Мир захлестнула эпидемия новой болезни, называемой «номофобией» — Российская газета

Психиатры считают, что в мире началась эпидемия новой болезни. Она получила название «номофобия» (от английского no-mobile-phone phobia, то есть «страх отсутствия мобильного телефона»). Ее жертв, не отрывающих глаз от маленького электронного друга, можно встретить всюду: в метро, кафе, торговом центре, на улице. Они, как зомби, зачарованно гоняют цветные шарики в телефонных «игрушках», стремительно набирают sms-сообщения, часами увлеченно болтают во весь голос.

Врачи относятся к номофобии настолько серьезно, что даже провели в этом феврале всемирную акцию «Дни без мобильного телефона». Всем пользователям сотовой связи предлагалось выключить на день свой мобильник или хотя бы уменьшить количество разговоров.

Акцию предложил французский писатель Фил Марсо, который написал первый роман в sms, ставший бестселлером в Европе. Его поддержали психологи, обеспокоенные новой зависимостью, которая все больше распространяется по миру.

Врачи считают, что номофобия по своей природе сродни другим зависимостям вроде алкоголизма, наркомании, игромании или шопоголизма. Каждая из них служит компенсацией каких-то проблем личности — комплексов, неудовлетворенных потребностей, иллюзий и т. п. В случае с телефоном человек, не мыслящий ни часа жизни без него, также компенсирует личные проблемы, к примеру, неумение вступать в контакты с другими людьми или страх одиночества.

Признаки номофобии резко обостряются, когда человек вдруг обнаруживает, что не может найти свой телефон. Они заключаются в том, что больной приходит в возбужденное состояние, становится раздражен, суетлив. У него может появиться головокружение, учащенный пульс, повышенное отделение пота, дрожь в руках и ногах.

66 процентов владельцев мобильных телефонов страдают номофобией

На какое-то время номофоб перестает контролировать свои поступки. Он может нервно разбрасывать вещи, переворачивать все в доме в поисках своего телефона. Ощущение крайнего дискомфорта не покинет больного, пока он не выяснит, куда же запропастился его телефон.

Беда еще и в том, что сами пострадавшие вообще не считают номофобию заболеванием. Они уверены, что это лишь безобидная привычка, хотя ее влияние на повседневную жизнь номофоба довольно значительно. Человек практически перестает общаться с окружающими и все свободное время занят лишь тем, что прослушивает мелодии, меняет настройки на телефоне, скачивает для него различные картинки и программы, новые игры и прочее.

Ужасное благо

Спорить не приходится, мобильная связь революционно изменила человечество. Уменьшила расстояния между людьми, ускорила принятие решений, упростила получение информации, облегчила контроль за любой ситуацией. Но она же одновременно заменила истинное общение суррогатным, повысила нашу зависимость от других людей, возвела невидимые перегородки даже между близкими…

Постепенно многие становятся одним целым со своим мобильником, ощущая его отсутствие как дискомфорт. В Великобритании провели опрос среди пользователей мобильников. Выяснилось, что больше половины из них (53%) начинают нервничать, если теряют телефон, садится его батарейка, на балансе заканчиваются средства или пропадает сотовый сигнал.

Другие исследования называют еще большее число таких людей (до 66%).

Ушли в Сеть

Больше всего страдают от номофобии подростки и молодые люди (77%). Иной раз родители испытывают шок, узнав, в какие суммы обходится им эксплуатация новенького айфона чада, подаренного из самых лучших побуждений. А ребенок не только часами зависает в Интернете, скачивает гигабайты музыки или анекдотов или шлет сотни эсэмэсок в день. Он уже и жить не может без этого виртуального общения.

— И дело тут даже не в самом телефоне, — говорит заведующая отделом неотложной психиатрии при чрезвычайных ситуациях ГНЦ социальной и судебной психиатрии им. Сербского, доктор медицинских наук Анна Портнова. — Правильнее говорить о зависимости от интернет-общения — чатов, обмена sms, скайпа и т. д. У молодых людей и особенно подростков сотни, а то и тысячи «друзей» в социальных сетях. Создается иллюзия очень широкого круга общения, которого у прежних поколений не было. Но на самом деле это общение суррогатное — формальное, неэмоциональное, несмотря на смайлики и прочие значки, не межличностное.

В нем нет барьеров, которые в личном общении обычно сдерживают проявление негативных черт человека.

Можно ли победить всесильную Сеть? Можно, если вместо суррогатного общения предложить ребенку настоящее — привести его в спортивную секцию, группу сверстников с общими интересами, увлечениями. И самим родителям больше общаться с ним, быть в курсе его дел и проблем. Ну а если вы заметили у чада болезненное пристрастие к суррогатному общению, которое не можете побороть, стоит обратиться к врачам.

Что делать

Номофобия лечится с помощью так называемой «терапии подвергания». То есть для начала пациента приучают мысленно представлять, что он обходится вообще без телефона. Потом человек от «мысленных тренировок» должен перейти к практике.

Впрочем, есть врачи, которые не верят в номофобию. Они говорят, что «зависимость» от мобильника вовсе не болезнь, а скорее социальный феномен. Ведь телефон дает ощущение постоянной связи с другими людьми. И похожее «тревожное состояние» испытывают все, кто вынезапно оказался оторванным от людей, без связи с близкими — например, очутился на необитаемом острове.

Вы можете сами проверить, страдаете ли вы или ваши близкие номофобией. Попробуйте прямо сейчас ненадолго отключить свой мобильник. Если сама эта мысль вызывает у вас чувство внутреннего протеста, если находятся тысячи причин, почему этого не стоит делать, то стоит внимательно присмотреться к вашим отношениям с «мобилой».

Компетентно

— Родители должны представлять возможный вред от современных гаджетов, — советует заведующая отделом неотложной психиатрии при чрезвычайных ситуациях ГНЦ социальной и судебной психиатрии им. Сербского, доктор медицинских наук Анна Портнова. — Конечно, когда ребенок тихо сидит в уголке и занимается телефоном или компьютером, не пристает с вопросами, не требует внимания, это очень удобно. Но тем самым он обкрадывает себя, у него не формируются навыки настоящего социального общения, умение слышать и понимать других людей. Не стоит покупать гаджеты, не соответствующие возрасту ребенка. А купив ему телефон, надо сразу же договориться о том, как он будет использоваться — только в школе и только по делу, а также и о той сумме, которую вы можете выделять на определенный срок для этих целей.

Кстати

Признаки номофобии

Специалисты считают, что можно говорить о болезненной зависимости от сотового телефона, если:

• ребенок не может хотя бы на короткое время отключить его или расстаться с ним даже на минуту;
• проявляет постоянное беспокойство по поводу того, что батарейка может разрядиться;
• непрестанно проверяет sms-сообщения, электронную почту и т. п.;
• часто просит пополнить счет своего мобильника.

По выяснениям организаторов опроса, компаниями OnePoll и SecurEnvoy, число страдавших номофобией постоянно растет. Двое из троих человек признавали, что ужасно боятся потерять телефон. Четыре года назад эту боязнь испытала только половина опрошенных. Особенно нервно воспринимают утерю телефона те, кому от 18 до 24 лет.

47% родителей обеспокоены, что у их ребёнка болезненная привязанность к смартфону

У подростка начинается «ломка», если интернет недоступен? Он не может выйти из дому без любимого гаджета? Даже на ходу в толпе людей водит пальцем по экрану и нажимает на «сердечки»? Такое часто можно увидеть в больших городах. Кто-то говорит, что выросло новое цифровое поколение, а кто-то бьёт тревогу — мол, у детей формируется нездоровая зависимость, в нашем детстве такого не было, мы спокойно гуляли целыми днями по улице и где угодно без связи с домом/друзьями/родителями, не проверяя новые сообщения в чате. И никто даже не думал, что можно обидеть друга, если не поставить лайк его последней фотографии.

В наше время многие взрослые не расстаются со смартфонами, что уж говорить про подростков, которые там живут. Результаты опроса Common Sense Media и SurveyMonkey показали, что 47% американских родителей обеспокоены, что у детей развилась болезненная привязанность (аддикция) к смартфону. Для сравнения, только 32% опрошенных сказали, что такая зависимость есть у них самих.

Насколько сильно смартфон — с постоянным онлайном, социальными сетями, чатами, музыкой, развлечениями — влияет на душевное здоровье подростков? Примерно половина родителей признались, что они в какой-то степени озабочены этим.

Каждый пятый сказал, что «чрезвычайно» или «очень» озабочен. Всего в опросе с 25 по 29 января 2018 года приняли участие 4201 человек, среди них 1024 родителей, у которых есть дети до 18-ти лет. Результаты нормализованы по демографическому составу взрослого населения США в соответствии с данными переписи.

Опрос приурочен к общественной кампании «Правда о технологиях» против зависимости детей от технологий, которую развернула некоммерческая организация Common Sense Media. Туда входят бывшие сотрудники Google, Facebook, инвесторы в IT-индустрию и другие. На проведение кампании уже собрано $7 млн у спонсоров.

Исследователи, которые проводили опрос, обращают внимание, что родители гораздо сильнее озабочены зависимостью детей от смартфонов и планшетов, а не собственной зависимостью. Некоторые думают, что неокрепшие умы тинейджеров подвержены вредному влиянию, а их взрослая сформировавшаяся психика — нет.

Абсолютное большинство (89%) родителей уверены, что на них лежит обязанность ограничивать использование смартфонов своими детьми. Организаторы движения «Правда о технологиях» считают, что ответственность с родителями должны разделить и крупные технологические фирмы, ведь непосредственно на них лежит ответственность за распространение IT-технологий, ставших сейчас такими популярными. Например, недавно два крупных инвестора, владеющих акциями Apple на $2 млрд, призвали «яблочную» компанию принять меры к борьбе с технологической зависимостью у детей. Apple ответила, что планирует добавить «ещё более сильные» инструменты родительского контроля в смартфоны, хотя такие инструменты в iOS уж есть.

Организация Common Sense Media с особенной критикой обращается в адрес социальной сети Facebook, которая недавно запустила приложение Messenger Kids, нацеленное на аудиторию до 13-ти лет. Представители Facebook ответили, что приложение разработано с учётом рекомендаций экспертов в этой области. Но недавнее расследование Wired обнаружило, что работа экспертов финансировалась Facebook.

Оказалось, что многие родители не знают о средствах родительского контроля, которые присутствуют во многих смартфонах и на многих сайтах. Например, 22% родителей не знают о наличии системы родительского контроля на YouTube, а 37% его никогда не использовали.

Специалисты дают советы для родителей, чьи дети слишком много времени проводят в смартфонах:

• Установить лимиты времени и соблюдать их. Выделить время в течение дня, когда детям разрешено использовать смартфон или планшет. И не поддаваться на уговоры дать гаджет «на одну минутку».
• Изучить инструменты родительского контроля.
• Попробовать установить зоны, где запрещено использовать технологии. Например, за ужином или перед сном в постели. Но родители тоже должны соблюдать эти правила наравне с детьми.

47% родителей обеспокоены, что у их ребёнка болезненная привязанность к смартфону

Что вы понимаете под доступностью для масс?

Возможность любого обалдуя запихать в ненавистный ему кружок? Такая возможность есть, но это платно. Зато — таких кружков намного больше, чем во времена СССР, а главное — намного больше направлений.

Второй вариант — это возможность для талантливого ребенка из бедной семьи заниматься бесплатно. Причем желательно — в сильном составе, без обалдуев. С этим тоже лучше, чем во времена СССР (чем больше конкурс — тем лучше для талантливых ребят).

Проблема лишь в том, что родители считают своего ребенка талантливым, а на самом деле — капельку выше нуля. В СССР преподаватели бы мучали и себя и ребенка, сейчас — он просто не пройдет конкурс.

Это отлично, что в Беловодске есть школа исскусств (одна на весь город?).

Кто кому должен географию Украины объяснять? В Беловодске живет 12 тысяч человек. Это как в небольшом городском квартале. Одна школа искусств охватывает всех, кто хоть немного хочет заниматься.

В советское время в каждом районе, в каждом квартале были доступные кружки, причем значительная часть была просто бесплатной для детей, либо стоила смешные деньги.

Да, к сожалению были. Вот только результатов это не давало. Для результатов надо, чтобы в кружке было 15 пар горящих глаз, а не одни горящие глаза на 14 обалдуев, которые просиживают там штаны из-за желания родителей. Результаты давали совсем другие кружки, попасть в которые было не проще, чем сейчас.

Вы что, примеры хотите? Могу дать. По знакомым детям. Или мне вам список показать, что есть в Киеве? Ну давайте покажу. Спортивные школы — список на 19 страницах. Ну ОК, берем первую ссылку — ДЮФШ «Динамо» имени Валерия Лобановского. Куда уж круче — спортшкола при ФК «Динамо», Читаем правила приема. Ну и где тут про деньги? Отбор, отбор и ещё раз отбор.

А деньги — это там, где отбора нет. Где берут дубов и выпускают липу.

Если вы хотите, чтобы я за вас погуглил — говорите направление и какой район Киева. Найду я вам нужный бесплатный кружок. А вот пройдете ли вы туда конкурс — не знаю.

По поводу профессии крайне интересно было бы посмотреть, как в 3 года можно было бы выбрать профессию типа full-stack web developer, чтобы сейчас 18-летний человек мог уже работать.

Могу про себя рассказать. 4 года — решил стать инженером. 12 лет — прочитал книжку и увлекся промавтоматикой (тогда ещё релейной), первые идеи, пошедшие в реальный проект автоматизации насосной. В те же 12 — призер Питера по математике. 15 лет — в школе начали преподавать программирование. В 17 лет пошел работать оператором ЭВМ. Через 2 месяца — утащили в программисты.

Пределом, видимо, является Лёня Рабинович, который в 8 лет участовал в разработке системы «Школьница» на ПЭВМ Агат.

Из чего-то более реального — ну скажем yole (более всего известен, как человек, придумавший идею языка Котлин и написавший первую книжку по нему). В 13 — первое участие в промышленных проектах, в 15 — закончил школу, в 17 был у меня сотрудником на двух проектах, причем по хорошему надо было руководителем делать его, а не меня. Ибо работал — на голову лучше.

Знаете, после девочки, которая в 4 года заявила «хочу электронную почту», выучила буквы и в 4.5 года вышла в сеть (тогда этом было FIDO) — меня уже ничего не удивляет. Даже 8летний linux-админ.

Так что в 3 года «хочу делать вот эти картинки (сайты)», в 5 — первые сайты в визуальном конструкторе, с 7 лет — программирование, с 11 лет — flash-анимация, с 13 лет — CMS, c 15 — HTML. По ссылочкам — реальные учебные планы ГБУ ДО ЦДЮТТ нашего района. По опыту — возраст легко может быть снижен на 2-3 года. Предел, наверное — мы с одноклассниками с 8 лет ходили туда на коллективную радиостанцию, которая 14+. В эфир не пускали, но схемы мы паяли. Даже иногда что-то работало.

Ещё раз повторю, главное — это горящие глазки. Мы в одном лагере как-то отбирали в отряд детей по глазкам. Ну что там выяснишь за 3 минуты после медосмотра? Только на глазки и глянуть. Потом пожалели. 🙂 Мы, конечно, получили лучший отряд лагеря. Зато параллельный по возрасту отряд оказался худшим отрядом лагеря. :-))

P.S. Единственное в чем вы правы — бесплатные кружки себя не рекламируют. Вся реклама — только от платных кружков. Причем чем дороже — тем больше рекламы.

Эмоциональная зависимость: как разорвать связь?

В некоторых ситуациях эмоциональной зависимости требуется профессиональная помощь психолога. Дело в том, что причины болезненных привязанностей лежат глубоко в подсознании, а истоки кроются в детстве. Чаще всего эмоционально зависимыми становятся люди, недополучившие в детстве любви, внимания, те, чьи потребности не удовлетворялись.

Но все же многое вы можете сделать самостоятельно. Техника, представленная ниже, поможет если не мгновенно избавиться от болезненной привязанности, то, по крайней мере, облегчить состояние и сделать свои чувства и реакции осознанными.

1. Представьте вашу связь с другим человеком. Как она выглядит? Что это: нить, аура, луч, канат и т.п.?

2. Мысленно разорвите эту связь.

3. Осознайте, что именно вы потеряли — то есть, какие выгоды и ресурсы вы получали от этого человека. Выгоды не только материальные, но и эмоциональные.

4. Представьте образ себя как обладателя всех этих прекрасных ресурсов. Где еще вы можете их получить? Найдите как минимум три источника.

5. Мысленно привяжите свой идеальный образ к себе. Используйте ту же связь, что соединяла вас с любимым. Если это была красная нить, то и в этом образе все должно быть так же.

6. Ассоциируйтесь со своим новым образом. Почувствуйте, каково это — обладать всеми этими ресурсами и быть способной ими делиться. Этим вы усиливаете свою связь со своими новыми возможностями.

7. Подумайте о том, где и когда вы собираетесь использовать свои новые возможности. Как эти изменения повлияют на всю вашу дальнейшую жизнь? Что вы для этого сделаете? Как теперь сложатся отношения с бывшим объектом вашей привязанности?

8. Спланируйте свое будущее без него/нее. Всегда рассматривайте альтернативные варианты развития событий.

Когда исчезает зависимость, из отношений уходят невроз и манипулирование, растворяются боль и тоска, появляется место для настоящей любви — без страданий, навязчивости, тревоги, унижений и депрессий.

Екатерина ГОРШКОВА,
психолог-консультант

Фото shutterstock. com

Читайте также:

Психология отношений: искусство доверять друг другу
Мужчина как атрибут счастья
Любить или быть любимой? Попробуем совместить!
Ставим точку в отношениях! Как расстаться?
Не могу отпустить бывшего!
Любовь зла, или За что мы любим плохих парней?

Зависимость от смартфонов и аутизм: есть ли связь — Караван

И распространенность этого заболевания растет. О чем стоит задуматься гражданам и государству, рассказывает алматинский реабилитолог, тренер ЛФК Олег ЖДАНОВ.

– Как вы думаете, почему сейчас так много женщин рожает детей с аутизмом и ментальными нарушениями? Что нас ждет в будущем?

– Причины возникновения аутизма пока достоверно не определены. Но я работаю с такими детьми больше 20 лет и могу предположить, что способность думать у них, как и у взрослых, может “выключать” слишком большой поток информации. Раньше, когда женщина вынашивала беременность, ей рекомендовали слушать хорошую музыку, читать классику и думать о приятном. Это то, что ребенок впитывал с молоком матери. А сейчас люди окружены всевозможными гаджетами, смартфонами, из которых узнают много негативных новостей.

И недавно появилась информация, что у человека, который не расстается с электроникой, мозг уменьшается в размерах. Вернее, сокращается объем его серого вещества, отвечающего за основные функции, связанные с движением, ориентацией в пространстве и умственной деятельностью.

Такие исследования осуществили итальянские, германские и швейцарские ученые, проведя МРТ (магнитно-резонансная томография) головного мозга у людей из группы добровольцев, – продолжает рассказ реабилитолог. – Половина из них испытывала сильную зависимость от смартфонов, а другая нет. И обнаружилось, что объем серого вещества у зависимых от гаджетов заметно меньше. А ведь именно оно содержит тела нейронов, их безмиелиновых отростков и глиальных клеток, которые контролируют мышечную активность, сенсорное восприятие: зрение, слух, память, эмоции и речь.

Оказывается, нечто подобное медики раньше уже наблюдали у наркоманов и заядлых курильщиков. Это подтверждает мысль, что наркотики, гаджеты, Интернет, азартные игры и алкоголь действуют на мозг схожим образом. Еще с особенностями распределения серого вещества в мозге могут быть связаны нарушения психики. А пониженное его содержание в префронтальной коре головного мозга наблюдается у подростков, подвергавшихся в детстве насилию.

Так что, исследование зависимости от смартфонов вынуждает усомниться в том, что современные гаджеты безвредны. Воздействовать может как излучение от них, так и постоянная психологическая зависимость от бесконечного тревожного состояния, которое сопровождает людей, испытывающих “smartphone addiction” (SPA). Это состояние зависимости от телефонов, смартфонов и Интернета называют номофобией, от английского “no mobile-phone phobia”. Термин появился около 15 лет назад, когда врачи впервые заговорили о том, что компьютерная и телефонная зависимость сродни наркотической. Тогда по всему миру появились люди, которые испытывают настоящую панику и страх остаться без смартфона и компьютера.

А южнокорейские исследователи уверяют, что источником современной номофобии становятся не сами гаджеты, а болезненная привязанность к той информации, которая в них аккумулирована. По их наблюдениям, из 300 студентов-добровольцев, принявших участие в исследованиях, номофобами оказалась примерно треть. А по данным венгерских ученых, которые изучили сотни номофобов в возрасте от 18 до 26 лет, разлука со смартфоном вызывала у них даже физическую боль в суставах и усиленное сердцебиение, характерное для синдрома посттравматического нервного расстройства. Три четверти номофобов при этом ерзают и почесываются. И лекарств от этой напасти нет.

Как вернуть ребенка из виртуального пространства?

– А еще представьте, раньше у нас телевещание шло по 5–6 телеканалам. И каждый, посмотрев программу, мог выбрать интересное для себя или включить пару мультиков своему малышу. А сейчас антенны ловят до 150 каналов! Дети листают их и беспрерывно смотрят все подряд. Но наш мозг, во избежание перегрузок, в состоянии освоить лишь небольшой объем из полученной информации. Между тем дети и молодые люди впитывают в себя всё, что видят и слышат вокруг. Ну и куда дальше в них запихивать математику, физику, прочие науки? Поэтому, когда они сидят в школе на уроках, то просто выключаются. Как мобильные телефоны делают казахстанцев инвалидами

– То есть из-за технического прогресса мы теряем способность мыслить, обучаться? И нежелательно маленькому ребенку играть со смартфоном?

– Но мамы все равно дают их детям, потому что с ребенком-то надо заниматься. А телефон дала – он успокоился, и сам сидит там, общается.

– В результате они постоянно пребывают в виртуальном пространстве и реальность уже ощущают с трудом?

– Да. Однажды я наблюдал, как два ребенка играли на улице с палочками. Вдруг один этой палочкой ударил другого. Второй вскрикнул от боли, а первый замер. Я остановил их и спрашиваю: “Ты зачем его ударил?”. – Отвечает: “Я думал, я в игре”. То есть его мозг в момент этой потасовки находился как бы в виртуальном пространстве. И только громкий крик напарника вернул его в реальность. Он извинился: “Прости, я думал, что играю там, в своем телефоне”.

– Неужели так они потом и автомобилями управляют, когда подрастут и получат права, будто бы в компьютерной игре?

– При получении прав каждый, во-первых, должен предъявить справку, что не состоит на учете в центре психического здоровья. Но туда никто никого силком не ведет и на учет не ставит. А сейчас еще стало модным, например, передвигаться по городу на велосипеде или электросамокате. При этом никаких требований к здоровью и психическому состоянию таких участников движения никто не предъявляет. Но если ребенок с расстройством аутистического спектра выйдет на дорогу, то это уже большой риск. А поскольку их число неуклонно растет, то надо срочно профессионально адаптировать таких детей к жизни в современном обществе.

Явление аутизма условно подразделяют на подвиды. При глубокой степени поражения дети могут быть агрессивными. При средней – всё понимают, но не разговаривают. При легкой – всё понимают, разговаривают, но, попав в обычную школу, могут вести себя необычно, поскольку у них свое представление о мире.

С ними всё ладится, если их понимают. Такие дети хорошо адаптируются. Но, если родители хотят сделать из своего сына или дочери как бы обычного ребенка, у них это чаще всего не получается. А когда возникает непонимание, мама и папа начинают предъявлять к нему завышенные требования, между ними возникает конфликтная ситуация. Тогда ребенок отдаляется от них и делает всё наоборот. А в случае, если над ним еще и смеются, что не такой, как все, он может и в драку полезть.

Какой выход?

– Нужны индивидуальные занятия с тренером и обучение на дому. В целом многие из таких детей очень умны, хорошо учатся, оканчивают колледжи и вузы, если их адаптировать к социуму. Вы знаете, что Эйнштейн, Авраам Линкольн, Билл Гейтс и другие великие люди, например, были аутистами. Много среди них выдающихся актеров, режиссеров. В какой-то узкой профессиональной сфере, бывает, им нет равных. Кто-то отлично рисует, чертит или имеет способности к математике, физике. Из них вырастают хорошие архитекторы. Родителям лишь надо отыскать ту область, в которой они талантливы.

Я знаю одного воспитанника, которого грамотный тренер адаптировал так, что тот стал очень успешным в жизни человеком. С красным дипломом закончил престижный вуз и стал работать консультантом в крупной компании по разработкам компьютерных программ. При этом история его начиналась, казалось бы, с безнадежного состояния. В 5 лет у ребенка было сильное нарушение речи, он не ориентировался в пространстве, из-за этого ходил в шлеме, поскольку постоянно бился о дверные косяки, заходя в помещение.

Садился мимо стула, не мог помыть руки, одеться. При этом умел складывать и вычитать в уме трехзначные числа. А после длительной корректировки специальными упражнениями к 6 годам он уже мог делать стойку на руках и колесо.

В школу, конечно, не ходил, занимался с родителями индивидуально. Раз в месяц учителя присылали ему учебную программу по всем предметам, а потом он сдавал им экзамены. В результате досрочно с золотой медалью окончил школу, а затем и вуз. Аутизм – не болезнь?..

– И он может водить автомобиль сейчас?

– Нет, знает, что это опасно и нежелательно, поэтому нанимает водителя. Еще таким людям бывает трудно завести семью, поскольку не всегда возникает взаимопонимание со второй половинкой. Но в целом он хорошо адаптировался в социуме, сам себе готовит еду, стирает одежду. Общается больше в Интернете с себе подобными людьми.

– Есть ли возможность массово корректировать поведение детей с аутизмом?

– Есть, но для этого родители должны научиться понимать ребенка, не ругать его и тем более не бить, а объяснять. Тогда между ними возникает взаимопонимание. 90 процентов воспитания зависит от родителей, чтобы он не остался один на один со своими проблемами.

Постоянные тренировки и адаптация

– Разумеется, заниматься с такими детьми аутистического спектра непросто, – говорит Жданов. – Коллеги рассказывали о разных случаях. Больше 10 лет назад в один из коррекционных центров привели 4-летнего ребенка после неординарного случая. У малыша были задержка в развитии и потеря координации. К тому же он был довольно агрессивным. На корректировку поведения и адаптацию к медикам его привели тренеры из обычной группы по спортивной гимнастике. Там у них в зале произошел инцидент: тренер на мате занималась с малышами растяжками. А этот ребенок внезапно подскочил сзади и схватил ее за горло, да так, что двое взрослых его кое-как отцепили. А когда мальчика спросили, почему он это сделал, он сказал: “Я – Шрек”. То есть, находясь в своем виртуальном образе, он не сумел осознать, что сейчас он в реальности, а не в мультфильме. После этого родителям пришлось отдать его в специальный коррекционный центр, где ребенок занимался больше 12 лет. Как результат: он успешно окончил школу и поступил в один из физико-технических вузов.

– А почему для развития умственных способностей нужно заниматься спортом и физическими упражнениями?

– Спорт улучшает не только общее кровообращение, но и питание мозга. Вы, наверное, наблюдали, когда ребенок постоянно сидит, то начинает зевать. Это потому, что в его мозг поступает недостаточно кислорода, возникает гипоксия. Но многие родители почему-то считают, лучше пусть он весь день сидит в школе, чем час позанимается спортом. Это неверно.

Гимнастика – это развитие двигательных навыков человека, а заодно и ментальных способностей.

Кроме нее помогают массаж, иглоукалывание, физиотерапия, электростимуляция. Всем этим мы занимаемся с детьми-аутистами в нашем центре.

А для развития навыков ориентирования в пространстве и стратегического мышления у себя в зале я разработал специальные трехуровневые конструкции со всевозможными барьерами, лесенками, препятствиями. И дети, словно в джунглях, пробираются через них, развивая не только ловкость, умение цепляться за опоры, сохранять устойчивость, но и гибкость мышления и устремленность к достижению цели. И, надо сказать, они бегут ко мне на эти занятия с удовольствием. Это увлекает. В этом секрет коррекции ментальных расстройств и адаптации к окружающему пространству.

АЛМАТЫ

Надо бежать: 22 признака, что вы встречаетесь с абьюзером

Эта статья — часть проекта «Аутодафе». В нём мы объявляем войну всему, что мешает людям жить и становиться лучше: нарушению законов, вере в чушь, обману и мошенничеству. Если вы сталкивались с подобным — делитесь своими историями в комментариях.

В отношениях мы ищем любви, заботы и принятия. Но некоторым людям это не нужно. Они хотят только одного: полного контроля над партнёром. И добиваются этого всеми возможными способами — от тонких манипуляций до угроз, преследований и побоев.

Психологи называют ^{таких людей абьюзерами (от английского abuse — насилие, злоупотребление). Последствия отношений с таким партнёром могут быть катастрофическими. Это ментальные нарушения (бессонница, депрессия, тревожное и посттравматическое стрессовое расстройство), физические травмы или даже смерть, если агрессор перешёл к физическому насилию.}

Лучший способ уберечь себя от подобного — вовремя распознать такого человека и прервать любые отношения с ним. Вот фразы и поступки, которые выдают ^{абьюзера.}

Какие сигналы нельзя игнорировать

Унижение и критика

Агрессор обязательно попытается подорвать вашу самооценку. И вот как он будет это делать.

1. «Поросёночек ты мой…»

Поначалу открыто оскорблять жертву абьюзер не станет, иначе она возмутится и сорвётся с крючка. Поэтому он будет подавать оскорбления как что‑то естественное или даже забавное. Не упустит случая обозвать партнёра глупым, неудачником или ещё чем похуже. Если в ответ жертва возмущается, ей говорят, что «это я любя» и «ты вообще шуток не понимаешь».

Сюда же относятся на первый взгляд милые, а на самом деле оскорбительные прозвища вроде «пампушечка моя», «поросёночек», «дурачок». В итоге жертва привыкает к таким унизительным формулировкам в свой адрес и начинает думать, что она действительно глупая, толстая и что у неё ничего не получится.

2. «Вечно ты…»

Дальше может идти что угодно: опаздываешь, спотыкаешься, ошибаешься, всё портишь. Подобные замечания сопровождаются цыканьем и закатыванием глаз, а после абьюзер обязательно скажет что‑то вроде этого: «Хорошо, что у тебя есть я. Что бы ты без меня делал(а)». Регулярно слыша что‑то подобное, жертва рано или поздно приходит к выводу, что она действительно никудышная и не справится без своего «спасителя».

3. «Ничего страшного, они же наши друзья!»

Агрессор легко может подвергнуть жертву публичному унижению. Например, грубо подшутить над ней в присутствии знакомых или высмеять её неловкость. На все претензии он скажет, что ничего такого в этом нет и раз всем смешно, то ей тоже должно быть смешно.

4. «Ты с таким макияжем в цирк собралась? Да брось, это же просто шутка!»

Жёсткий сарказм, глупые шутки, которые на самом деле являются оскорблениями, запакованными в третьесортный юмор, — всё это абьюзеры очень любят использовать, чтобы дестабилизировать жертву и заставить её чувствовать себя ничтожеством. Если она начинает возмущаться, то обязательно услышит, что всё не так поняла и, вообще, нельзя быть такой ранимой.

5. «Другие в твоём возрасте уже миллионы зарабатывают»

Ни одно достижение не впечатлит абьюзера.

• Повысили на работе? Поздновато, конечно, но ничего, для тебя и это похвально.
• Получил призовое место на важном конкурсе? А что ты радуешься, это же не победа.
• Удалось досрочно погасить ипотеку? Да тебе наверняка родители помогли.

После таких заявлений человек, конечно, уже не радуется и думает, что его достижения действительно смешны и ничего не значат.

6. «Не трать время на эту фигню!»

Если у жертвы есть увлечение, абьюзер не упустит случая всячески его высмеять. Потому что его задача — лишить жертву собственной жизни и интересов, чтобы она тратила время и силы только на него.

Контроль

Абьюзеры используют любые приёмы, чтобы подчинить партнёра себе, лишить его воли и заставить чувствовать стыд за любую провинность — реальную или вымышленную.

7. «Где ты? Почему не берёшь трубку сразу?»

Токсичный партнёр стремится отслеживать каждый шаг своей жертвы. Он требует у неё отчитываться о своих делах и перемещениях, досаждает звонками и сообщениями. Может поставить на телефон программы, контролирующие местоположение. Может следить за жертвой лично. Словом, делает всё, чтобы «игрушка» не сбежала и привыкла чувствовать себя на коротком поводке.

8. «Да, я читаю сообщения в твоём телефоне. И что такого?»

Абьюзеры без зазрения совести могут вести за своей жертвой цифровую слежку. Читать сообщения в соцсетях и мессенджерах, прослушивать телефон, проверять историю браузера. В некоторых случаях они даже требуют предоставить им пароли и вторгаются в частную жизнь жертвы совершенно открыто.

9. «Это же общие деньги. Мне надо было спрашивать?»

Эмоциональные насильники не считают нужным учитывать мнение своей жертвы и принимают решения в одностороннем порядке. Они могут за спиной у партнёра проводить какие‑то операции с общими деньгами. Могут отменить за другого запись к врачу, отказаться от приглашения на праздник, выразить недовольство начальнику за то, что жертва проводит на работе слишком много времени. Словом, ведут себя так, будто их половина не имеет никаких прав.

10. «Нет, я не дам тебе денег. Опять потратишь на ерунду»

Финансовое насилие — один из любимейших рычагов агрессоров. Если у жертвы нет своего дохода (безработный, домохозяйка, мама в декрете), её начинают попрекать деньгами, лишать финансов за «провинности» или выдавать крошечные суммы, которых толком ни на что не хватит.

Но даже если речь идёт о работающем и финансово независимом человеке, абьюзер всё равно найдёт, как оставить его без средств. Положит все деньги на свой счёт или перестанет оплачивать общую ипотеку. Просто отберёт всё заработанное, заявив, что партнёр не умеет обращаться с деньгами, и заставит отчитываться за каждый потраченный рубль.

11. «Где мой ужин? Сейчас же принеси!»

Поначалу абьюзеры часто кажутся милыми и безобидными, но в какой‑то момент могут начать общаться исключительно в приказном тоне. Сделай то, подай это, немедленно сходи и купи, не принимай больше эти лекарства. От жертвы ожидают беспрекословного подчинения, совершенно не интересуясь её мнением и потребностями.

12. «Опять ты выводишь меня из себя!»

Вспышки гнева — непредсказуемые и совершенно несоизмеримые с поступками, которые их вызывают, — характерная черта поведения манипуляторов. Человек, который долгое время контактирует с таким партнёром, начинает бояться и буквально ходит по струнке, лишь бы не спровоцировать очередной взрыв. Потому что крики, рукоприкладство или погромы могут начаться в любой момент — достаточно вернуться домой позже обычного или не помыть посуду.

13. «У тебя не получится, давай лучше я»

Абьюзеры ведут себя так, словно жертва не взрослый человек, а маленький ребёнок, которому можно и нужно указывать, что ему надеть, куда пойти, с кем дружить, чем заниматься. Мнение второй стороны не учитывается. Такая диктатура часто подаётся под соусом заботы. Задача — лишить человека самостоятельности и заставить поверить, что сам он ни на что не способен.

Внушение чувства вины

Вина — отличный рычаг, с помощью которого человеком очень просто манипулировать. И абьюзерам прекрасно это известно.

14. «Я же вижу, ты флиртуешь!»

Жертва абьюзера в любой момент может оказаться неверной, даже если сама об этом не догадывается. Улыбнулся официантке? Наверняка пытался заигрывать. Сходила на корпоратив в красивом платье? Ну всё ясно, это только для того, чтобы пялились мужчины из офиса.

За «изменщиком» могут установить слежку, он будет вынужден оправдываться за каждый взгляд, вздох или улыбку, за каждую минуту опоздания — так, словно и правда в чём‑то виноват. И это не говоря уже о криках, скандалах и безобразных сценах, в том числе и публичных.

15. «Как тебе не стыдно?!»

Если поведение жертвы не соответствует ожиданиям её партнёра, ей обязательно расскажут, какая она негодная и как разочаровала такого хорошего человека. Делать это будут, например, с помощью длительных нотаций и отповедей.

16. «Я так много для тебя делаю! А ты…»

При попытках жертвы спорить, возражать или отстаивать свою точку зрения манипуляторы часто начинают давить на чувство вины. Они дают понять, что готовы на всё ради отношений, а вторая половина — просто неблагодарная сволочь, которая ничего не ценит. Кстати, этот приём очень любят не только токсичные партнёры, но и родители: «Мы столько в тебя вложили! За что ты нас так ненавидишь?»

17. «Это твоя вина!»

Неважно, что именно не ладится в жизни абьюзера — накричал начальник, сорвался проект, пробил шину, ему нужно найти виноватого. И на эту роль обычно выбирают кого‑то беззащитного и зависимого, того, кто не может дать соразмерный ответ или послать подальше.

Изоляция и отвержение

Абьюзеры часто пытаются поссорить партнёра с друзьями и родственниками, вынудить оставить работу. Словом, сделать так, чтобы жертва осталась одна, без чьей‑то поддержки.

18. «Дались тебе эти друзья. Давай лучше проведём время вместе»

Абьюзеру невыгодно, чтобы у его «собственности» был тыл в виде близких. Ведь они могут заметить его неадекватное поведение раньше, чем ослеплённая чувствами жертва, и надоумить её уйти. Поэтому эмоциональному насильнику очень важно встать между своей половиной и её кругом общения. Он будет настраивать её против друзей, ссорить с родственниками, прямо или косвенно препятствовать общению. Например, станет убеждать жертву, что её семья его не любит и несправедливо обижает или что друзья на самом деле ей завидуют.

19. «Я не хочу с тобой разговаривать»

Одна из разновидностей эмоционального насилия — игнор. За какую‑нибудь «провинность» жертву наказывают холодностью и отстранённостью. Её намеренно лишают нежности или секса, с ней перестают разговаривать, её буквально перестают замечать, словно она пустое место. Если люди ещё не живут вместе, абьюзер может пропасть с радаров и перестать отвечать на звонки.

В результате жертва испытывает очень богатую палитру отрицательных чувств — от дискомфорта до полного отчаяния — и спустя какое‑то время готова умолять о прощении, лишь бы не ощущать себя отвергнутой. И абьюзер великодушно прощает её, чтобы через какое‑то время снова устроить ей эмоциональные качели.

20. «Ты плачешь? Ну и ладно»

От абьюзера не дождёшься искренней теплоты и поддержки. Если партнёр расстроен и переживает трудные времена, эмоциональный насильник легко может проигнорировать это, сделать вид, что ничего не заметил, или сказать, что тот не имеет право чувствовать то, что чувствует.

Обесценивание

Абьюзер всеми силами пытается заставить жертву ощущать себя незначительной и никчёмной.

21. «Подумаешь! Это разве проблемы?»

Жертва рассказывает своему партнёру о чём‑то важном для неё, делится переживаниями, а он всем своим видом демонстрирует, что это глупости. Такое поведение называется обесцениванием. Оно может очень сильно ранить и подорвать ощущение собственной значимости.

Обесценивание можно выразить не только вербально. Есть ещё жесты вроде закатывания глаз, фырканья и цыканья.

22. «Ты принимаешь всё слишком близко к сердцу»

Такие фразы могут быть признаком газлайтинга — манипуляции, с помощью которой жертву пытаются убедить в её неадекватности. Заставить поверить, что она слишком ранимая и впечатлительная или вообще придумывает то, чего нет. Типичные фразы газлайтера: «Ты преувеличиваешь», «Тебе просто показалось!», «Не надо так нервничать!», «Зачем ты выдумываешь?».

Если абьюзера припереть к стенке неопровержимыми фактами, он всё равно до последнего будет отрицать, что оскорблял вас, поднимал руку, следил или прятал деньги. Или впадёт в ярость и заявит, что это жертва довела его до греха, а значит, сама во всём виновата. Всё это нужно, чтобы дестабилизировать партнёра и добиться его покорности.

Что делать, если вы в отношениях с абьюзером

Юлия Хилл

Психолог, член Профессиональной психотерапевтической лиги, блогер.

Почему сложно разорвать отношения

1. Человек испытывает сильную привязанность к своему партнёру‑абьюзеру.

2. Абьюз воспринимается как забота: «Ты куда?», «Когда будешь?», «Не общайся с ней/ним».

3. Человек не замечает никакого насилия, потому что он оказался в привычном с детства сценарии. Партнёр напоминает ему родителя.

Родителя можно назвать абьюзером, если он властный, строгий, предъявляет непосильные требования к ребёнку, страдает алкогольной зависимостью, тревожно‑контролирующий. Любовь ассоциируется с насилием, и именно такой сценарий закладывает основу для всех будущих отношений. Уйти от абьюзера — всё равно что бросить родителя.

Чтобы перестроить привычный сценарий, придётся вернуться в прошлое. Потому что в отношениях с абьюзером человек пытается решить детские проблемы. Часто после разрыва одних таких отношений он сразу попадает в другие. Просто, например, там муж уже не пьёт и не бьёт, а ревнует и контролирует каждый шаг.

Что делать

1. Обратиться к психологу. Это самый эффективный, но не всегда доступный способ.

2. Обнаружить в своей истории того, кто стал источником убеждения «любовь — насилие». Подумайте, взаимодействие с кем из ваших близких напоминает текущие отношения с партнёром. Это не всегда легко сделать, потому что психика стоит на защите от травмирующих воспоминаний. Часто люди говорят: «Ничего такого не было», «Не помню». Это нормально. Значит, вы пока не готовы столкнуться с сильными чувствами.

3. Понять, что партнёр — это замена вашего родителя. Дети не могут не любить маму и папу, потому что они от них зависимы. Детская психика очень адаптивна и позволяет привязываться даже к тем взрослым, которые бьют и обижают.

Ваш внутренний ребёнок не хочет насилия, он хочет любви. Но в вашем понимании она или равна насилию, или приходит после него.

Но теперь вы взрослый и вправе выбирать, терпеть или не терпеть нездоровые отношения. Попробуйте осознать, что ваш выбор партнёра обусловлен не любовью, а желанием завершить детский сценарий. Тогда вы увидите нечто большее во всей ситуации и вам будет легче с ней справляться.

4. Избавьтесь от чувства вины. Иногда достаточно просто осознать его и проанализировать. Вина возникает из‑за вашего убеждения, что, раз с вами так обращаются, значит, вы этого достойны, с вами что‑то не так и вы никому больше не нужны.

5. Расширяйте круг общения, который в отношениях с абьюзером часто ограничивается. Новые друзья и впечатления помогут осознать свою самоценность, укрепить самоуважение и справиться со страхом одиночества, который часто возникает вследствие пункта 4.

Не все люди готовы строить здоровые и равноправные отношения. Поделитесь этой статьёй в соцсетях, чтобы ваши друзья и близкие знали, от кого лучше держаться подальше, и не тратили свою жизнь и здоровье на абьюзеров.

Читайте также 🔥🔥🔥

Механизм привыкания к наркотикам. Справка

Физическая зависимость – это физиологическая потребность организма в наркотиках (любых психоактивных веществах, которые изменяют сознание, настроение и поведение человека). В процессе развития наркомании биохимия человека переходит на другой режим работы и когда наркотики перестают поступать в организм, человек переживает тяжелейшее состояние – ломку, синдром отмены или абстиненцию, когда организм требует то, чего ему не достает, и крайне необходимо для жизнедеятельности.

И потребность в наркотике, и «ломка» в его отсутствие никак не зависят от воли человека, друзей, наличия или отсутствия рядом девушки или друзей, от черт его характера или свойств его личности. Чтобы разобраться, почему это происходить, необходимо понять, как функционирует организм человека.

Живой организм, в том числе человеческий, представляет собой сложную систему, работающую как единое целое. Эта система образована многими взаимодействующими уровнями: клетки в совокупности образуют ткани, из тканей сформированы органы, которые являются частями организма. А взаимосвязь и взаимодействие всех уровней и элементов этой сложнейшей системы осуществляется с помощью нервной системы.

Именно нервная система и ее высший отдел – головной мозг – управляют всеми проявлениями человеческой личности. Устройство нервной системы сложно: она состоит из нервных клеток (нейронов), отростки которых образуют нервы (нервные стволы), связывающие все системы и элементы организма в единое целое. В нервной системе человека более 10 млрд нейронов, причем более половины из них находится в головном и спинном мозге, то есть в ЦНС (центральной нервной системе). Между собой нейроны соединяются через так называемые синапсы. Передача импульса в синапсе осуществляется с помощью особых веществ (нейромедиаторов или нейротрансмиттеров), вырабатываемых синоптическими окончаниями и выпускаемыми в синоптическую щель. Эти вещества могут быть различных видов.

Особое значение для понимания механизмов наркозависимости имеют медиаторы под названием эндорфины. По своему действию эти вещества очень схожи с производными наркотического вещества морфия. Они, как и морфины, обладают обезболивающим эффектом.

Определенный уровень эндорфинов необходим для нормальной работы нервной системы, а значит и для нормального эмоционального самочувствия человека. При их нехватке настроение и активность человека снижены, он чувствует себя некомфортно, беспокойно. Недостаток эндорфинов может возникать в силу разных причин. Так, синтез эндорфинов может нарушаться при различных заболеваниях. У человека с химической зависимостью уровень эндорфинов от рождения низкий. И зачастую такой человек впервые ощущает себя «в норме», лишь попробовав алкоголь или наркотик, потому что любое из наркотических веществ прямо или косвенно «нормализует» уровень эндорфинов.

Если духовный или душевный строй такого человека принимает этот способ «нормализации» жизни, то очень скоро он превращается в наркомана или алкоголика.

Людям с химической зависимостью свойственны и другие врожденные особенности обмена веществ. Например, их печень по-другому перерабатывает вещества (расщепление и вывод несколько иной), из-за этого несколько иначе происходит усвоение алкоголя. Способность выпить очень много не пьянея – один из характерных признаков врожденного алкоголизма.

При употреблении психоактивных веществ происходит резкий выброс в кровь эндорфинов (эйфория) и мозг начинает приспосабливаться к этому за счет разрастания количества принимающих эндорфины рецепторов. Более того, со временем все органы привыкают функционировать только при наличии этого вещества.

Так как мозг получает огромное количество морфинов извне (героин) или привыкает к постоянной сильнейшей стимуляции (кокаин, алкоголь), то со временем прекращает выработку собственных эндорфинов.

Как только вещество прекращает поступать, в организме происходит мощный сбой. Органы не могут нормально функционировать, а опустевшие рецепторы требуют новой дозы. Поскольку своих эндорфинов не вырабатывается, то человек впадает в тяжелейшее состояние: боли, сильнейшие депрессии, отсутствие сил, ощущение пустоты, бессмысленности и так далее. Если прекратить прием химических веществ, то через какое-то время выработка собственных эндорфинов наладится. Но механизм зависимости уже запущен, и первая же доза вещества вызовет необратимую реакцию.

Так как все психоактивные вещества имеют схожее действие, то для химически зависимого человека невозможно употребление никаких химических веществ без последствий в виде зависимости.

Кроме физической, у больного наркоманией развивается и психическая зависимость от наркотиков, т.е. психологическая, душевная потребность в возвращении к состоянию наркотического опьянения.

Это тоже проявление болезни. Но это проявление – совсем не то же самое, что дурная привычка. В отличие от просто дурной привычки психическую зависимость невозможно преодолеть волевым усилием. Зависимость отличается от привычки тем, что зависимый человек уже не может без наркотика испытывать положительные эмоции, не может справляться с болезненными ситуациями, общаться «на трезвую голову». Психическую зависимость преодолеть гораздо труднее, чем справиться с физической «ломкой».

Как и любая болезнь, наркомания имеет свои предпосылки и проявления. От определенных взглядов и убеждений может зависеть станет человек наркоманом или нет. Некоторые психологические предпосылки к заболеванию довольно заметны. Например, низкая или, наоборот, завышенная самооценка, сложности в общении, различные комплексы, неумение справляться со своими чувствами и эмоциями, высокий уровень внутреннего напряжения, склонность к рискованным ситуациям.

Материал подготовлен на основе информации открытых источников

Вот почему мы не можем отложить телефоны

Источник: arek_malang/Shutterstock

Вы временно потеряли свой сотовый телефон и с тревогой возвращаетесь назад, чтобы попытаться найти его. Или, возможно, вы никогда не отпускаете свой телефон — он всегда в вашей руке, кармане или сумке, готовый ответить или проконсультироваться в любой момент. Когда выходят новые модели, то жалко прощаться со своим электронным приятелем. И когда срок службы вашей батареи заканчивается в конце дня, вы чувствуете, что ваша батарея тоже разряжается. Новое исследование показывает, что существует психологическая причина такой крайней зависимости от телефона: согласно теории привязанности , для некоторых из нас наш телефон выполняет ту же функцию, что и плюшевый мишка, за которого мы цеплялись в детстве.

Теория привязанности предполагает, что наш ранний жизненный опыт с основными фигурами, ответственными за наше благополучие, а именно с родителями или другими опекунами, лежит в основе наших связей со взрослыми, с которыми мы формируем близкие отношения. Важно отметить, что привязанность в раннем возрасте может распространяться на неодушевленные предметы.Плюшевые мишки, например, служат тем, что теоретик привязанности Д.У. Винникотт называет «переходными объектами». Медвежонок, в отличие от родителя, всегда рядом. Когда дети не могут быть со своими родителями, они все равно могут быть со своим плюшевым мишкой. Эти мягкие игрушки также служат переходом между зависимостью и независимостью, когда у маленьких детей начинает развиваться отдельное чувство собственного достоинства. Мы распространяем нашу зависимость от опекунов на этих животных и используем их, чтобы помочь нам двигаться к большей автономии и независимому ощущению себя.

Как предположила Вероника Конок из Университета Этвеша Лоранда в Будапеште, Венгрия, мобильный телефон потенциально может быть объектом «компенсаторной привязанности». Хотя телефоны часто критикуют за их способность вызывать привыкание, Конок и ее сотрудники приводят доказательства, подтверждающие идею о том, что «здоровые, нормально функционирующие взрослые также сообщают о значительной эмоциональной привязанности к особым объектам» (стр. 538).

Действительно, сотовые телефоны прочно вошли в нашу жизнь: количество абонентов сотовых телефонов превышает общую численность населения планеты.Среднее время использования мобильного телефона или смартфона в США составляет 3,3 часа в день; молодые люди (в возрасте от 18 до 24 лет) сообщают о 5,2 часа в среднем в день. Людям также нравится быть рядом со своими телефонами: опрос 2013 года, на который ссылается венгерская команда, сообщает, что 79% пользователей держат свои телефоны с собой все, кроме двух часов бодрствования. Почти столько же людей сообщают о том, что испытывают стресс, когда их разлучают со своим телефоном.

В качестве компенсаторных фигурок привязанности — взрослых плюшевых мишек — телефоны имеют явные преимущества.Их можно держать рядом с собой, и они обеспечивают социальную связь с людьми, которые вам небезразличны. Даже если вы не разговариваете со своими друзьями, любовником или семьей, вы можете держать их фотографии рядом, читать их сообщения и подписываться на них в Facebook, Twitter, Instagram или Snapchat. Вы можете отслеживать их в режиме реального времени, а также вспоминать памятные моменты вместе. Эти каналы помогают вам «не чувствовать себя одиноким» (стр. 538). Вы также можете играть в интерактивные видеоигры с друзьями и семьей, обмениваться «булавками» и даже делиться новостями о фитнесе и прогрессом в достижении своих целей по весу.Принимая это во внимание, венгерская команда сделала одно важное различие: это разница между использованием мобильного телефона в качестве реального телефона и использованием его в качестве смартфона . (Предыдущие исследования поведения сотовых телефонов, включая использование телефонов в качестве объектов привязанности, были сосредоточены только на их функциях прямого общения.)

Цель исследования Конок состояла в том, чтобы определить, в какой степени телефоны, как мобильные, так и смартфоны, служат объектами привязанности . С этой целью ее команда провела стандартный опросник по стилю привязанности, который оценивает два аспекта стиля привязанности — тревожный («Я обнаружил, что люди никогда не бывают рядом, когда они тебе нужны») и избегающий («Мне несколько некомфортно»). быть рядом с другими»).

Они измерили привязанность к телефону по шкале мобильной привязанности (MAS) с помощью пунктов, которые стремились отразить потребность в близости («Если бы я оставил свой телефон дома, я был бы готов пойти за ним домой») и потребность для близости («Я нервничаю, если со мной нельзя связаться по телефону»). Участников также попросили указать частоту использования их функций телефона, таких как отправка текстовых сообщений, общение в чате, игры и просмотр в Интернете.

Выборка, состоящая из 142 венгров в возрасте от 18 до 25 лет (две трети из них женщины), заполнила свои онлайн-анкеты за один короткий сеанс.В целом, если бы авторы надеялись найти хорошее распределение баллов по шкале привязанности к мобильному телефону, их бы ждало разочарование. Большинство молодых людей в этой выборке набрали около четырех баллов по пятибалльной шкале, что указывает на сильное желание быть рядом со своим телефоном и чувство бедствия, когда они разлучены с ним.

Главный интересующий вопрос заключался в том, отличались ли самых прилипчивых пользователей телефона по стилю привязанности от обычных, уже привязанных к телефону молодых людей в этой выборке.Пункты MAS были разделены на две подшкалы — потребность в контакте и потребность в близости. Тревожно привязанным вряд ли нужно было находиться рядом со своими телефонами. Однако оценки всей выборки уже были настолько высоки по шкале близости, что обнаружить эту связь стало статистически невозможно.

Приложение Essential Reads

Те, у кого высокий уровень тревожной привязанности, были выше по субшкале потребности в контакте, что означает, что они чувствовали, что им нужно быть рядом со своим телефоном, чтобы с ними можно было связаться и чтобы они могли связаться с другими в чатах и ​​на сайтах социальных сетей.Вместо того, чтобы улучшить психологические результаты для тревожно привязанных, общение по мобильному телефону может на самом деле усугубить ситуацию. Как отмечают авторы, «надежда на внешнее подтверждение своего внутреннего состояния через мобильную (и интернет) связь может усилить их зависимость от других, а также подвергнуть их опасности чрезмерного обмена информацией» (стр. 542-543).

Вывод: очевидно, мы никогда не перерастаем нашу потребность в плюшевых мишках. Людям с более тревожной формой привязанности нужен плюшевый мишка, который поддерживает связь с большим социальным миром.Если вы уже не можете прожить свой день без того, чтобы не держать телефон в руках и часто не проверять свои социальные сети, возможно, пришло время задаться вопросом, можете ли вы найти удовлетворение в своих связях с другими людьми в реальном, а не виртуальном пространстве.

Подпишитесь на меня в Твиттере @swhitbo, чтобы получать ежедневные новости о психологии, здоровье и старении. Не стесняйтесь присоединиться к моей группе Facebook «Исполнение в любом возрасте», чтобы обсудить сегодняшний блог или задать дополнительные вопросы об этой публикации.

№ по каталогу

Конок, В., Гиглер, Д., Берецкий, Б.М., и Миклоши, А. (2016). Привязанность людей к своим мобильным телефонам и ее связь со стилем межличностной привязанности. Компьютеры в человеческом поведении, 6, 1537-547. doi:10.1016/j.chb.2016.03.062

Copyright Susan Krauss Whitbourne 2016

Реляционная боль или травма привязанности? Как отличить

Если вы когда-либо были в отношениях, вы испытали боль.Это неизбежно. Даже если у двух людей близкие, безопасные и здоровые отношения, в какой-то момент они почувствуют боль. Когда пары приходят на терапию, это часто связано с опытом или моделью переживаний, которые причинили боль одному или обоим партнерам. Они решают пройти терапию, потому что им трудно справиться с этой болью, чтобы снова чувствовать себя в безопасности друг с другом.

Работая с парами, я стараюсь понять природу и значение обиды, прежде чем двигаться к разрешению.Насколько плохо? Насколько глубоко воздействие? Во-первых, мы должны понять два уровня боли: боль в отношениях и травма привязанности.

Реляционные раны

Надежные пары часто могут самостоятельно преодолевать обиды в отношениях. Такие вещи, как забытые годовщины, ответные оскорбления или драки, могут проникнуть в отношения. Надежным парам (парам, которые чувствуют, что могут зависеть друг от друга и полагаться друг на друга в трудную минуту), обиды в отношениях довольно легко преодолеть. Партнеры могут поделиться своими обидами друг с другом, услышать боль любимого человека и сопереживать ему, а также утешить и успокоить.Партнеры могут продвигаться вперед в отношениях с доверием, безопасностью и безопасностью, несмотря на болезненный опыт. Это естественный и ожидаемый опыт для здоровых отношений.

Я часто могу сказать, когда обида попадает в категорию раны отношений. На наших сеансах пары могут делиться чувствами печали, гнева, обиды и боли в ответ на пережитое. Однако, когда я спрашиваю их, чувствуют ли они, что их партнер любит их и заботится о них, они могут быстро ответить «да». Для них, несмотря на то, что боль случилась, она существенно не изменила их взгляды друг на друга или на отношения.

Травмы прикрепления

Травмы привязанностей сложнее. Они требуют гораздо большей заботы, внимания и часто большего руководства, иногда со стороны семейного консультанта. Когда пары пытаются реагировать на травмы привязанности, как если бы они были просто обидой в отношениях, они могут застрять. Не осознавая значения и воздействия травмы, они могут пройти долгий путь разочарования и еще большей боли. Раненый партнер может чувствовать себя еще более обиженным из-за того, что другой человек не реагирует таким образом, чтобы обеспечить исцеление. Обида углубляется, становится более сложной и может вызвать большие страдания в отношениях.

Доктор Сью Джонсон определяет травму привязанности как «чувство предательства или покинутости в критический момент нужды». Когда произошла травма привязанности, партнер может рассматривать свои отношения как изменившиеся или иначе относиться к своему партнеру. Роман — хороший пример травмы привязанности. Неверность часто заставляет партнера рассматривать ранее безопасные отношения как небезопасные.Раньше они считали своего партнера заслуживающим доверия, теперь они задаются вопросом: «Смогу ли я когда-нибудь снова доверять этому человеку?»

Травмы привязанностей сложнее. Они требуют гораздо большей заботы, внимания и часто большего руководства, иногда со стороны семейного консультанта.

Существуют также более тонкие повреждения прикрепления. Рассмотрим пример жены, оплакивающей потерю матери и плачущей в своей спальне. Она видит, как ее муж проходит мимо по телефону, поглощенный рабочим звонком. Он видит ее в слезах, но, так увлекшись своей работой, никогда не возвращается, чтобы проверить ее.В этот момент она решает, что не важна для него и должна пройти через эту боль одна. В этот момент все меняется в том, как она смотрит на отношения и как она смотрит на своего мужа. Она нуждалась, а его не было.

Существует три основных способа определить, является ли обида травмой привязанности. Во-первых, партнеры сообщают, что они извинились, но их обиженный партнер продолжает вспоминать обидный опыт. Кроме того, обиженный партнер может сообщать о том, что чувствует себя так, будто вновь переживает болезненный опыт, когда думает или говорит об этом.Они все еще могут чувствовать боль, как будто это только что произошло. Наконец, пары сообщают о значительном определяющем сдвиге в отношениях, ощущаемом одним или обоими партнерами, который можно проследить до определенного времени или события. Если что-то из перечисленного происходит в ваших отношениях, это может быть травмой привязанности.

Если вы считаете, что имеете дело с травмой привязанности в ваших отношениях, вот несколько потенциально полезных вещей, о которых стоит подумать:

• Постарайтесь понять значение травмы для себя или своего партнера.Как этот опыт повлиял на то, как вы видите себя или как вы видите друг друга? Как это изменило то, как вы или ваш партнер относитесь к отношениям?
• Что происходит, когда вы или ваш партнер вспоминаете болезненный опыт? Что ты чувствуешь? О чем вы думаете? Какие образы или воспоминания у вас есть? Какие физические ощущения вы испытываете (например, спазмы в животе, учащенное сердцебиение, одышка)?
• Что вам или вашему партнеру нужно друг от друга в такие моменты? Физический комфорт, такой как объятия или объятия? Эмоциональный комфорт, такой как уверенность, понимание и одобрение? Или просто быть услышанным?

Часто пары получают пользу от терапии, которая помогает им ориентироваться в процессе заживления после травмы привязанности. Когда пара учится находить друг в друге утешение от боли и обид, вызванных травмой привязанности, становится возможным исцеление и истинное воссоединение.

Каталожные номера:

1. Джонсон, С. (2013). Чувство любви: новая революционная наука о романтических отношениях. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Литтл, Браун и компания.
2. Джонсон, С., Макинен, Дж., и Милликин, Дж. (2001). Травмы привязанности в парных отношениях: новый взгляд на тупиковые ситуации в парной терапии. Journal of Marital and Family Therapy , 27 (2), 145-155.

© Copyright 2018 GoodTherapy.org. Все права защищены. Разрешение на публикацию предоставлено Лори Эптинг, LPC, GoodTherapy.org Topic Expert

Предыдущая статья была написана исключительно автором, указанным выше. GoodTherapy.org не обязательно разделяет любые высказанные взгляды и мнения. Вопросы или опасения по поводу предыдущей статьи можно направлять автору или размещать в виде комментария ниже.

Пожалуйста, заполните все необходимые поля, чтобы отправить сообщение.

Пожалуйста, подтвердите, что вы человек.

Что ваш телефон делает с вашими отношениями?

Фаббинг – это пренебрежительное отношение к другим в пользу наших мобильных телефонов. Мы все были там в качестве жертвы или преступника.Мы можем даже не замечать, когда нас фаббят (или фаббят), это стало нормальной частью жизни. Тем не менее, исследования показывают, какое сильное влияние фаббинг может оказать на наши отношения и благополучие.

В фаббинг есть ирония. Когда мы смотрим в свои телефоны, мы часто общаемся с кем-то в социальных сетях или с помощью текстовых сообщений. Иногда мы листаем свои фотографии, как когда-то листали страницы фотоальбомов, вспоминая моменты с любимыми людьми.Однако, к сожалению, это может серьезно разрушить наши настоящие, сиюминутные, личные отношения, которые также, как правило, являются нашими самыми важными.

Исследования показывают, что фаббинг не безвреден, но последние исследования также указывают путь к более здоровым отношениям с нашими телефонами и друг с другом.

Что с нами делает фаббинг

Реклама Икс

Познакомьтесь с набором инструментов «Большое добро»

Из GGSC на вашу книжную полку: 30 научно обоснованных инструментов для хорошего самочувствия.

В исследовании с язвительным названием «Моя жизнь стала главным отвлечением от моего мобильного телефона» Мередит Дэвид и Джеймс Робертс предполагают, что фаббинг может привести к ухудшению одного из самых важных отношений, которые у нас могут быть во взрослом возрасте: с нашим спутником жизни.

Согласно их исследованию, в котором приняли участие 145 взрослых, фаббинг снижает удовлетворенность браком, отчасти потому, что он приводит к конфликтам из-за использования телефона. Ученые обнаружили, что фаббинг, снижая удовлетворенность браком, влияет на депрессию партнера и его удовлетворенность жизнью. Последующее исследование, проведенное китайскими учеными, оценило 243 взрослых, состоящих в браке, с аналогичными результатами: фаббинг партнеров, поскольку он был связан с более низким уровнем удовлетворенности браком, способствовал усилению чувства депрессии.

Фаббинг также формирует нашу случайную дружбу. Неудивительно, что для тех, кто попал в фабб, пользователи телефонов, как правило, считаются менее вежливыми и внимательными. Не будем забывать, что мы чрезвычайно настроены на людей. Когда чьи-то глаза блуждают, мы интуитивно понимаем, что также показывают исследования мозга: разум блуждает.Мы чувствуем себя неуслышанными, неуважаемыми, игнорируемыми.

Набор исследований на самом деле показал, что простое присутствие телефона во время разговора (скажем, на столе между вами) мешает вашему ощущению связи с другим человеком, испытываемому ощущению близости и качеству разговора. . Это явление особенно проявляется во время содержательных разговоров — вы теряете возможность истинной и подлинной связи с другим человеком, основного принципа любой дружбы или отношений.

Фактически, многие проблемы с мобильным взаимодействием связаны с отвлечением внимания от физического присутствия других людей. Согласно этим исследованиям, разговоры без смартфонов оцениваются как значительно более качественные , чем разговоры со смартфонами, независимо от возраста, этнической принадлежности, пола или настроения людей. Мы чувствуем больше сочувствия, когда смартфоны убирают.

Это имеет смысл. Когда мы в своих телефонах, мы не смотрим на других людей и не читаем их мимику (слезы на глазах, хмурый взгляд, улыбки).Мы не слышим нюансов в их тоне голоса (был ли он дрожащим от беспокойства?) и не замечаем их позы (сгорбленной и грустной? или взволнованной и восторженной?).

Неудивительно, что фаббинг вредит отношениям.

Путь фабба

Что обычно делают люди с фаббами?

Согласно исследованию, опубликованному в марте этого года, они сами начинают обращаться к соцсетям. Предположительно, они делают это, чтобы добиться включения. Они могут обратиться к своему мобильному телефону, чтобы отвлечься от очень болезненного чувства социального пренебрежения.Из исследований по визуализации мозга мы знаем, что исключение регистрируется как реальная физическая боль в мозгу. В свою очередь, фабб-люди с большей вероятностью привязываются к своим телефонам нездоровым образом, тем самым усиливая собственное чувство стресса и депрессии.

Исследование Facebook показывает, что то, как мы взаимодействуем в Facebook, влияет на то, нравится нам это или плохо. Когда мы используем социальные сети только для пассивного просмотра чужих постов, наше счастье уменьшается. Другое исследование показало, что социальные сети на самом деле делают нас более одинокими.

«Забавно, что сотовые телефоны, изначально разработанные как средство связи, могут на самом деле мешать, а не способствовать межличностному общению», — пишут Дэвид и Робертс в своем исследовании «Phubbed and Alone». Их результаты свидетельствуют о создании порочного круга: человек, пользующийся фаббингом, обращается к социальным сетям, и его компульсивное поведение предположительно приводит к тому, что он фаббирует других, увековечивая и нормализуя практику и проблему «фаббинга».

«Забавно, что сотовые телефоны, изначально разработанные как средство связи, на самом деле могут мешать, а не способствовать межличностному общению»

― Мередит Дэвид и Джеймс Робертс

Почему у людей вообще появляется привычка фаббинга? Неудивительно, что фаббинг предопределен страхом упустить возможность и недостатком самоконтроля.Однако наиболее важным предиктором является зависимость — к социальным сетям, мобильному телефону и Интернету. Интернет-зависимость имеет схожие мозговые корреляции с физиологическими формами, такими как зависимость от героина и других рекреационных наркотиков. Воздействие этой зависимости особенно беспокоит детей, чей мозг и социальные навыки все еще находятся в стадии развития.

Николас Кардарас, бывший клинический профессор медицины в Стоуни-Брук и автор книги Glow Kids , доходит до того, что сравнивает экранное время с цифровым кокаином .Подумайте вот о чем: согласно исследованию Вильгельма Хоффмана из Чикагского университета, желание проверить социальные сети сильнее, чем стремление к сексу.

Эти результаты неудивительны: десятилетия исследований показали, что наша самая большая потребность после еды и крова связана с позитивными социальными связями с другими людьми. Мы очень общительные люди, для которых связь и чувство принадлежности имеют решающее значение для здоровья и счастья. (На самом деле, их отсутствие хуже для вас, чем курение, высокое кровяное давление и ожирение.) Значит, мы иногда ошибаемся. Мы ищем связи в социальных сетях ценой личных возможностей для настоящей близости.

Как перестать фаббить людей

Единственным решением для предотвращения фаббинга является осведомленность. Знайте, что то, что движет вами и другими, — это связь и принадлежность. Хотя вы, возможно, не в состоянии контролировать поведение других, у вас самих есть возможность смоделировать что-то другое.

Исследование

Барбары Фредриксон, прекрасно описанное в ее книге Love 2.0 предполагает, что близость происходит в микромоментах: разговор за завтраком, обмен репликами с курьером, улыбка ребенка. Главное быть в присутствии и помнить. Показательное исследование показало, что мы счастливее всего, когда присутствуем, независимо от того, что мы делаем. Можем ли мы присутствовать с человеком, находящимся перед нами прямо сейчас, независимо от того, кто это?

Исследования Паулы Ниденталь показывают, что самая важная и интимная форма связи – зрительный контакт. Тем не менее, социальные сети в основном вербальные.Исследования, проведенные такими учеными, как Дачер Келтнер из GGSC и другими, показали, что поза и самые мелкие выражения лица (сжатие губ, гусиные лапки улыбающихся глаз, вздернутые брови в знак сочувствия или извинения) сообщают больше, чем наши слова.

Самое главное, они лежат в основе эмпатии — способности ощущать, что чувствует другой человек, — которая так важна для подлинной человеческой связи. Исследования показывают, что альтруизм и сострадание также делают нас счастливее и здоровее и даже могут продлить нашу жизнь.Настоящая связь процветает благодаря присутствию, открытости, наблюдению, состраданию и, как прекрасно поделилась Брене Браун в своем выступлении на TED и в своем бестселлере Daring Greatly , уязвимости. Требуется мужество, чтобы по-настоящему соединиться с другим человеком, но это также ключ к самореализации.

Что делать, если вас забанили

Что делать, если вас фаббят? Здесь важны терпение и сострадание. Поймите, что фаббер, вероятно, делает это не со злым умыслом, а скорее следует импульсу (иногда непреодолимому) подключиться.Так же, как вы или я, их цель не в том, чтобы исключить. Наоборот, они ищут чувство включенности. В конце концов, красноречивое социологическое исследование показывает, что уровень одиночества в нашем обществе растет угрожающими темпами.

Более того, возраст и пол влияют на реакцию людей на фаббинг. Согласно исследованиям, пожилые участники и женщины выступают за более ограниченное использование телефона в большинстве социальных ситуаций. Мужчины отличаются от женщин тем, что считают телефонные звонки более уместными практически во всех ситуациях, в том числе — и это довольно шокирующе — в интимной обстановке.Точно так же в классах учащиеся мужского пола находят фаббинг гораздо менее тревожным, чем их сверстники женского пола.

Возможно, даже хуже, чем отключение от других, однако интернет-зависимость и фаббинг отключают нас от самих себя. Погружаясь в виртуальный мир, мы склоняемся над экраном, излишне напрягаем глаза и полностью отключаемся от собственных потребностей — сна, физических упражнений и даже еды. Тревожное исследование показывает, что за каждую минуту, которую мы проводим в Интернете для отдыха, мы не только ставим под угрозу наши отношения, но и теряем драгоценное время для ухода за собой (например,г., сон, домашние дела) и продуктивность.

Итак, в следующий раз, когда вы окажетесь с другим человеком и почувствуете искушение вытащить свой телефон — остановитесь. Убери это. Смотрите им в глаза и слушайте, что они говорят. Делайте это для них, делайте это для себя, делайте это, чтобы сделать мир лучше.

границ | Стиль привязанности и хроническая боль: к межличностной модели боли

Боль и психологические теории

Боль – тягостный симптом, с которым сталкиваются у пациентов не только врачи, но и специалисты в области психического здоровья.

Международная ассоциация по изучению боли (IASP) определила боль как «неприятное ощущение и эмоциональное переживание, связанное с реальным или потенциальным повреждением ткани или эквивалентом такого повреждения» (Merskey and Bogduk, 1994). Чтобы лучше отразить взаимосвязь между физическими и психологическими ощущениями при переживании боли, в пятом издании DSM (Американская психиатрическая ассоциация, 2013 г.) соматоформные расстройства заменены соматическими симптомами и связанными с ними расстройствами.

Боль традиционно делят на острую боль и хроническую боль (ХБ). Функция острой боли состоит в том, чтобы предупредить субъекта и мотивировать действие, чтобы избежать повреждения тканей; в то время как ХП определяется как боль, продолжающаяся не менее 3 месяцев. Многие факторы (нейробиологические, психологические и социальные) могут способствовать сохранению боли с течением времени (Nesse and Ellsworth, 2009).

Хроническая боль может включать несколько биологических процессов, включая дегенерацию суставов, воспаление (например, ревматоидный артрит), рост опухоли (раковая боль), повреждение нервов (нейропатическая боль) и может воздействовать на различные участки тела. ХП также может присутствовать при мультисимптомных синдромах, включая, например, фибромиалгию (ФМ) или синдром раздраженного кишечника (Lumley et al., 2011). Эти синдромы также называются синдромом центральной чувствительности (CSS). Тяжесть симптомов при CSS часто недооценивают, потому что жалобы пациентов рассматриваются как «все в их головах», явление, лучше описываемое термином соматизация — тенденция испытывать, общаться и обращаться за помощью в связи с соматическими симптомами, которые непропорциональны патологическим данным. (Липовский, 1988).

Взаимосвязь между ЦП и психологическими аспектами довольно четко выражена и сложна (Castelnuovo et al., 2016a,b). В литературе предлагаются различные психологические модели ДЦП для объяснения роли психологических и социальных факторов в развитии и поддержании ДЦП.

Часто учитываются навыки эмоциональной регуляции. С нейробиологической моделью алекситимии Лейн и соавт. (2009) предположили, что ограниченная способность к эмоциональному осознанию и вербализации у пациентов с ДЦП с алекситимией может привести к тому, что они будут описывать физиологические аспекты эмоций в соматических терминах (Lumley et al. , 2007).

Модель хронической боли «Избегание страха» (Asmundson et al., 1999; Norton and Asmundson, 2004) выдвинула гипотезу о том, что тревога усиливает интенсивность эмоциональных реакций и склонность избегать деятельности, которые увеличивают риск сохранения ДЦП. . Согласно этой модели, катастрофическое мышление и боязнь движения приводят к поддержанию страха и гипербдительности по отношению к телесным ощущениям. Более того, Кано и соавт. (2000, 2004) обнаружили, что пациенты с высокой степенью катастрофичности могут выражать свою потребность в поддержке аверсивными способами, что может вызвать негативную реакцию членов семьи.

Данные недавних исследований показывают, что привязанность является еще одним психологическим и социальным конструктом, который может играть важную роль в переживании боли. Теория привязанности была разработана Боулби (Bowlby, 1969), чтобы дать биологическую основу психологическому развитию и объяснить близкие и заботливые отношения. Отношения привязанности — это сильная эмоциональная связь, которая в идеале обеспечивает поддержку и заботу в случае болезни или угрозы, а в идеале дает чувство защищенности и защищенности. Согласно теории Боулби (1969), дети со временем усваивают опыт общения с опекунами таким образом, что ранние отношения привязанности формируют прототип для более поздних отношений вне семьи. Модели себя и другого, концептуализированные Боулби, могут быть объединены для описания прототипических форм взрослой привязанности. Модель Я, представляющая собой индивидуальное восприятие себя, определяет степень, в которой люди считают себя достойными поддержки и близости; модель других представляет восприятие человеком других и влияет на уверенность человека в получении поддержки от них.

Комбинация этих моделей дает классификацию одного безопасного и трех ненадежных стилей привязанности взрослых: озабоченный, боязливо-избегающий и пренебрежительно-избегающий. Надежная привязанность характеризуется чувством достоинства (привлекательности) в сочетании с ожиданием того, что другие люди в целом принимают и реагируют. Озабоченная привязанность относится к чувству недостойности (непривлекательности) в сочетании с положительной оценкой других. Боязливо-избегающая привязанность характеризуется чувством недостойности (непривлекательности) в сочетании с ожиданием того, что другие будут негативно настроены (ненадежными и отвергающими).Наконец, пренебрежительно-избегающий относится к чувству любви в сочетании с негативным отношением к другим (Bartholomew and Horowitz, 1991).

Основываясь на теории привязанности, в различных исследованиях пытались выяснить, как мысленные представления об отношениях привязанности могут влиять на физиологические реакции, поведение в отношении здоровья, аффективные состояния и результаты для здоровья (Pietromonaco et al., 2013). Маундер и Хантер (2001) подчеркнули гипотезу о том, что ненадежная привязанность может способствовать физическому заболеванию посредством трех механизмов: изменение физиологии стресса, увеличение использования внешних регуляторов аффекта и изменение использования поведения, защищающего здоровье.Таким образом, в качестве предиктора стрессоустойчивости ненадежная привязанность может рассматриваться как фактор риска различных заболеваний, включая ДЦП.

Доказательства и первые теории, использующие стиль привязанности в качестве основы для объяснения поведения при хронической боли

Различные исследования предлагали альтернативные модели привязанности при ДЦП, но все они подчеркивали роль ненадежной привязанности как самого большого фактора риска развития ДЦП (Mikail et al., 1994). Самая ранняя модель, использующая теорию привязанности для объяснения болевого поведения, была предложена Колбом (1982) и предложила специфический паттерн ненадежной привязанности у людей с ДЦП.Этот паттерн привязанности, характеризующийся цеплянием, жалобами, импульсивностью, высоким уровнем депрессии, тревогой и поиском помощи, был результатом отсутствия надежной базы в детстве.

Мередит и др. (2008) проанализировали доказательства, связывающие теорию привязанности взрослых и ДЦП, и разработали модель диатеза привязанности хронической боли , которая подчеркивает взаимосвязь и взаимное влияние между болью и привязанностью. Их обзор пришел к выводу, что ненадежная привязанность представляет собой предрасположенность к развитию ДЦП и коррелирует с различными психосоциальными переменными, связанными с болью: люди с ненадежной привязанностью сообщали о более выраженных депрессивных симптомах, неадекватных стратегиях преодоления и более низкой самоэффективности боли, чем люди с надежной привязанностью.В частности, тревожная привязанность связана со страхом и/или уверенностью в серьезном заболевании. Более того, тревожно привязанные люди склонны катастрофизировать свою боль и подчеркивать свои негативные чувства, чтобы добиться большей поддержки от других (Meredith et al., 2008).

Следует отметить, что в этих первых исследованиях не изучались психологические факторы партнера. Действительно, большинство этих исследований привязанности и боли учитывали внутриличностную перспективу для анализа переменных боли, пренебрегая влиянием психологических факторов партнера на боль и психологическое здоровье пациента.

Исходя из этого, основной целью этого мини-обзора было изучение литературы, опубликованной после обзора Meredith et al. (2008), которые, используя теорию привязанности в качестве теоретической основы, исследовали взаимосвязь между опытом ДЦП и привязанностью. В частности, чтобы дать более сложную и исчерпывающую основу для этой темы, мы стремились выяснить, оценивали ли более поздние исследования психологические переменные партнера пациента.

Методы

Чтобы проанализировать связь между стилем привязанности взрослых и переменными, связанными с болью, в базе данных Medline/PubMed был проведен поиск недавней (с 2008 г. по настоящее время) литературы по этому вопросу, уделяя особое внимание состояниям ДЦП, с использованием следующих терминов: «привязанность» И «боль»; «CP» И «стиль прикрепления.Критериями включения в целевые статьи были: пациенты с ДЦП, стиль привязанности взрослых в качестве переменной-предиктора, конструкты боли в качестве переменных результата и написание на английском языке.

Результаты

Используя критерии включения, девять статей были отобраны и включены в настоящий обзор (Таблица 1). Изучая состояние хронической распространенной боли (CWP), Davies et al. (2009) обнаружили, что стиль привязанности на самом деле не влиял напрямую на интенсивность боли, но у пациентов с ненадежной привязанностью наблюдался более высокий уровень болевой инвалидности и большее количество болевых точек по сравнению с пациентами с надежной привязанностью.Отсутствие прямой связи между размерами привязанности и продолжительностью боли было подчеркнуто в другом исследовании Andersen et al. (2011), которые исследовали привязанность как фактор уязвимости во взаимосвязи между хроническим хлыстовым расстройством (CWAD) и посттравматическим стрессовым расстройством (PTSD). Во внимание принимались такие переменные, как травматические события, сенсорные симптомы и когнитивные симптомы. Результаты показали, что не было статистически значимой корреляции между размерами привязанности и болью, но тревожная привязанность умеренно коррелировала как с соматизацией, так и с симптомами посттравматического стрессового расстройства.

ТАБЛИЦА 1. Исследования о стиле привязанности и хронической боли.

Другое исследование (Andersen, 2012) показало, что ни избегающая привязанность, ни тревожная привязанность не имеют существенной и прямой связи с интенсивностью боли. Тем не менее, пациенты с избегающей привязанностью демонстрировали высокий уровень физической инвалидности, в то время как пациенты с тревожной привязанностью, как правило, демонстрировали высокий уровень психосоциальной инвалидности (Andersen, 2012).

Все эти исследования показали, что нет прямой связи между интенсивностью боли и привязанностью, и что эта связь, скорее всего, опосредована другими психологическими факторами.

Хотя гипотеза о связи между ненадежным стилем привязанности и ДЦП оставалась ключевой, фактически в последние годы исследователи сосредоточились на возможных психологических аспектах, которые опосредуют стиль привязанности и ДЦП. Такие переменные, как удовлетворенность браком, настроение, состояние здоровья, копинг-стратегия и когнитивные параметры, недавно были исследованы в качестве медиаторов влияния стиля привязанности на состояния ДЦП.

Оливейра и Коста (2009) исследовали ассоциации в FM между измерениями привязанности взрослых, которые они определили как доверие, зависимость, избегание и амбивалентность, предполагаемое состояние здоровья и беспокойство.Результаты показали взаимосвязь между размерами привязанности и беспокойством (т.е. беспокойством о состоянии здоровья), психическим и физическим здоровьем у пациентов с ФМ. В частности, беспокойство опосредовало связь между зависимостью и состоянием физического и психического здоровья и частично опосредовало связь между амбивалентностью и состоянием психического здоровья (Oliveira and Costa, 2009).

Стратегии выживания представляют собой еще один психологический фактор, который оценивается как медиатор.Пациенты с ДЦП обычно демонстрируют высокий уровень тревожности, что приводит к преувеличенной реакции на стресс и, как следствие, тенденции к катастрофизации боли.

Крац и др. (2012) проанализировали паттерн привязанности как предиктор ежедневной катастрофизации и социального преодоления у женщин с остеоартритом и фибромиалгией с помощью методологии ведения ежедневного дневника. Как и ожидалось, результаты показали, что женщины с тревожной привязанностью и относительно плохим представлением о себе сообщали о большем увеличении катастрофизации в дни сильной боли по сравнению с женщинами с нетревожным стилем привязанности (Kratz et al., 2012). Кроме того, и в соответствии с гипотезой авторов, женщины с более высоким уровнем избегающей привязанности проявляли большее нежелание справляться с социальными проблемами по сравнению с женщинами с более низким уровнем избегающей привязанности (Kratz et al., 2012). В совокупности данные показали, что благодаря своему влиянию на стратегии преодоления, включая катастрофизацию, стиль привязанности оказывает косвенное влияние на управление болью.

Хотя в вышеупомянутых исследованиях изучался более широкий спектр переменных, связанных с переживанием боли (катастрофизация, стиль совладания), они не изучали влияние привязанности и катастрофизации на взаимосвязь между поведением пациента, обращающимся за помощью, и обеспечением поддержки со стороны партнера. Готье и др. (2012) предложили первое исследование роли катастрофизации боли и стиля привязанности у онкологических больных с использованием Common Coping Modeling (CCM) катастрофизации. Согласно CCM, катастрофизация может иметь межличностную цель получения помощи или более ощутимой поддержки: люди катастрофизируют, чтобы передать стресс и получить поддержку. Это исследование проанализировало катастрофизацию боли, стиль привязанности и контекст отношений в отношении воспринимаемой заботливой, отвлекающей и наказывающей реакции значимых других (СО) на боль пациента в выборке пациентов с распространенным раком.Готье и др. (2012) предположили, что если катастрофизация является полезным способом сообщить о боли и получить желаемую поддержку от значимых других, она должна быть связана с более частыми заботливыми ответами и, следовательно, с менее частыми ответами наказания. В соответствии с их гипотезой, большая катастрофизация была связана с более частыми воспринимаемыми отвлекающими и заботливыми реакциями с поправкой на стиль привязанности (Gauthier et al. , 2012). Однако не было прямой связи между реакцией на катастрофу боли и реакцией на наказание: эта связь смягчалась тревогой привязанности и отношением к СО.

Форсайт и др. (2012) исследовали роль воспринимаемой реакции супруга на болевое поведение и ее связь со стилем привязанности, депрессией, инвалидностью, интенсивностью боли и болевым поведением в выборке пациентов с ДЦП. Их исследование показало, что как воспринимаемая реакция супруга на болезненное поведение, так и стиль привязанности были важными независимыми предикторами болевого поведения и депрессии у пациентов с болью. Эти результаты показали, что предполагаемые негативные реакции партнера могут быть связаны с усилением стресса: стиль привязанности может влиять на то, как пациенты воспринимают реакции значимых других, сообщая о более высоком уровне как болезненного поведения, так и симптомов депрессии, если они воспринимают негативные реакции.

Исследования Forsythe et al. (2012) и Gauthier et al. (2012) подчеркивали важную роль контекста отношений в поведении, связанном с болью. Тем не менее, оба также учитывали только восприятие пациентами поддерживающих ответов других, а не реальную реакцию и ответы поддержки со стороны значимых других на поведение пациентов при боли.

Коваль и др. (2012) проанализировали еще один фактор, предполагающий взаимную и межличностную структуру ДЦП: самовоспринимаемое бремя (SPB).SPB — это еще один типичный опыт пациентов с болью, который возникает, когда пациенты чувствуют, что они получают от значимых других больше, чем отдают им. Результаты показали, что SPB не только значительно коррелирует с интенсивностью боли, функциональными ограничениями, депрессивными симптомами, самоэффективностью боли и нагрузкой на лиц, осуществляющих уход, но также и с тревогой привязанности (Kowal et al., 2012). В частности, пациенты с ДЦП с высоким уровнем тревожной привязанности могут быть более требовательными к своим опекунам, и это может увеличить нагрузку на опекунов, а также на ощущения пациентов от СПБ.

Пойдя дальше предыдущих исследований, Monin et al. (2014) изучали взаимосвязь между стилями привязанности партнеров и показателями индивидуального (депрессивные симптомы) и психологического здоровья в отношениях (удовлетворенность браком) у пожилых супружеских пар, в которых у одного из партнеров были скелетно-мышечные боли. Они обнаружили, что, когда один или оба партнера были ненадежно привязаны, оба сообщали о более выраженных симптомах депрессии и более низкой удовлетворенности браком (Monin et al., 2014). В частности, если у одного из партнеров была тревога привязанности, это было связано с более выраженными депрессивными симптомами у обоих партнеров.Более того, супруги сообщали о более низкой удовлетворенности браком, когда у их партнера с ДЦП была высокая тревожная привязанность. Что касается избегающей привязанности, это было связано с более низкой удовлетворенностью браком для обоих партнеров, в то время как пациенты с ДЦП, чьи супруги имели высокий уровень избегающей привязанности, сообщали о более выраженных депрессивных симптомах (Monin et al. , 2014). В совокупности эти результаты свидетельствуют о том, что избегающая привязанность препятствует как поиску поддержки, так и процессам ухода. Насколько нам известно, это первое исследование, в котором учитывается роль взаимного влияния стиля привязанности обоих партнеров у пациентов с ДЦП.

Будущее: к межличностной модели боли

Текущий обзор предполагает, что исследования, проведенные после 2008 г., начиная с модели диатеза привязанности хронической боли (Meredith et al., 2008), более глубоко исследовали психологические факторы, возможно, вовлеченные в взаимосвязь между стилем привязанности и состояниями ДЦП. Более того, совсем недавние исследования начали отходить от индивидуального паттерна привязанности, первоначально предложенного моделью Мередита (Meredith et al., 2008), в сторону реляционной точки зрения. Действительно, исходя из гипотезы о том, что ненадежный стиль привязанности связан с ДЦП, в последние годы исследователи сначала осознали, что эти отношения опосредованы различными психологическими аспектами, а затем, наконец, подчеркнули взаимодействие между стилями привязанности партнеров.

Состояние ДЦП является источником сильного стресса как для пациентов, так и для их супругов или близких людей, при этом в недавней статье (Pietromonaco et al., 2013) указывается, что привязанность и диадические процессы могут способствовать процессам и результатам, связанным со здоровьем.В прототипических диадических отношениях стиль привязанности может влиять на сами диадические процессы. Диадические процессы каждого партнера могут влиять и находятся под влиянием физиологических реакций, аффектов, поведения в отношении здоровья и исходов заболеваний. Что касается ДЦП, диадические особенности модели включают реакции как пациента, так и партнера на ДЦП (Pietromonaco et al., 2013). В частности, когда пациенты с ненадежной привязанностью реагируют на боль, используя межличностные стратегии, это приводит к большему конфликту в отношениях, что, в свою очередь, может повлиять на результаты адаптации к боли (Pietromonaco et al., 2013). Как и в случае с последним, Уилсон и Рубен (2011) обнаружили, что тревожно привязанные женщины более негативно реагируют на экспериментально вызванную острую боль в присутствии тревожно привязанного партнера. Более того, супруги с высокотревожным стилем привязанности сообщали о более высоком тревожном настроении, чем супруги с низкотревожным стилем привязанности (Porter et al., 2012). Действительно, боль пациента представляет собой стрессор не только для пациента, но и для партнера. Супруги участвуют в регулировании негативных аффектов в ответ на боль своего партнера, поэтому привязанность супругов также важна (Monin and Schulz, 2009; Monin et al., 2010).

Чтобы изменить поведение, связанное с болью, будущие вмешательства должны учитывать не только стиль привязанности людей с ДЦП, но и их значимых других. Действительно, стратегия вмешательства, успешная для одной пары с определенным паттерном привязанности, может оказаться неэффективной для другой пары с другим паттерном привязанности, и поэтому вмешательства должны быть адаптированы соответствующим образом.

Заключение

Интеграция контекста отношений и взгляда на привязанность может позволить расширить и создать более сложную модель того, как межличностные паттерны, такие как стиль привязанности и взаимодействие со значимыми другими, могут влиять на адаптацию и функционирование при ДЦП.

Для будущих исследований будет важно лучше изучить «многопричинные» механизмы, с помощью которых привязанность партнера влияет на психологическое здоровье пациента во время поддерживающих взаимодействий в режиме реального времени, поскольку лучшее понимание этих факторов поможет клиницистам разработать более эффективную и действенную психотерапию. вмешательства.

Вклад авторов

AR, VT, GC и LC написали рукопись после критического прочтения целевой литературы; кроме того, все авторы дали окончательное одобрение рукописи, представленной к публикации.

Заявление о конфликте интересов

Авторы заявляют, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могли бы быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Каталожные номера

Американская психиатрическая ассоциация (2013 г.). Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам , 5-е изд. Вашингтон, округ Колумбия: Автор.

Академия Google

Андерсен, Т. Е. (2012). Влияет ли ненадежность привязанности на результаты междисциплинарной программы лечения боли? Связь между ненадежностью привязанности, болью, инвалидностью, дистрессом и употреблением опиоидов. Соц. науч. Мед. 74, 1461–1468. doi: 10.1016/j.socscimed.2012.01.009

Реферат PubMed | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google

Андерсен, Т. Е., Элклит, А., и Ваз, Л. (2011). Взаимосвязь между хроническим расстройством, связанным с хлыстовой травмой, и посттравматическим стрессом: тревога привязанности может быть фактором уязвимости. евро. Дж. Психотравматол. 2:5633. дои: 10.3402/ejpt.v2i0.5633

Реферат PubMed | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google

Асмундсон, Г.Дж., Нортон П.Дж. и Нортон Г.Р. (1999). Помимо боли: роль страха и избегания в хронизации. клин. Психол. Ред. 19, 97–119.

Академия Google

Варфоломей, К. , и Горовиц, Л.М. (1991). Стили привязанности среди молодых людей: тест четырехкатегориальной модели. Дж. Перс. соц. Психол. 61, 226.

Академия Google

Боулби, Дж. (1969). Приложение и утеря: Приложение , Vol. 1. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Basic Books.

Академия Google

Кано А., Гиллис М., Хайнц В., Гейссер М. и Форан Х. (2004). Семейное функционирование, хроническая боль и психологический дистресс. Боль 107, 99–106.

Академия Google

Кано, А., Вайсберг, Дж. Н., и Галлахер, Р. М. (2000). Удовлетворенность браком и тяжесть боли опосредуют связь между негативной реакцией супруга на боль и депрессивными симптомами в выборке пациентов с хронической болью. Обезболивающее. 1, 35–43.doi: 10.1046/j.1526-4637.2000.99100.x

Реферат PubMed | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google

Кастельнуово Г., Джусти Э. М., Мандзони Г. М., Савиола Д., Гатти А., Габриэлли С. и др. (2016а). Психологические аспекты оценки и лечения боли при нейрореабилитации и психологические факторы, предсказывающие терапевтический ответ: данные и рекомендации итальянской консенсусной конференции по боли при нейрореабилитации. Перед. Психол. 7:468. doi: 10.3389/fpsyg.2016.00468

Реферат PubMed | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google

Кастельнуово Г., Джусти Э. М., Мандзони Г. М., Савиола Д., Гатти А., Габриэлли С. и др. (2016б). Психологическое лечение и психотерапия в нейрореабилитации боли: доказательства и рекомендации итальянской консенсусной конференции по боли в нейрореабилитации. Перед. Психол. 7:115. doi: 10.3389/fpsyg.2016.00115

Реферат PubMed | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google

Дэвис, К.А., Макфарлейн, Г.Дж., Макбет, Дж., Моррис, Р., и Диккенс, К. (2009). Ненадежный стиль привязанности связан с хронической распространенной болью. Боль 143, 200–205. doi: 10.1016/j.pain.2009.02.013

Реферат PubMed | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google

Форсайт, Л. П., Романо, Дж.М., Дженсен, М.П., ​​и Торн, Б.Е. (2012). Стиль привязанности связан с воспринимаемыми ответами супруга и результатами, связанными с болью. Реабилитация. Психол. 57, 290–300. дои: 10.1037/а0030083

Реферат PubMed | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google

Gauthier, L.R., Rodin, G., Zimmermann, C., Warr, D., Librach, S.L., Moore, M., et al. (2012). Коммунальная модель преодоления и раковая боль: роль катастрофизации и стиля привязанности. Дж. Пейн 13, 1258–1268. doi: 10.1016/j.jpain.2012.10.001

Реферат PubMed | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google

Колб, Л. К. (1982). Поведение привязанности и жалобы на боль. Психосоматика 23, 413–425. doi: 10.1016/S0033-3182(82)73404-8

Полнотекстовая перекрестная ссылка | Академия Google

Коваль, Дж., Уилсон, К.Г., Маквильямс, Л.А., Пелокин, К., и Дуонг, Д. (2012). Самоощущение бремени хронической боли: актуальность, распространенность и предикторы. Боль 153, 1735–1741. doi: 10.1016/j.pain.2012.05.009

Реферат PubMed | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google

Крац, А.Л., Дэвис, М.С., и Заутра, А.Дж. (2012).Привязанность предсказывает ежедневную катастрофизацию и социальное совладание у женщин с болью. Психология здоровья. 31, 278–285. DOI: 10.1037/a0025230

Реферат PubMed | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google

Lane, R.D., Waldstein, S.R., Critchley, H.D., Derbyshire, S.W., Drossman, D.A., Wager, T.D., et al. (2009). Возрождение нейронауки в психосоматической медицине, часть II: клиническое применение и последствия для исследований. Психосом. Мед. 71, 135–151.дои: 10.1097/PSY.0b013e318198a11f

Реферат PubMed | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google

Ламли, М.А., Коэн, Дж.Л., Борщ, Г.С., Кано, А., Рэдклифф, А.М., Портер, Л.С., и соавт. (2011). Боль и эмоции: биопсихосоциальный обзор последних исследований. Дж. Клин. Психол. 67, 942–968. doi: 10.1002/jclp.20816

Реферат PubMed | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google

Ламли, Массачусетс, Нили, Л.К., и Бургер, А.Дж. (2007). Оценка алекситимии в медицинских учреждениях: последствия для понимания и лечения проблем со здоровьем. Дж. Перс. Оценивать. 89, 230–246. дои: 10.1080/002238629698

Реферат PubMed | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google

Маундер, Р. Г., и Хантер, Дж. Дж. (2001). Привязанность и психосоматическая медицина: вклад в развитие стресса и болезней. Психосом. Мед. 63, 556–567.

Реферат PubMed | Академия Google

Мередит, П., Оунсворт, Т., и Стронг, Дж. (2008). Обзор доказательств, связывающих теорию привязанности взрослых и хроническую боль: представление концептуальной модели. клин. Психол. Ред. 28, 407–429. doi: 10.1016/j.cpr.2007.07.009

Реферат PubMed | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google

Мерски, Х. , и Богдук, Н. (1994). Классификация хронической боли: описания синдромов хронической боли и определения терминов боли , 2-е изд. Сиэтл, Вашингтон: IASP Press.

Академия Google

Микаил С.Ф., Хендерсон П.Р. и Таска Г.А. (1994). Межличностная модель хронической боли: применение теории привязанности. клин. Психол. Ред. 14, 1–16.

Академия Google

Монин, Дж. К., Шульц, Р., Фини, Б. К., и Кук, Т. Б. (2010). Ненадежность привязанности и воспринимаемые страдания партнера как предикторы личного дистресса. Дж. Экспл. соц. Психол. 46, 1143–1147. doi: 10.1016/j.jesp.2010.05.009

Реферат PubMed | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google

Монин, Дж. К., Чжоу, Л., и Кершоу, Т. (2014). Привязанность и психологическое здоровье пожилых пар, справляющихся с болью. Геропсихология 27, 115–127.

Реферат PubMed | Академия Google

Нортон, П.Дж., и Асмундсон, Г.Дж. (2004). Изменение модели страха-избегания хронической боли: какова роль физиологического возбуждения? Поведение. тер. 34, 17–30.

Академия Google

Оливейра, П., и Коста, М.Е. (2009). Взаимосвязь ориентации взрослых на привязанность, состояния здоровья и беспокойства у пациентов с фибромиалгией. J. Психология здоровья. 14, 1184–1195.дои: 10.1177/1359105309342471

Реферат PubMed | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google

Пьетромонако, П. Р., Учино, Б., и Дункель Шеттер, К. (2013). Процессы близких отношений и здоровье: последствия теории привязанности для здоровья и болезней. Психология здоровья. 32, 499–513. дои: 10.1037/a0029349

Реферат PubMed | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google

Портер, Л. С., Киф, Ф. Дж., Дэвис, Д., Рамбл, М., Сципио, К., и Гарст, Дж.(2012). Стили привязанности у пациентов с раком легкого и их супругов: ассоциации с пациентом и приспособлением супруга. Поддержка. Care Cancer 20, 2459–2466. doi: 10.1007/s00520-011-1367-6

Реферат PubMed | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google

Уилсон, К. Л., и Рубен, Массачусетс (2011). Боль в руке: романтические ориентации привязанности и задача жгута. чел. Релатш. 18, 242–265.

Академия Google

Реактивное расстройство привязанности — Симптомы и причины

Обзор

Реактивное расстройство привязанности — это редкое, но серьезное состояние, при котором младенец или ребенок младшего возраста не устанавливает здоровую привязанность к родителям или опекунам.Реактивное расстройство привязанности может развиться, если основные потребности ребенка в комфорте, привязанности и заботе не удовлетворяются, а любящие, заботливые, устойчивые привязанности с другими не устанавливаются.

При лечении дети с реактивным расстройством привязанности могут развивать более стабильные и здоровые отношения с опекунами и другими людьми. Лечение реактивного расстройства привязанности включает психологическое консультирование, консультирование и обучение родителей или опекунов, обучение позитивному взаимодействию ребенка и опекуна, а также создание стабильной, заботливой среды.

Товары и услуги

Показать больше продуктов Mayo Clinic

Симптомы

Реактивное расстройство привязанности может начаться в младенчестве. Существует мало исследований признаков и симптомов реактивного расстройства привязанности за пределами раннего детства, и остается неясным, возникает ли оно у детей старше 5 лет.

Признаки и симптомы могут включать:

• Необъяснимая замкнутость, страх, печаль или раздражительность
• Грустный и вялый вид
• Не ищет утешения или не реагирует на утешение
• Отсутствие улыбки
• Внимательно наблюдает за другими, но не участвует в социальном взаимодействии
• Отсутствие запроса о поддержке или помощи
• Не удалось протянуть руку при поднятии
• Нет интереса к игре в прятки или другим интерактивным играм

Когда обращаться к врачу

Подумайте о том, чтобы пройти обследование, если у вашего ребенка проявляются какие-либо из перечисленных выше признаков. Признаки могут возникать у детей, у которых нет реактивного расстройства привязанности или у которых есть другое расстройство, такое как расстройство аутистического спектра. Важно, чтобы ваш ребенок был осмотрен детским психиатром или психологом, который может определить, указывает ли такое поведение на более серьезную проблему.

Причины

Чтобы чувствовать себя в безопасности и развивать доверие, младенцы и маленькие дети нуждаются в стабильной и заботливой среде.Их основные эмоциональные и физические потребности должны постоянно удовлетворяться. Например, когда ребенок плачет, потребность в еде или смене подгузника должна удовлетворяться совместным эмоциональным обменом, который может включать зрительный контакт, улыбку и ласку.

Ребенок, потребности которого игнорируются или удовлетворяются без эмоционального отклика со стороны опекунов, не ожидает заботы или утешения и не формирует устойчивую привязанность к опекунам.

Непонятно, почему у одних младенцев и детей развивается реактивное расстройство привязанности, а у других нет.Существуют различные теории о реактивном расстройстве привязанности и его причинах, и необходимы дополнительные исследования для лучшего понимания и улучшения диагностики и вариантов лечения.

Факторы риска

Риск развития реактивного расстройства привязанности из-за серьезного социального и эмоционального пренебрежения или отсутствия возможности развивать устойчивые привязанности может увеличиться у детей, которые, например:

• Проживание в детском доме или другом учреждении
• Частая смена приемных семей или опекунов
• Родители с серьезными проблемами психического здоровья, преступным поведением или злоупотреблением психоактивными веществами, которые мешают их воспитанию детей
• Длительная разлука с родителями или другими опекунами из-за госпитализации

Однако у большинства детей, которым серьезно пренебрегают, не развивается реактивное расстройство привязанности.

Осложнения

Без лечения реактивное расстройство привязанности может продолжаться в течение нескольких лет и иметь последствия на всю жизнь.

Некоторые исследования показывают, что некоторые дети и подростки с реактивным расстройством привязанности могут проявлять бессердечные, бесчувственные черты, которые могут включать в себя проблемы с поведением и жестокость по отношению к людям или животным. Однако необходимы дополнительные исследования, чтобы определить, связаны ли проблемы у детей старшего возраста и взрослых с переживаниями реактивного расстройства привязанности в раннем детстве.

Профилактика

Хотя достоверно неизвестно, можно ли предотвратить реактивное расстройство привязанности, существуют способы снизить риск его развития. Младенцы и маленькие дети нуждаются в стабильной, заботливой среде, и их основные эмоциональные и физические потребности должны постоянно удовлетворяться. Следующие рекомендации для родителей могут помочь.

• Запишитесь на курсы или станьте волонтером с детьми , если у вас нет опыта или навыков работы с младенцами или детьми.Это поможет вам научиться взаимодействовать в заботливой манере.
• Будьте активны со своим ребенком , много играйте, разговаривайте с ним или с ней, устанавливайте зрительный контакт и улыбайтесь.
• Научитесь интерпретировать сигналы вашего ребенка, например, различные типы плача, чтобы вы могли быстро и эффективно удовлетворять его или ее потребности.
• Обеспечивайте теплое, заботливое общение с ребенком, например, во время кормления, купания или смены подгузников.
• Предлагайте как вербальные, так и невербальные реакции на чувства ребенка посредством прикосновений, выражения лица и тона голоса.

Расстройства привязанности

Расстройства привязанности

№ 85; Январь 2014

Расстройства привязанности — это психические заболевания, которые могут развиться у детей младшего возраста, имеющих проблемы с эмоциональной привязанностью к другим. Родители, опекуны или врачи могут заметить, что у ребенка есть проблемы с эмоциональной привязанностью уже в первый день его рождения. Часто родитель приводит младенца или очень маленького ребенка к врачу с одной или несколькими из следующих проблем:

• сильные колики и/или трудности с кормлением
• неспособность набрать вес
• отстраненное и невосприимчивое поведение
• трудности с утешением
• озабоченное и/или вызывающее поведение
• торможение или нерешительность в социальных взаимодействиях
• быть слишком близким с незнакомцами

Большинство детей с расстройствами привязанности сталкивались с серьезными проблемами или трудностями в ранних отношениях.Возможно, они подвергались физическому или эмоциональному насилию или пренебрежению. Некоторые сталкивались с неадекватным уходом в специализированных учреждениях или в другом месте вне дома. Примеры размещения вне дома включают программы проживания, приемную семью или детский дом. У других были многочисленные травматические потери или изменения в их основном опекуне. Точная причина расстройств привязанности неизвестна, но исследования показывают, что возможной причиной является недостаточный уход. Физические, эмоциональные и социальные проблемы, связанные с расстройствами привязанности, могут сохраняться по мере взросления ребенка.

У детей с проблемами привязанности могут развиться два возможных типа расстройств: реактивное расстройство привязанности и расторможенное расстройство социальной активности.

Реактивное расстройство привязанности (RAD)

Дети с РРП менее склонны взаимодействовать с другими людьми из-за негативного опыта общения со взрослыми в раннем возрасте. Им трудно успокоиться в стрессовых ситуациях, и они не ищут утешения у тех, кто за ними ухаживает, когда они расстроены. Может показаться, что эти дети почти не испытывают эмоций при взаимодействии с другими.Они могут казаться несчастными, раздражительными, грустными или напуганными, когда занимаются обычными делами со своим опекуном. Диагноз РРП ставится, если симптомы становятся хроническими.

Расстройство социальной активности (DSED)

Дети с РРСЭ не кажутся испуганными при первой встрече с кем-либо. Они могут быть чрезмерно дружелюбными, подходить к незнакомцам, чтобы поговорить или даже обнять их. Дети младшего возраста могут позволить незнакомым людям взять их на руки, покормить или дать им игрушки для игры.Когда эти дети попадают в незнакомую ситуацию, они не обращаются к своим родителям или опекунам и часто идут с кем-то, кого они не знают.

Лечение

Дети с признаками RAD или DSED нуждаются в комплексной психиатрической оценке и индивидуальном плане лечения. В лечении участвует как ребенок, так и семья. Терапевты сосредотачиваются на понимании и укреплении отношений между ребенком и его или ее основными воспитателями. Без лечения эти состояния могут повлиять на социальное и эмоциональное развитие ребенка.Такие методы лечения, как стратегии «ребефинга», потенциально опасны, и их следует избегать.

Родители маленького ребенка с признаками или симптомами РРП или РРСД должны:

• обратиться за всесторонней психиатрической экспертизой к квалифицированному специалисту в области психического здоровья до начала любого лечения
• убедитесь, что они понимают риски, а также потенциальные преимущества любого вмешательства
• не стесняйтесь обращаться за вторым мнением, если у них есть вопросы или опасения по поводу диагноза и/или плана лечения

Реактивное расстройство привязанности и расторможенное расстройство социальной активности являются серьезными клиническими состояниями.Однако тесное и постоянное сотрудничество между семьей ребенка и лечебной бригадой повысит вероятность успешного исхода.

Как ваш стиль привязанности влияет на ваши отношения

Как ваш стиль привязанности влияет на ваши отношения

Наш стиль привязанности влияет на все: от выбора партнера до развития наших отношений и, к сожалению, до того, как они заканчиваются. Вот почему распознавание нашего паттерна привязанности может помочь нам понять наши сильные и слабые стороны в отношениях.Паттерн привязанности закладывается в привязанностях в раннем детстве и продолжает функционировать как рабочая модель отношений во взрослой жизни. Эта модель привязанности влияет на то, как каждый из нас реагирует на свои потребности и как мы добиваемся их удовлетворения. При наличии надежного паттерна привязанности человек уверен в себе, обладает самообладанием и способен легко взаимодействовать с другими, удовлетворяя как свои, так и чужие потребности. Однако, когда существует тревожный или избегающий паттерн привязанности, и человек выбирает партнера, который соответствует этому неадекватному паттерну, он, скорее всего, выберет кого-то, кто не является идеальным выбором, чтобы сделать его счастливым.

Например, человек с рабочей моделью тревожной/озабоченной привязанности считает, что для того, чтобы сблизиться с кем-то и удовлетворить свои потребности, вам нужно все время быть с партнером и получать уверенность. Чтобы поддержать такое восприятие реальности, они выбирают кого-то, кто изолирован и с кем трудно установить связь. Человек с рабочей моделью пренебрежительно-избегающей привязанности имеет тенденцию быть отстраненным, потому что его модель состоит в том, что способ удовлетворить свои потребности — вести себя так, как будто у вас их нет.Затем он или она выбирает кого-то более собственнического или чрезмерно требовательного к вниманию. В некотором смысле мы настраиваем себя, находя партнеров, которые подтверждают наши модели. Если мы выросли с ненадежным паттерном привязанности, мы можем проецировать или пытаться воспроизвести аналогичные паттерны отношений во взрослом возрасте, даже если эти паттерны причиняют нам боль и не отвечают нашим личным интересам.

В своем исследовании д-р Филлип Шейвер и д-р Синди Хазан обнаружили, что около 60 % людей имеют надежную привязанность, 20 % — избегающую привязанность и 20 % — тревожную привязанность.Итак, что это значит? Есть вопросы, которые вы можете задать себе, чтобы определить свой стиль привязанности и то, как он влияет на ваши отношения. 13 августа я проведу вебинар CE с доктором Филлипом Шейвером на тему «Безопасная и небезопасная любовь: взгляд на привязанность». как они обычно влияют на пары в их отношениях.

Надежная привязанность – Взрослые с надежной привязанностью, как правило, более удовлетворены своими отношениями.Дети с надежной привязанностью видят в своих родителях надежную базу, с которой они могут самостоятельно исследовать мир. Защищенный взрослый имеет аналогичные отношения со своим романтическим партнером, чувствуя себя защищенным и связанным, позволяя себе и своему партнеру свободно двигаться.

Защищенные взрослые предлагают поддержку, когда их партнер чувствует себя расстроенным. Они также обращаются к своему партнеру за утешением, когда сами чувствуют себя обеспокоенными. Их отношения, как правило, честные, открытые и равные, оба человека чувствуют себя независимыми, но любят друг друга.Надежно привязанные пары не склонны вступать в то, что мой отец, психолог Роберт Файрстоун, описывает как «фантазийную связь», иллюзию связи, которая дает ложное чувство безопасности. В фантазийной связи пара отказывается от реальных актов любви в пользу более рутинной, эмоционально отрезанной формы отношений.

Тревожная, озабоченная привязанность – В отличие от пар с надежной привязанностью, люди с тревожной привязанностью, как правило, отчаянно пытаются создать воображаемую связь. Вместо того, чтобы чувствовать настоящую любовь или доверие к своему партнеру, они часто испытывают эмоциональный голод.Они часто обращаются к своему партнеру, чтобы спасти или дополнить их. Хотя они ищут чувство безопасности и защищенности, цепляясь за своего партнера, они предпринимают действия, которые отталкивают его.

Несмотря на то, что тревожно привязанные люди ведут себя отчаянно или неуверенно, чаще всего их поведение усугубляет их собственные страхи. Когда они чувствуют себя неуверенными в чувствах своего партнера и небезопасными в своих отношениях, они часто становятся цепкими, требовательными или собственническими по отношению к своему партнеру. Они также могут интерпретировать самостоятельные действия своего партнера как подтверждение своих страхов. Например, если их партнер начинает больше общаться с друзьями, они могут подумать: «Видишь? Он на самом деле не любит меня. Это значит, что он собирается уйти от меня. Я был прав, что не доверял ему».

Пренебрежительно-избегающая привязанность – Люди с пренебрежительно-избегающей привязанностью склонны эмоционально дистанцироваться от своего партнера. Они могут стремиться к изоляции и чувствовать себя «псевдонезависимыми», беря на себя роль родителей.Они часто кажутся сосредоточенными на себе и могут чрезмерно заботиться о комфорте своих существ. Псевдонезависимость — это иллюзия, поскольку каждому человеку нужна связь. Тем не менее, люди с пренебрежительно-избегающей привязанностью, как правило, ведут более замкнутый образ жизни, одновременно отрицая важность близких и легко отделяясь от них. Они часто психологически защищены и имеют способность закрываться эмоционально. Даже в накаленных или эмоциональных ситуациях они способны отключать свои чувства и не реагировать.Например, если их партнер расстроен и угрожает бросить их, они ответят: «Мне все равно».

Боязнь Избегающая привязанность – Человек с боязливой избегающей привязанностью живет в амбивалентном состоянии страха быть одновременно слишком близким или слишком далеким от других. Они пытаются сдерживать свои чувства, но не могут; они не могут просто избежать своего беспокойства или убежать от своих чувств. Вместо этого они подавлены своими реакциями и часто испытывают эмоциональные бури.Они склонны быть запутанными или непредсказуемыми в своем настроении. Они видят свои отношения из рабочей модели, что вам нужно идти навстречу другим, чтобы удовлетворить свои потребности, но если вы сблизитесь с другими, они причинят вам боль. Другими словами, человек, к которому они хотят обратиться в поисках безопасности, — это тот же человек, с которым они боятся быть рядом. В результате у них нет организованной стратегии для удовлетворения своих потребностей другими.

Став взрослыми, эти люди, как правило, оказываются в непростых или драматических отношениях со многими взлетами и падениями.Они часто боятся быть брошенными, но также борются с интимностью. Они могут цепляться за своего партнера, когда чувствуют себя отвергнутыми, а затем чувствовать себя в ловушке, когда они рядом. Часто кажется, что время между ними и их партнером не совпадает. Человек с боязливой избегающей привязанностью может даже оказаться в оскорбительных отношениях.

Хорошая новость в том, что никогда не поздно развить надежную привязанность. Стиль привязанности, выработанный вами в детстве на основе ваших отношений с родителем или ранним опекуном, не должен определять ваши отношения с теми, кого вы любите во взрослой жизни.Если вы узнаете свой стиль привязанности, вы сможете обнаружить способы, которыми вы защищаете себя от сближения и эмоциональной связи, и работать над формированием «заслуженной надежной привязанности».

Разработка безопасного прикрепления: онлайн-семинар, состоящий из двух частей

Продолжительность: Семинар, состоящий из двух частей (каждая по 90 минут, всего 3 часа)

Цена: $49

Веб-семинары по запросу

Семинар с доктором Лизой Файерстоун предоставит инструменты, которые помогут людям исцелить ненадежную привязанность, разрешить травму, интегрировать свои…

Один из основных способов сделать это — осмыслить свою историю.По словам доктора Дэна Сигела, исследования привязанности показывают, что «лучшим предиктором надежности привязанности ребенка является не то, что случилось с его родителями в детстве, а то, как его родители осмыслили этот детский опыт». Ключ к «осмыслению» вашего жизненного опыта — это написать связное повествование, которое поможет вам понять, как ваш детский опыт все еще влияет на вашу жизнь сегодня. В онлайн-курсе, который я буду вести вместе с доктором Дэном Сигелом, мы проведем вас через процесс создания последовательного повествования, которое поможет вам построить более здоровые и надежные привязанности и укрепить ваше личное чувство эмоциональной устойчивости. Когда вы создаете связное повествование, вы фактически перенастраиваете свой мозг, чтобы взращивать больше безопасности в себе и своих отношениях.

Вы также можете бросить вызов своей защите, выбрав партнера с безопасным стилем привязанности, и работать над своим развитием в этих отношениях. Терапия также может быть полезна для изменения неадаптивных паттернов привязанности. Осознав свой стиль привязанности, вы и ваш партнер сможете бросить вызов неуверенности и страхам, поддерживаемым вашими старыми рабочими моделями, и разработать новые стили привязанности для поддержания удовлетворяющих и любящих отношений.

Чтобы узнать больше о том, как написать связное повествование и развить заработанную надежную привязанность, присоединяйтесь к доктору Лизе Файрстоун и доктору Дэниелу Сигелу для прохождения онлайн-курса «Осмысление своей жизни: понимание своего прошлого, чтобы освободить свое настоящее и расширить свои возможности». Будущее.»

Об авторе

Лиза Файрстоун, доктор философии. Доктор Лиза Файрстоун — директор по исследованиям и образованию Ассоциации Глендона. Опытный и востребованный лектор, д.Файерстоун выступает на национальных и международных конференциях по вопросам супружеских отношений, воспитания детей, предотвращения самоубийств и насилия. Доктор Файрстоун опубликовал множество профессиональных статей, а совсем недавно был соавтором книг «Секс и любовь в интимных отношениях» (APA Books, 2006), «Покорите свой критический внутренний голос» (New Harbinger, 2002), «Создание Жизнь смысла и сострадания: мудрость психотерапии (APA Books, 2003) и «Я в осаде» (Routledge, 2012).Следите за новостями доктора Файерстоуна в Twitter или Google. Теги: привязанность, модели привязанности, стили привязанности, привязанность к отношениям, отношения .