Кречмера рефлекс: ФГБНУ НЦПЗ. ‹‹Истерия››

Содержание

КРЕЧМЕР • Большая российская энциклопедия

КРЕ́ЧМЕР (Kretschmer) Эрнст (8.10.1888, Вюстенрот, близ г. Хайльбронн – 8.2.1964, Тюбинген), нем. психиатр, психолог. С 1906 изучал в Тюбингенском ун-те философию, историю, лит-ру, а затем медицину в ун-тах Мюнхена (ученик Э. Крепелина) и Гамбурга. Профессор Тюбингенского (1923–26 и с 1946) и Марбургского (1926–46) университетов. В принёсшей ему мировую известность работе «Строение тела и характер» («Körperbau und Charakter», 1921, рус. пер. 1924) разработал учение о связи телесной конституции человека с темпераментом и склонностью к некоторым психич. заболеваниям. Астеническому (лептосомному) типу конституции, отличающемуся длинной и узкой грудной клеткой, длинными конечностями, удлинённым лицом, слабой мускулатурой, соответствует, по К., шизоидный (шизотимический) темперамент, индивидуальные особенности которого располагаются в осн. вдоль «психоэстетической» шкалы – от чрезмерной ранимости, аффективности и раздражительности до бесчувственной холодности и тупого, «деревянного» равнодушия; шизоидам присущи замкнутость, уход во внутренний мир, несоответствие реакций внешним стимулам, контрасты между судорожной порывистостью и скованностью действий. Пикническому типу, характеризующемуся широкой грудью, коренастой фигурой, круглой головой, выступающим животом, отвечает, по К., циклоидный (циклотимический) темперамент, индивидуальные особенности которого располагаются вдоль «диатетической» шкалы, т. е. от постоянно повышенного, весёлого настроения у маниакальных субъектов до постоянно сниженного, печального и мрачного состояния духа у депрессивных индивидов.

Циклоидам свойственны соответствие реакций стимулам, открытость, умение слиться с окружающей средой, естественность, мягкость и закруглённость движений. Впоследствии К. выделил ещё «вязкий» темперамент, характеризующийся «застреваниями», трудностью переключения внимания, мышления и эмоций и склонностью к аффективным вспышкам. Эти черты чаще всего наблюдаются у людей атлетич. телосложения – с широкими плечами и узким тазом, развитой мускулатурой, некоторой жёсткостью и угловатостью облика. По К., астеники чаще других страдают шизофренией и расстройствами шизоидного спектра, пикники предрасположены к маниакально-депрессивному психозу, а атлеты более других склонны к эпилепсии.

Страница не найдена |

404. Страница не найдена

Архив за месяц

ПнВтСрЧтПтСбВс

293031

3031

15161718192021

25262728293031

123

45678910

17181920212223

2728293031

1234

567891011

891011121314

11121314151617

28293031

1234

12345

6789101112

567891011

12131415161718

19202122232425

3456789

17181920212223

24252627282930

12345

13141516171819

20212223242526

2728293031

15161718192021

22232425262728

2930

Архивы

Апр

Май

Июн

Июл

Авг

Сен

Окт

Ноя

Дек

Метки

Настройки
для слабовидящих

циклоиды, шизоиды и психэстетическая пропорция.

К вопросу о цели и теле научного знания – тема научной статьи по философии, этике, религиоведению читайте бесплатно текст научно-исследовательской работы в электронной библиотеке КиберЛенинка

ЭРНСТ КРЕЧМЕР: ЦИКЛОИДЫ, ШИЗОИДЫ И ПСИХЭСТЕТИЧЕСКАЯ ПРОПОРЦИЯ. К ВОПРОСУ О ЦЕЛИ И ТЕЛЕ НАУЧНОГО ЗНАНИЯ

С.С. Ванеян,

профессор кафедры всеобщей истории искусства исторического факультета,

МГУ им. М.В. Ломоносова

В статье обсуждаются вопросы, поставленные в работе немецкого психиатра Э. Кречмера «Строение тела и характер». Освещен глубокий философский смысл работы, ее востребованность и актуальность для специалистов и в настоящее время.

Ключевые слова: тело, характер, конституция, темперамент, циклоиды, шизоиды.

К 1960-му г кречмеровская книга «Строение тела и характер» (1921) выдержала 24 издания -и это за 40 лет — мировой бестселлер, сравнить можно только с «Толкованием сновидений» -мегатекст психологический и психиатрический.

Строение тела, к которому добавляется весьма специфическая, буквально характерная манера и проектирования, и просто мышления (строго говоря, по современным понятиям, и мышление, и то же говорение, использование языка, речевые акты — все то же поведение, перформативность, воздействующая и просто действующая активность).

Слово «тело» по-русски — это почти что некий организм, внешнее проявление материальной человеческой сущности. Латинское слово corpus

— более широкого значения. Тело — в этом более широкое качество. Империя — это тоже тело. Всякая организованная общность — корпус.

Корпус сочинений писателя. Corpus vasorum antiquorum. Военные корпуса, армейские, кавалерийские и пехотные. Говорят о корпулентности. Говорят, когда не хотят обидеть, — «корпулентный», имеющий плотное телосложение. Свойство тела — быть строением, иметь структуру. И это отчасти -открытие Кречмера. Телосложение — это очень многое: что-то сложили, и оно стало слаженным, в том числе и в исполнении своих функций. Всякое тело является поэтому проявлением своих возможностей и своего предназначения, своей целеустремленности, своей цельности (все той же «тельности» — это когда говорят уже о вине).

Почему тела что-то воплощают? Потому что еще очень важное слово — «плоть». Это именно субстанция, вещество, из которого складывается

тело. У слова «плоть» есть разные оппозиционные дополнительные аспекты. Тело — душа, плоть -бесплотное. Плоть и дух. Пары понятий существуют вместе и едины. Между прочим, немецкий язык знает и третье понятие leib, т. е. не просто живое, но именно человеческое, одушевленное тело. Оно сродни, конечно же, английскому life, но в нем есть и русские отзвуки: не только всякие лейб-гвардейцы, но и «любовь» (всё та же liebe, хотя лейб-медики свидетельствуют о многом: близость самому «живому» телу императора, который — живое тело все той же империи, священной субстанции, а вовсе не типа государственного устройства).

Наконец, слово «воплощение» — оно представляется ключевым. Этим словом передается целый набор понятий, пришедших из немецкого языка, а в немецкий язык попавших из латыни. Воплощение — это актуализация, обнаружение чего-то, что само не может себя проявить, — оно бестелесно. Духовное, материальное себя обнаруживает, являет, используя телесные формы. Этот механизм действует повсюду, и в мире, и в изобразительном искусстве. Поэтому изучение телесности, изучение всего связанного с плотью важно и полезно (хотя попечение о плоти, забота о ней — еще важнее, ведь она сама о себе не позаботиться, так как привыкла претерпевать, страдать, хотя всё знает и понимает, только что не говорит).

Плоть это нечто плотное. Сплоченное, уплотненное. Немецкий язык имеет такую красивую глубокомысленную стилистически-семантиче-скую связку, когда созвучны два слова — dichtung (сочинение, поэзия, от лат. dictare) и dicht (т.е. плотный). Гёте и все романтики эту пору очень любили: обсуждалось, что плоть, тело и поэзия -родственные явления. Потому что поэзия, poesis -это не только сочинение стихов, рифмование, ритмика и аллитерация. Это всякая творческая деятельность, и она связана именно с уплотнением смысла, воплощением, наделением плотью вещей невидимых, но очень важных, сквозь которые нельзя пройти насквозь, не заметив. Вот и латинское слово тоже имеет некоторое подобные свойства. По-латински говорят о конкретности —

№ 3 • 2014

филологи и геологи сразу узнали бы корень «конкрит» — уплотнение (в породе). По-английски «конкрит» — это еще и бетон. Вокруг этого слова складывается целая система смыслов, значений.

Биография Кречмера выглядит так: годы почти вековой жизни — 1868-1964. Изучал философию, литературу, всемирную историю и изобразительное искусство; отучившись два года, перешел в медицину, где его учителем стал знаменитый психиатр Крепелин. Последний замечателен тем, что открыл два типа психозов — шизофрению и маниакально-депрессивный психоз (МДП). Нам это важно, потому что для современной психиатрии будет очевидно, что любая болезнь — это некое усугубление, крайняя форма выражения чего-то нормального (и, в частности, переход синдрома в «симптом», хотя о последнем вслед за М. Фуко можно сказать, что он тоже — симптом особого восприятия человека как такового и его истолкования как разоблачения). Это идея размытости, проницаемости границ, динамики переходов между формами поведения и проявлениями единого жизненного потока, которой мы обязаны психологии именно ХХ века.

До этого, у Ч. Ломброзо — психическое заболевание — это некий порог и одновременно порок, т. е. непреодолимое различие между нормой и болезнью. Болезнь — это почти преступление, камень преткновения (хотя он и положен не просто так, а именно для спотыкания тех, кто не умеет или не желает ходить, двигаться, устремляться и изменяться). Теперь же идея другая: на самом деле всё это — нюансы отклонения от нормы, если таковая вообще наличествует. Любой нормальный человек носит в себе потенциальную возможность — и развития в положительную сторону, и регресса в сторону патологии, деструктивности, а на самом деле — непохожести, несоответствия неким требованиям, ожиданиям и прочим социальным конвенциям и символизмам. И вот эти два типа психозов — МДП и шизофрения — так уже у Крепелина — представляют собой две болезненные крайности, две полярности двух психических типов как таковых.

Кречмер учится у Крепелина. Его докторская диссертация была высоко оценена Карлом Ясперсом, который тоже начинал как выдающийся медик, а потом стал великим философом. Он сказал про Кречмера, что это текст, близкий к гениальному.

Кречмер преподавал в Марбурге, был директором клиники в Тюбингене (клиника была и у Ломброзо, как и у Принцхорна с Бинсвангером -любая теория есть оборотная или лицевая сторона практики). Сложилась школа, у него были ученики. Но его имя навсегда связано с текстом 1921 г «Строение тела и характер».

Тема, еще раз повторим, кажется специфической и как бы необязательной к рассмотрению. Что такое тело, мы выяснили с точки зрения теории. Но у тела есть и момент практический, ути-

литарный и инструментальный. Причем в трояком смысле. Телом мы пользуемся (отсюда и теория, и практика «человеко-машины», где Ламетри -карикатура на Паскаля). Тело — модель всякого инструментализма (возможности инструмента определяют результат его применения). Но еще важнее и сугубо методологическая телесность в смысле выбора и пользования инструментом. И этому есть и специфически психологические эквиваленты, за которым — целая традиция знания, когда представляется, что мышление — альтернатива всему плотскому, область «чистого» духа. А тело — вещь если не случайная, то, во всяком случае, приватная…

Мое тело и есть мое тело — кого волнует, как оно устроено и как я в нем «устроился» и как привык им пользоваться и с ним обращаться? Нужно, мол, уметь абстрагироваться от того, что мы все люди, чтобы заниматься наукой, т. е. стремиться к «объективному» знанию. Конечно, если мы изучаем квазары, звезды, галактики, абстрагироваться от собственных проблем очень и очень легко, такая проблема не стоит (хотя физик может облучиться и умереть от своего объекта внимания, равно как и какой-нибудь зоолог может пострадать от собственного питомца или просто предмета своей любознательности). Это может быть основанием целого философского направления — герменевтики, где всё строится на утверждении субъективности как очень важного фактора, инструмента, критерия и просто горизонта всякой понимающей, интерпретирующей деятельности. Мы не можем, по большому счету, отвлекаться от того факта, что мы тоже люди со своим жизненным опытом, со своим характером и собственным телом. И его мы уж никак не можем вынести вовне, сделать внешним объектом своего внимания. Хотя так называемые «объективные» подходы в науке этим-то и занимаются, проецируя на «внешний» мир опыт человеческого тела, где если не мир есть тело (это знали уже древние), то уже точно — природа. Это самое «чувствилище» Бога, самая настоящая вещь, разве что протяженная, имеющая пространство, т. е. простирающаяся (Декарт был глубоко верующим человеком, способным выходить за пределы и своего тела, и мирового — навстречу Духу).

Впрочем, если стараться быть справедливым к тем же естественным наукам, то они уже немалое время знают «принцип дополнительности», согласно которому наблюдатель влияет на состояние исследуемых систем, зависящих от положения того, кто их исследует. Да ведь и те же звезды вкупе с планетами — те же тела, хоть и небесные (и именно в качестве небесных тел влияющие на тела земные — вплоть до их появления на этой самой земле. А земля — тоже есть тело: ведь почва — та же плоть, из праха земного и получаемая, и ему же и обратно вручаемая — в свое время).

Разговор о земле ведет нас уже к таким онтологическим глубинам, где становится ясным, что тело — всего лишь проявление фундаментальных форм человеческого и дочеловеческого существования как именно открытости и сомнительности, воплощенной в том же зрении (мы имеем глаза, потому что нам полагается, чтобы быть, смотреть, но не наоборот, как может показаться).

Мы должны помнить, что от телесности никуда не деться. Есть даже такой шизофренический симптом, когда человек не только пытается не замечать, но именно не замечает свое тело, не ощущает его. Воспринимает и ощущает себя одной только головой. Вспомним продолжателя дела Кречмера, Александра Лоуэна, психолога-психиатра. Представьте себе такого уэллсовского марсианина из «Войны миров» — пузырь и щупальца (там еще — омерзительная и алчная то ли пасть, то ли клюв: возможный предмет уже сугубо психоаналитических импликаций). Крайняя форма телесного негативизма — почти то же самое и столь же смертельно опасное. Поэтому человек должен себя правильно ощущать, все части тела должны быть в поле его внимания, восприятия. Человек должен быть открытым к восприятию, к пониманию того, что ему преподносит окружающий мир. Но обучиться этому можно только через навык самовосприятия, самоанализа. Как скажет любой последователь Гуссерля, через опыт ки-нэстезии, т. е. переживания собственного тела через восприятие его двигательной активности, которую — это крайне существенно — мы уж никак не можем воспринимать со стороны.

Именно свою плоть человек никогда не может увидеть целиком, но только частично (зеркало не в счет, так как оно внешнее и искусственное приспособление-артефакт). Поэтому и опыт восприятия внешнего мира — тоже частичный, хотя именно интуиция и бессознательный опыт своей именно телесной цельности — основание всякого стремления к полноте знания (но не полноте тела…).

Возможно, главная идея Кречмера: есть соответствие, буквально изоморфность между телесной конституцией человека и устройством его так называемого психического аппарата. А точнее, с устройством, устроением, т. е. построением (архитектоникой) его характера. Вообще явление характера — это что-то такое, что точно характеризует всякие отношения, делая это в буквальном смысле «буквально» — как в языке, письме или речи, где главное — высказывание, сообщение, передача, проекция внутренних, невидимых и потому зачастую бессознательных и невольных состояний. Характер — важнейшая характеристика личности как принципиальной и фундаментальной открытости. Под характером мы понимаем сумму всех возможных реакций человека в смысле проявления его воли и аффектов. Характер — это не просто то, каким я сам себе кажусь, не то, как меня оценивают мои друзья

или враги. Характер — это именно сумма проявлений-реакций, поведенческая характеристика. А поведение — те или иные действия, реакция на что-то внутренне и внешнее. Поэтому характер

— это всегда именно что-то действительное, в буквальном смысле слова.

У всякого человека можно описать его внутренний мир, который можно проанализировать. Всё начинается с описания, оно должно быть предельно детализированным, конкретным: необходимо описать, дифференцировать, суммировать и главное — классифицировать все эти явления. Это может быть здание, картина, а может быть человек. Всё начинается с наиважнейшего элемента — с лица.

С этого начинает и Кречмер. Описание лица -прямой путь к пониманию человека. Это действительно очень сложно, не всегда возможно. Кречмер был действительно директором клиники, практикующим психиатром. Ему привозили несчастных пациентов, довольно жуткого вида. У него была возможность анализировать, описывать, даже измерять. Лицо представляет собой очень содержательный предмет для наблюдения. Это буквально — фасад человека, имеющего лицевую сторону подобно зданию, в которое можно и нужно стремиться войти. Но, в отличие от Кречмера, мы не можем так прямо взять и изучать лицо. Тем более что оно всегда меняется. Но, исключая мимику, физиогномику, мы можем изучить просто строение лица вообще. И здесь Кречмер очень точен в выявлении таких вещей, которые имеют ключевое значение, — это именно пропорции лица, соотношение элементов; главное здесь — пропорциональность: правильность или неправильность, искажения или гармония. Нам это может напомнить Ломброзо или того же Нордау — теорию преступных типов со сросшимися мочками, монголоидными скулами, массивными надбровными дугами, сплюснутыми носами, скошенными лбами, отсутствующими затылками и т.д.

У Кречмера всё тоньше — и в том смысле, что важны именно отношения элементов, и в том, что Кречмер был благородным человеком и нежно относился к людям вообще и к больным в частности. Дисплазия — т. е. пластичность, пластика лица, которая представляет собой именно пластику и отношения лица и остальной части головы — черепа. Это не значит, что люди с большими головами

— умные, а с маленькими — наоборот. Дело не в этом, а в том, что если чрезмерно сокращены нижние части лица — рот, подбородок, губа, а что-то гипертрофировано — то это уже некий признак некой патологии.

Переходя к описанию тела, необходимо отметить, что прежде всего пропорции — соотношение роста и длины конечностей, развитости/неразвитости плечевого и тазобедренного пояса. Само по себе это не повод для диагноза, а лишь признаки, которые подвергаются классификации — с выде-

№ 3 • 2014

лением нескольких типов строения тела, а именно атлетического и пикнического. Атлетический тип — это развитие, прежде всего, мускулатуры. Пикник — развитие жировой прослойки. Между этими двумя типами располагается астенический тип, вариант просто такого слаборазвитого тельца. Дальше и начинается переход от тела к душе. Но прежде полезно ознакомиться со всеми разнообразными терминами-понятиями -словами, которые предназначены для описания типов. Первая группа понятий. Лицо: большое, вытянутое, узкое, отвисшее, худое, угловатое, розовое, желтое, коричневое, расплывчатое, одутловатое; глаза: большие, блестящие, выступающие, синие, зеленые, карие, коричневые, верхний край орбит… Нос: большой, узкий, вытянутый… Напоминает Борхеса и его китайскую энциклопедию. Вытянутому носу соответствуют средние размеры, и вздернутость тоже может чему-то соответствовать. Переносица, рот, губы

— узкие, втянутые, отвисшие. Эти таблицы — это, конечно, немецкая наука, нам не обязательно быть столь скрупулезными. Но главное другое: к любому нашему впечатлению можно подобрать слова. И они тоже будут своего рода продолжением все той же физиогномики, но уже словесной. Нижняя челюсть, подбородок, гортань, уши — про все можно найти слова. Многих смущает такая проблема: одно дело — то, что я вижу, другое — то, что могу сказать. Слов меньше, чем визуальных впечатлений. Образ и слово всегда находятся в конфликте, одно континуально, другое — дискретно. Это и так, и не так. Искусство словесного описания — высокое искусство, и умение правильно описать — это более чем полдела. Вторая половина дела — собрать эти правильные слова воедино и сделать из них текст, чтобы всё сложилось в лицо, обладающее физиогномикой.

Кречмер пользуется для этого именно теорией пропорций, представлениями о пластике лица и тела. Это можно назвать словом «структура». Мы здесь обнаруживаем предчувствие структурного анализа. А в структурном анализе самое главное — это выяснение элементов целого, что из чего сделано и что с чем соотносится. Но еще более важно то, что все эти формы — это есть именно проявление чего-то внутреннего, а значит, целого, не просто суммы частей, а качества, превышающего части и даже их преодолевающее — по причине того, что подлинное внутреннее — оно же и стремящееся вовне, оно открыто и дополняется общением с иными личностями. Кроме того, целое не всегда лежит на поверхности, недоступное взору может быть самым существенным, а главное — структурные отношения не зависят от субстанциальных аспектов: казалось бы, разнородные вещи (те же плоть и дух, зрение и мышление, наконец, перцепция и апперцепция — структурно могут быть изоморфны, эквивалентны и комплиментарны, т. е. именно интенциональны).

Можно спорить, насколько телесность точно, эквивалентно и адекватно выражает бестелесное. Кречмеру тоже вменяли в вину некий биологизм и материализм, за которым может маячить для самых впечатлительных, тревожных и мнительных даже расизм и нацизм (дело, напомним, происходит в Германии 1920-х гг.).

Это не совсем так, его-то идея заключалась в том, что как можно классифицировать тела, так же можно классифицировать и характеры. Человек атлетического сложения — так он себя «атлетически» и ведет; кругленький, подвижный, мягкий — точно такой же будет и с точки зрения характера. Если этот человек одарен как поэт, то предпочитает творить в таких-то жанрах. Если у нас одаренный астеник — то он, скорее, будет заниматься не журналистикой, а станет писателем, автором романов. Ученый — не физиком-геогра-фом, а философом. И в обратную сторону. Все эти качества тела и характера — это некий такой диапазон возможностей. Широкий спектр проявлений внутреннего мира человека. На одном полюсе — гениальные, посередине — нормальные типы, а с другой стороны — отклонения, люди нездоровые. Поэтому изучение нормы — это как бы ориентир, привязка к реальности. Идея Креч-мера в том, что между внешним проявлением и внутренним устройством характера существует связь. Видите, все описывается именно типологически.

Что же это за типы характера? Это так называемые циклотимики, или циклоиды — и шизотими-ки, или шизоиды. Норма — это циклотимический характер и характер шизотимический. А шизоид или циклоид — это уже отклонение. Человек, страдающий циклоидным психозом, — это уже больной человек. Чем различаются циклотимики и шизотимики? Своим отношением к окружающему миру прежде всего. Точнее говоря, циклотимики относятся к нему напрямую, они живут во внешнем мире, а шизотимики предпочитают заниматься собой, ориентированы внутрь себя. Та же самая классификация — у К.Г Юнга, который в известной мере ориентируется и на Кречмера, и на прочие теории характера и темперамента. Кречмер не открыл характер. Идея того, что человек имеет характер, — древнейшая идея, в философии того же Аристотеля. Это отдельная тема, может быть, целый курс — характерология. Главное здесь то, что с теми или иными характерами соотносятся те или иные свойства организма. Характеры или темпераменты — это некая органика как разные типы жидкости. Человек, в котором преобладает такая жидкость, как кровь, -радостный сангвиник. Когда возбуждается, то краснеет. Или человек, у которого преобладает такая жидкость, о которой мы почти ничего не знаем, — лимфа. Она участвует во всех жизненно важных процессах. «Лимфатик» — это флегматик, бледный, мягкий, прохладный, любит грустить. Или вот желчь — очень проблемная жидкость,

горячая, едкая, вязкая. Если преобладает испорченная, черная — перед нами меланхолик, если просто желчь — холерик, он и наорет, и дверью хлопнет. А меланхолик — исключительный случай, он непонятно какой. У Аристотеля есть целое рассуждение о меланхоликах. Если дойдем до

Э. Панофского — тогда вспомним все сочинения, посвященные меланхолии. Почему? Потому что меланхолик — это творческий характер, это темперамент, отвечающий за всякого рода продуктивность. Но он именно на грани: может открывать новые миры, а может «захлопнуть» целый мир, частью которого является его собственная жизнь: на нее он способен посягнуть как никто иной. Он всегда в пограничном состоянии, а всякое творчество — тоже понятие пограничное.

Но у Кречмера есть очень точные наблюдения именно о том, как эти черты характера и тела друг с другом взаимодействуют. Не обязательно читать целиком, достаточно теории темпераментов, резюме. Здесь можно найти рассуждение о гуморальном действии гормонов — раньше говорили о жидкости, в Средние века, например, а теперь говорят, что гормон играет. Гуморы — это внутренняя органическая жидкость. Что такое юмор? Как воздействовать на «гумор»? Все это здесь. Важно еще то, что темпераменты описываются согласно нескольким важным рубрикам, их 4 всего.

Первая рубрика — психэстетическая пропорция. Психика плюс эстетика. Что он означает? Чувствительность и восприимчивость. Показатель — степень чувствительности человека. Человек воспринимает мир и его содержание по-разному. Вот — очень чувствительный, ранимый человек, вот — самый откровенный носорог. И эта самая психэстезия имеет именно такой вектор проявления: от бесчувственности — к крайней обостренности. Тем не менее то, что мы описали, может проявляться по-разному у циклотимиков и шизотимиков. Циклотимики — они по большому счету проявляют свою чувствительность в виде того, что называется настроением. А шизоидов на самом деле много — и шизоидов вообще трудно понять. Они кажутся закрытыми, замкнутыми. На самом деле у них психэстезия смещена в область чувствительности, которую они могут скрывать. А циклотимики — они проявляют себя в смене настроений. И чувствительность, проявленная в виде настроения, является таким важным у Кречмера понятием — диатетическая пропорция. То есть циклотимик все переживает именно не чувствами, а эмоциями. Эмоция — это, например, радость, ликование. Чувство — это удовлетворенность жизнью или разочарованность. Но шизотимик свою неудовлетворенность может проявлять по-разному — может раздражаться, язвить, говорить гадости, а может замкнуться, обидеться. Но за этим стоит не только определенная эмоция, но и мысль, и желание, целый аффект. А циклотимик все проявляет в том или ином настроении. В этом и беда этого

характера — все может достигнуть крайностей. Так возникает маниакально-депрессивный психоз. Отсюда понятие «циклотимик»: он не может находиться в одном состоянии — он или весел, или печален, чередуя циклически одно и другое, хотя может и предпочитать одну фазу, но все равно — круга. И если он свою веселость доводит до крайности — это называется словом «мания». А маниакальные расстройства — это именно расстройства настроения. Крайне веселый, крайне возбужденный человек, который не может сосредоточиться, постоянно порождая всякого рода идеи и затеи. Эта крайняя степень подъема настроения — маниакальное расстройство.

А другой полюс этого — депрессия. Есть рак, инфаркт, а третий недуг — именно депрессия. В отличие от вышеназванных болезней, которые приходят со стороны, извне, третий недуг заставляет человека самого быть угрозой собственному существованию. У него наблюдается патологическая подавленность всех эмоциональных проявлений. Когда человек действительно заживо эмоционально умирает — просто не выдерживает, перестает выносить сам факт своего существования. У этого недуга древнейшая история и традиция описания. И вот как раз меланхолики — люди, имеющие депрессивную структуру личности. Но это и так, и не совсем так. Потому что циклотимик в депрессивном состоянии — он все равно страдает от внешней реальности, от внешнего состояния, он не удовлетворен своим внешним положением — кругом общения, встречами, обстоятельствами, удачами-неудачами. А шизотимик тоже может впасть в состояние депрессивное — проявления похожие, но по внутренней структуре — совершенно иное.

Далее — то, что называется психическим темпом: психэстезия, диастезия, и третье — психический темп. То есть, собственно говоря, с какой скоростью, темпом происходят те иные психические процессы. Циклотимики отличаются таким криволинейным поведением — волнообразно: то вверх, то вниз. А шизотимики — не волнообразные, а скачкообразные темпераменты. Могут быть или порывистыми, нетерпеливыми, раздражительными, резкими — или у них такая тягучесть, инертность, что по-немецки называется крайне выразительно: wurstigkeit, т. е. буквально «колбас-ность». Это не то же самое, что флегматик — этот отличается спокойствием, уравновешенностью. А шизоид — тупостью, равнодушием. Такие разнообразные нюансы, и словесные тоже, должны различаться. Потому что это, прежде всего, умение разбираться в себе, умение понимать, что за чем стоит и что во мне происходит. Мы должны знать, что этот человек такой медлительный — это не его недостаток. Это не зломыслие, это просто черта его характера.

Еще одна рубрика — это психомоторика, то, как человек ведет себя. Он ведет себя как бы в двух измерениях — на уровне чувств, эмоций, пере-

№ 3 • 2014

живания, психики — и на уровне моторики своего тела. Психомоторика — это проблема, когда мы анализируем, как мы себя ведем, что заставляет нас действовать, реагировать.

Циклотимик будет действовать последовательно, аккуратно — здесь пройдет, там посмотрит; а шизотимик или сразу ринется, или сразу отшатнется. Это все крайние ходы. На самом деле все это в реальности происходит в подвижном, смягченном, размытом варианте. И наконец, самое главное то, что за этими нормальными типами, классами скрываются не только болезни, но и всякие специальные дарования.

Об этом — второй бестселлер Кречмера «Гениальные люди» (1929), где есть действительно гениальные наблюдения за разными писателями и поэтами. Писал Кречмер это все на немецком материале, и многих «гениев» все остальное человечество не знает. Но вот есть специальные дарования, которые делятся на три категории. Во всем систематика, последовательная логика! Три области — творчества, науки и социальной жизни. Есть поэты. Поэт-циклотимик — это юморист, реалист. А поэт-шизотимик — романтик, человек, склонный к экспериментам с формой. Преобладание всякого рода патетики — особенность шизотимического дарования. Что такое патетика — это то, что связано с наличием или окрашенностью пафоса. Слово «пафос» представляется ключевым понятием и явлением, помогающим нам заниматься смысловым анализом, анализом содержания. Пафос («патос» по-гречески — переживание) есть скрытое эмоционально-содержательное напряжение. Если буквально перевести, можно сказать, что этот отец имеет пафос умершего сына, т. е. он переживает, что у него умер сын. Пафос это именно напряженное и очень определенное переживание. Переживание на грани, которое требует своего выхода — выражения. Потому что если оно внутри останется, то может разорвать душу. Поэтому его выражают вовне в виде некоторых эмоций, плача, смеха, жестов, непроизвольных действий или, что хуже — автоматизмов, обсессий и компульсий. Иначе говоря, пафос обязательно связан с выходом за пределы человека, что подразумевает и опыт этого предела, границы, порога, лименаль-ности, и навык использования правил перехода, что составляет, между прочим, всю суть любого ритуала. Пафос, патетику античная эстетика противопоставляла этосу — норме, нормальному, устойчивому состоянию эмоциональной сферы человека (т. е., собственно говоря, как раз характеру, строю личности, чему аналогией является, например, музыкальный лад).

И вот этос переходит в этот самый пафос. Но пафос — дело выражения. И разнообразные способы выражения пафоса имеют свою логику, последовательность, некоторую упорядоченность. То есть пафос, или аффект, повторяю, обязательно имеет некий выход, требует своего

выражения, но оно, это выражение, тоже требует своей формы, формулы, нормы, правила, устойчивости. Только так сила, действующая на разрыв, может покориться, обрести пусть и относительный, но покой, равновесие. Парадокс спонтанности, произвола стихийного, но требующего постоянства и нормы.

У Кречмера мы уже видим похожее и точное эмпирическое наблюдение — человек, который живет самим собой, это есть шизотимик — он обязательно будет и патетиком. Это то, что касается поэта в широком смысле слова. Поэт — это и стихотворец, и музыкант, и романист. Но почему — не терапевт или критик? И тот и другой имеют дело с кризисом, с оценкой, если не с приговором, то с диагнозом.

Есть особые синтетические формы творчества, где психомоторные, психэстетические способности выражают себя целиком и сразу. Это танец или хореография. Танец — на самом деле первичная форма творчества. Танец связан с внутренним миром человека в его первичной и неразложимой целостности, но и с выражением его преходящих, непостоянных состояний например, эмоций, это связано и с социальным опытом и опытом трансцендентным, выходом за пределы реальности этого мира. Опыт потусторонний, опыт инаковости, опыт экстаза.

Но есть такая вещь, которая называется умственной деятельностью, и ей тоже полагается иметь место, равно как и, между прочим, памяти. Эти способности в не меньшей степени предполагают структурность, конструкционность, тектонику и архитектонику — в самых разных формах проявления: от храма к театру и обратно. Так что не случайно ренессансные теоретики искусства, бывшие зачастую и теологами, и поэтами, говорили о «театре памяти» или «храме Мнемозины».

Это самое троякое членение — поэты-исследователи, созерцатели и общественные деятели — соответствует троякому членению души

— чувства, мышление, воля. Так вот, циклотимик никогда не будет создавать научных систем, не будет заниматься отвлеченными науками — той же метафизикой. Циклотимик — это эмпирик, экспериментатор, наблюдатель, способный — самое большее — систематизировать наблюдения, и преимущественно в естественных науках. Ши-зотимики — это всегда философы, логики, люди, склонные к метафизике, ко всякого рода отвлечениям, т. е. абстракциям. Но — а что такое созерцатель? Это что-то среднее — с одной стороны, наблюдатель, а с другой — деятель умственный, способный наблюдать за самым необходимым и невидимым — за собой, за своей душой, делая это сознательно, ответственно и отчетливо — в смысле отдавая отчет, т.е. отдаваясь рефлексии.

И наконец, то, что Кречмер называет словом «вожди» — общественные деятели. Это тоже очень четкая классификация. Например, пропагандист, умелый ловкий посредник, удачливый

коммерсант, человек, который может зажечь толпу, броситься на баррикады, смелый боец -это циклотимик. А шизотимик может создать систему, которая потом эту толпу будет заряжать и возбуждать. Это всякого рода деспоты, тираны, фанатики и люди, которые добиваются собственных целей, двигаясь сквозь прочих людей. В «Гениальных людях» есть специальное рассуждение о так называемых радикалах.

Всякого рода типологизация должна выводиться на основе крайне богатого материала наблюдений. Поэтому вначале, по всем правилам, идет описание, скрупулезнейшее выяснение элементов, частей того или иного целого.

И эта задача кажется неразрешимой с точки зрения логики повседневной. Потому что сразу возникает проблема, которая называется герменевтическим кругом. Кажется, такая вот безвыходная ситуация. Требуется точное описание элементов, частей. Но мы должны знать и представлять себе, что это элементы чего-то. Мы должны знать сразу и целое — должны сразу представлять, что мы описываем как таковое. Поэтому, с одной стороны, требование детализации, с другой — требование обобщения. Как с этим бороться? Выходя на последующий последовательный уровень описания, опираясь именно на конфликт, на неразрешимость противоречий на прежнем уровне.

У Кречмера этого нет, он на это не обращает внимания, что его делает весьма современным для той нынешней философии, что озабочена как раз актуальностью нашего опыта. Ведь только то, что я осознаю «здесь и сейчас» и позволительно описывать, и дозволительно считать достоверным (достойным веры), что входит в единую структуру моего жизненного и духовнотелесного (целостного!) мира. Но параллельно с этим всё это укоренено и в гештальт-психологии, структурном анализе, который как раз и строится на идее того, что элементы, составные части не просто друг с другом взаимодействуют, а находятся в отношении конфликта, конфронтации. Они сходятся друг с другом, взаимодействуют именно как элементы системы, как аспекты, измерения единого динамического поля, среды, пространства, именуемого гештальтом.

Здесь важно не просто представлять (изображать, разыгрывать представление, имитировать понимание, компетенцию), и именно предоставлять в собственное распоряжение, уметь пользоваться всем этим богатейшим концептуальным материалом, всей этой драгоценной субстанцией, способной, в свою очередь, исцелять, преображать, трансформировать того, кто ей пользуется и обращается. Так из теории рождается практика.

И если можно сказать, что психология может на практике порождать психиатрию, то нельзя не допустить, что последняя, приложенная к теории того же искусства, тоже даст исцеляющий и крайне практичный, прикладной эффект.

Исцеление — в обретении цели, которая, если говорить в целом, — в бездне духе, являющего себя из глубин тела. Тела, быть может, и страждущего, испытывающего влияние еще более нездоровой «души», тела, заключающего в себя эту душу, но из-за этой самой души — заключенной, например, в клинику. Может показаться, что клинические проблемы — проблемы неприятные. Но стоит заменить «клиническое» на «госпитальное», как многое станет куда более и выносимым, и необидным, и осмысленным. Невозможность полагаться на себя, необходимость надеяться на другого, испытывать на себе чужую заботу, не заменяющую, но возмещающую собственное нерадение, место, где можно пребывать в ожидании исцеления — грядущей благости.

Литература

1. КречмерЭ. Строение тела и характер [1922]. — М., 2001.

2. Кречмер Э. Гениальные люди [1958]. — М., 1999.

3. Kretschmer Ernst. Hysterie, Reflex und Instinkt. 3. Auflage. Thieme, 1944.

4. Kretschmer Ernst. Psychotherapeutische Studien. Thieme, 1949.

5. Kretschmer Ernst. Gestalten und Gedanken. Erlebnisse. Thieme, 1963.

6. Bormuth Matthias, Podoll Klaus und Spitzer Carsten (Hg.). Kunst und Krankheit. Studien zur Pathographie. Wallstein, 2003.

7. GockelBettina. Die Pathologisierung des Kunstlers: Kunstlerlegenden der Moderne: Kunstlerlegenden der Moderne 1880 bis 1930. Oldenbourg. Akademieverlag, 2010.

8. Lange-Eichbaum Wilhelm. Genie, Irrsinn und Ruhm. Genie — Mythus und Pathographie des Genies. Reinhardt, 1956.

9. Loers Veit, Grossmann-de Grandis Brigitte, und Meissner Ernst. Noi altri — wir anderen: Kunstlerische Aktivitat und Selbsterfahrung im sozialen Raum. Katalog zu einer Ausstellung der Stadtischen Galerie Regensburg. Regensburg, 1982.

10.Rovatti Pier Aldo. Die Distanz bewohnen. Fur eine Ethik der Sprache. Wien, 1999.

Ernst Kretschmer: Cycloid, schizoid and psihesteticheskaya proportions. The question of goals and body of scientific knowledge

S.S. Vaneyan, рrofessor of the Department of

General History of Art History Faculty of Moscow State University. M.V. Lomonosov

The paper discusses the issues raised in the work of the German E. Kretschmer psihitra «body structure and character,» consecrated deep philosophical meaning of work, its relevance and urgency for professionals and now.

Key words: body, character, constitution, temperament, cycloid, schizoid.

№ 3 • 2014

Защитные рефлексы дыхательных путей: чихание и кашель (кратко) | Биология. Реферат, доклад, сообщение, краткое содержание, лекция, шпаргалка, конспект, ГДЗ, тест

Раздел:

Безусловные рефлексы

Чихание — это безусловный рефлекс, с помощью которого из полости носа удаляются пыль, посторонние частички, слизь, пары едких химических веществ и др. За счёт этого организм предотвращает попадание их в другие дыхательные пути. Рецепторы этого рефлекса расположены в носовой полости, а его центр — в продолговатом мозгу. Чихание может быть также симптомом инфекционного заболевания, сопровождаемого насморком. Со струёй воздуха из носа при чихании выбрасывается множество вирусов и бактерий. Это освобождает организм от инфекционных агентов, но способствует распространению инфекции. Поэтому, когда вы чихаете, обязательно прикрывайте нос платком.

Кашель — это также защитный безусловный рефлекс, направленный на удаление через ротовую полость пыли, посторонних частиц, если они попали в гортань, глотку, трахею или бронхи, мокроты, что образуется при воспалении дыхательных путей. Чувствительные рецепторы кашля содержатся в слизистой оболочке дыхательных путей. Его центр — в продолговатом мозгу. Материал с сайта http://worldofschool.ru

У курильщиков защитный кашлевой рефлекс сначала усиливается через раздражение его рецепторов табачным дымом. Поэтому они постоянно кашляют. Однако спустя некоторое время эти рецепторы погибают вместе с ресничными и секреторными клетками. Кашель исчезает, а мокрота, непрерывно образующаяся у курильщиков, задерживается в дыхательных путях, лишённых защиты. Это приводит к тяжёлым воспалительным поражениям всей дыхательной системы. Возникает хронический бронхит курильщика. Человек, который курит, громко храпит во время сна из-за накопления слизи в бронхах.

На этой странице материал по темам:

Читательный рефлекс его рецептор и центр
К каким рефлексам относится чихание и кашель
Защитные дыхательные рефлексы чихание и кашель
Кашель и чихание у курильщика
Центр рефлекса чихания и кашля

Вопросы по этому материалу:

К каким рефлексам относятся чихание и кашель?
Что называют дыхательным и дополнительным объёмом?
Почему могут изменяться объёмные показатели дыхания?
Определите показатели жизненной ёмкости лёгких.

ⓘ Энциклопедия — Кречмер, Эрнст

1. Биография

Эрнст Кречмер родился в Германии в местечке Вюстенрот неподалёку от Хайльбронна 8 октября 1888 года. Он был назван в честь своего отца — Эрнста Кречмера. С 1895 года жил с родителями в маленькой деревне Обербрюдене, где и прошло его детство. Мать Кречмера — Луиза Бенгель, была дочерью врача и оказывала местным жителям медицинскую помощь. Отец был священником. Учился Кречмер у философа Христофа фон Зигварта, а позднее начал заниматься литературой. Ещё в детстве Эрнст Кречмер начал размышлять над характерами типами характеров своих родителей их семей.

С 10 до 18 лет Кречмер учился в гимназии в Штутгарт-Каннштатте и жил у старшего учителя Шленкера, также он посещал семинары в Шентале и Урахе.

В 1906 году приступил к изучению философии, всемирной истории, литературы и истории искусств в Тюбингенском университете, но через два семестра сменил специализацию и стал изучать медицину, сначала в Мюнхенском университете, где на него особенно сильное влияние оказали психиатрические занятия Эмиля Крепелина.

На развитие Кречмера как учёного занятия у Крепелина оказали влияние в следующих отношениях:

От Крепелина, который вошёл в историю психологии тем, что соединил экспериментальную психологию вундтовской школы с материалом психиатрической клиники, Кречмер усвоил тесную связь психологической и психиатрической проблематики;
Важнейшее открытие Крепелина, разделившего эндогенные психозы по их исходу и, конкретнее, выделившего особенности маниакально-депрессивного психоза, он подготовил под руководством Крепелина.
От своего мюнхенского профессора Кречмер почерпнул идею определяющей связи психических расстройств с конституциональными особенностями человека. Эта идея у него переросла в научную теорию и стала содержательной основой «Медицинской психологии» ;

Затем был на стажировке в госпитале Эппендорфской больнице в Гамбурге и в Тюбингене, у Роберта Ойгена Гауппа. Кречмер также посещал курсы в Эппендорфской больнице, которые «были так интенсивны, концентрированы и многосторонни, что такой курс вполне мог быть приравнен к двум семестрам в медицинском университете». После сдачи государственного экзамена университета Кречмер не мог окончательно определиться с выбором медицинской специализации.

Интернатуру Кречмер проходил в больнице Штутгарт-Каннштатта под началом тайного советника Вайеля — дерматолога и терапевта, который практиковал как семейный врач. Затем несколько месяцев Кречмер проработал младшим врачом в психиатрической больнице Винненталь под руководством Крейзера. Там он получил первое представление о внутреннем устройстве и работе психиатрической больницы. Обучение окончилось в 1912 году.

В 1914 году Кречмер защитил докторскую диссертацию по теме «Развитие бреда и маниакально-депрессивный симптомокомплекс» нем. «Wahnbildung und manisch-depressiver Symptomenkomplexe».

В 1915 году Эрнст Кречмер женился на Луизе Прегицер, дочери лютеранского пастора. Их старший сын Вольфганг Кречмер вспоминает:

«В юности очень красивая, без профессии, со школьным образованием, очень добрая, скромная, шизотимная. Они поженились в 1915 году, когда отец уже работал у Гауппа. Мать, видимо, сразу же поняла, что отца ждёт великая карьера, и всячески облегчала его жизнь дома, чтобы помочь ему спокойно работать. Старалась освободить его от всего, что он сам мог бы не делать. Ради этого она сопровождала его в поездках на конгрессы в другие германские города и другие страны, отвечала на все письма, кроме писем к коллегам. Она вычитывала его рукописи, помогала исправить к лучшему некоторые места как редактор. Отец был глубоко благодарен ей. Было у них большое взаимное доверие. Помню, как субботними и воскресными вечерами они читали вместе вслух, играли скрипка и фортепьяно, как отец пел лирические песни, а мать аккомпанировала на фортепьяно».

Со вступлением на военную службу занимался организацией неврологического отделения военного госпиталя в Бад-Маргентхайме. «Два года в Бад-Мергентхайме были самыми продуктивными в моем развитии», — писал Кречмер. Там возникло несколько работ о теории истерии, вошедшие позднее в его книгу «Истерия, рефлекс и инстинкт». Там же на примере параноидных реакций при травмах мозга написан труд «О психогенном образовании бреда при травматической слабости мозга» 1918.

В 1918 году он перебрался в Тюбинген, в это время опубликовал свою работу «Сензитивный бред отношения» «Der sensitive Beziehungswahn», B., 1918, которую Карл Ясперс оценил как «близкую к гениальной». С 1919 по 1926 годы Эрнст Кречмер работал в университетской клинике нервных болезней в Тюбингене первоначально ассистентом, затем главным врачом, будучи приват-доцентом и профессором.

Летом 1919 года приват-доцент Кречмер начал читать лекции студентам по теме «гениальные люди» одноимённая книга издана десятью годами позднее. В 1921 году издана книга «Строение тела и характер. Исследования по проблеме конституции и теории темпераментов» нем. «Korperbau und Charakter. Untersuchungen zum Konstitutionsproblem und zur Lehre von den Temperamenten», ставшая событием в мировой психиатрии и психологии. К идее такой классификации по строению тела на атлетический, астенический и пикнический типы Эрнст Кречмер пришёл ещё в первый год после государственного экзамена в больнице Виненталь.

В 1922 году одно из издательств «заставило» Кречмера написать книгу «Медицинская психология», книга, которая стала одной из первых по медицинской психологии. В те годы данное направление психологии только зарождалось. В этой работе Кречмер расширил свою концепцию конституционализма.

В 1923 году вышло первое издание книги «Об истерии» нем. Uber Hysterie, название которой потом было изменено на «Истерия, рефлекс и инстинкт» нем. «Hysterie, Reflex und Instinkt»

В 1926 году Кречмер был приглашён в качестве ординарного профессора психиатрии и неврологии в университет Марбурга. При клинике Кречмер с сотрудниками основали экспериментально-психологическую лабораторию, в которой исследовали особенности двигательных функций, регуляции мышечного тонуса и цветовосприятия у людей разных темпераментов. В центре внимания Кречмера в Марбурге стояли исключительно клинические аспекты психиатрии. В 1929 году была издана книга «Гениальные люди» нем. «Geniale Menschen».

В 1933 году Эрнст Кречмер покинул пост президента Всеобщего медицинского общества психотерапии AAGP в связи с тем, что оно перешло в подчинение партии НСДАП. Кречмер отказался вступать в НСДАП.

В Тюбинген Кречмер возвращается через двадцать лет благодаря приглашению, в 1946 году, на пост директора университетской клиники. С 1946 года по 1959 год он работал в качестве профессора и директора Неврологической клиники в университете Тюбингена. После передачи клиники ученикам Кречмер организовал собственную лабораторию конституциональной и трудовой психологии, которой руководил до своей смерти. Основными научными интересами Кречмера была проблематика, связанная со взаимоотношениями между физическими характеристиками человека и спецификой протекания психических расстройств.

Умер 9 февраля 1964 года.

Тригеминокардиальный рефлекс во время эндоскопической хирургии ангиофибромы носоглотки у подростков: оценка

Чоудхури Т., Менделовиц Д., Голанов Э., Спириев Т., Арашо Б., Санду Н. и др. (2015) Тригеминокардиальный рефлекс: современные клинические и физиологические знания. J Neurosurg Anesthesiol 27: 136–147

Статья PubMed Google Scholar

Kratschmer F (1870) ÜberReflexe von der Nasenschleimhaut auf Atmung und Kreislauf. SberAkadWiss Wien 62: 147–170

Google Scholar

Ashner B (1908) Относительно еще не описанного рефлекса глаза на кровообращение и дыхание. Wien Klin Woschanschr 21: 1529–30

Google Scholar

Shell MP, Church JJ (1988) Брадикардия и лицевая хирургия. Анестезия 43: 422

Статья Google Scholar

Kumada M, Dampney RA, Reis DJ (1977) Депрессорная реакция тройничного нерва: новая вазодепрессорная реакция, возникающая из тройничной системы.Brain Res 119: 2

Статья Google Scholar

Schaller B, Probst R, Strebel S, Gratzl O (1999) Тригеминокардиальный рефлекс во время операции на мозжечковом мостике. J Neurosurg 90: 215–220

CAS Статья PubMed Google Scholar

Schaller BJ (2007) Тригеминокардиальный рефлекс. J Neurosurg 107: 243

Статья PubMed Google Scholar

Schaller B (2004) Тригемино-кардиальный рефлекс во время транссфеноидальной хирургии аденомы гипофиза. Clin Neurol Neurosurg 107: 468–474

Статья Google Scholar

Schaller B (2005) Тригемино-сердечный рефлекс во время микрососудистой декомпрессии тройничного нерва при невралгии тройничного нерва. J Neurosurg Anesthesiol 17: 45–48

PubMed Google Scholar

10.

Meng Q, Zhang W, Yang Y et al (2008) Сердечно-сосудистые реакции во время чрескожной радиочастотной термокоагуляционной терапии при первичной невралгии тройничного нерва. J Neurosurg Anesthesiol 20: 131–135

Статья PubMed Google Scholar

11.

Амиридзе Н., Зоарски Г., Дарвиш Р и др. (2009) Эмболизация артериовенозной фистулы кавернозного синуса твердой мозговой оболочкой ониксом путем прямого прокола кавернозного синуса через верхнюю глазничную щель: асистолия в результате тригеминокардиального рефлекса.Отчет о болезни. Интервал Нейрорадиол 15: 179–184

CAS Google Scholar

12.

Lv X, Li Y, Jiang C et al (2010) Частота тригеминокардиального рефлекса при эндоваскулярном лечении дуральной артериовенозной фистулы с помощью оникса. Интервал нейрорадиол 16: 59–63

CAS Статья PubMed PubMed Central Google Scholar

13.

Lv X, Li Y, Lv M et al (2007) Тригеминокардиальный рефлекс при эмболизации внутричерепной дуральной артериовенозной фистулы.AJNR Am J Neuroradiol 28: 1769–1770

CAS Статья PubMed Google Scholar

14.

Онг С.К., Онг М.Т., Ле К. и др. (2010) Тригеминокардиальный рефлекс при эмболизации Ониксом внутричерепной дуральной артериовенозной фистулы. J Clin Neurosci 17: 1267–1270

CAS Статья PubMed Google Scholar

15.

Спириев Т., Кондофф С., Шаллер Б. (2011) Тригеминокардиальный рефлекс во время временного клипирования в аневризматической хирургии: первое описание.J Neurosurg Anesthesiol 23: 271–272

Статья PubMed Google Scholar

16.

Болули Б., Аштиани А. К., Хайямпур А. и др. (2009) Тригеминокардиальный рефлекс: обзор литературы MaxFax. Oral Surg Oral Med Oral Pathol Oral Radiol Endod 108: 184–188

Статья PubMed Google Scholar

17.

Болули Б., Баят М., Саркарат Ф. и др. (2010) Тригеминокардиальный рефлекс во время остеотомии Le Fort I: перекрестное исследование.Oral Surg Oral Med Oral Pathol Oral Radiol Endod 110: 178–181

Статья PubMed Google Scholar

18.

Ли С.К., старший бакалавр наук (2008 г.) Эндоскопическая хирургия основания черепа. Clin Exp Otorhinolaryngol 1 (2): 53–62

Артикул PubMed PubMed Central Google Scholar

19.

Fyrmpas G, Konstantinidis I, Constantinidis J (2012) Эндоскопическое лечение ювенильных ангиофибром носоглотки: наш опыт и обзор литературы.Eur Arch Otorhinolaryngol 269: 523

CAS Статья PubMed Google Scholar

20.

Puri AS, Thiex R, Zarzour H, Rahbar R, Orbach DB (2011) Тригеминокардиальный рефлекс у ребенка во время инъекции DMSO перед ониксом для эмболизации ювенильной носоглоточной ангиофибромы. Интервал нейрорадиол 17 (1): 13–16

CAS Статья PubMed PubMed Central Google Scholar

21.

Potti TA, Gemmete JJ, Pandey AS et al (2011) Тригеминокардиальный рефлекс во время чрескожной инъекции сополимера этилена и винилового спирта (Onyx) в ювенильную носоглоточную ангиофиброму: отчет о двух случаях. J Neurointerv Surg 3 (3): 263–5

Статья Google Scholar

22.

Schaller BJ, Filis A, Buchfelder M (2007) Сердечный вегетативный контроль в нейрохирургии: пример тригемино-сердечного рефлекса. Arch. Med Sci 3: 287–292

Google Scholar

23.

Абдулазим А., Стьенен М.Н., Садр-Эшкевари П. и др. (2012) Тройничокардиальный рефлекс в нейрохирургии — современные знания и перспективы. В: Синьорелли Ф. (ред.) Пояснительные случаи спорных вопросов в нейрохирургии. Интех, Риека, стр. 3–18

Google Scholar

24.

Lang S, Lanigan DT, van der Wal M (1991) Тригеминокардиальные рефлексы: верхнечелюстные и нижнечелюстные варианты окулокардиального рефлекса. Кан Дж. Анаэст 38: 757–760

CAS Статья PubMed Google Scholar

25.

Schaller B (2004) Тригеминокардиальный рефлекс. Клинический феномен или новая физиологическая сущность? J Neurol 251: 658–665

CAS Статья PubMed Google Scholar

26.

Чоудхури Т., Санду Н., Мьюли С. и др. (2014) Сердечный рефлекс тройничного нерва: различное поведение и факторы риска по ходу тройничного нерва. Будущее Neurol 9: 41–47

CAS Статья Google Scholar

27.

Rivard JC, Lebowitz PW (1988) Брадикардия после альфентанил-сукцинилхолина. Anaesth Analg 76: 907

Статья Google Scholar

28.

Starr NJ, Sethna DH, Estafanos FG (1986) Брадикардия и систола после быстрого введения суфентанила с векуронием. Анестезиология 64: 521–523

CAS Статья PubMed Google Scholar

29.

Шаллер Б., Корнелиус Дж. Ф., Прабхакар Х, Кербель А. и др. (2009) Тригемино-сердечный рефлекс: обновление современных знаний.J Neurosurg Anesthesiol 21: 187–195

Статья PubMed Google Scholar

30.

Ван Броклин, доктор медицины, Хирронс Р.Р., Йолтон Р.Л. (1972) Окулокардиальный рефлекс: обзор. J Am Optom Assoc 53: 407

Google Scholar

31.

Dewar KM, Wishart HY (1976) Окулокардиальный рефлекс. Proc R Soc Med 69: 373

CAS PubMed PubMed Central Google Scholar

% PDF-1.7 % 229 0 объект > эндобдж xref 229 121 0000000016 00000 н. 0000003446 00000 н. 0000003707 00000 н. 0000003734 00000 н. 0000003792 00000 н. 0000003828 00000 н. 0000004404 00000 п. 0000004566 00000 н. 0000004706 00000 н. 0000004906 00000 н. 0000005031 00000 н. 0000005157 00000 н. 0000005283 00000 н. 0000005409 00000 п. 0000005534 00000 п. 0000005660 00000 п. 0000005786 00000 н. 0000005912 00000 н. 0000006037 00000 п. 0000006162 00000 н. 0000006286 00000 н. 0000006411 00000 н. 0000006568 00000 н. 0000006692 00000 н. 0000006817 00000 н. 0000006942 00000 н. 0000007098 00000 н. 0000007260 00000 н. 0000007429 00000 н. 0000007598 00000 н. 0000007767 00000 н. 0000007936 00000 п. 0000008105 00000 н. 0000008274 00000 н. 0000008443 00000 п. 0000008612 00000 н. 0000008781 00000 н. 0000008950 00000 н. 0000009030 00000 н. 0000009110 00000 п. 0000009190 00000 п. 0000009269 00000 н. 0000009349 00000 п. 0000009428 00000 н. 0000009506 00000 н. 0000009584 00000 н. 0000009935 00000 н. 0000010973 00000 п. 0000011132 00000 п. 0000012147 00000 п. 0000012371 00000 п. 0000013277 00000 п. 0000013328 00000 п. 0000013948 00000 п. 0000014365 00000 п. 0000014468 00000 п. 0000014569 00000 п. 0000015054 00000 п. 0000022034 00000 п. 0000022258 00000 п. 0000022558 00000 н. 0000027085 00000 п. 0000027515 00000 п. 0000027950 00000 п. 0000031424 00000 п. 0000031589 00000 п. 0000035153 00000 п. 0000035314 00000 п. 0000036307 00000 п. 0000036605 00000 п. 0000041101 00000 п. 0000041533 00000 п. 0000041957 00000 п. 0000043940 00000 п. 0000045375 00000 п. 0000046793 00000 п. 0000048475 00000 п. 0000049489 00000 п. 0000049576 00000 п. 0000050167 00000 п. 0000050383 00000 п. 0000050691 00000 п. 0000052153 00000 п. ~ SHR, (V6e3D (RD) 3V, d! 씅 7suH

Reflex — Lexikon der Neurowissenschaft

Редакция

Dr.Hartwig Hanser, Waldkirch (Projektleitung)
Christine Scholtyssek (Assistenz)

Fachberater

Prof. Albert Ludolph, Ulm
Prof. Lothar Pickenhain, Leipzig
Prof. Aertsen, Prof., Ad, Freiburg
Aguzzi, Prof., Adriano, Zürich,
Baier, Dr., Harmut, Ulm
Bartels, Prof., Mathias, Tübingen
Becker, Dr., Andreas, Marburg
Born, Prof., Ян, Любек
Брехт, д-р., Stephan, Kiel
Breer, Prof., Heinz, Stuttgart
Carenini, Dr., Stefano, Würzburg
Cruse, Prof., Holk, Bielefeld
Culmsee, Dr., Carsten, Marburg
Denzer, Dr., Alain, Waldenburg
Egert, Dr., Ulrich, Freiburg
Ehrenstein, Dr., Walter, Dortmund
Eurich, Dr., Christian, Bremen
Eysel, Prof., Ulf, Bochum
Fischbach, Prof., Karl-Friedrich, Freiburg
Frey, Dunja , Basel
Fuhr, Dr., Peter, Basel
Greenlee, Prof., Marc, Oldenburg
Hartmann, Beate, Basel
Heck, Dr., Detlef, Freiburg
Heller, Prof., Kurt, München
Henkel, Dr., Rolf, Bremen
Herdegen, Prof., Thomas, Kiel
Herrmann, Dr., Gudrun, Bern
Hilbig, Dr., Heidegard, Leipzig
Хирт, доктор, Франк, Базель
Хубер, доктор, Герхард, Цюрих
Хунд, Мартин, Базель
Иллинг, доктор, Роберт Бенджамин, Фрайбург
Ках, доктор, Стефани, Базель
Кестлер, доктор, Ганс, Ulm
Kaiser, Dr., Reinhard, Freiburg
Kaluza, Jan, Stuttgart
Kapfhammer, Dr., Josef P., Freiburg
Kestler, Dr., Hans, Ulm
Kittmann, Dr., Rolf, Freiburg
Klix, Prof., Friedhart, Berlin
Klonk, Dr., Sabine, Stuttgart
Klumpp, Prof., Susanne, Marburg
Kössl, Dr., Manfred, München
Köster, Dr., Bernd, Freiburg
Kraetschmar, Dr., Gerhard, Ulm
Krieglstein, Prof., Josef, Marburg
Krieglstein, Prof., Kerstin, Homburg
Kuschinsky, Prof., Wolfgang, Heidelberg
Lahrtz, Stephanie, Hampton
Landgraf, Dr., Uta, Stegen
Laux, Thorsten, Basel
Lindemann, Prof., Bernd, Homburg
Löffler, Dr., Sabine, Leipzig
Ludolph, Prof., Albert, Ulm
Malessa, Dr., Rolf, Weimar
Marksitzer, Dr., Rene, Luzern
Martin, Dr., Peter, Kehl- Корк
Мартини, проф., Рудольф, Вюрцбург
Medicus, д-р, Герхард, Таур
Мехрейн, д-р, Сьюзан, Фрайбург
Мейер, д-р, Кирстин, Фрайбург
Менделович, д-р, Аминадав, Базель
Мергнер, проф. ., Thomas, Freiburg
Metzinger, Dr., Thomas, Frankfurt am Main
Mielke, Dr., Kirsten, Kiel
Misgeld, Prof., Ulrich, Heidelberg
Moll, Joachim, Basel
Münte, Prof., Thomas, Magdeburg
Neumann, Dr., Harald, Planegg-Martinsried
Nitsch, Prof., Cordula, Basel
Oehler, Prof., Jochen, Dresden
Otten , Prof., Uwe, Basel
Palm, Prof., Günther, Ulm
Pawelzik, Prof., Klaus, Bremen
Pickenhain, Prof., Lothar, Leipzig
Ravati, Alexander, Marburg
Reichel, Dr., Dirk, Lübeck
Райхерт, проф., Генрих, Базель
Райнхард, д-р, Ева, Берн
Рикманн, д-р., Peter, Würzburg
Riemann, Prof., Dieter, Freiburg
Ritter, Prof., Helge, Bielefeld
Roth, Prof., Gerhard, Bremen
Roth, Lukas WA, Bern
Rotter, Dr., Stefan, Freiburg
Rubin, Dr., Beatrix, Basel
Ruth, Dr., Peter, Giessen
Schaller, Dr., Bernhard, Basel
Schedlowski, Prof., Manfred, Essen
Schneider, Dr., Werner X., München
Scholtyssek, Christine, Umkirch
Schwegler, Prof., Helmut, Bremen
Schwenker, Dr., Friedhelm, Ulm
Singer, Prof., Вольф, Франкфурт-на-Майне,
Шпигель, доктор, Роланд, Цюрих,
Спитцер, проф., Манфред, Ульм,
Штек, проф., Андреас, Базель,
Штайнлехнер, проф., Стефан, Ганновер,
Стефан, доктор, Ахим, Rüsselsheim
Stoeckli, Dr., Esther, Basel
Stürzel, Frank, Freiburg
Swandulla, Prof., Dieter, Erlangen
Tolnay, Dr., Markus, Basel
Unsicker, Prof., Klaus, Heidelberg
Vaas, Rüdheim, Rüdheim Bissingen
van Velthoven-Wurster, Dr., Vera, Freiburg
Walter, Dr., Henrik, Ulm
Wicht, Dr., Helmut, Frankfurt
Wolf, Prof., Gerald, Magdeburg
Wullimann, Prof., Mario, Bremen
Zeilhofer, Dr., Hans-Ulrich, Erlangen
Zimmermann, Prof., Manfred, Heidelberg

ДЫХАТЕЛЬНЫЙ И СЕРДЕЧНЫЙ КОНТРОЛЬ ВО ВРЕМЯ ЭНДОТРАХНОЙ ИНТУБАЦИИ | BJA: British Journal of Anesthesia

Было замечено, что синусовая тахикардия и желудочковые аритмии могут быть спровоцированы снятием лицевой маски с пациентов с гиперкапнией, анестезированных циклопропаном; механизм, вызывающий эти сердечные нарушения, по-видимому, заключается в высвобождении блуждающего нерва после выхода анестетических паров из легких; во время анестезии аритмии подавляются стимуляцией легочно-сердечных рефлексов раздражающими парами анестетика в легких.

Желудочковая тахикардия, связанная с анестезией циклопропаном на фоне гиперкапнии, может быть купирована добавлением эфира к вдыхаемой газовой смеси. Эфир действует, стимулируя легочно-сердечные рефлексы и вызывая рефлекторное торможение эктопических сердечных сокращений.

Описан метод анестезии, облегчающий быструю эндотрахеальную интубацию. Он включает использование циклопропана, кислорода, диоксида углерода, эфира и атропина.Описаны профилактика и контроль сердечных аритмий, которые могут быть спровоцированы комбинацией вышеуказанных лекарственных средств.

В результате наблюдений, проведенных во время 2000 эндотрахеальных интубаций, было высказано предположение, что сердечные аритмии, которые могут последовать за интубацией, связаны либо с высвобождением из влагалища после выхода анестетиков из легких, либо с частичной асфиксией в результате бронхоспазма, спровоцированного введением трубок у неадекватно анестезированных пациентов.

Было замечено, что можно интубировать пациента, не вызывая респираторных или сердечных расстройств, если используется умеренно глубокая анестезия циклопропаном; использование электрокардиографа с визуальным экраном необходимо, чтобы кардиологический контроль был точным и безопасным. Преимущества циклопропана заключаются в его быстрой индукции и быстром восстановлении.

Были упомянуты некоторые недостатки, связанные с премедикацией морфином.

Были описаны преимущества эндотрахеальной анестезии; По всей видимости, это происходит из-за отмены рефлекса Крачмера из-за наличия эндотрахеальной трубки.

Границы | Определение и диагностика тригеминокардиального рефлекса: обоснованный теоретический подход к обновлению

Введение

Тригеминокардиальный рефлекс (TCR) — это старый филогенетический рефлекс, который проявляется как внезапное начало изменений гемодинамических параметров, таких как частота сердечных сокращений (ЧСС) и среднее артериальное кровяное давление (MABP), а также апноэ и повышенная подвижность желудка во время стимуляции любых ветвей. тройничного нерва. Впервые обнаруженный Kratschmer в 1870 году (1), периферический вариант TCR был установлен как рефлекс Ашнера-Дагнини (позже известный как окулокардиальный рефлекс) Ашнером и Дагнини в 1908 году (2).К другим пионерам в этой области относятся Кумада и его коллеги (описали реакцию на депрессию тройничного нерва) (3), Шелли и Черч (придумал термин TCR), оба работали на моделях на животных. Старший автор впервые описал и установил центральное проявление TCR у людей во время операции на мостомозжечковом углу в 1999 году (4). Эти авторы показали соответствующее снижение более чем на 20% MABP и HR после центральной стимуляции тройничного нерва у 14 из 125 пациентов (11%), перенесших операцию по удалению опухоли в мосто-мозжечковом углу.В этой работе дано структурированное объяснение и относительно простое, но возникающее определение TCR, поэтому впервые разрабатывается основа для сравнения дальнейших исследований (4). Шаллер и его коллеги также исследовали TCR в различных клинических вариантах в течение следующих лет (5–23) и разработали установленную в настоящее время классификацию между периферическим, центральным и ганглиозным подтипами TCR (24). В этой структурированной классификации наиболее известный окулокардиальный рефлекс включен как периферический подтип TCR.С момента публикации этих первых статей в 1999 г., это лучше и лучше изученное явление вызвало повышенный интерес в нейрохирургии и нейроанестезии, что подтверждается растущим числом публикаций. Однако с первого дня исследований все еще существуют различные новые варианты клинического определения TCR, поскольку все они разрабатывались на постоянной основе в течение последних почти 20 лет. Сейчас, когда все больше и больше статей описывают различные клинические подтипы, а также недооцененную хроническую подформу TCR, необходимо снова искать более подробное определение TCR с более систематическим подходом и восполнить этот пробел в литературе.Целью данной работы является разработка с помощью подхода обоснованной теории рабочего клинического определения, применимого ко всем подтипам TCR.

Методология

Чтобы получить лучшее определение TCR, был использован подход обоснованной теории. Wolfswinkel et al. сообщили о практическом применении подхода обоснованной теории, предложенного Штраусом и Корбином (25, 26), в методическом обзоре литературы (27), так как это обнаруживается во все большем количестве литературы по TCR.Они описали: «Применение обоснованной теории направлено на то, чтобы указать на прочно укоренившиеся и плодотворные новые связи между переменными» (стр. 2). Чтобы получить такие более «плодотворные новые связи между переменными», мы выбрали метод обзора литературы по обоснованной теории, поскольку нашей целью было заполнить пробел в литературе и найти более сбалансированное определение TCR, которое включает все недавно обнаруженные подтипы TCR.

Мы рассмотрели четыре ключевых вопроса, а именно выборку, креативность, рефлексивность и точность, как указал Катклифф (28) как основополагающие для использования обоснованной теории в качестве метода исследования.Однако для создания метода обзора литературы с обоснованной теорией пятиэтапный процесс, который Вольфсвинкель и др. (27) было принято предложенное: «определить», «найти», «выбрать» (как все три, охватываемые литературным исследованием), «проанализировать» и «представить» (как оба представлены в разделе «Результат»).

Литературные исследования

Авторы провели систематическое исследование литературы в базах данных PubMed (MEDLINE), EMBASE (Ovid SP) и ISI Web of Sciences с 1/2005 по 8/2015. Поисковые запросы включали «тригеминокардиальный рефлекс», «тригемино-кардиальный рефлекс», «депрессорную реакцию тройничного нерва» и «окулокардиальный рефлекс.”Все публикации были включены, и списки литературы всех включенных статей были просмотрены для выявления дополнительных релевантных статей.

Определение TCR

Мы определили возникновение эпизода TCR для неограничительной цели этого исследования как брадикардия ; падение ЧСС ниже 60 / мин или 20% или более от исходного уровня и / или асистолия. Кроме того, TCR должен был произойти в клинических условиях во время операции и соответствовать по крайней мере одному из основных критериев TCR, как ранее было определено авторами (правдоподобие или обратимость) (4, 24).Существует острая потребность в подробном описании и понятной причинно-следственной связи (4, 24) для каждого включенного случая. Но для ретроспективного дизайна этого исследования и для рассмотрения различных клинических проявлений подтипов TCR гипотензия, а следовательно, снижение RR ниже 90/60 мм рт.

Дополнительные критерии включения в выборку, выходящие за рамки уже упомянутых временных рамок и поисковых запросов, включали тип статьи, возраст и язык: описание случая или серию случаев с возрастом пациентов от 1 до 99 лет, опубликованные на английском, немецком или немецком языках. Французкий язык.Мы включили все статьи, в которых сообщалось о TCR в клинических условиях во время операции, как определено ранее. Если ссылки на доступную полнотекстовую версию не было, мы пытались связаться с автором напрямую; в случае неудачи мы исключаем статью. Все дела TCR были проверены на двойную публикацию.

Первичный поиск выявил 486 исследований. После использования критериев включения в первичный результат поиска в это исследование осталось включить в общей сложности 45 исследований.

Обоснованная теория

Использован подход конструктивистской обоснованной теории (29).Данные, использованные в процессе оценки, были в основном собраны в литературных исследованиях. Были собраны дальнейшие идеи лидеров мнений и собственные концепции мышления исследователей, разработанные в результате многолетней работы в этой области. На протяжении всего рабочего процесса мы записывали наши идеи, впечатления и концепции в учебный дневник. Собранные данные подверглись процессу открытого, аксиального и выборочного кодирования. Результатом этого процесса является модель, которая развивается путем колебания между конкретными данными и уровнем модели, между индуктивным и дедуктивным мышлением, а также между открытым, осевым и избирательным кодами.Таким образом, данные формируются и окрашиваются в соответствии с точками зрения, ценностями и позициями исследователя. Эта позиция занимает золотую середину между реалистическими и постмодернистскими позициями, предполагая «жесткую реальность», в то же время, поскольку она предполагает множественные реальности и множественные взгляды на эти реальности (30).

Поэтому мы выполнили обзор литературы, как описано ранее. Обзор литературы был завершен обобщением неадекватности теоретических основ для объяснения того, что происходит в предлагаемой области исследования.Затем возникла потребность в поиске новых литературных источников, ранее не исследованных, чтобы заполнить пробелы.

Охваченные темы

Основная цель этого исследования заключалась в том, чтобы восполнить пробел в литературе и создать рабочее определение, которое приведет к обновленной модели определения TCR. Он включает в себя все недавно описанные подтипы и новые знания о физиологической основе этой модели.

Результаты

Новые результаты, основанные на этом обоснованном теоретическом подходе, представлены ниже, разделенные по различным затронутым темам.

Рефлекторная дуга TCR — уникальная сущность

TCR вызывается физической и / или химической стимуляцией любого из нервных окончаний ветвей пятого черепного нерва. После активации сенсорных волокон афферентный сигнал передается через гассерианский ганглий к сенсорному ядру тройничного нерва, расположенному на дне четвертого желудочка. Связь между афферентным и эфферентным путями образует мелкие межпунктовые волокна ретикулярной формации; они соединяют сенсорное ядро V черепного нерва с эфферентными премоторными нейронами, расположенными преимущественно в ядре неоднозначного и дорсальном двигательном ядре блуждающего нерва (31).Завершая этот путь, активация кардиоингибиторных парасимпатических нейронов блуждающего нерва (5, 32) приводит к клиническим проявлениям. Связь между афферентными и эфферентными волокнами предположительно полностью расположена в стволе мозга, поскольку экспериментальные исследования на децеребрированных животных показали аналогичный тригеминокардиальный потенциал (5, 33). Однако что касается афферентного пути, существуют заметные различия в подтипах TCR, которые приводят к разным рефлекторным дугам. Периферически стимулированный TCR связан в первую очередь через спинного ядра тройничного нерва с ядром Köliker-Fuse, тогда как центрально стимулированный TCR передается через ядро одиночного тракта к латеральному парабрахиальному ядру (31, 34) .Предыдущие исследования показали для периферического подтипа (см. Ниже) совместную активацию парасимпатической и симпатической нервной системы (35). Эти данные приводят к модели, в которой коактивация приводит к (симпатически опосредованной) нормо- / гипертонии и (опосредованной парасимпатией) брадикардии. В этой модели в центральном подтипе отсутствует или, по крайней мере, менее сильная активация симпатической нервной системы (23, 24). Этот феномен объясняет классическое клиническое проявление, описанное в 1999 г. старшим автором (4).Похоже, что дефектное взаимодействие нейронов может играть принципиальную роль в предрасположенности к TCR (36), как это уже предполагалось в случае SIDS (37).

Обновленная категоризация TCR, ведущая к новому рабочему определению

В качестве обновления классической классификации, которая делит TCR на центральный, периферический и подтип ганглиев (24), обновленные категории TCR по-прежнему основаны на местоположении триггерной точки (23). Но триггерная точка в центре гассерианского ганглия теперь подразделяется на центральную TCR и TCR ствола мозга.Де Йонг и др. в исследованиях на животных показали, что инъекция норадреналина с обеих сторон ствола мозга, то есть в область solitus tractus, приводит к снижению MABP и HR у анестезированных крыс (38). Также было замечено, что эффект введенного норадреналина был предотвращен предыдущей инъекцией блокирующего α-адренорецептор агента фентоламина в то же место. Авторы, следовательно, предположили ингибирующую роль α-адренорецепторов в ядерном тракте solitarii в центральном контроле MABP.Кроме того, в клинических условиях имеются сообщения о пациентах с травмой ствола головного мозга, предполагающие, что различия в интервалах MABP требуют неповрежденного ствола мозга, тогда как низкочастотные ритмы АД ~ 0,06 ± 0,02 Гц могут сохраняться симпатическими спинномозговыми цепями (39–41). Эта гипотеза остается одним из черных пятен в исследованиях TCR, поскольку с клинической точки зрения такие изменения в стволе мозга должны присутствовать в случае TCR, но это никогда не было доказано.

Аналогичным образом, периферийный TCR также показал новую категорию, кроме периферийных, как классический TCR.Последние исследования показали схожие рефлекторные дуги между TCR и дайвинг-рефлексом (DR) (37). DR, еще один филогенетический рефлекс старого ствола мозга, инициирует задержку дыхания, замедление ЧСС, снижение сердечного выброса, периферическую вазоконстрикцию и увеличение MABP (5, 42). Как и TCR, DR часто наблюдается у новорожденных, вызывая снижение ЧСС (5–51%) при однократном погружении лица (43, 44). DR запускается сенсорным входом на тройничный нерв и поэтому рассматривается как подгруппа TCR.В отличие от TCR, DR проявляется клинически, наряду с апноэ и брадикардией, как гипертензия из-за симпатической вазоконстрикции. Эти результаты подтверждают новое рабочее определение, согласно которому более периферическая триггерная точка тройничного нерва вокруг его хода приводит к более сильной активации симпатической нервной системы и, следовательно, клинически проявляется как брадикардия с гипертензией (24) или апноэ (45).

Спинально-сердечный рефлекс (SCR) — новый феномен в схеме классификации TCR

Chowdhury and Schaller (46) недавно впервые описали существование SCR во время прямых или косвенных манипуляций с твердой мозговой оболочкой во время операции на позвоночнике.Механическое растяжение твердой мозговой оболочки с его внутренней и внешней иннервацией считалось наиболее мощным провоцирующим фактором, вызывающим этот рефлекс. Как и в каждом рефлексе, у этого SCR есть порог, от которого он будет запускаться, что объясняет, что не каждая манипуляция твердой мозговой оболочкой приводит к рефлекторной реакции. Однако такие вазовагальные реакции также являются существенной частью проявления боли / страха / других эмоциональных факторов и / или снижения венозного возврата по любой причине. Обычное проявление вазовагальности включает брадикардию (парасимпатическая активация) и / или гипотензия (симпатическое торможение).В клинической практике SCR — еще одна потенциальная подгруппа TCR — вызванная острым растяжением твердой мозговой оболочки (иннервируемой V1) помимо хирургических манипуляций, например, после разрыва аневризмы, может играть важную роль в высокой смертности, проявляющейся в начале после SAH. (42, 47, 48). Основываясь на нескольких наблюдениях, кажется, что внезапное уменьшение венозного возврата может активировать такой путь (49, 50).

Критерии определения TCR

Тригеминокардиальный рефлекс обычно определяется как внезапное снижение ЧСС и САД более чем на 20% по сравнению с исходными значениями (4).В некоторых статьях анализировался TCR с менее строгими определениями и задавался вопрос о наблюдаемом рефлексе, сопровождающемся 10% -ным изменением ЧСС и САД от исходного уровня (51). В результате продолжающейся дискуссии о клиническом определении TCR, в соответствии с причинно-следственной связью, наша группа авторов в предыдущем исследовании (4, 52) показала четыре критерия определения, которые позволяют идентифицировать внезапное изменение гемодинамического параметра как TCR (24). Поэтому мы определили , два основных критерия (достоверность и обратимость) и , два второстепенных критерия (повторение и предотвращение).Предполагаемое событие TCR должно соответствовать этим двум основным критериям, но не все критерии должны / всегда могут требоваться для подтверждения TCR. Однако существует больше критериев; тем более подтвержденным является TCR. С одной стороны, для правдоподобия требуется, чтобы событие было прямым результатом физических или химических манипуляций (стимуляции) тройничного нерва или его периферических ветвей. Должна быть прямая связь во времени и действии между стимуляцией и реакцией (гемодинамические изменения, апноэ и повышенная моторика желудка).С другой стороны, обратимость описывает, что прекращение стимулирующего стимула должно привести к прекращению события TCR. Однако в клинических условиях есть некоторые сообщения о продолжающейся асистолии после прекращения манипуляции, которая потребовала сердечно-легочной реанимации, возможно, из-за феномена «точки невозврата» (53). Согласно второстепенным критериям повторение стимула должно вызывать рефлекс каждый раз, с точки зрения этики этот критерий не может быть оценен в каждом случае TCR в повседневной практике, но соблюдается при некоторых обстоятельствах (19, 54).Как показывает практика, более легкие и нежные манипуляции с пятым черепным нервом могут либо предотвратить возникновение TCR, либо привести к менее серьезным симптомам, что, следовательно, является наиболее важной профилактической процедурой. Другие, не абсолютные методы включают блокаду нерва местными анестетиками или предварительное введение холинолитиков. Важно понимать, что второстепенные критерии не являются абсолютными критериями, поскольку ни повторение, ни профилактика не могут быть полностью гарантированы ни с клинической, ни с патофизиологической точки зрения.

Клинический пример

Следующий клинический случай уже опубликован (21), но подчеркивает, что наше новое рабочее определение улучшает описание феномена TCR.

Молодой здоровый пациент получил травму левого глаза и развил диплопию верхнего взгляда. Компьютерная томография выявила перелом левого дна орбиты и минимальное ущемление мягких тканей. В то время пациенту велось консервативное лечение. Через 1 месяц пациентка жаловалась на несколько эпизодов головокружения при взгляде вверх, сердцебиения и боли в груди слева.Холтеровское мониторирование показало нормальный синусовый ритм, но имелись множественные преждевременные желудочковые комплексы. Стресс-электрокардиография и эхокардиография также не выявили отклонений. У пациента также стало наблюдаться замедление пульса во время сна и отдыха. При обследовании его ЧСС в покое и артериальное давление (бодрствование) составляли 60 ударов в минуту и 130/80 мм рт. Ст. Соответственно, а во время сна снижались до 50 ударов в минуту и 100/60 мм рт. Ст. Соответственно. Пациент также жаловался на несколько эпизодов прерывания сна из-за резких колебаний ЧСС и САД.Эти симптомы прогрессировали, и через несколько месяцев пациент был прооперирован по поводу левосторонних переломов дна орбиты. Через пару дней после операции сердечно-сосудистые симптомы резко улучшились.

Интерпретация

Судя по клиническому течению, описанный здесь случай перелома орбиты представляет собой явный TCR. Однако, основываясь на строгих критериях определения 1999 г. (4) (снижение ЧСС и МАДД на 20%; причинно-следственная связь), TCR не может быть диагностирован, поскольку ночной сон характеризуется (физиологическим) длительным снижением артериального давления.При более гибком рабочем определении (два основных и два второстепенных критерия) TCR можно диагностировать как выполнение трех (достоверность, обратимость и повторение) из четырех критериев.

Обсуждение

Подход обоснованной теории привел к нескольким важным новым открытиям в определении TCR.

Требуется новое рабочее определение

Что касается новых результатов в критериях категоризации и определения, но также и в отношении все более и более разнообразных явлений, связанных с TCR (46, 55–57), было очевидно, что до сих пор установленное определение строгого 20% снижения ЧСС и МАДД было больше не подходит для всех типов TCR.Текущие исследования приводят к более гибкому рабочему определению, которое лучше адаптируется к недавно существующим различным подтипам TCR (22, 23, 31, 58, 59), и помогло закрыть этот важный пробел в литературе.

Роль HR — Обновлено

Как видно из предыдущих исследований, изменение ЧСС при проявлении TCR описывается как замедление во всех подгруппах TCR, за исключением некоторых сообщений о TCR из подтипа Ganglion. Независимо от того, в каком анатомическом месте стимулируется тройничный нерв, блуждающий сигнал приведет к замедлению ЧСС, что редко приводит к асистолии (22, 60–62).Патофизиологически это проявление объясняется сильной активацией парасимпатической нервной системы. Кардиоингибирующие волокна, образующие эфферентную часть рефлекторной дуги (см. Выше), соединяют двигательное ядро блуждающего нерва с миокардом (61). Эти волокна оказывают основное влияние на атриовентрикулярные узлы, а не на желудочки, и, следовательно, имеют хронотропный эффект. Активация блуждающего нерва, кардиоингибиторных волокон, соответственно, приводит к превышению баланса между парасимпатической нервной системой и симпатической нервной системой.В результате вегетативная нервная система теряет способность должным образом реагировать на изменения MABP, чтобы обеспечить объем выброса для достаточного распределения крови. На этом этапе TCR также может стать симптоматическим у пациентов, находящихся в сознании. Эти симптомы чаще всего наблюдаются при хроническом проявлении TCR (21, 24, 63). Согласно действующей доктрине, изменение ЧСС, соответственно замедление, должно быть постоянным наблюдением для выявления эпизода TCR.

Роль MABP — Обновлено

При эпизоде TCR, MABP, как правило, влияет на гипотензию.Было замечено, что анатомическое расположение стимуляции вокруг хода пятого черепного нерва имеет большое влияние, если MABP увеличивается или уменьшается (24). Похоже, что чем более периферическим является стимуляция тройничного нерва, тем сильнее оно увеличивается и, в свою очередь, чем центральнее, тем сильнее снижается MABP в эпизоде TCR (24). Самое высокое артериальное давление наблюдалось в DR как, вероятно, очень периферический вариант TCR (23, 37). При ДР, вызванной погружением головы в холодную воду, наблюдается обязательное повышение МАВД (в сочетании с брадикардией с экономией кислорода).Интенсивность гемодинамических изменений пропорционально изменяется с увеличением раздражителей (например, температуры воды) (37). Преобразуя эти наблюдения MABP в определенные критерии, падение MABP как критерия TCR, вероятно, не следует фиксировать до определенного процента снижения (в отличие от принятых критериев определения 20% снижения HR и MABP). Более того, если идентификация TCR является результатом гибкой модели суррогатного определения, которая включает все подтипы TCR.

Согласно предыдущему определению, часто сообщаемая артериальная гипертензия в периферических случаях TRC вынуждала эти клинические проявления не рассматривать как TCR, хотя они соответствовали основным критериям определения (достоверность и обратимость). Дальнейшие исследования с точной оценкой изменений параметров во время эпизодов TCR необходимы для оценки представленных здесь гипотез о том, что снижение MABP является только факультативным и требуется разработать новое рабочее определение, применимое в клинических и исследовательских условиях.

Ограничение новой суррогатной модели

Модель, основанная на гемодинамических изменениях, таких как ЧСС и МАД, имеет ограниченную диагностическую надежность. Новая, более гибкая модель включает все эпизоды TCR, которые удовлетворяют консервативным критериям включения 20% снижения ЧСС и МАД. С адаптацией к подтипам с меньшей гипотензией (например, периферической и DR) новые эпизоды будут и могут быть идентифицированы и объявлены как TCR. Это, в основном, с клинической точки зрения, необходимо при атипичных, но не менее тяжелых гемодинамических изменениях.Обнаружение незначительных проявлений TCR, которые напоминают физиологические изменения MABP / HR, вызванные изменениями положения пациентов, болевыми реакциями или побочными эффектами лекарств, все еще является сложной задачей. Модель, включающая большее количество случаев, автоматически показывает больше ложноположительных эпизодов, которые ошибочно объявляются TCR, в то время как строгая модель, с другой стороны, рискует исключить легкое проявление TCR и, таким образом, недооценить реальное количество TCR. Требуемое изменение ЧСС на 20% кажется с клинической и исследовательской точки зрения разумным.Если представленные здесь гипотезы могут быть подтверждены систематическим исследованием, гипотензия в дальнейшем будет критерием, помогающим идентифицировать потенциальный случай TCR, но не будет фундаментальным явлением.

Рабочее определение всегда охватывает только часть реальности, и представленная здесь попытка не является исключением. Вскоре это рабочее определение также необходимо проверить в клинических условиях и, при необходимости, скорректировать с учетом дальнейших результатов. Основные вопросы, на которые необходимо ответить, если представленное здесь рабочее определение концептуально обосновано, т.е.д., имеют ли они общие симптомы TCR, наблюдаемые в различных клинических условиях, и являются ли они достаточно надежными для проведения последовательных трансляционных исследований. Наша модель, разработанная на основе статистических исследований, более полезна для серии случаев, чем для отдельного случая. Отдельный случай всегда сложно дать рабочему определению; даже нынешнее определение не исключает этого.

Практическое применение модели

В повседневной практике эпизод TCR может вызвать тяжелую брадикардию вплоть до асистолии и гипотонии.Несколько сообщений о повторяющихся TCR у пациентов приводят к предположению, что более мощный триггер тройничного нерва вызывает более заметные гемодинамические изменения (37, 54, 64, 65). Поскольку только нежный контакт с тройничным нервом является одной из рекомендаций по предотвращению TCR (31, 52), диагностический инструмент для предстоящих легких эпизодов TCR имеет важное значение. Раннее обнаружение случаев TCR может помочь анестезиологу предупредить хирурга о возможных более серьезных изменениях гемодинамических параметров. Представленное здесь рабочее определение представляет собой основу новой модели мышления, которая способствует выявлению случаев TCR в повседневной практике.Он отделяет случаи TCR от другого брадикардического явления с другим происхождением, также требующего совершенно другого лечения. В таком контексте текущая модель имеет большое значение не только для уточнения дальнейших клинических исследований, но и для непосредственного улучшения лечения наших пациентов.

Взгляд в будущее

Определение TCR находится в постоянном процессе. Дальнейшие исследования гемодинамических изменений, связанных с подтипами, необходимы для разработки и подтверждения суррогатной модели определения для клинических и исследовательских условий.Важной частью современных знаний, полученных в результате анализа отчетов о случаях (66), являются дополнительные отчеты и метаанализы, которые имеют первостепенное значение для дальнейшего понимания поведения TCR. В этом случае существует потребность в постоянной гибкости в моделях определения в соответствии с расположением триггерной точки и полученной подгруппой, которая помогла объяснить дальнейшие детали TCR.

Заключение

Используя обоснованный теоретический подход, представленное здесь рабочее определение улучшает наше понимание TCR; как в исследованиях, так и в клиниках.Однако, как и любое предположение, оно не может объяснить весь феномен. Но представленная здесь модель является значительным шагом к более детальному и точному пониманию TCR.

Авторские взносы

CM и BS создали концепцию работы и выполнили сбор данных и проект. Вместе с TC они проанализировали и интерпретировали данные. Все авторы помогли с критической доработкой и окончательным утверждением.

Заявление о конфликте интересов

Авторы заявляют, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Финансирование

Это исследование не получало специального гранта от какого-либо финансирующего агентства в государственном, коммерческом или некоммерческом секторах.

Список литературы

1. Kratschmer F. Über Reflexe von der Nasenschleimhaut auf Atmung und Kreislauf. Sber Akad Wiss Wien (1870) 62: 147–70.

Google Scholar

2. Aschner B. Über einen bisher nicht beschriebenen Reflex vom Auge auf Kreislauf und Atmung: Verschwinden des radialis Pulses bei Druck auf das Auge. Вена (1908) 21: 1529.

Google Scholar

3. Кумада М., Дампни Р.А., Рейс Д.Дж. Депрессорная реакция тройничного нерва: сердечно-сосудистый рефлекс, исходящий из тройничной системы. Brain Res (1975) 92 (3): 485–9. DOI: 10.1016 / 0006-8993 (75)-2

CrossRef Полный текст | Google Scholar

4. Schaller B, Probst R, Strebel S, Gratzl O. Тригеминокардиальный рефлекс во время операции на мозжечковом мостике. J Neurosurg (1999) 90 (2): 215–20.DOI: 10.3171 / jns.1999.90.2.0215

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

7. Шаллер Б. Тригемино-сердечный рефлекс при микрососудистой декомпрессии тройничного нерва при невралгии тройничного нерва. J Neurosurg Anesthesiol (2005) 17 (1): 45–8.

PubMed Аннотация | Google Scholar

8. Шаллер Б.Дж., Бухфельдер М. Отсроченный тригеминокардиальный рефлекс, вызванный интраорбитальным инородным телом. Ophthalmologica (2006) 220 (5): 348.DOI: 10.1159 / 000094629

CrossRef Полный текст | Google Scholar

9. Шаллер Б., Бухфельдер М. Тригемино-кардиальный рефлекс: недавно обнаруженный «кислородсохраняющий» ответ? Потенциальная терапевтическая роль физиологического рефлекса. Arch Med Sci (2006) 2 (1): 3–5.

Google Scholar

10. Schaller BJ. Назогастральный рефлекс у людей, предложенный в качестве потенциальной причины симптомов со стороны верхних отделов желудочно-кишечного тракта, ранее был описан как тригемино-сердечный рефлекс. Med Hypotheses (2007) 69 (5): 1158. DOI: 10.1016 / j.mehy.2007.05.016

CrossRef Полный текст | Google Scholar

11. Шаллер Б., Филис А., Бухфельдер М. Тригеминокардиальный рефлекс при эмболизации внутричерепной дуральной артериовенозной фистулы. AJNR Am J Neuroradiol (2008) 29 (7): E55. DOI: 10.3174 / ajnr.A1072

CrossRef Полный текст | Google Scholar

12. Шаллер Б., Санду Н., Филис А., Бухфельдер М. Перибульбарная блокада или местное применение местной анестезии в комбинации для детской хирургии косоглазия. Анестезия (2008) 63 (10): 1142–3; ответ автора 1143–4. DOI: 10.1111 / j.1365-2044.2008.05693_1.x

CrossRef Полный текст | Google Scholar

13. Шаллер Б.Дж., Филис А., Бухфельдер М. Тригемино-сердечный рефлекс у людей, инициируемый периферической стимуляцией во время нейрохирургических операций на основании черепа. Его первое описание. Acta Neurochir (Wien) (2008) 150 (7): 715–7; обсуждение 717–8. DOI: 10.1007 / s00701-008-1602-1

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

14.Шаллер Б.Дж., Распер Дж., Филис А., Бухфельдер М. Разница в функциональном исходе ипсилатерального шума в ушах после интраоперационного возникновения тригемино-сердечного рефлекса в хирургии вестибулярных шванном. Acta Neurochir (Wien) (2008) 150 (2): 157–60. DOI: 10.1007 / s00701-007-1476-7

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

15. Шаллер Б., Санду Н., Филис А., Оттавиани Г., Распер Дж., Нётен С. и др. Тригемино-кардиальный рефлекс: депрессивные реакции тройничного нерва во время хирургии основания черепа. Clin Neurol Neurosurg (2009) 111 (2): 220. DOI: 10.1016 / j.clineuro.2008.09.024

CrossRef Полный текст | Google Scholar

16. Санду Н., Спириев Т, Леметр Ф, Филис А, Шаллер Б; Группа обследования тригемино-сердечного рефлекса (TCREG). Новые молекулярные знания о тригемино-сердечном рефлексе как мозговом кислородсохраняющем рефлексе. ScientificWorldJournal (2010) 10: 811–7. DOI: 10.1100 / tsw.2010.71

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

17.Спириев Т., Кондофф С., Шаллер Б. Тригеминокардиальный рефлекс во время временного клипирования в аневризматической хирургии: первое описание. J Neurosurg Anesthesiol (2011) 23 (3): 271–2. DOI: 10.1097 / ANA.0b013e3182204c2c

CrossRef Полный текст | Google Scholar

18. Спириев Т, Кондофф С, Шаллер Б; Группа тригемино-кардиорефлексного обследования. Сердечно-сосудистые изменения после субарахноидального кровоизлияния, инициированного тригеминокардиальным рефлексом — первое описание серии случаев. J Neurosurg Anesthesiol (2011) 23 (4): 379–80.DOI: 10.1097 / ANA.0b013e3182312486

CrossRef Полный текст | Google Scholar

19. Спириев Т., Цеков С., Лалева Л., Костадинова С., Кондофф С., Санду Н. и др. Центральный тригеминокардиальный рефлекс в детской нейрохирургии: клинический случай и обзор литературы. J Med Case Rep (2012) 6: 372. DOI: 10.1186 / 1752-1947-6-372

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

20. Чоудхури Т., Каппеллани Р. Б., Шаллер Б.; Группа исследования тригеминокардиального рефлекса (TCREG).Ретрогассериевый глицериновый ризолиз: первое описание возникновения тригеминокардиального рефлекса. J Neurosurg Anesthesiol (2014) 26 (1): 86–7. DOI: 10.1097 / ANA.0b013e318297f96a

CrossRef Полный текст | Google Scholar

21. Чоудхури Т., Каппеллани Р., Шаллер Б. Хронический тригемино-сердечный рефлекс у пациента с переломом орбитального дна: роль хирургического вмешательства и первое описание. J Neurosurg Anesthesiol (2014) 26 (1): 91. DOI: 10.1097 / ANA.0b013e3182a1a691

CrossRef Полный текст | Google Scholar

22.Мьюли К., Чоудхури Т., Санду Н., Рек М., Эрн П., Шаллер Б. Анестезирующее влияние на возникновение и лечение тригемино-сердечного рефлекса: систематический обзор литературы. Медицина (Балтимор) (2015) 94 (18): e807. DOI: 10.1097 / MD.0000000000000807

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

23. Мьюли К., Чоудхури Т., Санду Н., Шаллер Б.Дж. Мета-области тригеминокардиального рефлекса в основании черепа: нейроанатомическая модель «мышления». J Neurosurg Anesthesiol (2016) 28 (4): 437–8.DOI: 10.1097 / ANA.0000000000000240

CrossRef Полный текст | Google Scholar

24. Мьюли К., Голанов Э., Чоудхури Т., Эрн П., Шаллер Б. Сердечный рефлекс тройничного нерва: новая модель мышления об определении на основе обзора литературы. Медицина (Балтимор) (2015) 94 (5): e484. DOI: 10.1097 / MD.0000000000000484

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

25. Штраус А.Л., Корбин Дж. М.. Основы методов качественного исследования и процедуры разработки обоснованной теории .Таузенд-Окс: Публикации SAGE (1998).

Google Scholar

26. Ансельм Л., Штраус JMC. Основы качественных исследований: процедуры и методы обоснованной теории . Таузенд-Оукс: Публикации SAGE (1990).

Google Scholar

27. Вольфсвинкель Дж., Фуртмюллер Э., Вильдером С. Использование обоснованной теории как метода строгого обзора литературы. Eur J Inf Syst (2013) 22 (1): 45–55. DOI: 10.1057 / ejis.2011.51

CrossRef Полный текст | Google Scholar

29.Чармаз К. Обоснованная теория: объективистский и конструктивистский методы. В: Дензин Н.К., Линкольн Ю.С., ред. Справочник по качественным исследованиям . Таузенд-Оукс, Калифорния: Sage Publications, Inc. (2000). п. 509–35.

Google Scholar

30. Рамальо Р., Адамс П., Хуггард П., Хоар К. Обзор литературы и методология конструктивистской теории. Forum Qual Soc Res (2015) 16 (3): 19. DOI: 10.17169 / fqs-16.3.2313

CrossRef Полный текст | Google Scholar

31.Чоудхури Т., Менделовит Д., Голанов Э., Спириев Т., Арашо Б., Санду Н. и др. Тригеминокардиальный рефлекс: современные клинические и физиологические знания. J Neurosurg Anesthesiol (2015) 27 (2): 136–47. DOI: 10.1097 / ANA.0000000000000065

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

32. Lang S, Lanigan DT, van der Wal M. Тригеминокардиальные рефлексы: верхнечелюстные и нижнечелюстные варианты окулокардиального рефлекса. Can J Anaesth (1991) 38 (6): 757–60.DOI: 10.1007 / BF03008454

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

33. Эльснер Р., Гуден Б. Дайвинг и асфиксия. Сравнительное исследование животных и человека. Monogr Physiol Soc (1983) 40: 1–168. DOI: 10.1017 / CBO9780511735714.002

CrossRef Полный текст | Google Scholar

34. Шаллер Б., Корнелиус Дж. Ф., Прабхакар Х., Кербель А., Гнэналингхам К., Санду Н. и др. Тригемино-сердечный рефлекс: обновление современных знаний. J Neurosurg Anesthesiol (2009) 21 (3): 187–95.DOI: 10.1097 / ANA.0b013e3181a2bf22

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

35. McCulloch PF, Faber KM, Panneton WM. Электрическая стимуляция переднего решетчатого нерва вызывает реакцию ныряния. Brain Res (1999) 830 (1): 24–31. DOI: 10.1016 / S0006-8993 (99) 01374-8

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

36. Дергачева О., Яманака А., Шварц А. Р., Полоцкий В. Ю., Менделовиц Д. Гипоксия и гиперкапния подавляют нейроны орексина гипоталамуса у крыс. J Neurophysiol (2016) 116 (5): 2250–9. DOI: 10.1152 / jn.00196.2016

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

37. Леметр Ф., Чоудхури Т., Шаллер Б. Тригеминокардиальный рефлекс — сравнение с рефлексом ныряния у людей. Arch Med Sci (2015) 11 (2): 419–26. DOI: 10.5114 / aoms.2015.50974

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

38. Де Йонг В. Норадреналин: центральный тормозящий контроль артериального давления и частоты сердечных сокращений. Eur J Pharmacol (1974) 29 (1): 179–81. DOI: 10.1016 / 0014-2999 (74)

-5

CrossRef Полный текст | Google Scholar

39. Новак В., Новак П., де Марчи М., Шондорф Р. Влияние тяжелой травмы ствола мозга на частоту сердечных сокращений и колебания артериального давления. Clin Auton Res (1995) 5 (1): 24–30. DOI: 10.1007 / BF01845495

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

41. Шаллер Б., Граф Р. Церебральная ишемия и реперфузия: патофизиологическая концепция как основа клинической терапии. J Cereb Blood Flow Metab (2004) 24 (4): 351–71. DOI: 10.1097 / 00004647-200404000-00001

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

46. Чоудхури Т., Шаллер Б. Отрицательный хронотропный эффект во время операции на поясничном отделе позвоночника: системный обзор и агрегирование новой модели спинномозгового сердечного рефлекса. Медицина (Балтимор) (2017) 96 (1): e5436. DOI: 10.1097 / MD.0000000000005436

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

47.Голанов Е.В., Бовшик Е.И., Вонг К.К., Паутлер Р.Г., Фостер С.Х., Федерли Р.Г. и др. Субарахноидальное кровоизлияние, вызванное блокадой оттока спинномозговой жидкости: роль фактора свертывания мозга III (тканевого фактора). J Cereb Blood Flow Metab (2017). DOI: 10.1177 / 0271678X17701157

CrossRef Полный текст | Google Scholar

48. Рейс DJ, Голанов Э.В., Галеа Э., Файнштейн Д.Л. Центральная нейрогенная нейропротекция: центральные нервные системы, защищающие мозг от гипоксии и ишемии. Ann N Y Acad Sci (1997) 835: 168–86.DOI: 10.1111 / j.1749-6632.1997.tb48628.x

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

49. Pollard JB. Остановка сердца во время спинальной анестезии: общие механизмы и стратегии профилактики. Anesth Analg (2001) 92 (1): 252–6. DOI: 10.1097 / 00000539-200101000-00050

CrossRef Полный текст | Google Scholar

50. Геффин Б., Шапиро Л. Синусовая брадикардия и асистолия во время спинальной и эпидуральной анестезии: отчет о 13 случаях. J Clin Anesth (1998) 10 (4): 278–85.DOI: 10.1016 / S0952-8180 (98) 00028-2

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

51. Болули Б., Баят М., Саркарат Ф., Моради Б., Тебризи М. Х., Садр-Эшкевари П. Тригеминокардиальный рефлекс во время остеотомии по Ле Форту I. Случай-перекрестное исследование. Oral Surg Oral Med Oral Pathol Oral Radiol Endod (2010) 110 (2): 178–81. DOI: 10.1016 / j.tripleo.2009.12.054

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

52. Мьюли К., Чоудхури Т., Гелпи Р., Эрн П., Шаллер Б.Тригемино-сердечный рефлекс: оправдано ли лечение атропином? J Neurosurg Anesthesiol (2017) 29 (3): 372–3. DOI: 10.1097 / ANA.0000000000000324

CrossRef Полный текст | Google Scholar

53. Rath GP, Chaturvedi A, Chouhan RS, Prabhakar H. Преходящая сердечная асистолия при транссфеноидальной хирургии гипофиза: описание случая. J Neurosurg Anesthesiol (2004) 16 (4): 299–301. DOI: 10.1097 / 00008506-200410000-00009

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

54.Shih YR, Peng SK, Tsai TC, Luk HN, Chiang CE. Повторяющийся узловой ритм во время операции по подтяжке лба — описание случая. Acta Anaesthesiol Taiwan (2005) 43 (2): 109–12.

Google Scholar

58. Санду Н., Чоудхури Т., Садр-Эшкевари П., Филис А., Арашо Б., Спириев Т. и др. Тройничокардиальный рефлекс во время операции на мостомозжечковом углу: анатомическая локализация как новый фактор риска. Future Neurol (2015) 10 (1): 7–13. DOI: 10.2217 / fnl.14.66

CrossRef Полный текст | Google Scholar

60.Шилов В., Астахов А. Гемодинамические эффекты окулокардиального рефлекса. Intensive Care Med (2010) 36: S120. DOI: 10.1007 / s00134-010-1999-x

CrossRef Полный текст | Google Scholar

61. Озчелик Д., Топлу Г., Тюрксевен А., Сезен Г., Анкарали Х. Важность сердечного рефлекса тройничного нерва в хирургии ринопластики. Ann Plast Surg (2015) 75 (2): 213–8. DOI: 10.1097 / SAP.0000000000000061

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

62.Чоудхури Т., Вест М. Интраоперационная асистолия у пациента, перенесшего трепанацию черепа под контролируемой анестезией: это TCR? J Neurosurg Anesthesiol (2013) 25 (1): 92–3. DOI: 10.1097 / ANA.0b013e318277d38a

CrossRef Полный текст | Google Scholar

63. Спириев Т., Цеков С., Кондофф С., Лалева Л., Санду Н., Арашо Б. и др. Тригемино-кардиальный рефлекс при удалении хронической субдуральной гематомы: отчет о химическом инициировании сенсибилизации твердой мозговой оболочки. JRSM Short Rep (2011) 2 (4): 27.DOI: 10.1258 / шорты.2011.010137

CrossRef Полный текст | Google Scholar

64. Чоудхури Т., Санду Н., Садр-Эшкевари П., Мьюли С., Шаллер Б. Тригеминокардиальный рефлекс: современные тенденции. Эксперт Rev Cardiovasc Ther (2014) 12 (1): 9–11. DOI: 10.1586 / 14779072.2014.862498

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

65. Чоудхури Т., Санду Н., Шаллер Б., Мьюли К. Периферический тригеминокардиальный рефлекс. Am J Otolaryngol (2013) 34 (5): 616.DOI: 10.1016 / j.amjoto.2013.05.009

CrossRef Полный текст | Google Scholar

66. Санду Н., Чоудхури Т., Шаллер Б.Дж.; Группа исследования тригемино-сердечного рефлекса (TCREG). Как применить отчеты о случаях в клинической практике с использованием суррогатных моделей на примере тригеминокардиального рефлекса. J Med Case Rep (2016) 10 (1): 84. DOI: 10.1186 / s13256-016-0849-z

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

После анестезии парадоксальное движение голосовых связок успешно вылечено мидазоламом | Анестезиология

Женщина 24 лет обратилась за лечением артериовенозной мальформации правого бедра.В ее медицинском анамнезе отмечен прерывистый стридор, первоначально диагностированный как астма, вызванная физической нагрузкой. Когда симптомы не исчезли, несмотря на терапию, непрямое ларингоскопическое обследование показало ПВКМ. Пациент лечился стероидами, но у него продолжались эпизоды стридора.

При поступлении на операцию у пациента не было одышки, стридора и хрипов. Единственным лекарством, которое она принимала, был омепразол (20 мг перорально) от гастроэзофагеального рефлюкса.Пациент сообщил о уртикарных реакциях на морфин и кодеин. Пациентка перенесла три предыдущих эпизода общей анестезии без осложнений. При физикальном обследовании стридора или хрипов не выявлено. Глотка относилась к классу Маллампати I. Сатурация гемоглобина кислородом составляла 100% при комнатной температуре.

Пациенту была проведена премедикация мидазолама в дозе 2 мг внутривенно. Анестезию вызывали 250 мкг фентанила и 2 мкг фентанила.5 мг / кг пропофола. Рокуроний (49 мг) использовался для облегчения интубации трахеи. Её трахею легко интубировали с помощью эндотрахеальной трубки диаметром 7 мм. Анестезию поддерживали 50% закиси азота в кислороде и 0,5-0,8% изофлурана. Без труда установили орогастральный зонд, из желудка отсосали и зонд удалили. Анестезия была прекращена, и нервно-мышечная блокада была снята с помощью внутривенного введения 2 мг неостигмина и 0,4 мг гликопирролата. Перед экстубацией пациенту внутривенно вводили 80 мг ксилокаина для уменьшения рефлекторной раздражительности гортани.Её трахея была экстубирована, когда она полностью проснулась, и к ней вернулись адекватный дыхательный объем, устойчивый подъем головы и хватка. Пациент был переведен в палату восстановления без признаков респираторной недостаточности. Насыщение гемоглобина кислородом было 100% на воздухе помещения.

Примерно через 30 мин после экстубации у пациента развился инспираторный стридор. Пациент, который правильно реагировал на словесные команды, имел респираторный дистресс от умеренной до тяжелой степени, с обструкцией верхних дыхательных путей и громким стридором.Аускультация грудной клетки показала удовлетворительное поступление воздуха в альвеолярный отросток без хрипов, а аускультация гортани выявила громкий инспираторный стридор. Сатурация гемоглобина кислородом оставалась на уровне 98-100%. Был проведен дифференциальный диагноз, включающий обструкцию верхних дыхательных путей мягкими тканями, отек дыхательных путей, ларингоспазм, аспирацию инородного тела и ПКВМ. Поскольку насыщение гемоглобина кислородом хорошо поддерживалось, а аускультация показала удовлетворительное поступление воздуха, вентиляция с помощью мешка и маски и миорелаксанты не использовались.Пациенту вводили 100 мг гидрокортизона внутривенно, 10 мг дексаметазона внутривенно и рацемический адреналин с помощью распылителя без улучшения. Была проведена консультация отоларинголога, при фиброоптической носовой ларингоскопии был выявлен ПВКМ с приведением голосовых связок с вдохом и отведением на выдохе.

Кречмера рефлекс: ФГБНУ НЦПЗ. ‹‹Истерия››

КРЕЧМЕР • Большая российская энциклопедия

Страница не найдена |

Архив за месяц

Архивы

Метки

циклоиды, шизоиды и психэстетическая пропорция.

Защитные рефлексы дыхательных путей: чихание и кашель (кратко) | Биология. Реферат, доклад, сообщение, краткое содержание, лекция, шпаргалка, конспект, ГДЗ, тест

Безусловные рефлексы

Читательный рефлекс его рецептор и центр

К каким рефлексам относится чихание и кашель

Защитные дыхательные рефлексы чихание и кашель

Кашель и чихание у курильщика

Центр рефлекса чихания и кашля

К каким рефлексам относятся чихание и кашель?

Что на­зывают дыхательным и дополнительным объёмом?

Почему могут изменяться объёмные показатели дыхания?

Определите показатели жизненной ёмкости лёгких.

ⓘ Энциклопедия — Кречмер, Эрнст

1. Биография

Тригеминокардиальный рефлекс во время эндоскопической хирургии ангиофибромы носоглотки у подростков: оценка

Reflex — Lexikon der Neurowissenschaft

ДЫХАТЕЛЬНЫЙ И СЕРДЕЧНЫЙ КОНТРОЛЬ ВО ВРЕМЯ ЭНДОТРАХНОЙ ИНТУБАЦИИ | BJA: British Journal of Anesthesia

Границы | Определение и диагностика тригеминокардиального рефлекса: обоснованный теоретический подход к обновлению

Введение

Методология

Литературные исследования

Определение TCR

Обоснованная теория

Охваченные темы

Результаты

Рефлекторная дуга TCR — уникальная сущность

Обновленная категоризация TCR, ведущая к новому рабочему определению

Спинально-сердечный рефлекс (SCR) — новый феномен в схеме классификации TCR

Критерии определения TCR

Клинический пример

Интерпретация

Обсуждение

Требуется новое рабочее определение

Роль HR — Обновлено

Роль MABP — Обновлено

Ограничение новой суррогатной модели

Практическое применение модели

Взгляд в будущее

Заключение

Авторские взносы

Заявление о конфликте интересов

Финансирование

Список литературы

После анестезии парадоксальное движение голосовых связок успешно вылечено мидазоламом | Анестезиология

Previous

Конформизм пр...

Next

...

Leave a ReplyCancel

Что называют дыхательным и дополнительным объёмом?