Полигамны или моногамны: почему на самом деле это не так — Рамблер/новости
почему на самом деле это не так — Рамблер/новости
«Мужчины полигамны, а женщины моногамны», «все мужики налево ходят, это мужская природа», «женщины всегда ждут своего одного единственного» – подобные мнения с поразительной частотой можно встретить как на просторах интернета, так и при приличном общении.
Эти стереотипы порой настолько устойчивы, что нам не приходит в голову поставить их под сомнение. Однако насколько они правдивы?
Что говорят ученые?
В природе примерно 90% видов птиц и 5% млекопитающих являются моногамными (т.е. создают устойчивые пары и вместе воспитывают потомство), а среди приматов (к которым ученые относят и людей) таких 23%. Ученые до сих пор спорят, каким видом по своей природе является Homo Sapience – полигамным или моногамным.
Часть исследователей полагают, что люди – полигамны и биологическая задача мужчины в таком случае состоит в том, чтобы оплодотворить как можно больше женщин, а задача женщины – забеременеть от наиболее статусного и физически сильного мужчины.
Но эта точка зрения не подтверждается историками и антропологами. По их словам наши предки, так же как и современные примитивные племена, образовывали пары для совместной жизни и воспитания детей. Такие союзы были выгодны с точки зрения выживания популяции, поскольку позволяли обоим родителям распределять обязанности и заботиться о потомстве. По словам исследователя Тома Смита «подобные браки с одной стороны гарантировали жене и детям заботу и поддержку со стороны мужа/отца, а с другой стороны – гарантировали мужу, что дети, в которых он вкладывает свои ресурсы, от него. Вопреки распространенному мнению, не существовало и не существует обществ, где сексуальные и любовные отношения не были бы регламентированы традициями или законом. Эти традиции могут быть более или менее жесткими, но они всегда есть». Однако, какой бы точки зрения ни придерживались ученые, они сходятся в том, что моногамными, либо же полигамными следует считать всех людей, не делая разделения на мужчин и женщин.
Говоря о различиях между мужчинами и женщинами, ученые также часто указывают на то, что у мужчин выше уровень тестостерона – гормона, отвечающего, в том числе, и за сексуальное желание. Но на основе этого нельзя сделать вывод о склонности мужчин к полигамии, поскольку тестостерон стимулирует именно сексуальное желание, а не желание иметь как можно больше половых партнеров.
А что говорят социологи и психологи?
Если бы мы писали статью про хомячков, или карликовых тушканчиков, то на этом дискуссию можно было бы закончить – все биологические теории разобраны, дальше обсуждать нечего. Однако человек в отличие от животных не управляем одной только физиологией и гормонами. Поэтому давайте рассмотрим, в чем различается сексуальное поведение мужчин и женщин, исходя из современных социологических исследований.
В целом, по результатам опросов и социальных экспериментов, мужчины действительно склонны к тому, чтобы иметь больше сексуальных партнеров, быстрее переходят к сексуальным отношениям и даже думают о сексе чаще, чем женщины. В результате социального эксперимента, проведенного в США, 72% мужчин согласились на секс с симпатичной незнакомкой. В то время как все женщины, участвовавшие в эксперименте, отказались заняться сексом с симпатичным незнакомцем.
Согласно одному из опросов, американские мужчины в среднем предпочли бы иметь 18 половых партнеров в течение жизни, в то время как женщины в среднем предпочитали остановиться на 4. Но в реальности и у мужчин и у женщин было примерно одинаковое количество сексуальных партнеров (4 у мужчин и 3,5 у женщин). Кроме того, достаточно большой процент американцев, вне зависимости от пола, всю жизнь хранят верность одному партнеру (среди людей старше 60 лет таких 40%, а среди тридцатилетних 25%).
Иными словами, в социологических опросах и мужчины и женщины, как правило, высказывают лишь свою желаемую позицию, стараясь максимально соответствовать социальным нормам, предписывающим, что мужчина должен стремиться иметь много сексуальных партнерш, а женщина – стремиться найти «того самого единственного». Реальная же ситуация может существенно отличаться от той, какой она видится на основе сухой статистики. На практике число сексуальных партнеров у мужчин и у женщин мало различается.
А как относятся к идеям полигамии/моногамии/измен в России?
Согласно опросам Левада центра, вне зависимости от пола, большинство россиян (63%) считают измены недопустимыми. Среди мужчин тех, кто не видит ничего предосудительного в измене 34%, в то время как среди женщин – 16%. Но эти различия не являются настолько значимыми, чтобы можно было бы утверждать, что мужчины в больше степени одобряют измены или более к ним склонны. Вне зависимости от пола, россияне чаще всего нацелены на моногамию в постоянных отношениях.
Словом, каждый человек сам строит свою личную жизнь и сам решает, сколько сексуальных партнеров у него будет – один, пара десятков или вообще ни одного. Но какой бы выбор мы ни делали, его делаем именно мы, а не Х или Y хромосомы в наших ДНК.
Сообщение «Мужчины полигамны, а женщины моногамны»: почему на самом деле это не так появились сначала на Умная.
эволюционный биолог о моногамии и полигамии у мужчин и женщин — T&P
Важнейшая часть сексуального просвещения касается эволюции и репродуктивного поведения человека. Каковы биологические предпосылки мастурбации? На чем основан принцип действия противозачаточных таблеток? Можно ли сократить заболеваемость раком груди? Существуют ли сезонные всплески рождаемости? На множество подобных вопросов в своей книге «Как мы делаем это» отвечает биолог Роберт Мартин. T&P публикуют отрывок из ее русской версии, которая вышла в издательстве «Альпина Нон-фикшн» при поддержке фонда «Династия», о мифах о моногамных женщинах и полигамных мужчинах.
Роберт Мартин (Robert Martin)
специалист по эволюционной биологии, антрополог
Из социального устройства человекообразных обезьян, наших ближайших родственников среди животных, можно сделать два важных вывода. Во-первых, разным группам человекообразных обезьян свойственны принципиально разные системы спаривания: гиббонам — моногамия, орангутанам и гориллам — гаремы (хотя у орангутанов гарем разбросан, а у горилл живет сплоченной группой), а шимпанзе — промискуитет в рамках объединений многих самцов и самок. Во-вторых, социальные системы могут существенно различаться даже в пределах такой группы сравнительно близкородственных приматов, как человекообразные обезьяны. Разным приматам свойственны разные формы социального устройства, но их все можно разделить на три основные разновидности, проиллюстрированные выше на четырех примерах: моногамия, полигиния (гаремы) и промискуитет. В принципе возможна и четвертая разновидность — полиандрия, то есть объединение в группы, включающие одну взрослую самку, несколько взрослых самцов и молодняк. Но эта разновидность социального устройства встречается среди приматов исключительно редко.
Пытаясь определить, какая из выделенных для других приматов разновидностей социального устройства свойственна человеку, мы тут же сталкиваемся с затруднением. Современные человеческие общества нельзя в целом свести к какой-то одной из названных разновидностей. В них можно найти примеры едва ли не всех основных вариантов социальной организации: одни общества моногамны, другие полигамны, причем у людей встречается не только полигиния (многоженство), но в редких случаях даже полиандрия (многомужество). Однако ни в одном человеческом обществе, судя по всему, нет полного промискуитета, как у шимпанзе. Тем не менее для людей характерна исключительная гибкость социального устройства. Развитие этой гибкости (отражающей ослабление биологических ограничений) было, несомненно, одной из важных особенностей нашей эволюции.
В своем классическом труде «Модели сексуального поведения» (Patterns of Sexual Behavior), опубликованном в 1951 году, специалисты по репродуктивной биологии Клеллан Форд и Фрэнк Бич проанализировали данные о почти двух сотнях человеческих обществ и пришли к выводу о преобладании полигинии, встречающейся в 3⁄4 обществ из рассмотренной выборки. Однако мы не можем быть уверены, что общим предкам всех людей была свойственна именно полигамия, ведь даже в условно полигамных обществах брачные союзы по умолчанию часто моногамны, потому что многие мужчины по экономическим причинам не могут себе позволить иметь больше одной жены. Некоторые авторы, например Десмонд Моррис в своей книге «Голая обезьяна» (The Naked Ape), делали вывод о преобладании у людей моногамии, потому что во многих современных обществах моногамные союзы намного обычнее полигамных. Кроме того, мало что заставляет предположить, что человеческому виду свойственна врожденная склонность к моногамии либо полигамии.
Образование пар встречается среди других млекопитающих еще реже, чем среди приматов: всего у 3% видов. При этом среди птиц парами, напротив, живет большинство видов (около 90%). Про людей часто говорят, будто «мужчины полигамны, а женщины моногамны ». Про млекопитающих и птиц в целом так действительно можно сказать: млекопитающие полигамны, а птицы моногамны. Почему же большинство птиц живут парами, а большинство млекопитающих — нет? Скорее всего, это связано с заботой о потомстве. У птиц, живущих парами, самец обычно помогает самке высиживать яйца и кормить птенцов, давая ей возможность покидать гнездо и участвовать в добывании пищи. У млекопитающих нет подобных ограничений. У сумчатых и плацентарных млекопитающих детеныши развиваются в организме матери вплоть до рождения, соответствующего выходу из яйца у птиц. После родов самки млекопитающих не добывают пропитание для своих детенышей непосредственно, а кормят их молоком , образующимся из ресурсов материнского организма. Поэтому потомство млекопитающих обычно может обойтись без отцовской заботы.
И действительно, у большинства млекопитающих самцы напрямую не участвуют в заботе о потомстве. Сравнение с птицами заставляет предположить, что в тех редких случаях, когда у млекопитающих в ходе эволюции возникала моногамия , это было связано именно с заботой о потомстве. Этолог Девра Клейман продемонстрировала это для нескольких видов приматов и ряда других млекопитающих, особенно представителей семейства собачьих. Примечательно, что по сравнению с детенышами других приматов человеческие младенцы особенно беспомощны и потому нуждаются в активной родительской заботе. Как я расскажу в главе 5, эта беспомощность обусловлена одним важным нововведением в эволюции человека. Так или иначе, по сравнению с другими приматами у человека новорожденные намного больше нуждаются в социальной поддержке.
Казалось бы, можно ожидать, что система спаривания того или иного вида будет соответствовать характерной для него социальной системе. Например, может показаться очевидным, что у видов, живущих парами, все потомство каждой самки будет потомством одного отца. Иными словами, жизнь парами и строго моногамное спаривание можно принять за две стороны одной медали. Как это ни странно, для 9 из каждых 10 исследованных видов птиц, живущих парами, было показано, что самцы отнюдь не всегда заботятся о своем собственном потомстве: около половины птенцов появляются на свет в результате спариваний самок с «чужими» самцами. Спрашивается: почему такие спаривания не удавалось увидеть в бинокль толпам орнитологов — как любителей, так и профессионалов? Ответ состоит в том, что «незаконные» спаривания совершаются быстро и тайком. Обманутый самец может знать о них не больше, чем подсматривающий орнитолог. Таким образом, социальную организацию и систему спаривания нельзя считать просто двумя сторонами одной медали: они могут меняться и независимо друг от друга, по крайней мере в некоторой степени. Это относится и к млекопитающим, в том числе к приматам.
Как это ни странно, люди склонны лелеять два несовместимых представления: о том, что человек в норме моногамен, и о том, что мужчины чаще изменяют женщинам, чем женщины мужчинам. Я уже упоминал расхожее мнение, что мужчины полигамны, а женщины моногамны. Американский журналист Генри Луис Менкен однажды саркастически заметил: «По-настоящему счастливы только замужние женщины и неженатые мужчины». Но если женщины обычно моногамны, а мужчины полигамны, то где, спрашивается, мужчины берут дополнительных партнерш? Эта загадка следует и из данных множества опросов, согласно которым у одного мужчины в среднем бывает больше половых партнерш, чем у одной женщины партнеров.
Но если, судя по сообщениям мужчин, у них бывает в среднем, скажем, десять партнерш, а у женщин, судя по их сообщениям, только четыре партнера, то кем были шесть дополнительных партнерш каждого мужчины? Одно из распространенных объяснений состоит в том, что, хотя участникам таких опросов и гарантируют анонимность, мужчины склонны из хвастовства преувеличивать число своих партнерш, а женщины — из скромности преуменьшать число партнеров. Исходя из простейших математических соображений, если то или иное общество в целом моногамно, то есть только две возможности: либо женщины и мужчины изменяют одинаково часто, либо сексуальные потребности многих неверных своим партнершам мужчин удовлетворяют немногие женщины, у каждой из которых масса партнеров. Как показало одно недавнее исследование, завышенное число партнерш, называемое мужчинами, связано с тем, что они учитывали проституток, но, очевидно, стеснялись признаться в том, что оплачивали свой дополнительный сексуальный опыт.
Это подводит нас к фундаментальному эволюционному вопросу: приспособлен ли человек по своей биологической природе к какой-то определенной форме социальной организации и какой-то определенной системе половых связей? Как показывает сравнение разных культур, как вид мы исключительно изменчивы в обоих отношениях. Сравнение человека с другими приматами тоже не дает однозначного ответа, но несмотря на всю неоднозначность ситуации, многие авторы пытаются решить эту проблему просто: рассматривают шимпанзе как «застывшего предка» и делают вывод, что изначально нашим предкам были свойственны многосамцовые группы и промискуитет. Другие ударяются в противоположную крайность, подчеркивая, что имеющихся данных недостаточно и потому невозможно сделать однозначный вывод о социальной структуре и системе половых связей наших предков. Более того, распространено мнение, что социальная организация и система половых связей у человека вообще не имеют биологических основ и всецело определяются принятыми в человеческом обществе социальными нормами. Согласно такому мнению, моногамный брак — это чисто социальный конструкт, не связанный ни с какой биологической предрасположенностью. Но и те и другие крайние взгляды не выдерживают критики.
Одним из важных свидетельств, говорящих о форме социальной организации, может служить разница в размерах тела между взрослыми представителями мужского и женского пола. У одних видов приматов самцы и самки почти не различаются по размерам (мономорфны), а у других существенно различаются (диморфны), причем самцы обычно крупнее самок. Существенно, что приматы, живущие парами, обычно мономорфны: размеры самцов и самок у них сравнимы, и разница между ними не превышает 15%. Видам, живущим гаремами и многосамцовыми группами, напротив, обычно свойствен половой диморфизм, хотя его степень сильно варьирует. В крайних случаях, таких как у африканских обезьян мандрилов, самцы могут более чем вдвое превосходить самок по массе. Человеку свойствен умеренный половой диморфизм. В среднем по планете мужчины весят лишь на 20% с лишним больше, чем женщины. При этом реальная степень полового диморфизма несколько выше, потому что у женщин на запасы жира приходится намного большая доля массы тела, чем у мужчин. В расцвете лет у женщин эта доля составляет в среднем около четверти, а у мужчин — лишь около 0,1. Из всех приматов только у человека наблюдается столь значительная разница между полами в запасах жира. К тому же мужчины и женщины сильно отличаются друг от друга внешне, что связано, в частности, с разным распределением жира. Этот половой диморфизм в размерах и форме тела заставляет предположить, что биологическая природа человека не приспособлена к тому, чтобы жить парами.
«Мужчины полигамны» Биологи объяснили, почему это не так: Книги: Культура: Lenta.ru
21 декабря на русском языке выходит книга одного из лучших в мире специалистов по эволюционной биологии Роберта Мартина «Как мы делаем это», которая рассказывает, что известно современной науке о сексе. Среди прочего автор с научной точки зрения отвечает на вопросы, которые часто приходят на ум обывателю. Зачем мужчинам соски? Уменьшается ли женский мозг во время беременности? Каковы биологические предпосылки мастурбации? С таким ли количеством женщин успевает за свою жизнь переспать среднестатистический мужчина, как он утверждает, или эти цифры сильно преувеличены? Исследование выходит в издательстве «Альпина Нон-фикшн». «Лента.ру» публикует фрагмент книги.
ЛЮДЯМ, КАК И ВСЕМ ДНЕВНЫМ видам приматов , свойственно объединяться и жить группами. Современное человеческое общество устроено, разумеется, намного сложнее, чем группы любых других приматов, но его сложное устройство в значительной степени сформировалось лишь немногим более 10 000 лет назад, когда люди перешли к оседлому образу жизни и занялись растениеводством и животноводством. По меньшей мере 99% времени, прошедшего с тех пор, как наша эволюционная ветвь отделилась от ветви шимпанзе, мы были бродячими охотниками и собирателями и жили сравнительно небольшими группами.
Пытаясь определить, какая из выделенных для других приматов разновидностей социального устройства свойственна человеку, мы тут же сталкиваемся с затруднением. Современные человеческие общества нельзя в целом свести к какой-то одной из названных разновидностей. В них можно найти примеры едва ли не всех основных вариантов социальной организации: одни общества моногамны, другие полигамны, причем у людей встречается не только полигиния (многоженство), но в редких случаях даже полиандрия (многомужество). Однако ни в одном человеческом обществе, судя по всему, нет полного промискуитета, как у шимпанзе. Тем не менее для людей характерна исключительная гибкость социального устройства. Развитие этой гибкости (отражающей ослабление биологических ограничений) было, несомненно, одной из важных особенностей нашей эволюции. В своем классическом труде «Модели сексуального поведения» (Patterns of Sexual Behavior), опубликованном в 1951 году, специалисты по репродуктивной биологии Клеллан Форд и Фрэнк Бич проанализировали данные о почти двух сотнях человеческих обществ и пришли к выводу о преобладании полигинии, встречающейся в ¾ обществ из рассмотренной выборки. Однако мы не можем быть уверены, что общим предкам всех людей была свойственна именно полигамия, ведь даже в условно полигамных обществах брачные союзы по умолчанию часто моногамны, потому что многие мужчины по экономическим причинам не могут себе позволить иметь больше одной жены. Некоторые авторы, например Десмонд Моррис в своей книге «Голая обезьяна» (The Naked Ape), делали вывод о преобладании у людей моногамии, потому что во многих современных обществах моногамные союзы намного обычнее полигамных. Кроме того, мало что заставляет предположить, что человеческому виду свойственна врожденная склонность к моногамии либо полигамии.
Сравнение человека с нашими ближайшими родственниками — человекообразными обезьянами — тоже не дает однозначного ответа на обсуждаемый вопрос. У человекообразных обезьян отмечены все основные разновидности социальной организации, известные среди приматов. Тем не менее, поскольку наши ближайшие родственники среди человекообразных обезьян — шимпанзе, из этого нередко делают вывод, что и предкам человека изначально были свойственны многосамцовые группы и промискуитет. Но этот вывод может служить прекрасным примером ошибочного представления о «застывшем предке», которое приводит к перенесению свойств одного современного вида на предков другого. Как мы уже говорили, социальное устройство может быстро эволюционировать и бывает принципиально разным даже у близкородственных видов приматов. Об этом красноречиво говорит разнообразие форм социальной организации, наблюдаемое среди человекообразных обезьян. Таким образом, нельзя по умолчанию считать, что общий предок человека и шимпанзе вел себя так же, как современные шимпанзе.
Изображение: Mary Evans Picture Library / Global Look
Парами среди приматов живет меньшинство — всего 15% видов. Остальным 85% свойственны односамцовые или, реже, многосамцовые группы, включающие нескольких взрослых самок. Что касается других млекопитающих , живущих группами, для большинства из них (за немногими исключениями, такими как львы и некоторые другие хищники) характерна полигиния. Самки живут гаремами при одном самце, а самцы, не имеющие гарема, нередко объединяются в «холостяцкие» группы. Образование пар встречается среди других млекопитающих еще реже, чем среди приматов: всего у 3% видов. При этом среди птиц парами, напротив, живет большинство видов (около 90%). Про людей часто говорят, будто «мужчины полигамны, а женщины моногамны». Про млекопитающих и птиц в целом так действительно можно сказать: млекопитающие полигамны, а птицы моногамны.
Почему же большинство птиц живут парами, а большинство млекопитающих — нет? Скорее всего, это связано с заботой о потомстве. У птиц, живущих парами, самец обычно помогает самке высиживать яйца и кормить птенцов, давая ей возможность покидать гнездо и участвовать в добывании пищи. У млекопитающих нет подобных ограничений. У сумчатых и плацентарных млекопитающих детеныши развиваются в организме матери вплоть до рождения, соответствующего выходу из яйца у птиц. После родов самки млекопитающих не добывают пропитание для своих детенышей непосредственно, а кормят их молоком , образующимся из ресурсов материнского организма. Поэтому потомство млекопитающих обычно может обойтись без отцовской заботы. И действительно, у большинства млекопитающих самцы напрямую не участвуют в заботе о потомстве. Сравнение с птицами заставляет предположить, что в тех редких случаях, когда у млекопитающих в ходе эволюции возникала моногамия, это было связано именно с заботой о потомстве. Этолог Девра Клейман продемонстрировала это для нескольких видов приматов и ряда других млекопитающих, особенно представителей семейства собачьих. Примечательно, что по сравнению с детенышами других приматов человеческие младенцы особенно беспомощны и потому нуждаются в активной родительской заботе. Как я расскажу в главе 5, эта беспомощность обусловлена одним важным нововведением в эволюции человека. Так или иначе, по сравнению с другими приматами у человека новорожденные намного больше нуждаются в социальной поддержке.
КАЗАЛОСЬ БЫ, МОЖНО ОЖИДАТЬ, что система спаривания того или иного вида будет соответствовать характерной для него социальной системе. Например, может показаться очевидным, что у видов, живущих парами, все потомство каждой самки будет потомством одного отца. Иными словами, жизнь парами и строго моногамное спаривание можно принять за две стороны одной медали. Возьмем, к примеру, тысячи живущих парами видов птиц, которых традиционно считали строго моногамными. Орнитологи в течение бессчетных часов наблюдали за жизнью таких видов, но не обнаружили никаких отклонений от строгой моногамии. Однако с внедрением генетических методов установления отцовства оказалось, что все далеко не так просто. Как это ни странно, для 9 из каждых 10 исследованных видов птиц, живущих парами, было показано, что самцы отнюдь не всегда заботятся о своем собственном потомстве: около половины птенцов появляются на свет в результате спариваний самок с «чужими» самцами. Спрашивается: почему такие спаривания не удавалось увидеть в бинокль толпам орнитологов — как любителей, так и профессионалов? Ответ состоит в том, что «незаконные» спаривания совершаются быстро и тайком. Обманутый самец может знать о них не больше, чем подсматривающий орнитолог.
Изображение: Mary Evans Picture Library / Global Look
Было выдвинуто немало теорий, чтобы объяснить эти поразительные новые данные. При этом многие авторы таких теорий неосторожно пользовались известными терминами из жизни людей. По иронии судьбы среднеанглийское слово cuckold, означающее обманутого мужа, произошло от старофранцузского, означавшего кукушку. Теперь так нередко снова называют самцов птиц, а также других животных, заботящихся о потомстве, которое может оказаться чужим. Общепринятое объяснение этого явления состоит в том, что для распространения генов самки выгодно, чтобы она производила потомство от разных самцов. Предполагается, что союз с одним самцом нужен самке, чтобы обеспечить свое потомство отцовской заботой, а спаривание с другими самцами — чтобы повысить генетическую изменчивость потомства. При этом самка заинтересована в том, чтобы самец не замечал ее незаконных спариваний с другими самцами, ведь если он узнает о них, он может ее покинуть. По крайней мере так предполагает теория.
Это объяснение исходит из того, что самец более всего заинтересован в том, чтобы заботиться только о своем потомстве. В этом случае можно было бы ожидать сильного давления отбора, благоприятствующего любым механизмам, которые снижали бы вероятность спаривания самки с другими самцами. Но вполне вероятно, что самец и сам будет стремиться при всяком удобном случае спариваться с другими самками, гнездящимися неподалеку. Для распространения генов самца явно выгодно, чтобы его потомство оказалось в гнездах других пар. Быть может, стратегия поведения самца основана на компромиссе между заинтересованностью в предотвращении незаконных спариваний своей самки с другими самцами и выгодами собственных спариваний с другими самками. Самцы тоже могут использовать любую возможность действовать в своих генетических интересах. Как бы то ни было, теперь мы знаем, что ситуация с отцовством у птиц, живущих парами, намного запутаннее, чем первоначально считалось.
Таким образом, социальную организацию и систему спаривания нельзя считать просто двумя сторонами одной медали: они могут меняться и независимо друг от друга, по крайней мере в некоторой степени. Это относится и к млекопитающим , в том числе к приматам. Генетический анализ на отцовство проводился не только у птиц, но и у некоторых видов млекопитающих, и результаты оказались похожими. Подобных исследований, посвященных птицам, было проведено уже великое множество, а посвященных живущим парами млекопитающим — сравнительно немного, но не приходится сомневаться, что дальнейшие работы в этом направлении принесут новые данные о частых спариваниях самок таких видов с чужими самцами. Вот один из подобных примеров: в 2007 году этолог Джейсон Мунши-Саут провел генетическое исследование живущего парами вида тупай в малайском штате Сабах на острове Калимантан и показал, что значительную часть детенышей самки рождают от чужих самцов. Похожие данные были получены и для некоторых живущих парами приматов, например вильчатополосых и толстохвостых карликовых лемуров, ведущих ночной образ жизни и обитающих на Мадагаскаре. Полевые наблюдения показали, что даже гиббоны, считавшиеся образцом моногамии среди приматов, время от времени спариваются с «незаконными» партнерами.
Изображение: Mary Evans Picture Library / Global Look
Социальная организация и система спариваний у некоторых приматов совершенно не соответствуют друг другу. Хохлатый индри (мадагаскарский лемур, которому свойствен дневной образ жизни) обычно живет небольшими многосамцовыми группами, включающими около полудюжины взрослых особей, как самцов, так и самок, хотя соотношение полов в таких группах сильно варьирует. Спаривание у хохлатых индри, как и у большинства других лемуров, происходит лишь во время ежегодного брачного периода, длящегося несколько недель. Тщательные полевые наблюдения антрополога Элисон Ричард показали, что брачный период для хохлатых индри — время бурных перемен. Наблюдения подтвердили появлявшиеся ранее сообщения о том, что в течение этого периода у хохлатых индри часто случаются серьезные драки, а также показали, что спаривания обычно происходят между особями из разных групп, а не из одной и той же. При этом группы нередко перестраиваются. Таким образом, система спариваний у хохлатых индри не диктуется групповой структурой, которая явно выполняет иные функции. Судя по данным полевых наблюдений за приматами, их социальная организация обычно связана с питанием. Итак, в течение большей части года хохлатые индри живут устойчивыми группами, совместно добывая пропитание, но во время брачного периода эта структура нарушается.
РАЗНИЦА МЕЖДУ СОЦИАЛЬНОЙ организацией и системой половых отношений наблюдается и у человека. Внебрачный секс, несомненно, встречается, хотя и не так часто, как можно было бы подумать, если верить желтой прессе и некорректным статистическим данным. Результаты опросов постоянных половых партнеров, в том числе 400 студентов и студенток, опрошенных в 2004 году биологом Ли Симмонсом, показали, что измены случались примерно в одной из каждых четырех пар. Таким образом, в трех из четырех случаев постоянные партнеры долгое время сохраняют верность друг другу. Более того, судя по некоторым данным, лишь около 2% детей рождаются в результате измены постоянному партнеру. Этот вывод подтвердил Алан Дикссон в своей книге «Половой отбор и происхождение систем половых отношений человека» (Sexual Selection and the Origins of Human Mating Systems), вышедшей в 2009 году. Иными словами, люди изменяют сравнительно редко, а дети в результате измен рождаются еще реже. В некоторых работах сообщалась, что доля таких детей может достигать 12%, но это, по-видимому, бывает лишь в исключительных случаях. Апокрифическим историям о «непубликабельных» результатах генетических исследований, якобы проводившихся среди городской бедноты и показавших, что половина детей рождается не от их предполагаемых отцов, не нужно верить ни на грош. На самом деле результаты исследований, проводившихся в разных странах, похоже, свидетельствуют о том, что человек в большей степени моногамен, чем большинство изученных на этот предмет видов птиц.
Изображение: Mary Evans Picture Library / Global Look
Как это ни странно, люди склонны лелеять два несовместимых представления: о том, что человек в норме моногамен, и о том, что мужчины чаще изменяют женщинам, чем женщины мужчинам. Я уже упоминал расхожее мнение, что мужчины полигамны, а женщины моногамны . Американский журналист Генри Луис Менкен однажды саркастически заметил: «По-настоящему счастливы только замужние женщины и неженатые мужчины». Но если женщины обычно моногамны, а мужчины полигамны, то где, спрашивается, мужчины берут дополнительных партнерш? Эта загадка следует и из данных множества опросов, согласно которым у одного мужчины в среднем бывает больше половых партнерш, чем у одной женщины партнеров. Но если, судя по сообщениям мужчин, у них бывает в среднем, скажем, десять партнерш, а у женщин, судя по их сообщениям, только четыре партнера, то кем были шесть дополнительных партнерш каждого мужчины? Одно из распространенных объяснений состоит в том, что хотя участникам таких опросов и гарантируют анонимность, мужчины склонны из хвастовства преувеличивать число своих партнерш, а женщины — из скромности преуменьшать число партнеров. Исходя из простейших математических соображений, если то или иное общество в целом моногамно, то есть только две возможности: либо женщины и мужчины изменяют одинаково часто, либо сексуальные потребности многих неверных своим партнершам мужчин удовлетворяют немногие женщины, у каждой из которых масса партнеров. Как показало одно недавнее исследование, завышенное число партнерш, называемое мужчинами, связано с тем, что они учитывали проституток, но, очевидно, стеснялись признаться в том, что оплачивали свой дополнительный сексуальный опыт.
Перевод П. Петрова
Ученые оценили уровень счастья в полигамных отношениях
Кто счастлив больше — полигамные или моногамные люди, решили выяснить канадские ученые, попросив рассказать о своем опыте приверженцев обоих типов отношений.
К необычной теме решили обратиться канадские ученые, занимающиеся различными аспектами взаимоотношений мужчин и женщин. Они применили научный подход к давно обсуждаемому в обществе и СМИ вопросу полигамных отношений, которые все чаще выбирают люди в различных странах мира и выбор которых так рьяно осуждают приверженцы традиционной семьи и моногамных союзов.
Сегодня моногамные отношения, будь они в браке или вне его, считаются стандартом отношений между мужчинами и женщинами. В западной культуре семья по-прежнему сакрализируется и воспринимается, как «ячейка общества». Тем не менее, ученые отмечают, что зачастую партнеры в моногамных отношениях ожидают от своих избранников слишком многого (помимо сексуального удовлетворения — социальной и финансовой поддержки), что иногда приводит непомерной психологической нагрузке и стрессам, к невозможности в полной мере удовлетворить свои и чужие ожидания.
На фоне этих проблем некоторые люди выбирают для себя так называемые свободные, или открытые отношения, в которых они договариваются быть парой, но при этом согласны на немоногамные отношения.
Для таких отношений ученые ввели понятие согласованной немоногамии (consensual nonmonogamy), это сравнительно молодая область исследований.
Впервые психологи обратили внимание на свингеров в 1970-х годах, однако тогда они ограничивались в своих исследованиях белыми гетеросексуальными парами, которые меняли партнеров просто для развлечения.
Согласованная немоногамия подразумевает и исключительно эротические союзы, и полиаморию, когда людей связывает между собой не только постель. Главное – это осведомленность партнеров об отношениях друг друга и согласие на них.
Как бы дико это не звучало для сторонников патриархальных взглядов, феномен согласованной немоногамии – наблюдательный факт, и только в странах Северной Америки по оценкам ученых,
в свободных отношениях состоят от трех до семи процентов населения.
«Это встречается чаще, чем думает большинство, — объясняет Джессика Вуд из Университета Гуэльфа (Канада). – Мы находимся на том этапе истории общества, в котором мы ожидаем слишком многого от наших парнеров. Мы хотим сексуального удовлетворения, а также эмоциональной и финансовой поддержки. Попытка выполнить все эти требования оказывает давление на отношения. На фоне всего этого мы видим, что некоторые люди ищут отношений в рамках согласованной немоногамии».
В современном обществе «открытые» отношения традиционно стигматизируются, а на участников подобных союзов навешиваются далеко не всегда справедливые ярлыки. «Они воспринимаются, как аморальные и приносящие меньше удовлетворения. Считается, что участники такого рода отношений занимаются сексом с кем угодно когда угодно.
Их считают мерзавцами, плохими людьми, которые состоят в плохих отношениях, но это не так».
В своем исследовании Джессика Вуд с коллегами попыталась сравнить уровень счастья и удовлетворенности среди любителей согласованной немоногамии и тех, кто предпочитает традиционные отношения.
Для этого принять участие в исследовании пригласили более трехсот человек – 140 из них состоят в свободных отношениях, 200 в моногамных. Участникам было предложено ответить на ряд вопросов, касающихся их удовлетворенности нынешними отношениями. Для приверженцев свободной любви вопросы касались их основных партнеров.
Помимо множества вопросов, участников исследования спрашивали, насколько часто они ощущают разлуку, доверяют ли они своему партнеру и каков был их ощущаемый уровень счастья в отношениях.
Проанализировав ответы участников, и сопоставив их, ученые сделали вывод, что люди, состоящие в моногамных и немоногамных союзах, в среднем одинаково удовлетворены своими отношениями. Один из важных выводов, к которым пришли авторы исследования, состоит в том, что одним из главных факторов удовлетворенности отношениями является
не их тип, а характер сексуальной мотивации.
«Как в моногамных, так и в немоногамных отношениях люди, занимающиеся сексом, чтобы быть ближе к партнеру и удовлетворять свои сексуальные потребности, получают больше удовлетворения, чем те, кто делает это по менее важным причинам, например, чтобы избежать конфликта», — пояснила Вуд.
По ее словам, если в отношениях вы удовлетворены в психологическом плане и в сексуальном, то в целом вы будете более счастливы с партнером, независимо от типа, которому принадлежат ваши отношения.
close
100%
University of Guelph/phys.org
«Мы пришли к выводу, что те, кто состоят в согласованных немоногамных отношениях, испытывают такой же уровень удовлетворения отношениями, психологического самочувствия и сексуального удовлетворения, как и те, кто состоит в моногамных отношениях, — считает молодая исследовательница. – Это разрушает общественное представление о моногамии, как об идеальной структуре отношений».
Исследование ученых опубликовано в научном журнале Journal of Social and Personal Relationships.
ученые исследовали природу моногамии у приматов — РТ на русском
Эволюционную биологию давно интересует вопрос о возникновении моногамии у гоминид — семейств приматов, включающих людей и больших человекообразных обезьян. По версии, которую выдвинули американские учёные под руководством Карсона Мюррея, процессу перехода к моногамии предшествовало появление отцовских чувств у приматов. Свои догадки исследователи из США решили проверить на шимпанзе. О результатах их опытов рассказывает RT.
Большинство представителей млекопитающих полигамны, то есть не склонны к созданию постоянных семейных пар. Защитой и воспитанием потомства в таких случаях, как правило, занимаются самки. Известно, что самцы приматов тоже полигамны, и до недавнего времени считалось, что они не проявляют родительских чувств к своему потомству. Но американские учёные опровергли эти суждения: некоторые обезьяны, в частности швейнфуртовские шимпанзе из семейства мартышковых, всё-таки признают своё потомство и проявляют к нему отцовские чувства.
Вообще для шимпанзе характерна «половая распущенность», но конкретно этот подвид обладает особой чертой: в их группах менее выражен стайный образ жизни, что влияет на внутрисемейные связи. В обычных группах самцы не могут уделять особого внимания определённой самке и своему потомству, так как это ведёт к разрушению социальных связей с другими самцами. У швейнфуртовских шимпанзе самки проводят большую часть времени со своим потомством отдельно от стаи, и самец может долго находиться с кормящей самкой без риска потерять свой статус в группе. Самцы швейнфуртовских шимпанзе выделяют своих младенцев среди прочих, проявляя особенную заботу в первые месяцы после их рождения — именно тогда, когда риск смертности детёнышей наиболее высок. Наблюдение ведётся в национальном парке Танзании уже 25 лет, поэтому выводы можно считать проверенными временем.
Подобные исследования уже проводились. Учёные из Кембриджа с той же целью следили за стаями медвежьих павианов — ещё одного рода полигамных приматов. У этих обезьян ситуация была иной: зачастую детёныши сами искали общения с отцами, но самцы рвения к воспитанию детей не проявляли, хотя передавали определённые навыки, а в случае необходимости защищали их. Дети, как правило, обращались за помощью к отцу только в тех случаях, когда рядом не было матери.
А вот горные гориллы вряд ли бы получили приз как лучшие отцы. Они, в отличие от павианов и шимпанзе, пока не продемонстрировали умения отличать своих детей от чужих. Чтобы это выяснить, американские и немецкие учёные следили за 1500 особей, которые никак не пытались выделять своё потомство. Самым заботливым в стае, как правило, являлся альфа-самец: он, будучи отцом большинства маленьких горилл, старался уделять внимание всем детёнышам.
Кроме того, во всех исследованиях учёные пытались понять, есть ли связь между заботой самцов о потомстве и отношениями самих родителей. Наряду с «отцовской» гипотезой была попытка сформулировать и «брачную» теорию, но она не получила дальнейшего развития. Группа, изучавшая швейнфуртовских шимпанзе, заметила, что эти обезьяны гораздо больше времени проводят с матерями своих детей, а не чужих, но это не влияет на вероятность последующего отцовства с той же самкой. Вероятнее всего, такая «семейная» связь возникает с целью защиты потомства от ранней гибели. Но учёные, исследовавшие павианов, не исключают, что отцы заботятся о потомстве, чтобы привлечь внимание самки (хотя обезьяны, поступающие таким образом, обычно опекают детей интересующей их самки, а не своих). В любом случае говорить о крепости брачных уз не приходится.
Несмотря на то что исследования в этом направлении ведутся уже давно, вопрос о том, как самец обезьяны узнаёт своё потомство, остаётся открытым. Самыми популярными считаются две гипотезы: по истории половых отношений и по внешнему сходству. Но для теории эволюции гораздо важнее установить сам факт наличия отцовских чувств у приматов. Учёные пытаются понять, почему предки человека перешли от полигамии к социальной моногамии. По одной из версий, этому способствовало появление отцовского поведения, по другой — низкая плотность женской популяции. Группа под руководством Карсона Мюррея уделяла особое внимание шимпанзе, потому что их жизнедеятельность представляет одну из наиболее характерных моделей последнего общего предка родов Pan и Homo.
Юлия Попова
Почему человек стал моногамным — Российская газета
Когда-то наши очень далекие предки вели, прямо скажем, не самый праведный образ жизни. В их обществе правила полигамия. А проще говоря, они вступали в массовые беспорядочные связи. И ничем не отличались от своего класса млекопитающих, у которых подавляющее число ведут себя именно так. Но предки вдруг одумались, покончили с бурной жизнью и переключились на моногамию. Проще говоря, отдали предпочтение крепкой семье.
С чего бы? Казалось бы, как здорово быть свободными, любить кого хочу и где хочу, как Кармен или Казанова. Ученые считают, что решение отказаться от жизни исключительно ради удовольствия было вынужденным. Слабый по сравнению со многими, куда более приспособленными к суровым условиям обитания конкурентами, человек искал свои способы выживания. И одним из ключевых вариантов оказалась моногамия.
Когда конкретно и как наши предки дошли до жизни такой? Как подобная стратегия обеспечила человеку эволюционные преимущества? Об этом сегодня ученые спорят, выдвигают разные гипотезы. Скажем, одна группа исследователей утверждает, что уже 7 миллионов лет назад гоминиды — семейство самых прогрессивных приматов — могли быть моногамными. Аргументы? Например, зубы самцов. Дело в том, что у всех приматов, где самцы собирают гаремы, этого права они добиваются в боях с себе подобными. А потому эволюция способствует превращению клыков в смертельно опасные длинные и острые зубы. Но у гоминидов все зубы мелкие. Значит, самцы не выходили на поле битвы, не выясняли отношения. И заводили гаремы. Второй аргумент: масса тела самцов и самок. У тех видов, где самцы сражаются за слабый пол, разница в весе очень велика, иногда почти вдвое, а у гоминидов ее практически нет.
Несмотря на весомость этих аргументов, данную гипотезу критикуют многие специалисты, выдвигая свои версии. Многие считают, что как раз гоминиды, что называется, пожили, оставив потомкам решать проблемы выживания вида. И они, расплачиваясь за грехи дедов, примерно 1,5 миллиона лет назад переключились на моногамию. Именно тогда, собственно, и начал формироваться род Homo, а точнее Homo erectus.
Зачем же наш предок изменил образ жизни? Сегодня преобладают три гипотезы. По первой, решающее слово сказали самки. Они привередливы в своем меню, а потому ищут богатые такой пищей территории. За смак пришлось платить, отправляясь на поиски и преодолевая большие расстояния. В итоге самки обитали все дальше друга от друга. В такой ситуации даже любвеобильные Казановы не могли контролировать свой гарем. Таким образом, самки вынуждали самцов связывать будущую жизнь с одной партнершей.
По второй гипотезе при полигамии самцы-конкуренты угрожали жизни потомства от главного производителя. Если у ряда других млекопитающих детоубийство — не редкость, то для приматов подобная жестокая стратегия неприемлема. У них крупный мозг, для его развития надо много времени. Для развития и выживания вида каждый детеныш на счету.
И третья гипотеза утверждает, что решающим для перехода к моногамии стала элементарная забота о продлении рода и воспитании потомства. У приматов это связано с большими энергозатратами, и одной самке они не под силу. Наибольшие шансы на продолжение своего рода имеют самцы, которые хранят верность своей избраннице и обеспечивают ее пищей. Более того, у некоторых приматов после окончания кормления детенышей молоком все бремя забот берет на себя заботливый папаша. По мнению сторонников этой гипотезы, эволюция благоприятствует парам, которые дольше живут вместе, имеют больше детей.
Но даже усилий двух родителей недостаточно, чтобы наши предки могли вырастить полноценное потомство. Слишком много калорий нужно детенышу. Homo erectus имел более крупное тело и мозг, чем его предшественники, ему требовалось на 40 процентов больше энергии. И здесь наши предки нашли выход: на помощь семейной паре пришли родственники. Так возникла социальная система, когда родня участвует в воспитании подрастающего поколения. А раз обстановка благоприятствует, то резко растет рождаемость, новый вид начинает распространяться по планете и завоевывать все новые ареалы обитания, вытесняя конкурентов. Словом, Казановы вымирали, а наш род, сделав ставку на семью и верность, прогрессировал, пережив множество катаклизмов в истории Земли.
Моногамия и полигамия . Во власти инстинктов
У каждого вида животных существует наследственно закрепленная форма половой жизни: моногамия, когда самец и самка сходятся на всю жизнь или на продолжительное время, и полигамия — когда такого союза нет; или та и другая форма отношений существуют вместе в зависимости оттого, что наиболее органически целесообразней и значимей ради продолжения жизни.
У животных моногамия чаще всего существует там, где самец принимает участие в воспитании потомства, то есть где одной самке трудно его прокормить и воспитать. У человекообразных обезьян царит в какой-то степени односторонняя моногамия: сильный самец имеет гарем из нескольких самок, молодые самцы, улучая возможность, украдкой оплодотворяют самок. Моногамны лисицы, волки, барсуки, у обезьян — гиббоны. Среди птиц моногамны лебеди, аисты, журавли, орлы, грифы, большинство мелких птиц. Моногамия развита также у тех животных, у которых для воспитания потомства требуется большая гнездовая территория, как у крупных хищных птиц. Среди насекомых существуют как полигамия, так и моногамия, но у каждого вида строго определенная форма, носящая органически целесообразный характер, полигамны или моногамны только самки или только самцы. Полигамны те самки, которым в силу сложившейся обстановки жизни приходится откладывать много яиц, тогда как их самцы моногамны. Полигамны самки муравьев: они запасают сперму для предстоящей долголетней жизни в положении «царицы» муравейника.
В человеческом обществе развиты обе формы отношений между мужчиной и женщиной, судя по всему, как отпечаток жизни далекого предка.
Широкая полигамия упрощала утоление половой потребности и рационального желания продления потомства. Многодетности придавалось большее, чем в наше время значение. И у женщины ценились, прежде всего, качества родительницы. Женщины, рожавшие почти каждый год, почитались в роду, с ними мужчины искали общения. Их физическим достоинствам придавалось первостепенное значение, а черты лица были несущественны, и на найденных статуэтках «палеолитических мадонн» вместо него изображалась просто полушаровидно-овальная выпуклость.
В общении с женщиной мужчина часто бессознательно искал возможность зачатия потомка. По-видимому, плодовитым женщинам помогали другие женщины воспитывать детей, а иногда при отсутствии или недостатке молока у роженицы оно могло появиться у женщин бездетных, но ранее рожавших. К много рожавшей женщине относились с уважением, в ее образе возводили богиню плодородия, быть ее избранником было непросто. Вместе с тем, считалось позором, когда у женщины не было детей. Иногда они составляли тех, кого мы в обществе называем блудницами.
Рождение детей, особенно мальчиков, — будущих воинов и охотников, считалось очень важным и непременным для процветания общества, и могучий инстинкт был обязан служить этому.
Полигамии способствовал недостаток мужчин, обусловленный постоянными войнами, военными походами, иногда длившимися по несколько лет, истреблявшими мужскую часть населения. Тогда мужчине не приходилось тратить время на поиски женщины при их изобилии, а женщинам не приходилось быть особенно разборчивыми при недостатке мужчин. Быть может, полигамия и возникла вследствие гибели мужчин при постоянных междоусобицах, столь обыденных с древнейших времен становления общественного образа жизни человека. Одновременно недостаток мужчин способствовал развитию родства по линии матери, а не по линии отца. Все население общины группировалось по родительницам. Мать была основной ячейкой общества. Недостаток мужчин способствовал возникновению так называемого матриархата.
Моногамия, более или менее длительное соединение любящих пар, всегда была органически целесообразней, более плодовитой, поскольку сперма различных производителей противоборствует друг другу и не способствует зачатию. Эта физиологическая особенность сексуальной биологии человека подтверждает органическую целесообразность моногамии. Полигамия же при одинаковой численности мужчин и женщин может рассматриваться как последствие издержки разума, приобретенного человеком.
Рис. 3. Прогулка возлюбленных. Справа лошадь в долгом ожидании седоков бьет копытом о землю. Вверху на осле слуга или раб.
Полигамия человека, не сдерживаемая ни моралью, ни законопослушанием, способствует распаду семей и обычно сопутствует междоусобицам, войнам, разложению общества. Не случайно одна из заповедей христианской религии гласит: «Не прелюбодействуй».
Между полигамией и моногамией существуют различные переходные формы вроде постоянного, временного или спорадического обмена мужьями или женами, как это не столь давно было обнаружено у слаборазвитых народов или, иногда тайно, возрождая варварский инстинкт, практикуется и в цивилизованном обществе. Инстинкты полигамии и моногамии сложны и противоречивы, взаимно переплетаются в современной жизни и таятся со времен дикаря предка.
Узел — символ супружества. III до н. э.
Многоженство сохранилось в какой-то мере как следствие недостатка мужчин, вошло в социальную структуру и узаконилось, получив моральное оправдание религией ислама. В мире, где существует резкое расслоение общества на богатых и бедных, полигамия стала достоянием богатых. Она достигла преувеличенных форм, подкрепленная религиозными представлениями. К примеру, султан Брунея Хассакал Болкиях и его 24-летний сын, не удовлетворяясь своими гаремами и многочисленными наложницами, стали использовать свои животные страсти на известных артистках и ведущих ТВ, осыпая их драгоценными подарками и высокими гонорарами. Число же их наложниц доходило до 45 женщин, связанных договорами на два месяца.
Многоженство практикуется и у иудеев-хасидов, у последователей некоторых буддийских сект, а также у американских мормонов. Обнаружены многоженцы у первобытных племен Австралии, Африки и Южной Америки.
Цивилизованное человечество равнодушно взирает на этот узаконенный разврат и унижение человеческого достоинства женской половины общества.
Когда предки человека спустились с деревьев на землю, приобрели способность к прямохождению, стали жить большими взаимосвязанными обществами ради защиты от опасных хищников, еще царил групповой брак. Дети могли не знать отцов, принадлежали матери. С переходом к оседлому и полуоседлому образу жизни стала возникать семья, развиваться простейшие формы собственности. Если семейные пары оказывались в какой-то мере подходящими и плодили детей, их союз был прочен, оправдываем природой и инстинктами. Если пары переставали размножаться, они, подвергаясь зову инстинкта, распадались и моногамия заменялась поисками брачных пар — полигамией, могущей вновь перейти в моногамию, или же при вмешательстве разума, не преследовавшая произведение потомства, в полигамию, становясь постоянной. Весь этот порядок наложил отпечаток на современное общество, несмотря на облагораживающую мораль и нравственность в отношениях между полами. И тогда человек, воспитанный на высших эмоциях, а также законопослушанием, принятым в государстве и религии, образовывал разные формы взаимных отношений в семейной жизни.
Рациональность и органическая целесообразность моногамии подтверждает сильный инстинкт ревности, то есть чувства, направленного на получение потомства лично от себя. Из-за этого чувства, поддерживаемого мощным инстинктом, возникают конфликты, убийства, происходит разрушение семей. Да и сама по себе любовь мужчины к одной женщине или женщины к одному мужчине — не что иное, как проявление более органически целесообразной формы половых отношений, обладающей большей вероятностью произведения потомства.
Взаимная любовь между сошедшейся парой, инстинктивное и далеко не всегда осознаваемое разумом стремление произвести потомство, становилось едва ли не самой сильной эмоцией. С возрастом, как только в человеке затухала репродуктивная сила, любовь таяла, эмоции затихали, замещались разумом.
Поняв органическую целесообразность моногамии, нетрудно объяснить беды нашей цивилизации, сказывающиеся на судьбе семей. Если от моногамного брака постоянно рождаются дети, то семья не распадается, подсознательное удовлетворение мощного природного назначения такого брака цементирует пары. Но если семейная пара оказалась бездетной или, произведя одного или нескольких детей, в дальнейшем начинает воздерживаться рожать, что в цивилизованном обществе считается нормальным или даже крайне необходимым, то муж и жена ИНСТИНКТИВНО, бессознательно теряют привязанность друг к другу, начинают ощущать желание искать другого партнера ради требуемого природой произведения потомства, не подозревая того, что жестокое чувство диктуется могучим инстинктом реализации плодовитости человека. Моногамия разрушается, превращаясь во временную или постоянную полигамию.
Сплошь и рядом, попадая в такую ловушку, подготовленную эволюцией жизни и проистекающую от дикого предка, семейные пары, в которых царила любовь, но прекратилось рождение детей, начинают искать друг у друга недостатки, разыгрывая невозможность совместной жизни, расстаются или удовлетворяют инстинкт продолжения потомства поисками других партнеров. Такие разошедшиеся пары, как это хорошо известно, большей частью становятся лютыми врагами только ради того, чтобы не повторять совместного бесплодного сожития. ВОТ ГДЕ ЯРКИЙ ПРИМЕР НЕСООТВЕТСТВИЯ ИНСТИНКТА С УСЛОВИЯМ ЖИЗНИ И РАСХОЖДЕНИЯ ЕГО С СОЗНАНИЕМ, из-за которого в наше цивилизованное время распадаются семьи и происходит множество тяжелых трагедий, калечащих взрослых и, главное, души малолетних детей. Так создается резкий конфликт семейной жизни со своей исконной древней природой, разум в котором оказывается беспомощным.
Инстинктивная подсознательная цель женщины, ее мыслей, чувств, стремлений и поведения — беременность и рождение сына, будущего защитника ее как матери, так и рода, племени, государства, или дочери — продолжательницы отца и матери. То же самое относится и к отцу в несколько ином варианте.
Противоречие между полигамией и моногамией, таящееся в инстинктах, в современном обществе разрушает добро, нравственность, порождает зло, враждебные отношения между родителями и распад семьи.
Думается, что периодическая или непостоянная полигамия, вызывавшаяся инстинктивными поисками подходящей пары ради воспроизведения потомства, была необходимой, органически целесообразной. Тогда как полигамия постоянная оказывалась бессмысленна. Известно, что у проституток редко рождаются дети при постоянно меняемых партнерах.
Полигамия представляется излишней тратой гамет. Но закрадывается сомнение: возможно, полигамия все же могла иметь какое-то другое целесообразное значение, даже без сопутствующего зачатия. Возможно, обмен гаметами имел какой-то смысл. Пока наука по этому поводу не сказала ничего вразумительного.
Еще, по-видимому, полигамия в древнем обществе вряд ли имела оттенок того, что ныне мы подразумеваем под словом распущенность. Мужчины, вступавшие в связь с женщиной, считались в какой-то степени родственными друг с другом и с детьми этой женщины и, как предполагают, при встрече с ними мужчина, для доказательства своей родственности, говорил: «Паял твою мать». Впоследствии по какой-то причине эта опознавательная фраза при официальном утверждении моногамии приобрела ругательное значение, а слово «паял» переформировалось в другое, ныне нецензурное, ругательное. В соответствии с этим у многих народов существовало суждение, выражаемое афоризмом: «Не тот отец, кто породил, а тот, кто воспитал».
Еще полигамия возникала, когда жена, обремененная семейными обязанностями и истощившая свой организм рождением потомства, старела и переставала рожать. Тогда ее супруг, повинуясь зову инстинкта, сохранив силу, искал другую пару, более молодую, способную к деторождению. Отсюда и народная пословица: «Седина в бороду, а бес в ребро».
В наше время разошедшиеся пары ищут новых партнеров не ради продолжения потомства (хотя иногда так и может быть), а ради удовлетворения инстинкта пола, а так как рождение ребенка от нового партнера далеко не всегда возможно по экономическим соображениям, то полигамия не переключаясь на моногамию, продолжает развиваться далее, утрачивая органическую целесообразность, становясь искусственной формой удовлетворения инстинкта пола. И тогда вмешивался новый фактор, условно названный мною издержкой разума. Не инстинктивно, а прагматически бывшие семейные партнеры старались умножить свои поиски других пар, сознательно развивая беспредельную полигамию, развращающую общество, и кроме того влекущую за собою изощренные формы отношения полов, о чем будет сказано ниже.
Все сказанное, разумеется, нельзя считать абсолютным. Жизнь человека слишком сложна и многообразна. На нее накладываются индивидуальные особенности психического склада человека, общественная мораль, нравственность, законопослушание, отношения окружающих, воспитание, экономические обстоятельства. Как бы ни было, как у мужчины, так и у женщины в современном обществе образуется инстинктивная наклонность (не у всех, конечно) как к моногамии, так и к полигамии в той или иной степени. Она, конечно, образуется при нарушении численного соотношения полов, то есть когда мужчин становится меньше, чем женщин или наоборот.
Счастливы те супружеские пары, у которых преобладает моногамическая природа за счет полигамической, вне зависимости от зова инстинктов. Эта форма связи более нравственна, благородна, способствует развитию высоких устремлений к творческой деятельности ради процветания общества и своего в нем самоутверждения.
Разрешение диссонанса между полигамией и моногамией в примитивном обществе слабо развитых стран носило (конечно, относительно) целесообразный характер: среди молодежи царила полигамия, среди вступивших в брак — моногамия. Впрочем, этому же правилу следует в какой-то мере и цивилизованное общество.
Моногамия, полигамия и распущенность — генетическое разнообразие
Существует пять основных типов систем спаривания животных (Таблица 6.1). Моногамия включает в себя парные узы между одним мужчиной и одной женщиной, тогда как в полигамии, которая включает полигинию, полиандрию и полигинию, социальные связи включают нескольких мужчин и / или женщин. Беспорядочные половые связи — это практика спаривания при отсутствии каких-либо социальных связей. Обратите внимание, что многие виды примут две или более различных систем спаривания, и примеры, используемые в этом тексте, не означают, что конкретный вид участвует только в обсуждаемой системе спаривания.
Социальная моногамия на самом деле очень редка в большинстве таксономических групп, за одним заметным исключением являются примерно 90 процентов видов птиц. Поскольку это вообще редкость, поведенческих экологов давно интересовало, почему любой вид должен выбирать социальную моногамию. У ряда видов, включая калифорнийскую мышь (Peromyscus californicus) (Gubernick, Teferi, 2000), чернокрылые ходули (Himantopus himantopus) (Cuervo, 2003) и большеротый окунь (Micropterus salmoides) (DeWoody et al., 2000), выживаемость потомства существенно выше, когда оба родителя ухаживают за своим детенышем. Это известно как забота о двух родителях и, как правило, чаще встречается у птиц, чем у млекопитающих, потому что как самцы, так и самки птиц могут насиживать яйца и приносить пищу птенцам, тогда как период беременности и лактации у млекопитающих означает, что большую часть родительской заботы выполняют самки. Таким образом, забота о двух родителях может хотя бы частично объяснить, почему социальная моногамия так распространена среди птиц.
Таблица 6.1 Пять основных типов систем спаривания животных
Система спаривания самцы самки Примеры3
Система спаривания самцы самки Примеры3
Таблица 6.1 Пять основных типов систем спаривания животных
Моногамия | 1 | 1 | Луговая полевка (Microtus ochrogaster) Акула-молот (Sphyrna tiburo) Полинезийские мегаподы (Megapodius pritchardii) |
Полигиния | 1 | Несколько | Краснокрылые дрозды (Agelaius phoeniceus) Клыкастая лягушка (Limnonectes kuhlii) Пятнистая летучая мышь (Balionycteris maculata) |
Полиандрия | Несколько | 1 | Галапагосский ястреб (Buteo galapagoensis) иглобрюх (Syngnathus scovelli) |
Полигинандрия | Несколько | Несколько | Пестролистная рыба-куколка (Cyprinodon variegatus) Длинношпор Смита (Calcarius pictus) Водомер (Aquarius remigis) Ямайская летучая мышь-фруктоед (Artibeus jamaicensis) |
Беспорядочные половые связи | Несколько | Несколько | Овцы сои (Ovis aries) Длиннохвостые манакины (Chiroxiphia linearis) |
«Примеры относятся к системам социального спаривания, которые в некоторых случаях могут отличаться от систем генетического спаривания.
«Примеры относятся к социальным системам спаривания, которые в некоторых случаях могут отличаться от генетических систем спаривания.
Если потомство может выжить без отцовской заботы, и если самец может сделать себя привлекательным для нескольких партнеров, может возникнуть полигиния. У многих видов это происходит, когда ресурсы, такие как еда, распределяются неоднородно, потому что тогда самцы могут защищать высококачественные территории, каждая из которых привлекает несколько самок. Например, у луговых собачек Ганнисона (Cynomys gunnisoni) моногамия преобладает, когда ресурсы распределяются равномерно, тогда как полигиния или полигиния часто обнаруживаются, когда ресурсы распределяются на участках, которые охраняются одним или несколькими самцами (Travis, Slobodchikoff and Keim, 1995).
Очень редко половые роли мужчин и женщин меняются местами, и женщины, которые в этих случаях, как правило, крупнее и ярче мужчин, будут соревноваться и защищать территории, на которые они привлекают несколько мужчин. Самцы будут выполнять большую часть родительской заботы. Эта система спаривания известна как полиандрия, хорошо изученным примером которой является американская якана (Jacana spinosa). У этого вида самка защищает большие территории на пруду или озере, и на каждой территории несколько самцов будут защищать собственное плавучее гнездо и насиживать яйца, откладываемые там самкой.Наиболее вероятным объяснением этой необычной системы спаривания является среда обитания, в которой она встречается (Emlen, Wrege and Webster, 1998). Подходящих мест для гнездовий мало, а количество хищников велико. Если бы самки яканы откладывали только одну кладку за раз, то очень немногие из ее потомства выжили бы, и приспособленность как самцов, так и самок была бы низкой. Однако, если самки одновременно кладут несколько кладок и часть из них выживает, самка улучшит свою физическую форму. Хотя эта система спаривания, кажется, ставит в невыгодное положение самцов, у них может быть мало выбора в этом вопросе, когда существует такая сильная конкуренция за подходящие места для гнезд.
Полижинандрия относится к ситуации, в которой два или более мужчин в группе связаны социально с двумя или более женщинами. Это отличается от беспорядочных половых связей, системы, при которой любая женщина может спариваться с любым мужчиной без образования каких-либо социальных связей. Чтобы различать полигинандрию и распущенность, может потребоваться подробное изучение конкретной социальной группы, и на самом деле эти два термина иногда используются как синонимы. Беспорядочные половые связи очень распространены среди млекопитающих и встречаются по крайней мере у 133 видов млекопитающих (Wolff and Macdonald, 2004).Он также был зарегистрирован у птиц, таких как шалфейный тетерев (Centrocercus urophasianus) (Wiley, 1973), и у ряда видов рыб, включая гуппи (Poecilia reticulata) (Endler, 1983). Беспорядочные половые связи могут принести большую пользу мужчинам, если они могут оплодотворить несколько самок. Самки также могут извлечь выгоду из беспорядочного спаривания, как показали полевые эксперименты на ряде видов, включая гадюк (Vipera berus) (Madsen et al., 1992) и сверчков (Gryllus bimaculatus) (Tregenza and Wedell, 1998), которые показали увеличение выживаемости потомства при спаривании самок с несколькими самцами.Это может быть результатом одного или нескольких факторов, включая генетически изменчивое потомство, увеличение родительских вложений и снижение риска детоубийства мужского пола.
Продолжить чтение здесь: Анализ происхождения
Была ли эта статья полезной?
Определение моногамности по Merriam-Webster
mo · nog · a · mous | \ mə-ˈnä-gə-məs \ варианты: или реже моногамный \ ˌMä- nə- ˈga- mik \ : , относящиеся к моногамии, характеризующиеся ее или практикующие моногамию : имея только одного супруга, супруга или полового партнера одновременно … У бобра есть несколько качеств, которые вызывают у людей симпатию: он моногамен и живет в семье; он нежный и чистый; это абсолютно трудолюбиво.- Дуг Хэнд Но для женщин, которые не подвержены риску заражения ЗППП, потому что они находятся в моногамных отношениях, современные ВМС могут быть безопасными и очень эффективными. — Ким Пейнтер. Существует много видов неверности, но здесь мы говорим о сексуальной неверности в моногамный брак или отношения, которые равносильны браку. — Фрэнк ПиттманПочему люди стали моногамными?
Хотя многоженство практикуется в различных культурах, люди по-прежнему склонны к моногамии.Но это не всегда было нормой у наших предков. Другие приматы — группа млекопитающих, к которой принадлежат люди, — тоже полигамны.
«Современная моногамная культура существует всего 1000 лет, — говорит Кит Опи, эволюционный антрополог из Университетского колледжа Лондона.
Опи описывает, как самые ранние приматы — еще 75 миллионов лет назад — жили в одиночестве и предпочитали жить изолированно: «Взрослые собирались вместе только для спаривания».
Со временем приматы в целом стали более социальными и эволюционировали, чтобы жить вместе группами, но только люди стали по-настоящему моногамными.Сегодня другие виды приматов, такие как бонобо и шимпанзе, спариваются с несколькими особями в своих группах.
«Люди переместились в другую сторону», — сказала Опи.
Почему это произошло? Современные теории предполагают, что все дело в сохранении здоровья человека и его потомства.
ЗППП сыграли свою роль?
Согласно недавнему исследованию, по мере того, как размеры групп в человеческих обществах росли с десятков человек до сотен, могут возникать заболевания, передающиеся половым путем.Крис Баух и его коллеги из Университета Ватерлоо в Канаде использовали математические модели для моделирования эволюции различных норм брачных отношений в человеческих обществах. Используя демографические данные и данные о болезнях, они обнаружили, что, когда общество становится больше, распространенность ЗППП становится эндемической (регулярное явление) среди населения. Они предполагают, что рост числа ЗППП оказал социальное давление на людей, чтобы они оставались моногамными с точки зрения их брачного поведения.
«Это исследование показывает, как события в природных системах, такие как распространение заразных болезней, могут сильно влиять на развитие социальных норм и, в частности, на наши групповые суждения», — сказал Баух, профессор прикладной математики в Ватерлоо. в заявлении.Команда предполагает, что в небольших обществах, насчитывающих около 30 человек — что типично для более ранних популяций охотников-собирателей — вспышки ЗППП были бы недолговечными и не оказали бы значительного воздействия на популяцию. Однако по мере развития общества и развития сельского хозяйства, чтобы сделать их еще больше, уровень заболеваемости ЗППП был бы достаточно высоким, чтобы бесплодие от таких инфекций, как сифилис, хламидиоз и гонорея, было высоким, согласно исследованию. В то время лечения этих состояний не было.
Они предполагают, что моногамия дала бы мужчинам преимущество при производстве потомства. Команда также подчеркивает, что ЗППП были бы формой наказания для полигамных людей.
Как космонавты справляются со своими периодами в космосе?Опи, однако, не убежден в этой теории и считает, что более крупные общества, возникшие с появлением сельского хозяйства и фермерства, привели к моногамии, потому что люди хотели сохранить свое богатство через брак.
«Это интересный подход … Вы можете себе представить, что это может происходить в больших обществах», — сказал Опи. «Но здесь имеет значение брак, поскольку [это] передает наследство … Моногамия — это система брака, а не система брачных отношений».
Баух и его команда отметили, что будут задействованы и другие факторы, такие как выбор женщины. Его команда предполагает, что инфекции просто помогли повлиять на то, что сейчас стало социальной нормой. «Наши социальные нормы не развивались в полной изоляции от того, что происходило в нашей естественной среде.«
Или все дело в отцовстве?
Опи согласна с тем, что большие размеры групп — и обществ — сыграли роль в том, что мы стали моногамными, но с более мрачным обоснованием: детоубийство.
Команда в UCL предполагает, что по мере того, как приматы развивались и становились более социальными, размер их мозга увеличивался, чтобы приспособиться к этой возросшей сложности с течением времени. Это, в свою очередь, означало, что мозг младенцев был больше, чем у предыдущих поколений, и требовал большего внимания — и лактации — от их матерей. в результате самки становятся менее доступными для спаривания после родов.
«Самцы [в группе] в основном сидят и ждут, чтобы спариться с самкой», — сказала Опи. «Следовательно, мужчине было бы выгодно убить младенца, чтобы он мог спариться с самкой».
Поскольку отцы хотели, чтобы их потомство выжило, они при необходимости лелеяли и защищали их, создавая пары.
В 2013 году Опи опубликовала статью, в которой утверждалось, что моногамия возникла для того, чтобы мужчины могли защитить своих младенцев. «Один из способов справиться с этим [риском детоубийства] — стать парой мужчин и женщин», — сказал он.
Обе теории остаются именно такими — теориями — без возможности использования машины времени и переводчика, чтобы вернуться к ранним человеческим видам и исследовать, что произошло, что заставило нас полюбить то, что мы делаем сегодня. Но Опи также считает, что сейчас мы постепенно отдаляемся от идеи остаться с одним партнером.
10 советов, как хорошо выспаться«Мы уходим от« Пока смерть не разлучит нас », поскольку женщины больше не хотят мириться с [полигамией]», — сказал он.
Будущее этой теории — наше дело.
Загадка моногамного брака
В этом разделе мы представляем и эмпирически оцениваем ряд взаимосвязанных гипотез о том, как масштабы и интенсивность полигамных браков отрицательно влияют на успех, стабильность или конкурентоспособность группы, и проясняем создаваемые эффекты. нормативной моногамией. Когда мы говорим о «нормативной моногамии» ниже, мы имеем в виду набор норм и законов, регулирующих современный брак, а не только правила о количестве супругов. В частности, обычаи и законы, регулирующие развод (e.г. разделение активов) и наследование. Говоря о «полигинии», мы имеем в виду «общую» или «несороральную» полигинию [1], которая не ограничивает выбор мужа в отношении супруга реальными или классифицирующими сестрами своей нынешней жены (см. Дополнительные электронные материалы).
Наш подход предсказывает, что увеличение масштабов и интенсивности полигинных браков увеличивает конкуренцию между мужчинами внутри полов. Это означает, что возможности полового отбора будут выше в более полигинных обществах.Нормы и институты, требующие моногамного брака или уменьшающие полигинию, должны уменьшить силу полового отбора. Здесь мы рассматриваем две линии доказательств, указывающих на то, что нормативная моногамия снижает внутриполовую конкуренцию. Во-первых, мы представляем доказательства, указывающие на то, что интенсивность внутриполовой конкуренции снизилась, когда моногамный брак был постепенно навязан общинам мормонов девятнадцатого века. Затем мы показываем, что интенсивность внутриполовой конкуренции ниже в нормативно моногамных обществах, взятых из выборки из 18 обществ с различными нормами брака.
Данные из мормонских общин между 1830 и 1890 годами показывают, что внутриполовая конкуренция резко снизилась, поскольку правительственные силы подавляли полигинный брак [11] посредством ряда гражданских, юридических, законодательных, финансовых и военных маневров, которые начались в 1840-х годах и в основном закончились к 1890 году, когда церковь Святых последних дней официально отреклась от практики многоженства. Расчетное соотношение возможностей полового отбора у мужчин ( I m ) по сравнению с таковыми у женщин ( I f ) является ключевым показателем.В 1830 году I m / I f было 2,4, что означает, что мужчины столкнулись с почти в два с половиной раза большей избирательной интенсивностью, чем у женщин. К концу девятнадцатого века это соотношение упало и выровнялось до 1,17, что указывает на то, что мужчины сталкиваются лишь с немного большей конкуренцией, чем женщины. Размер внутриполовой конкуренции снизился более чем в восемь раз за период, когда был введен моногамный брак. Градиенты Бейтмана, которые обеспечивают другую меру, рассказывают ту же историю [11].
Хотя этот анализ согласуется с нашей гипотезой, он не может каузально изолировать влияние навязывания моногамного брака на внутриполовую конкуренцию, потому что многие другие исторические процессы произошли в тот же период времени. Однако дальнейшая поддержка появляется при сравнении соотношений I m / I f в разных обществах [14], где наборы конкретных исторических процессов различаются. Мормонское значение 1830 года 2,4 для I m / I f аналогично тому, которое наблюдается в других полигинных обществах [14], таких как Яномано в Венесуэле (2.11), арабы в Чаде (2,28) или догоны (2,47) в Мали. Значение 1,17 для американских мормонов конца XIX века находится между 1,25 для современных американцев и 0,81 для исторической Финляндии (1745–1900). противопоставляет количество сексуальной конкуренции в обществах нормативной моногамии и без нее. Когда I m / I f > 1, мужчины сталкиваются с большей репродуктивной конкуренцией, чем женщины; Чем больше I m / I f , тем жестче конкуренция.Средние значения I m / I f для этих двух подвыборок указывают на то, что возможности для полового отбора (соревнование партнеров) в 6,4 раза выше в обществах, в которых отсутствует нормативная моногамия.
Эта комбинация продольных и перекрестных данных позволяет предположить, что нормативная моногамия действительно снижает внутрисексуальную конкуренцию. Затем мы исследуем, действительно ли это конкурентное подавление приводит к снижению уровня преступности.
(i) Следствие: нормативная моногамия снижает преступность
Одним из важных следствий подавления внутриполовой конкуренции должно быть снижение преступности.Расширяя круг неженатых мужчин и повышая степень внутрисексуальной конкуренции, большее количество полигинных браков увеличит дисконтирование мужчин в отношении будущего и их склонность к риску, что приведет к более нежелательному в социальном плане поведению. Столкнувшись с высоким уровнем внутриполовой конкуренции и небольшими шансами на получение хотя бы одного длительного спутника жизни, неженатые мужчины с низким статусом будут сильно недооценивать будущее и с большей готовностью будут участвовать в рискованном поведении, повышающем статус и стремящемся к сексу. Это приведет к увеличению количества убийств, краж, изнасилований, социальных потрясений, похищений (особенно женщин), сексуального рабства и проституции.В качестве побочного продукта эти мужчины, вероятно, будут больше злоупотреблять психоактивными веществами. Даже среди мужчин с высоким статусом конкуренция может усилиться, если градиент физической подготовки остается крутым. Это может привести к рискованным заявкам на политическую власть, мотивированным возможностью приобретения гаремов. Напротив, нормативная моногамия истощает пул неженатых мужчин с низким статусом, что приводит к снижению уровня социальных недугов, включая снижение уровня преступности, разрушения общества и злоупотребления психоактивными веществами.
Чтобы понять, почему даже небольшое увеличение полигинии приводит к значительному увеличению числа мужчин без партнера, представьте себе общество из 40 взрослых, состоящих из 20 мужчин и 20 женщин.Предположим, эти 20 мужчин различаются от безработных, бросивших школу, до руководителей. Предположим, что 12 мужчин с наивысшим статусом женятся на 12 из 20 женщин в моногамных браках. Затем все пять лучших мужчин (25% населения) берут вторую жену, а двое лучших (10%) берут третью жену. Наконец, лучший парень берет четвертую жену. Это означает, что 58 процентов всех браков являются моногамными. Только мужчины, входящие в верхние 10% статуса, женились более чем на двух женщинах. Максимальное количество жен — четыре.Хотя такая степень полигинии не является экстремальной с точки зрения межкультурных отношений [1,3], она создает пул из 40 процентов мужского населения, которые не допускаются к брачному рынку. Чтобы даже выйти на брачный рынок, мужчина должен находиться в верхних 60% мужского статуса. Чтобы удвоить количество постоянных партнеров (до двух), необходимо войти в 25% лучших мужчин. Напротив, нормативная моногамия означает, что никого не закрывают, и повышение относительного статуса мужчины не увеличивает количество его постоянных партнеров.
Несколько сходных доказательств указывают на то, что моногамный брак снижает уровень преступности. Во-первых, мы рассматриваем доказательства, свидетельствующие о том, что неженатые мужчины собираются в группы, ведут опасное для себя поведение (азартные игры, запрещенные наркотики, злоупотребление алкоголем) и совершают более серьезные преступления, чем женатые мужчины. Вступление в брак существенно снижает шансы мужчины на преступление. Во-вторых, мы анализируем межнациональные данные, показывающие, что многоженство приводит к более высокому проценту неженатых мужчин и что большее количество неженатых мужчин связано с более высоким уровнем преступности.Затем, используя данные о соотношении полов внутри страны и за прошлые периоды, мы подтверждаем, что большее количество неженатых мужчин или более сильная внутриполовая конкуренция связаны с более высоким уровнем преступности. Наконец, мы обсуждаем подробные антропологические случаи, которые согласуются с этой связью.
Поперечные данные показывают, что неженатые мужчины чаще, чем женатые, совершают убийства [31], грабежи и изнасилования [32,33]. Более того, неженатые мужчины чаще, чем женатые, склонны к азартным играм и злоупотреблению наркотиками / алкоголем [33].Эти отношения контролируют социально-экономический статус, возраст и этническую принадлежность. Конечно, эти данные не доказывают, что отсутствие брака приводит к преступному поведению, потому что люди, которые менее склонны к совершению преступлений или злоупотреблению психоактивными веществами, также могут быть более подходящими для брака или с большей вероятностью захотят вступить в брак.
Работа с продольными наборами данных усиливает аргументы в пользу причинно-следственной связи. Эти данные позволяют исследователям проследить за одними и теми же людьми с течением времени, чтобы увидеть, как брак влияет на их поведение по сравнению с на их собственное поведение до брака.Sampson и др. . [34] использовали лонгитюдные данные, которые отслеживали мальчиков в реформаторской школе Массачусетса один раз в возрасте от 17 до 70 лет. Большинство испытуемых были женаты несколько раз, что позволило исследователям сравнить их вероятность совершения преступления в браке и в неженатые периоды их жизни, используя каждый человек как его собственный контроль. Из всех преступлений брак снижает вероятность совершения мужчиной преступления на 35 процентов. Для имущественных и насильственных преступлений брак снижает вероятность совершения преступления вдвое.Когда мужчины разведены () или овдовели (), уровень преступности у них повышается. Анализ также показывает, что «хорошие браки» даже более профилактичны, чем обычные браки (хотя брак с женой-преступницей имеет противоположный эффект). Это согласуется с предыдущей работой Sampson & Laub [35].
Используя данные заключенных Небраски, Хорни и др. . [36] изучали влияние на преступную склонность поступления в школу, получения работы, переезда с женой, переезда к подруге и употребления наркотиков или алкоголя.Контролируя все эти факторы, брак снижает вероятность совершения преступления мужчиной примерно наполовину. Этот эффект наиболее сильный для нападения и самый слабый для преступлений против собственности, но значим для обоих, а также для преступлений, связанных с наркотиками. По размеру этот эффект брака похож на поступление в школу и намного сильнее, чем условно-досрочное освобождение или условно-досрочное освобождение. Интересно, что сожительство без брака не снижает уровень преступности. Работа имела смешанные эффекты, ни один из которых не был особенно значительным.Положительное влияние жизни с женой на преступность даже больше, чем отрицательное влияние пьянства (аналогичные результаты из Лондона см. В исследовании Farrington & West [37]).
Безусловно, самым большим фактором увеличения преступной склонности человека было употребление наркотиков [36]. Это говорит о том, что анализ Хорни и др. . может недооценивать общее влияние брака, потому что брак также снижает количество алкогольных напитков и употребления марихуаны [38]. Таким образом, брак, вероятно, оказывает как прямое влияние на совершение преступлений, так и косвенное влияние, уменьшая количество злоупотреблений в отношении личности.Совместное проживание также снижает злоупотребление психоактивными веществами, но менее эффективно, чем брак.
Исследователи изучили несколько приблизительных механизмов, объясняющих, как брак снижает преступность среди мужчин (дополнительные электронные материалы). Хотя это и является предположением, один интересный механизм предполагает, что брак в моногамных (но не полигамных) обществах снижает уровень тестостерона у мужчин. Однако селективные силы, порождаемые культурным групповым отбором, не «заботятся» о том, почему брак снижает преступное поведение, а только то, что это каким-то образом делает.
Хотя брак может снизить шансы человека на совершение преступления или жестокого обращения, необходимы две другие важные связи, чтобы оценить, объединяются ли эти индивидуальные эффекты и влияют на целые общества: (i) увеличивает ли многоженство размер пула не состоящих в браке мужчины? и (ii) увеличивает ли это, в свою очередь, уровень преступности? Чтобы проверить это, мы устанавливаем первую связь, используя межнациональные данные, чтобы показать, что более многоженство связано с большим процентом не состоящих в браке мужчин в популяции.Затем, используя тот же набор данных, мы показываем, что чем выше процент неженатых мужчин в стране, тем выше уровень изнасилований, убийств, краж, грабежей и мошенничества. Наконец, чтобы усилить аргументы в пользу причинно-следственной связи, мы затем рассмотрим внутригосударственный и исторический анализ взаимосвязи между соотношением полов и преступностью.
Чтобы установить связь между степенью полигинии и процентом неженатых мужчин, мы используем данные национального уровня, полученные от Kanazawa & Still ([39]; 2009, неопубликованные данные), которые собрали статистику преступности, демографическую информацию и экономические данные из несколько источников вместе с показателем степени многоженства для 157 стран.Чтобы создать меру полигинии, Канадзава и Стилл закодировали все культуры в Энциклопедии мировых культур по четырехбалльной шкале (от 0 = моногамия является широко распространенным правилом, до 3 = многоженство является правилом и является правилом. широко распространенный), а затем разработал значение на уровне страны путем агрегирования всех культур внутри страны, умножая значения для каждой культуры на долю населения страны, представленную этой культурой. В дополнительном электронном материале мы расширяем работу Канадзавы и Стилла, регрессируя процент не состоящих в браке мужчин (в возрасте 15 лет и старше) в национальном населении по этому показателю полигинности с контролем экономического развития (ВВП на душу населения ), экономического неравенства (отраслевые коэффициенты Джини), плотность населения и степень демократии в 1980 году, а также фиктивные переменные для Африки и Азии [39].Результаты шести различных спецификаций моделей показывают, что чем выше степень многоженства в разных странах, тем выше процент неженатых мужчин. Переход от незначительной степени полигинии (полигиния = 0 по всей стране) к широко распространенной полигинии (полигиния = 3 повсюду) увеличивает размер этого избыточного пула на 13–27%.
Осуществляя вторую связь, электронный дополнительный материал также показывает, что чем больше процент неженатых мужчин в населении страны, тем выше уровень изнасилований, убийств, нападений, краж и мошенничества с учетом тех же переменных в описанной регрессии. выше.Процент не состоящих в браке мужчин является очень значимым предиктором всех этих уровней преступности, за исключением нападений, где он имеет лишь незначительное значение. Фактически, процент неженатых мужчин является единственным показателем, который неизменно важен для всех пяти преступлений. Для изнасилования и убийства добавление процента неженатых мужчин к регрессии со всеми другими переменными увеличивает объясненную дисперсию с 33 до 45 процентов и с 12 до 24 процентов, соответственно. В случае нападения, кражи и мошенничества объясненная дисперсия увеличивается примерно на 5 процентов, когда процент неженатых мужчин добавляется в качестве предиктора.
Предоставляя важный шаг, мы не должны слишком доверять этим выводам, потому что (i) мера степени полигинии является приблизительной, (ii) данные о неравенстве являются неполными и (iii) используются агрегированные перекрестные оценки. секционные данные на уровне страны ограничивают мощность вывода. Требуется дополнительная работа для расширения этого предварительного анализа. Тем не менее, эти результаты совпадают с показанным выше эффектом снижения преступности браком и подавлением внутрисексуальной конкуренции.Кроме того, учитывая эти другие результаты, трудно аргументировать обратную причинно-следственную связь в этих регрессиях, что больший избыток неженатых мужчин вызывает большую полигинию или что большее количество преступлений заставляет мужчин отказываться от брака (независимо от дохода и т. Д.).
Анализ, проведенный внутри стран, позволяет нам еще больше усилить аргументы в пользу причинно-следственной связи между избытком не состоящих в браке мужчин и преступностью, избегая при этом ошибок межнационального анализа. Неравное соотношение полов возникло в различных обстоятельствах, в первую очередь в современной Индии и Китае, где родительские предпочтения в отношении сыновей сместили соотношение полов в пользу мужчин [40], а также на границах, например, на американском Западе.Эмпирические закономерности всех таких разнообразных случаев говорят об одном и том же [40,41]: неженатые мужчины с низким статусом, часто в холостяцких бандах, участвуют в более высоких уровнях агрессивной, насильственной и антиобщественной деятельности. Индия и Китай особенно информативны, поскольку качество данных позволяет проводить эконометрический анализ, направленный на оценку причинно-следственных связей.
В Китае соотношение полов (мужчин и женщин) заметно выросло с 1,053 до 1,095 в период с 1988 по 2004 год, почти вдвое увеличив число неженатых или «избыточных» мужчин [42].В то же время уровень преступности увеличился почти вдвое — 90 процентов из них были совершены мужчинами. Увеличение соотношения полов было вызвано постепенным внедрением в Китае политики одного ребенка, а также продолжающимся демографическим переходом. Случайный факт, что разные провинции применяли политику в разное время по причинам, не связанным с уровнем преступности, создает возможность для статистического анализа воздействия этой политики и вызванных ею изменений в соотношении полов. Дата внедрения политики в провинциях представляет собой экзогенную переменную, которая может использоваться для определения направления причинно-следственной связи.
Регрессионный анализ [42] показывает, что увеличение соотношения полов на 0,01 связано с 3-процентным увеличением имущественных и насильственных преступлений с учетом ряда демографических и экономических переменных. Эти анализы также показывают, что эффект возникает из-за увеличения числа неженатых мужчин, а не общего числа мужчин. Рост неравенства, безработицы и урбанизации также положительно влияет на уровень преступности, но влияние соотношения полов не зависит от них. Чтобы исключить возможность того, что ошибки измерения соотношения полов коррелируют с уровнем преступности, Edlund et al .[42] используют год реализации политики одного ребенка в качестве инструментальной переменной в двухэтапном анализе методом наименьших квадратов. Они используют год реализации для прогнозирования соотношения полов, а затем используют прогнозируемые (непредвзятые) данные о соотношении полов для прогнозирования преступности. Это указывает на то, что больший избыток мужчин приводит к увеличению уровня преступности . Подробнее см. Дополнительные электронные материалы.
В Индии Дрезе и Кхера [43] показали, что различия в соотношении полов в округах сильно связаны с уровнем убийств, с учетом многих других факторов.Эффект велик: переход от соотношения мужчин и женщин с 1,12 (в Уттар-Прадеше) до 0,97 (в Керале) снижает количество убийств вдвое. Более того, учитывая многие другие факторы, авторы показывают, что мужчины, живущие в районах, где мужчин больше, чем женщин, с большей вероятностью совершат убийства; то есть средний мужчина становится более жестоким (более рискованным), когда внутрисексуальная конкуренция выше. Это важно, потому что в противном случае рост количества убийств можно было бы объяснить просто увеличением числа мужчин.
Исторические данные также связывают непропорционально большую долю не состоящих в браке мужчин с более высоким уровнем преступности, насилия и злоупотребления наркотиками. Основываясь на ряде свидетельств, Кортрайт [41] утверждает, что жестокий характер американского Запада возник главным образом из-за большого количества мигрировавших туда неженатых мужчин. Различия в уровне преступности в Америке девятнадцатого века соответствуют пространственному распределению предвзятого соотношения полов. Со временем, по мере того, как соотношение полов в разных регионах приближается к единому, уровень преступности в этих регионах снижается.Кортрайт предполагает, что аналогичные случаи могут быть сделаны для австралийской границы в Новом Южном Уэльсе и для аргентинских пампасов.
Антропологические данные подтверждают эту точку зрения. Во многих неиндустриальных обществах молодые неженатые мужчины образуют группы мародеров, которые совершают набеги, чтобы украсть богатство и жен, насилуя и грабя. Полигинные общества участвуют в большем количестве войн [44], часто с целью поимки женщин [1]. Кросс-культурный анализ, хотя и грубый, показывает, что в полигамных обществах также больше преступности по сравнению с более моногамными обществами [45].Этнографические примеры показывают, почему это так: среди курий в Танзании молодые мужчины, не имеющие сестер, которые принесли бы существенный выкуп за невесту, гораздо чаще участвуют в набегах скота, которые они считают необходимыми для получения достаточных ресурсов для выхода на рынок полигинных браков [ 46]. Электронный дополнительный материал предоставляет дополнительный антропологический материал.
Эта линия рассуждений сходится с тремя другими областями исследований. Во-первых, в области экономики работа над теорией турниров предсказывает, что, когда градиенты стимулов будут крутыми (например,г. соревнования по принципу « победитель получает все »), людям часто следует отдавать предпочтение более рискованным стратегиям, особенно когда они проигрывают или считают себя маловероятными для победы. Эти модели теории принятия решений [47], которые основаны на той же логике, что и наш эволюционный подход [48], предсказывают, что даже тем, кто считает себя победителем или вероятным победителем, часто необходимо следовать несколько более рискованной стратегии, когда градиенты стимулов (аналогично фитнесу). градиенты) круче, потому что они знают, что те, кто в настоящее время проигрывает, будут выкладывать все стопы.Опытным путем полевые исследования паевых инвестиционных фондов, гольфа [49,50], автогонок, бега на длинные дистанции, баскетбола и покера показывают, что вероятные проигравшие берут на себя больший риск и что размер и распределение денежных призов предсказывают более рискованный выбор для всех [51 ]. Например, менеджеры паевых инвестиционных фондов [52,53], которые обнаруживают, что эффективность их фонда уступает другим фондам той же категории в середине года, перераспределяются в более рискованные портфели по сравнению с портфелями тех, кто преуспел в первой половине года (рейтинг фонда влияет на приток капитала, что влияет на оплату труда менеджеров).В автогонках [54] в гонках с большим разбросом призов больше аварий (аварии происходят, когда водители рискуют и терпят поражение). Даже в лаборатории поведенческие эксперименты показывают, что игроки, которые в настоящее время проигрывают, чаще используют рискованную стратегию (если только результаты рискованного выбора не сильно коррелированы), и выбор рискованной стратегии ведущим игроком зависит от того, насколько велико его преимущество. [55]. Эта работа по экономике поддерживает более ранние лабораторные работы эволюционных психологов, показавшие аналогичные эффекты [56].
Во-вторых, большая часть эмпирических исследований в области общественного здравоохранения и психологии показывает, как увеличение крутизны иерархии статуса / дохода внутри общества влияет на результаты способами, совместимыми с большинством эволюционных теорий. С учетом других переменных, группы населения с более резкими градиентами доходов (большим неравенством) имеют худшие социальные результаты, что подтверждается данными, касающимися преступности, насилия, злоупотребления наркотиками, образования и долголетия [57]. Некоторые из этих закономерностей были изучены не только в разных странах, но и в штатах США, и даже в окрестностях Чикаго [56,58].
В-третьих, мы утверждали, что усиление внутриполовой конкуренции влияет на уровень преступности и жестокого обращения с людьми — частично — за счет повышения терпимости к риску и временного дисконтирования. Хотя эти конкретные непосредственные психологические механизмы не имеют решающего значения для более широкой теории, мы отмечаем, что существующие экспериментальные работы предоставляют предварительную поддержку, показывая, что (i) заключенные готовы рисковать большими финансовыми штрафами по сравнению со студентами в идентичных поведенческих экспериментах [59], (ii ) эксперименты по межвременному выбору показывают, что как наркоманы, так и курильщики более резко обесценивают будущее, чем контрольные группы [60,61], и (iii) эксперименты по предпочтению риска показывают, что потребители наркотиков менее склонны к риску по сравнению с теми, кто их не употребляет [ 62].Таким образом, такие предварительные данные свидетельствуют о том, что преступления и личные злоупотребления, как правило, совершаются в большей степени теми, кто относительно более склонен к рискованному выбору и будущим скидкам.
Плюсы и минусы полигамии
Соломон и его жены
Источник: Wikicommons
[Статья обновлена 25 апреля 2020 г.]
В естественном состоянии люди, как и большинство животных, были полигамными. У многих животных самец покидает самку вскоре после спаривания и задолго до рождения потомства.
Согласно генетическим исследованиям, только относительно недавно, около 10 000 лет назад, моногамия начала преобладать над полигамией в человеческих популяциях. Моногамные союзы, возможно, возникли в тандеме с оседлым земледелием, помогая сохранить землю и собственность в пределах одной узкой родственной группы.
Полигамия может позволить мужчине произвести больше потомства, но моногамия может, при определенных обстоятельствах, представлять более успешную общую репродуктивную стратегию. Придерживаясь одной и той же самки, самец может гарантировать, что потомство самки также принадлежит ему, и не дать этому потомству быть убитым соперниками-мужчинами, намеревающимися вернуть самку к фертильности (грудное вскармливание является естественным противозачаточным средством).
Исторически сложилось так, что большинство культур, допускающих полигамию, разрешали полигинию (мужчина, берущий двух или более жен), а не полиандрию (женщина, берущую двух или более мужей).
В Галльской войне годов Юлий Цезарь утверждал, что среди древних бриттов «десять и даже двенадцать мужчин имеют общих жен», особенно братьев или отцов и сыновей, что для меня больше похоже на групповой брак, чем на собственно полиандрию.
Давайте сначала поговорим о более редкой полиандрии. Полиандрия обычно связана с нехваткой земли и ресурсов, как, например, в некоторых частях Гималаев, и служит для ограничения роста населения.Если в нем участвуют несколько братьев, состоящих в браке с одной женой (братское многомужество), это также защищает семейную землю от раздела.
В Европе это обычно достигалось за счет феодального правления первородства («первородный»), все еще практикуемого среди британской аристократии, согласно которому старший законный сын наследует все (или почти) все имущество своих родителей. Первородство имеет антецеденты в Библии, особенно когда Исав продал свое «право первородства» своему младшему брату Иакову.
Сегодня большинство стран, допускающих многоженство — неизменно в форме многоженства, — это страны с мусульманским большинством или значительным мусульманским меньшинством. В некоторых странах, например в Индии, полигамия разрешена только мусульманам. В других странах, таких как Россия и Южная Африка, это незаконно, но не криминализовано.
Согласно исламской брачной юриспруденции, мужчина может иметь до четырех жен, если он обращается со всеми одинаково. Хотя это правда, что ислам разрешает многоженство, он не требует и не навязывает ее: брак может быть заключен только по обоюдному согласию, и невеста может оговорить, что ее будущий муж не должен брать вторую жену.Моногамия, безусловно, является нормой в мусульманских обществах, поскольку большинство мужчин не могут позволить себе содержать более одной семьи, а многие из тех, кто может, предпочли бы этого не делать. Тем не менее, многоженство остается очень распространенным явлением на большей части территории Западной Африки.
Полигамия является незаконной и уголовно наказуемой в Европе и Америке, а также в Китае, Австралии и других странах. Тем не менее, на Западе есть много примеров полигамии, особенно в иммигрантских общинах и некоторых религиозных группах, таких как Фундаменталистская церковь Иисуса Христа Святых последних дней (Церковь ФСПД) и другие мормонские фундаменталисты.
Итак, каковы плюсы и минусы полигамии (или полигамии)? Мужчина, который берет более одной жены, больше удовлетворяет свои сексуальные аппетиты, свидетельствует о высоком социальном статусе и в целом чувствует себя лучше. Его многочисленные дети предоставляют ему готовый источник труда и средства, посредством браков по договоренности, для создания множественных, надежных и прочных социальных, экономических и политических союзов. Многоженство может быть дорогостоящим, но в долгосрочной перспективе может сделать богатого человека еще богаче.
Даже в моногамных обществах влиятельные мужчины часто устанавливают долгосрочные сексуальные отношения с женщинами, не являющимися их женами (сожительство), хотя в этом случае младшие партнеры и их дети, рожденные от них, не пользуются такой же правовой защитой, как «законные» жена и дети.
Французский король Людовик XIV, король-солнце, имел множество любовниц, как официальных, так и неофициальных. Его главная любовница когда-либо носила титул maîtresse-en-titre , а самая знаменитая из них, Франсуаза-Атенаис, маркиза де Монтеспан, родила ему не менее семи детей.
В некоторых случаях мужчина может развестись, чтобы жениться на гораздо более молодой женщине (серийная моногамия), тем самым монополизируя репродуктивную жизнь более чем одной женщины, не подвергаясь социальной стигме полигамии.
Как я утверждаю в своей книге « Лучше или хуже, », развод стал таким обычным явлением отчасти потому, что люди живут намного дольше, тогда как в прошлом смерть выполняла роль развода. «Пока смерть не разлучит нас» сегодня значит гораздо больше, чем когда-либо.
Многоженство может даже принести пользу вовлеченным в это женщинам, которые могут прийти, чтобы насладиться обществом друг друга и разделить бремя домашнего хозяйства и воспитания детей. Младшие жены могут повышать статус и положение первой жены, в то же время уменьшая ее обязанности.Во время войны, когда среди мужчин наблюдается высокий уровень прогулов и смертности, многоженство способствует росту и пополнению населения, гарантируя, что каждая женщина сможет найти себе пару.
Но, конечно, у многоженства есть и недостатки, особенно если смотреть сквозь призму современного западного мира.
Прежде всего, многоженство санкционирует и увековечивает гендерное неравенство, когда сводные жены официально и явно подчиняются своему мужу.
Женщины в полигиинных союзах, как правило, выходят замуж в более молодом возрасте, что по самой своей природе порождает ревность, конкуренцию и конфликты, когда сводные жены отравляют потомство друг друга в стремлении продвинуть свое собственное.
Хотя в принципе муж должен относиться к своим сводным женам одинаково, на практике он почти неизбежно будет отдавать предпочтение одной, а не другим — скорее всего, самой молодой, самой молодой.
Напряженность может быть уменьшена путем установления четкой иерархии между женами, или если сводные жены являются сестрами (сороральная полигиния), или если каждая из них ведет отдельное домашнее хозяйство (многоженство в хижине).
В то время как многоженство может принести пользу мужчинам, вовлеченным в этот процесс, оно лишает жен других мужчин, особенно молодых мужчин с низким статусом, которые, как и все мужчины, склонны измерять свой успех своей мужественностью, то есть двойными параметрами социального статуса и плодородие.
Эти разочарованные мужчины, которым нечего терять или чего ожидать, с гораздо большей вероятностью обратятся к преступлению и насилию, включая сексуальное насилие и разжигание войны. Возможно, показательно, что многоженство практикуется почти во всех 20 самых нестабильных странах, включенных в Индекс хрупких государств.
Все это только усугубляется выкупом невесты, платой жениха семье невесты. Ценник за невесту является частым атрибутом полигинных союзов и предназначен для компенсации семье невесты за потерю пары рук.
Для развода обычно требуется возврат выкупа за невесту, в результате чего многим женщинам не остается иного выбора, кроме как оставаться в несчастных или жестоких браках.
Если полигинные союзы являются обычным явлением, возникающая в результате нехватка невест приводит к завышению цены за невесту, повышая возраст, в котором молодые люди могут позволить себе вступать в брак, и в то же время стимулирует семьи отдавать своих дочерей в родительский дом при первой же возможности, даже ценой прерывания их обучения.
Цену невесты часто выплачивают коровами, что побуждает некоторых молодых людей прибегать к погонам за скотом и другим формам преступлений.Лидеры банд и полевые командиры привлекают новобранцев обещанием невесты или предложением покрыть выкуп за невесту.
Многоженство также ставит потомство в невыгодное положение. С одной стороны, дети в полигамных семьях имеют общие гены альфа-самца и могут извлечь выгоду из его защиты, ресурсов, влияния, взглядов и опыта.
Но, с другой стороны, их матери моложе и менее образованы, и они получают долю внимания отца, которое может быть направлено на его последнюю жену или на накопление ресурсов для его следующей.
Они также подвергаются большему риску насилия со стороны своей родственной группы, особенно расширенной семьи. В целом младенческая смертность в полигамных семьях значительно выше, чем в моногамных.
Так что выводы делайте сами.
См. Мою статью по теме Полиамория: новый способ любви
Полигамный брак, Моногамный развод | Юридический журнал герцога
Аннотация
Может ли конституционное право на вступление в брак включать и полигамию? Этот вопрос, который давно интересовал ученых-юристов, приобрел еще большее значение после Obergefell v.Ходжес . Эта статья дает новый ответ на этот вопрос, исследуя практику многоженства через призму экономической теории игр, исследуя крайний вред, который постигнет государство, если полигамия станет законом. В частности, в статье рассматриваются ожидаемые последствия легализации, но не практикующих полигамистов (как обычно в центре внимания), а последовательных двоеженцев, то есть тех, кто никогда не намеревается иметь более одного супруга в любой момент времени, но кто тем не менее жениться на более чем одном человеке за свою жизнь.В статье делается вывод о том, что государство серьезно заинтересовано в ограничении брака двумя людьми. Если бы многоженство стало законом страны, штаты больше не могли бы запрещать двоеженство. В свою очередь, разлучающиеся пары потеряют один из самых сильных стимулов, которые они имеют в настоящее время, чтобы выбрать формальный развод вместо, казалось бы, более простого варианта взаимного дезертирства: угрозы уголовного преследования за двоеженство. По сути, последовательный двоеженец мог жениться несколько раз в течение своей жизни, не разводясь и, в то же время, не рискуя быть обвиненным в двоеженстве.Такие действия, получившие название «последовательная полигамия», поставят под угрозу интересы государства в защите своих граждан от финансовых потерь. В конце концов, бракоразводный процесс дает государству возможность вмешаться в процесс, тем самым получая некоторую уверенность в том, что те, кто выходят из брака, не делают это с финансовой опасностью. Однако с легализацией многоженства двоеженство уходит в прошлое, подрывая способность государства поощрять развод как средство защиты здоровья и безопасности своих граждан.Больше всего беспокоит то влияние, которое это изменение окажет на тех, кто живет в бедности — людей, которые, вероятно, больше всего пострадают от любого общественного отхода от формального развода. Наконец, любые попытки государства провести различие между двоеженством и многоженством (например, путем разрешения многоженства, но только при согласии всех супругов) не уменьшат нанесенный ущерб его гражданам.
Ссылка на публикацию
Майкл Дж. Хигдон, Полигамный брак, Моногамный развод , 67 Duke L.J. 79 (2017)
Доступно по адресу: http://scholarship.law.duke.edu/dlj/vol67/iss1/2
Моногамия — обзор | Темы ScienceDirect
Неверность усиливает зависимость от отвержения
Моногамия — лишь часть репродуктивной стратегии человека. Неверность также широко распространена (Buunk & Dijkstra, 2006; Fisher, 1992; см. Также Tsapelas, Fisher, & Aron, 2010). Национальный центр изучения общественного мнения в Чикаго сообщает, что около 25% американских мужчин и 15% американских женщин в какой-то момент во время брака совершают нелюбовь (Laumann et al., 1994). Другие исследования американских супружеских пар показывают, что 20–40% гетеросексуальных женатых мужчин и 20–25% гетеросексуальных замужних женщин имеют внебрачные связи в течение своей жизни (Greeley, 1994; Laumann et al., 1994; Tafoya & Spitzberg 2007). ). Третьи указывают на то, что от 30% до 50% женатых мужчин и женщин в Америке прелюбодействуют (Gangestad & Thornhill, 1997).
Оксфордский словарь английского языка определяет прелюбодеяние как половой акт женатого человека с кем-либо, кроме супруга.Но исследователи расширили это определение, включив в него сексуальную неверность (сексуальный обмен без романтических отношений), романтическую неверность (романтические обмены без сексуального участия), а также сексуальную и романтическую вовлеченность (Glass & Wright, 1992). Если учесть эти разновидности прелюбодеяния, статистика разнится. В метаанализе 12 исследований неверности американских супружеских пар Томпсон (1983) сообщил, что 31% мужчин и 16% женщин имели сексуальные связи, не связанные с эмоциональной вовлеченностью; 13% мужчин и 21% женщин имели романтические отношения, но не имели сексуальных отношений с кем-то, кроме супруга; и 20% мужчин и женщин были вовлечены в роман, который включал как сексуальную, так и эмоциональную связь.В настоящее время 70% пар знакомств в Америке сообщают о случаях супружеской неверности (Allen & Baucom, 2006). Неверность также была широко распространена в предыдущие десятилетия, а также во всех других человеческих обществах и во всех видах млекопитающих и птиц, связывающих пары, по которым имеются данные (см. Tsapelas, Fisher, & Aron, 2010; Westneat et al., 1990).
Фактически, неверность настолько широко распространена и устойчива среди моногамных видов птиц и млекопитающих, включая людей, что ученые теперь называют моногамные виды практикующими социальную моногамию , в которой партнеры демонстрируют множество социальных и репродуктивных моделей поведения, связанных с парными связями. при этом не обязательно демонстрируя сексуальную верность.
Мириады психологических, социологических и экономических переменных влияют на частоту и переживание неверности (Tsapelas, Fisher, & Aron, 2010). Однако наиболее актуальным для этой главы является сообщение Glass и Wright (1985) о том, что среди американцев, совершающих неверность, 56% мужчин и 34% женщин оценивают свой брак как «счастливый» или «очень счастливый». Это говорит о том, что неверность имеет биологическую подоплеку. Генетические исследования подтверждают эту гипотезу.
Walum et al. (2008) биологически, психологически и социально исследовали 552 пары.Все были либо женаты, либо проживали вместе 5 и более лет. Мужчины, несущие определенный аллель вазопрессиновой системы, получили значительно более низкие баллы по шкале партнерских отношений, что указывает на меньшее чувство привязанности к своему супругу. Более того, их баллы в анкетах были дозозависимыми: те, у кого были два из этих аллелей, показали самые низкие оценки чувства привязанности, за ними следовали те, у которых был только один аллель, за ними следовали те, у которых не было копий этого аллеля. Мужчины, несущие этот ген, также пережили за последний год больше семейных кризисов, включая угрозу развода.Эти результаты также были дозозависимыми; мужчины с двумя копиями аллеля примерно в два раза чаще переживали семейный кризис, чем те, кто унаследовал либо одну копию, либо ни одной копии. Мужчины с одной или двумя копиями также значительно чаще вступали в партнерство без брака. Наконец, супруги мужчин с одной или двумя копиями этого аллеля в системе вазопрессина получили значительно более низкие баллы в анкетах, измеряющих удовлетворенность браком.
В этом исследовании неверность напрямую не измерялась; вместо этого он измерял несколько факторов, которые могли способствовать неверности.Но исследования на животных показывают аналогичную корреляцию между генетическими вариациями в системе вазопрессина и нестабильностью партнерства. У степных полевок полиморфизм аналогичного гена в системе вазопрессина способствует изменчивости силы моногамной парной связи (Hammock & Young, 2002), в том числе степени, в которой особи проявляют половую верность (Ophir, Wolff, & Phelps, 2008 г.). В другом недавнем исследовании (с участием 181 молодого взрослого человека) Garcia et al. (2010) обнаружили прямую связь между конкретными аллелями в дофаминовой системе и большей частотой незарегистрированных половых сношений (т.э., интрижки на одну ночь), а также более высокая частота сексуальных измен.
Другая биологическая система может способствовать неверности. В ставшем уже классическом эксперименте с «потной футболкой» женщины обнюхивали футболки нескольких анонимных мужчин и выбирали футболки тех, которые, по их мнению, были самыми сексуальными. Они непропорционально выбирали рубашки мужчин с разными генами (от самих себя) в определенной части иммунной системы, главном комплексе гистосовместимости (MHC; Wedekind et al., 1995).В последующем исследовании женщины, вышедшие замуж за мужчин со схожими (по отношению к себе) генами в этой части иммунной системы, также были более прелюбодейными; и чем больше этих генов женщина разделяет со своим супругом, тем с большим количеством экстрадиадных партнеров она вступает в половую связь (Garver-Apgar et al., 2006).
Архитектура мозга также может способствовать неверности. Ранее я предполагал, что человечество развило три широкие, базовые, отдельные, но взаимосвязанные системы мозга для спаривания, воспроизводства и воспитания детей: половое влечение, романтическая любовь и чувство глубокой привязанности к партнеру по спариванию (Fisher, 1998).Эти три нейронные системы взаимодействуют друг с другом и со многими другими системами мозга в бесчисленном множестве гибких комбинаторных паттернов, чтобы обеспечить диапазон познаний, эмоций, мотиваций и поведения, необходимых для управления нашей сложной репродуктивной стратегией человека (Fisher, 2004; Fisher et al., 2002). Тем не менее, эти три системы мозга не всегда хорошо связаны, что позволяет одному выражать чувство привязанности к одному человеку, в то время как один испытывает сильную романтическую любовь к другому, в то время как один чувствует сексуальное влечение к еще одному дополнительному человеку. диадические партнеры (Фишер, 2004).Относительная биологическая независимость этих трех нейронных систем позволяет Homo sapiens одновременно участвовать в социальной моногамии и тайной неверности (Fisher, 2004). Таким образом, эта архитектура мозга легко справляется с неверностью.
Потому что развлечение распространено во всем мире; потому что это связано с рядом психологических и социологических факторов; потому что это коррелирует с несколькими биологическими основами; потому что беспорядочные половые связи — основная репродуктивная стратегия наших ближайших родственников приматов, бонобо и обычных шимпанзе; а поскольку неверность сегодня встречается даже в «счастливых» и «очень счастливых» браках, вполне вероятно, что неверность является ключевым аспектом нашей репродуктивной стратегии человека, которая развивалась вместе с последовательной социальной моногамией гоминидов в целях адаптации.
Многие ученые выдвинули гипотезы относительно избирательной ценности неверности (см. Buss, 1994). Среди них было высказано предположение, что в исконной экологической нише лесов / саванн развратные самцы и самки непропорционально воспроизводили, а также получали репродуктивные преимущества от генетически более разнообразного потомства (Fisher, 1992; Tsapelas, Aron, & Fisher , 2010). Неверные женщины также могли получать экономические ресурсы от внебиологических связей, а также от родительской поддержки, если их основной партнер умер или покинул их (Fisher, 1992).Следовательно, тайная неверность (в сочетании с последовательной и / или пожизненной социальной моногамией) могла иметь репродуктивную выгоду как для мужчин, так и для женщин, отобранных на биологической основе неверности сегодня у обоих полов.
Человеческая предрасположенность к разврату, скорее всего, усиливает переживания и количество случаев человеческой любовной зависимости, потому что прелюбодеяние приводит к нестабильности и отказу от партнерства — горнилу для отвержения.