестокое обращение или насилие.В таких ситуациях это не всегда смерть родителя, а смерть возможности примирения, сближения и извинений со стороны обидчика ».
Терапия может быть единственным способом вернуть скорбящего сына или дочь на ноги после смерти одного из родителей. (В общем, многим людям полезно поговорить о своей потере с профессионалом.) Время и понимание супруга также могут иметь большое значение для того, чтобы помочь взрослым пережить эту болезненную главу потери в своей жизни.Важно, чтобы супруги сидели со своими партнерами в своем горе, а не пытались исправить его или преуменьшить потерю.
«Мужьям лучше всего поддерживать своих жен, слушая их», — говорит Мэнли. «Мужчины часто чувствуют себя беспомощными перед эмоциями своих жен и хотят исправить ситуацию. Муж может принести гораздо больше пользы, если будет сидеть со своей женой, слушать ее, держать ее за руку, выводить ее на прогулки и — если она желает — посещать место захоронения ».
Ой! Пожалуйста, попробуйте еще раз.
Спасибо за подписку!
Пять способов справиться со смертью родителя
Потеря родителя — это то, что испытает почти каждый из нас. И все же смерть родителя у всех разная, потому что в результате горе — личное, как и ваши отношения с мамой или папой.Братья и сестры по-разному реагируют на смерть одного из родителей. Такие факторы, как то, насколько вы близки со своим родителем, на каком этапе вы находитесь в своей жизни, и насколько вы были связаны, как вы чувствовали себя каждый день, будут определять то, как вы себя чувствуете после этой смерти.
Когда несколько лет назад умер мой отец, мне было чуть больше 20, и это опустошило меня так, что я даже сейчас не могу выразить словами. Мы были очень близки; картина моей жизни, протянувшейся передо мной, всегда включала заметное присутствие моего отца.Но даже в глубине этого горя я знал, что есть вещи, которые нужно сделать, и что это поможет мне в их выполнении: написать некролог, закрыть учетные записи электронной почты, просмотреть его инструменты в гараже. Теперь я знаю, что потребность в организации — чтобы чувствовать себя полезным — была частью моего горя, даже если в то время я не смотрел на это так. Вот несколько рекомендаций, которые могут быть полезны при навигации по опыту.
Дайте себе достаточно времени, чтобы поразмыслить.
Когда дети теряют родителей, это может разрушить их мир.Но, будучи взрослым, вам не сразу могут быть понятны последствия смерти вашего родителя. Дни после потери мамы или папы могут стать размытыми. Необходимо организовать похороны, позвонить членам семьи, доставить еду от добрых соседей, чтобы принять их — и хотя список дел может помочь вам пережить часы, в конечном итоге все замедлится, и вы можете внезапно почувствовать себя пораженным Дело в том, что этого человека, который был в вашей жизни с самого начала, больше нет.
Позволить этому чувству развиваться и по-настоящему понять размер и форму вашего горя может быть болезненным.Но если это помогает: «Постарайтесь помнить, что горе часто является отражением того, насколько велика потеря», — говорит психотерапевт Тони Коулман. Другими словами: ваша боль — отражение великой любви.
Заручитесь поддержкой людей, которые были там
Когда мой отец умер, я помню, как мне казалось, что никто не понимал, что я переживаю, за исключением моей сестры — и даже наше горе не было полностью синхронизировано. Я не мог найти утешения в друзьях или партнере. «Как они могли понять?» Я помню, как думал.Я постоянно плакал.
Но, в конце концов, коллега направил меня в группу поддержки 20-летних, потерявших родителей. Я был в клубе с людьми, которые искренне сочувствовали моему опыту. Хотя это не заставило меня скучать по отцу меньше, это помогло мне увидеть мою душевную боль — тот факт, что он не проводил меня по проходу, не отправлял мне глупые текстовые сообщения или не создавал мне плейлисты Spotify — через более широкий объектив, а также чувствовать себя понятым. Их сочувствие дало мне силы, необходимые для того, чтобы пережить тяжелые дни.У меня была сеть поддержки, состоящая из людей, которые понимали, что такое День отца, когда вашего отца нет.
Еще от Tonic:
Составьте план на эмоционально заряженные дни
В первый год после смерти отца я, как обычно, поехал домой на каникулы — и это было ошибкой. Это может быть не для всех. Может быть, это поможет вам сохранить нормальные семейные традиции, как способ почтить память потерянного родителя и даже отметить более счастливые времена.Но без отца нам было слишком грустно брать старые традиции. Итак, через год мы создали новые, где путешествуем по праздникам, но все равно чествуем его тостами или семейными историями.
Но больше всего помогло то, что план на те дни, которые, как я знаю, будут особенно напряженными. Вы можете решить, что в день рождения вашей матери или в День матери вы собираетесь испечь ее любимый рецепт, или что четвертого июля, когда ваш отец был королем гриля, вы будете пить пиво. его имени.
«Есть много места между чем-то совершенно другим и празднованием праздников в соответствии с обычными семейными традициями», — говорит Коулман. Для семей, которые изо всех сил пытаются попасть на одну страницу, она рекомендует каждому члену семьи придумать ритуал или традицию, которые важны для них, и включить их как часть этого дня. Иногда помогает смешать старые традиции и новые (например, выходить на День Благодарения вместо готовки). «Фактически, восприятие этого праздника как начала новой традиции может помочь в процессе перехода к новой норме», — добавляет Коулман.
Найдите способы сохранить присутствие родителей в вашей жизни
В дни, прошедшие после смерти моего отца, одним из самых первых вещей, которые я сделал, были аудиозаписи всех сообщений, которые он оставил на моем телефоне. Я вытащил его фотографии и положил их в гигантскую вазу на моем столе, чтобы я мог их просматривать, когда мне хотелось. Эти фотографии и его голос помогли мне почувствовать, что он все еще присутствует в моей жизни. Рассказывая о нем истории и отмечая фильмы или еду, которые ему бы действительно понравились, — это еще один способ, которым он проявляет активность в моем сознании каждый божий день.
Вы можете обнаружить, что другие люди не знают, как с вами разговаривать после того, как вы потеряли родителей — это может помочь им рассказать. Я хотел поделиться жизнью своего отца, даже с друзьями, которые никогда не встречались с ним, потому что мне казалось, что я снова добавляю его в этот мир. Вы найдете то, что вам подходит. Но не стесняйтесь вспоминать их.
Просмотр фотографий, прослушивание голосовой почты и просмотр семейных видео — это совершенно нормально после потери, говорит Коулман. Оставить его или ее стул свободным вокруг стола — еще один способ, которым некоторые семьи создают место для родительской памяти.«Все это способы, с помощью которых мы храним людей в наших сердцах и сохраняем их память, что очень важно для тех, кто скорбит», — говорит она.
Простите себя за то, что чувствуете себя немного лучше
Для большинства из нас реальность такова: вы снова будете смеяться. У вас будет действительно отличное рождественское утро. Весь ваш день рождения пройдет без срыва из-за отсутствия родителей. Горе — это процесс, и одна из его составляющих — это интенсивность утихания вашего горя. По моему опыту, будут моменты, когда грусть внезапно нахлынет снова и сбьет вас с ног, как волна.Со временем для меня таких моментов становилось все меньше и больше.
Потеря родителя может не стать чем-то, что вы действительно «преодолеете» — я знаю, что не переживал. Но, по моему опыту, это потерю становится легче принять. И, как говорит Коулман: «Когда вы готов двигаться дальше, ты будешь. »
Эта история первоначально появилась на Samada, новом веб-сайте, предлагающем планирование, ресурсы и поддержку в конце жизни.
Как сын может справиться со смертью отца
Мой отец жил со мной и моей семьей во время последние два года своей жизни, пока он все глубже погружался в болезнь Альцгеймера.
Его поведение часто было странным. Он мог выйти из своей спальни с тремя бейсболками моего сына, наваленными ему на голову, но без штанов. Пытаясь участвовать в разговоре, он мог выпалить страстные заявления, которые вообще не имели смысла. «Понимаете, индивидуализм — это то, что еще не сформировалось», — ревел он. «Ты должен бороться с этим!»
В то же время, когда слабоумие разрушило его защиту, все его эмоции текли более свободно.Удовольствие, которое он находил в кругу семьи, его чувство юмора, его доброта — все это стало сильнее, чем когда-либо.
Увидев его таким обнаженным, я понял, как много от него проникло в меня. Я начал слышать не только его смех, но и его возмущение в собственном голосе. Я даже мог чувствовать выражение его лица на своем лице.
Потеря отца вызывает у сына тяжелую форму горя. Пустота, созданная смертью отца, быстро наполняется изменчивыми эмоциями — печалью, смешанной с облегчением, привязанностью, смешанной с сохраняющейся обидой, признательностью, смешанной с резкой критикой.Вот почему горе мужчины по поводу смерти отца часто проявляется в замаскированных формах.
Четыре способа реакции на смерть отца
В своей книге FatherLoss Нил Четик делит опрошенных им мужчин на четыре типа в зависимости от их реакции на смерть отца:
- Dashers speed through скорбят и живут своей жизнью, часто даже не плача. Вместо этого они рационально подходят к смерти отца. Папа был старый , подумают они. Или, , по крайней мере, он избавился от своих страданий . «Дашеры думали, что прошли через их горе», — говорит Четик.
- Delayers в то время также не отображают эмоций. Но в последующие месяцы или даже годы задерживающий испытывает сильную реакцию на смерть отца. Это может произойти после создания сообщества поддержки или после того, как вы лучше поймете его чувства.
- Участники демонстрации , напротив, выражают сильные и острые эмоциональные реакции, когда их отцы умирают.«Они были склонны переживать свое горе как происходящее с по , — говорит Четик. «Они не контролировали это».
- Деятели — около 40% от общего числа — глубоко тронуты смертью их отцов. Но деятель справляется с этим действием. Например, один человек, с которым беседовал Четик, использовал инструменты своего отца, чтобы построить контейнер для своего праха. «Что отличало деятелей, так это их стремление к действию», — говорит Четик. «Чаще всего действиями были вещи, сознательно связывающие сына с памятью об отце.
Четик не судит об этих реакциях. Он не ранжирует их по тому, что они говорят о психическом здоровье мужчины. Он просто описывает их, признавая, что смерть отца «оказывает огромное влияние на большинство мужчин, особенно когда у сына нет с ним близких отношений». Четик говорит, что одним из самых приятных аспектов написания FatherLoss является то, что он сблизил его с собственным отцом, одним из людей, с которыми он брал интервью для книги.
«Это была возможность сесть и поговорить о нем и его отношениях с отцом, — говорит Четик, — и его реакции на смерть отца.У меня была возможность узнать о жизни моего отца, спросив его о смерти его отца. У нас была возможность пообщаться ».
Важность связи между отцами и сыновьями
Неспособность сына установить связь со своим отцом может быть источником затяжного горя, которое легко порождает депрессию после смерти его отца, по словам Роберта Гловера, терапевта по вопросам брака и семьи из Бельвю. Вашингтон. В No More Mr. Nice Guy! , Гловер утверждает, что отцы часто больше всего формируют своих сыновей из-за своего отсутствия.В результате мальчиков воспитывают женщины — матери, сестры, учителя, — которые, по словам Гловера, с большей вероятностью будут подчеркивать важность того, чтобы быть «хорошим парнем».
Хотя быть милым вряд ли кажется проблемой, Гловер утверждает, что это заставляет некоторых мужчин подавлять собственные потребности и посвящать себя завоеванию одобрения. Это может сделать их нечестными по своей сути, особенно в отношениях с женщинами. Вместо этого Гловер призывает мужчин признать свои собственные потребности и стать более «интегрированными».
«Интегрированный мужчина способен принять все, что делает его уникальным: его силу, его напористость, его храбрость и его страсть, а также его недостатки, его ошибки и его темную сторону», — пишет он в книге No More Mr. .Хороший парень!
Наличие внимательного отца как здорового образца для подражания может помочь сыну принять свою мужественность, говорит Гловер, и вырасти в честного, искреннего и цельного мужчину.
«Если папа доступен, тогда и происходит моделирование и привязанность», — говорит Гловер. «Во многих обществах есть ритуалы мужественности — мужчина готовится покинуть детскую. Они переходят от поиска утешения к поиску проблем, и я думаю, что мужчинам нужны мужчины, чтобы помочь им в этом ».
В результате потеря отца может оставить человека в невыносимом горе, если он никогда не создавал узы со своим отцом, даже если его отец был трудным, неприятным или откровенно жестоким.
«Когда папа мертв… ну, с привидениями труднее иметь дело, чем с реальными людьми», — говорит Гловер, который недавно решил возобновить отношения со своим стареющим отцом. «Никто из папы не был настолько велик или плох. Он был просто раненым человеком, и парни, у которых есть шанс разобраться с этим до смерти отца, похоже, утешаются этим ».
Как отец живет в своем сыне
Я не плакал, когда умер мой отец. Я, вероятно, оказался одним из тех сыновей, которых описывает Четик, которые преодолевают горе.Но я скорбел за несколько месяцев до смерти отца, поскольку он постепенно испарился у меня на глазах. Я пережила «неоднозначную потерю», которую Полин Босс описывает в своей книге с тем же названием — мой отец был там, прямо передо мной, а его там не было. Его смерть в некотором роде дала благословенную ясность — он, наконец, однозначно ушел.
Пару раз хотелось плакать, но слезы так и не пришли. Я был «огорчен», как сказал бы Босс. «Это обычное дело — люди не должны отрицательно относиться к члену семьи, чьи слезы пролились по пути», — говорит она.
Вместо этого я бросился писать панегирик, который хотел произнести на похоронах отца. Я стал одним из «деятелей» Четика — я горевал, делая что-нибудь, чтобы воздать должное моему отцу.
Но когда я читал панегирик перед собравшимися провожающими, я понял, что я не просто отдавал дань уважения своему отцу; Я декламировал своего рода кредо, список убеждений и целей, взятых из его жизни, которыми я восхищался и которые хотел сохранить по-своему. Я поблагодарил его за глубокое сострадание к другим людям, за его неустанную ярость против социальной несправедливости, за его преданность семье и друзьям, а также за мою мать, которая годами томилась в доме престарелых после разрушительного инсульта.
Как и многие другие сыновья, я во многом копировал себя по образцу отца. И когда я произнес его панегирик, я понял, что, нравится это или нет, он будет жить через меня.
Я не могу жить без отца — кто-нибудь чувствует то же самое?
Hi Bras,
Спасибо за ответ. Я знаю, что ты в плохом положении, этого нельзя отрицать. И я чувствую, что мои проблемы (такие серьезные и свежие, как они кажутся) не на том же уровне, что и ваши. И вам мои глубочайшие соболезнования.
Я не хочу, чтобы ты терял всякую надежду, я не думаю, что ты можешь упасть ниже, чем уже есть.Вы, несомненно, на дне. Но я хочу помочь вам подняться, даже если это совсем немного для начала.
Вы страдаете от жестоких душевных пыток, и мне плохо, что я не могу присутствовать лично, чтобы поделиться утешительными словами лично. Знаю, это звучит странно, но пробовали ли вы самостоятельно совершать длительные прогулки? Вы были бы удивлены, как много выходов на улицу и уход от вещей могут помочь организму.
Вы находитесь в режиме боя или бегства. Вот почему вы испытываете чувство взрыва и чувство схожести с ума.Вы должны идти или даже убегать. Поверьте мне в этом. Это (немного) ослабит его. Ваш разум чувствует, что он сходит с ума, потому что вы заперты внутри него и не можете от него выбраться. Когда вы обратитесь к режиму борьбы или полета, это наверняка поможет.
Продолжайте позировать здесь, день за днем, записывайте все, что вы чувствуете, это вопрос того, чтобы выкинуть это из головы. Мы не можем сделать это быстро, мы должны пройти через это.
Я чувствовал себя полностью разрушенным за последние два дня, потом, когда я сижу здесь сегодня вечером, стало немного лучше — только немного.Но я знаю, что завтра — или на следующий день снова разобьюсь, и думаю, что не смогу выжить. Это ужасно.
Дело в том, что я действительно верю, что мы поправимся, мы просто абсолютно не можем этого видеть прямо сейчас, потому что жили этим, и это кажется невозможным. Мне нужно, чтобы ты продолжал просыпаться изо дня в день, чего бы это ни стоило.
Когда вы в следующий раз сядете на стул, поговорите с папой. Потому что он вас слушает. Поговорите с ним, как раньше, и расскажите ему, что вы чувствуете. Поверьте, вы услышите его снова в своей голове, и это будет именно то, что он сказал бы лично.Потому что ты его так хорошо знаешь.
Ты не один, и я здесь, когда тебе нужен друг. Дыши и прочитай еще раз. Вы будете в порядке, вы действительно будете, вы просто не знаете, что вы будете.
Мой папа умер неделю назад, и я не могу плакать.
Привет
В прошлую субботу мой любимый папа, с которым я был близок всю свою жизнь, проиграл свою храбрую битву с раком. В августе прошлого года ему был поставлен диагноз: рак кишечника, который затем перешел во вторичный рак толстой кишки, а затем, наконец, и печени.Признаюсь, когда я впервые узнал, что у него рак, внутри меня не было ничего положительного, как я изображал снаружи. Всем, кто спрашивал о моем отце, я сказал им не волноваться, потому что он был в хорошей форме — бодибилдер-любитель — и что он победит рак. Я всегда думал, что он умрет. Но по мере того, как он продолжал — и до того, как мы узнали о последней стадии рака печени, — я начал думать, что, возможно, он действительно победит рак. Мы все думали, что он это сделает, даже доктора. А потом 4 недели назад у него случился инсульт, через неделю — еще один, и именно после этого второго инсульта нам сказали, что рак не только смертельный, но, вероятно, он ушел не надолго.Я ездил к нему в Шотландию на выходных, перед его смертью, и он не был тем отцом, которого я знал и любил. Когда я увидел его в субботу, было очевидно, что у него поврежден мозг, но он немного говорил. Но к воскресенью повреждение мозга, вызванное кровотечением в мозг, просто лишило его всего.
Труднее всего было увидеть у него поврежденный мозг и почти овощ. Мой отец был человеком, который всегда гордился своей внешностью — он много тренировался, занимался бодибилдингом, у него была красивая кожа, он ел все правильные продукты.Он был активным человеком, любил кататься на горных велосипедах и гулять. Увидеть моего папу, человека, которого я всегда считал действительно подтянутым и активным мужчиной, который всегда хорошо одевался и заботился о себе, внезапно превратился в кожу и кости, лежащий на больничной койке, с полностью бледной кожей и едва мог двигаться или общение было душераздирающим. Это не казалось справедливым.
Все знали, что конец не за горами. И хотя это было объяснено моему папе, из-за большого повреждения он забыл об этом и каким-то образом убедился, что находится в отделении лечения рака для людей, которые боролись с раком.Когда люди «вышли» из хосписа, мы сказали ему, что им стало лучше, и они разошлись по домам к своим семьям. Он думал об этом до конца, и мы подыграли ему и сказали, что собираемся делать летом. Я сказал ему, что готовлюсь к последнему году учебы в университете и с нетерпением жду, когда он приедет навестить меня в Лондоне летом. Он думал, что победит рак. Поэтому, когда я попрощался с ним, хотя я знал, что это может быть прощание навсегда, я просто сказал ему: «Увидимся скоро», и он сказал мне, что любит меня очень и сильно и гордится мной.Было так грустно смотреть, как его друзья приходят к нему в гости; они знали, что прощаются, и ему казалось, что он увидит их снова, когда выйдет из центра. Часть меня задается вопросом, знала ли в глубине души, что он умирает, но он тоже подыгрывал себе, давая себе что-то в свои последние дни. В понедельник я вернулся в Лондон и в пятницу поехал обратно в Шотландию с планами поехать к отцу в субботу. Я получил звонок в 3:10 утра в субботу, чтобы сказать, что он скончался.
С тех пор я особо не плакал. Мне грустно, и у меня было несколько странных слез. Но никаких массовых поломок. Я чувствую, как начинаю писать это, но это не настоящие слезы. Такое ощущение, что что-то мешает мне плакать. Я беспокоюсь, что люди считают, что я веду себя неуважительно по отношению к моему отцу. Ничто в моей жизни не остановилось на этой прошлой неделе — я встречался с друзьями — моя очень хорошая подруга на самом деле прилетела из Брюсселя, чтобы отвлечься от вещей, что было для нее прекрасным занятием.Я ходил по магазинам, читал книги, даже сходил на свидание. Я просто чувствую, что не готов даже начать горевать. Мне грустно, и я знаю, что моего отца больше нет, но я так сильно верю в загробную жизнь, и я думаю, что одна из причин, по которой я не плачу все время, заключается в том, что я верю, что когда-нибудь снова заговорю с ним. Может быть, это не слова, но, может быть, он пошлет знак.
Кто-нибудь еще такое испытывал? Я знаю, что смерть моего отца — ужасная вещь, и я знаю, что это огорчает, но часть меня чувствует себя виноватой из-за того, что я не выгляжу так расстроена, как все остальные, и я беспокоюсь, что люди думают, что это не влияет на меня.
Ана xxx
Письмо самому себе после смерти моего отца
Дорогой терапевт,
Я знаю, что все переживают потери во время пандемии коронавируса, но посреди всего этого умер мой любимый отец две недели назад, и я шатаюсь.
Ему было 85 лет, и он испытывал сильную боль из-за осложнений, вызванных застойной сердечной недостаточностью. После многих лет инвазивных процедур и частых госпитализаций он решил отправиться в домашний хоспис, чтобы прожить остаток своей жизни в окружении семьи.Мы не знали, будут ли это недели или месяцы, но мы ожидали его смерти и подготовились к ней за время, предшествовавшее ей. У нас были разговоры, которые мы хотели, и в день его смерти я был там, чтобы поцеловать его щеки и массировать лоб, взять его за руку и попрощаться. Я был у его постели, когда он сделал последний вздох.
И все же к этой утрате меня ничто не подготовило. Можете ли вы помочь мне понять мое горе?
Лори
Лос-Анджелес, Калифорния
Уважаемые читатели,
На этой неделе я решил отправить свое собственное письмо «Дорогой терапевт» после смерти моего отца.Как терапевт мне знакомо горе, и я много раз писала о его различных проявлениях в этой колонке.
Тем не менее, я хотел написать о горе, которое сейчас испытываю лично, потому что я знаю, что это то, что затрагивает всех. Невозможно прожить жизнь без потерь. Вопрос в том, как нам жить с потерей?
За несколько месяцев до смерти отца я задал ему вариант этого вопроса: Как я буду жить без тебя? Если это звучит странно — просить человека, которого вы любите, дать вам совет, как оплакивать его смерть, — позвольте мне предложить некоторый контекст.
Мой отец был феноменальным отцом, дедушкой, мужем и верным другом для многих. У него было сухое чувство юмора, душевный смех, безграничное сострадание, сверхъестественная способность исправить все в доме и глубокое знание мира (он был моим Siri до того, как появилась Siri). Однако в основном он был известен своей эмоциональной щедростью. Он глубоко заботился о других; Когда мы вернулись в дом моей мамы после его похорон, нас встретила огромная коробка бумажных полотенец на пороге ее дома, которую мой отец заказал за день до его смерти, чтобы ей не пришлось беспокоиться о выходе из дома во время пандемии.
Однако его величайшее проявление эмоциональной щедрости помогло мне преодолеть мое горе. За последние месяцы он сказал много утешительных вещей: как я буду носить его внутри себя, как мои воспоминания о нем будут жить вечно, как он верит в мою стойкость. Несколькими годами ранее он отвел меня в сторону после одной из баскетбольных игр моего сына и сказал, что он только что был на похоронах друга, рассказал взрослой дочери друга, как гордился ею отец, и был убит горем, когда она сказала: ее отец никогда не говорил ей этого.
«Итак, — сказал отец у спортзала, — я хочу убедиться, что сказал вам, как я горжусь вами. Я хочу убедиться, что ты знаешь. Такой разговор у нас был первый раз, и подтекст был ясен: Я скорее умру раньше, чем позже. Мы стояли там, мы двое, обнимались и плакали, пока проходящие мимо люди старались не пялиться, потому что мы оба знали, что это было началом прощания моего отца.
Но из всех способов, которыми мой отец пытался подготовить меня к своей утрате, больше всего меня запомнил, когда он говорил о том, что он узнал, горев о смерти своих родителей: это горе было неизбежным, и что я буду горевать об этом. потеря навсегда.
«Я не могу сделать это менее болезненным для тебя», — сказал он однажды ночью, когда я начал оплакивать идею — все еще столь теоретическую для меня — его смерти. «Но когда вы чувствуете боль, помните, что она исходит от того, что вас глубоко любили». Затем, почти как запоздалую мысль, он добавил: «Кроме того, вы терапевт. Подумай, как ты помог другим людям справиться с горем ».
Так и есть. За пять дней до его смерти у меня появился кашель, который разбудил меня ото сна. У меня не было других симптомов COVID-19 — лихорадки, усталости — но все же я подумал: Мне лучше не приближаться к папе .Я разговаривал с ним, как обычно, каждый день, кроме субботы, когда время уходило от меня. Я позвонил на следующий день — день, когда он внезапно едва мог говорить, и все, что мы могли сказать, было «Я люблю тебя» друг другу, прежде чем он потерял сознание. Он никогда не сказал ни слова; наша семья бодрствовала, пока он не умер на следующий день.
После этого меня мучило чувство вины. Хотя я сказал себе, что не видел его в последние дни из-за кашля, и что я не позвонил в субботу из-за проблем с доставкой припасов для карантина, возможно, меня там не было и не было. Я звоню, потому что я отрицал это — я не мог вынести мысли о его смерти, поэтому я нашел способ избежать этого.
Вскоре это стало всем, о чем я думал — как мне хотелось избавиться от кашля и маски; Как мне хотелось, чтобы я позвонил в субботу, когда он был еще уверен в себе, — пока я не вспомнил то, что написал в этой колонке женщине, которая чувствовала себя виноватой из-за того, как она обошлась со своим умирающим мужем на его прошлой неделе. «Один из способов справиться с сильным горем — сосредоточить боль на другом месте», — написал я тогда. «Возможно, будет легче отвлечься от боли, связанной с скукой по мужу, повернув боль внутрь себя и избив себя за то, что вы сделали или не сделали для него.
Как и мой отец, ее муж страдал долгое время, и, как и она, я чувствовала, что подвела его в его последние дни.
Я ей написал:
Горе не начинается с того дня, когда человек умирает. Мы переживаем потерю, пока человек жив, и поскольку наша энергия сосредоточена на приемах к врачу, обследованиях и лечении, а также поскольку человек все еще здесь, мы можем не осознавать, что уже начали горевать о потере того, кого любим. … Так что же происходит с их чувствами беспомощности, печали, страха или гнева? Нередко люди с неизлечимо больным партнером отталкивают своего партнера, чтобы защитить себя от боли потери, которую они уже переживают, и еще большей потери, которую они собираются пережить.Они могут ссориться со своим партнером … Они могут избегать своего партнера и заняты другими интересами или людьми. Они могут оказаться не такими полезными, как они себе представляли, не только из-за истощения, которое наступает в этих ситуациях, но также из-за негодования: Как вы смеете проявлять ко мне столько любви, даже в своих страданиях, и тогда оставь мне .
Еще одно письмо «Дорогой терапевт» пришло на ум на этой неделе, это письмо от мужчины, оплакивающего потерю своей 47-летней жены.Он хотел знать, как долго это будет продолжаться. Я ответил:
Многие люди не знают, что известные стадии горя Элизабет Кюблер-Росс — отрицание, гнев, торг, депрессия и принятие — были задуманы в контексте неизлечимо больных пациентов, приходящих к согласию со своими собственными мыслями. смерти… Одно дело — «принять» конец собственной жизни. Но для тех, кто продолжает жить, идея о том, что они должны достичь «принятия», может сделать их хуже («Я уже должен пройти через это»; «Я не знаю, почему я все еще плачу время от времени, все эти годы. позже »)… Психолог горя Уильям Уорден смотрит на горе в этом свете, заменяя« стадии »на« задачи »траура.В четвертой из его задач цель состоит в том, чтобы интегрировать потерю в нашу жизнь и создать постоянную связь с человеком, который умер, а также найти способ продолжать жить.
Как и предлагал мой отец, эти колонки помогли. Как и мой терапевт, человек, которого я назвал Венделлу в своей недавней книге « Может быть, тебе стоит поговорить с кем-нибудь» . Он сидел со мной (с безопасного для коронавируса расстояния, конечно), пока я пытался свести к минимуму свое горе — посмотрите на всех этих относительно молодых людей, умирающих от коронавируса, когда мой отец дожил до 85 ; посмотрите на всех людей, которым не посчастливилось иметь отца, подобного моему, — и он напомнил мне, что я всегда говорю другим, что нет иерархии боли, что боль — это боль, а не соревнование.
Итак, я перестал извиняться за свою боль и поделился ею с Венделлом. Я рассказал ему, как после того, как мой отец умер, и мы ждали, когда его тело доставят в морг, я поцеловал отца в щеку, зная, что это будет последний раз, когда я поцелую его, и я заметил, насколько мягко и тепло его щека все еще была, и я пытался вспомнить, что он чувствовал, потому что я знал, что никогда больше не почувствую кожу своего отца. Я рассказал Венделлу, как смотрел на лицо отца и пытался запомнить каждую деталь, зная, что это будет последний раз, когда я увижу лицо, на которое смотрел всю свою жизнь.Я сказал ему, как меня опустошили физические маркеры, которые вытряхнули меня из отрицания и сделали это прощание таким ужасно реальным — увидев безжизненное тело моего отца, которое завернули в простыню и поместили в фургон ( Подожди, куда ты везешь моего отца? « Я беззвучно крикнул), неся гроб к катафалку, сгребая землю в его могилу, наблюдая, как тает свеча Шивы в течение семи дней, пока пламя не исчезло. В основном, однако, я плакал, глубоко и гортанно, как мои пациенты, когда они находятся в агонии горя.
Покинув офис Венделла, я плакал и смеялся. Я испытал боль и радость; Я чувствовал себя оцепеневшим и живым. Я забыл о днях и нашел цель помочь людям пережить нашу глобальную пандемию. Я крепче, чем обычно, обняла своего сына, который тоже шатается от потери деда, и позволила ему разделить со мной свою боль. Несколько дней я провел в FaceTim с друзьями и семьей, а в другие дни не хотел общаться.
Но больше всего мне помогло то, что мой отец сделал для меня, а также то, что Венделл сделал для меня.Они не могли забрать мою боль, но они сидели со мной в моей утрате, говоря: Я вижу тебя, я слышу тебя, я с тобой. Это именно то, что нам нужно в горе, и то, что мы можем сделать друг для друга — сейчас больше, чем когда-либо.
Подкаст по теме
Послушайте, как Лори Готтлиб поделится ее советами, как справиться с горем, и ответьте на вопросы слушателей на Social Distance , Новый подкаст The Atlantic о жизни во время пандемии:
Подпишитесь на Social Расстояние в Apple Podcasts или Spotify (Как слушать)Уважаемый терапевт, используется только для информационных целей, не является медицинской консультацией и не заменяет профессиональные медицинские консультации, диагностику или лечение.Всегда обращайтесь за советом к своему врачу, психиатру или другому квалифицированному поставщику медицинских услуг с любыми вопросами, которые могут у вас возникнуть относительно состояния здоровья.