Содержание

Доверчивость или глупость

«Быть рабом собственной доверчивости? Вот это и есть самая настоящая глупость», — утверждает кандидат психологических наук, член-корреспондент Международной академии психологических наук, доцент, заведующий кафедрой социальной психологии факультета психологии Иркутского государственного университета Сергей Анатольевич Бышляго.

Глупость в квадрате

— Сергей Анатольевич, что такое доверчивость и почему одни люди — доверчивые, а другие — совсем нет? А может быть, доверчивость сродни глупости?

— Доверчивость сродни глупости только тогда, когда мы доверяем другому человеку как самому себе. Но, к сожалению, это большая редкость, потому что мы, как правило, не в состоянии понять и принять другого человека, и уж тем более раствориться в другом без остатка. В большинстве случаев доверчивость не только глупость, но глупость в квадрате, когда мы стремимся выдавать желаемое за действительное. Кстати, на этом играют всякого рода лохотронщики, начиная от Мавроди и заканчивая наперсточниками.

А вот проживший жизнь, накопивший опыт человек только в редких случаях может позволить себе быть доверчивым, именно эта доверчивость основана на мудрости, а не на сиюминутной вспышке доверия к постороннему и часто совсем незнакомому человеку. Поэтому, как ни странно, по-настоящему доверчивым может быть человек с большим, как позитивным, так и негативным, опытом. И вообще-то доверчивость — это добровольное чувство, это то, что человек может сам себе позволить. Но быть рабом собственной доверчивости? Вот это и есть самая настоящая глупость.

Хороший актер

Жанна: «Я встречалась с женатым мужчиной около трех лет, он обещал развестись, даже когда я забеременела, он сказал: «Рожай, мы все равно будем вместе». И сейчас нашему сыну полгода, но мой любимый человек приходит все реже, помогает очень мало и о будущем теперь вообще не говорит, а ведь ребенок — вылитая его копия. Как мне вернуть его любовь?»

— Вопрос, Жанна, сложный хотя бы потому, что любовь вернуть нельзя, а уж особенно если никакой любви-то и не было. Кто-то из немцев сказал, что слова существуют для того, чтобы скрывать истинное положение вещей. Мало ли кто и что нам говорит, важно, как мы реагируем на сказанное. Если, Жанна, на протяжении долгого времени вы не смогли понять, что скрывается за обещаниями вашего друга, — это свидетельство вашей чрезвычайной наивности или ваш друг — хороший актер. Если вы слышите сказку о женитьбе целых три года, то приготовьтесь ее слушать дальше и дальше.

Как правило, дальше сочинения сказок такие отношения никуда не ведут. А вот что касается того, как вернуть его любовь, я сразу хочу задать вам встречный вопрос: а была ли любовь-то? Существовали ли на самом деле отношения, вернуть которые вы так стремитесь? Или есть только ваше желание услышать то, что вы хотели услышать? Ведь, чтобы дать конкретный ответ, нужны конкретные зацепки, а в вашей истории я не вижу, чтобы у вашего друга были такие уж сильные чувства. Все это очень грустно. Но это именно та реальность, которую вам нужно принять, а то, что случилось в прошлом, — только фантом любви, нежели сама любовь.

Увы, это так, Жанна.

Отделить суп от мух

Анна: «Мой муж делал большую работу по ремонту гаража нашим друзьям, они договорились об оплате, но когда дошло дело до денег, их отношение к нам изменилось. Начались придирки, что он все сделал не так, придумали дополнительные недоделки, и вообще теперь отношения с ними хуже некуда. И я, и мой муж в шоке, ведь речь идет о близких друзьях, он с ними еще в школе учился. Тем более нам очень нужны деньги, а муж стесняется теперь даже заикнуться об оплате. Такое чувство, как будто они нас обокрали».

— Как-то, Аня, нужно отделить суп от мух, нужно разделить, где вы дружите и где работаете. Вот поэтому, для того чтобы не смешивать понятие дружбы с выполненной работой, нужно четко посчитать количество затраченного вашим мужем времени, материалов, т. е. всего того, что можно реально измерить в примитивных условных единицах, а не в умозрительных эмоциональных издержках, и четко подойти к оценке стоимости сделанной работы. Ничто так не портит отношения между старинными друзьями, как попытка перевода их в денежный эквивалент.

Значит, выход из ситуации простой: пусть ваши друзья оплатят уже сделанную вашим мужем работу, а все переделки устраняют с помощью других людей. Но пусть все последующие работы проводятся без вашего участия, чтобы морально-этические оценки ваших друзей больше вас не касались. Это, к сожалению, наша общая проблема: мы стараемся воспринимать действительность в контексте эмоций, и чаще эмоции, как в вашем случае, являются доминирующими. Философ сказал: «Я сделал как мог, кто умеет сделать лучше, пусть сделает». Так что за проделанную вашим мужем работу пусть ваши друзья заплатят, а уж потом рассуждают, что им бы хотелось чего-то другого.

Воспитала эпоха

Ольга: «Моя мама хоть и пожилой человек, но постоянно накалывается со своим добрым отношением к людям: то она пустила посторонних людей, накормила, а они у нее деньги из сумочки украли, теперь соседке заняла денег, хотя она ей должна уже крупную сумму. Я хожу теперь выпрашивать долг, но толку, видимо, не будет. Мама всегда была такая — излишне доверчивая.

Ничему ее жизнь не учит, в прошлом году у нее поселилась на даче какая-то дальняя родственница ее бывшей сослуживицы, прожила все лето, и потом, пока мы были в отпуске, собрала весь урожай и смылась».

— Есть такой тип людей, Оля, добрых по своей натуре. Ну и в силу своей доброты, автоматически, они становятся наивными и доверчивыми, потому что считают, что все остальные люди такие же. Их единицы. И ваша мама принадлежит, Оля, к их числу. У нее за долгие годы жизни не ожесточилось сердце, а может быть, она не видела злых людей, коварных и подлых, или просто придумывала для их поведения оправдания. Для старшего поколения такое отношение к жизни, к людям довольно типично. Это для нас, молодых, нынешних, все это кажется проявлением глупости.

Нужно понять, что когда-то времена были другими и отношения между людьми более гуманными, что ли. Я вполне понимаю и ваше отношение, и вашу позицию, но тем не менее я понимаю и вашу маму, потому что каждый прав в свое время. Просто правда вашей мамы устарела.

К сожалению, сейчас почти ни у кого нет таких друзей, которым можно было бы доверять как самим себе. Значит вы, Оля, при любых контактах мамы с близкими, знакомыми, знакомыми знакомых постарайтесь просто подстраховать ее. Ведь с точки зрения современного прагматизма вашу маму не переделать, она такая, какой ее воспитала эпоха. А вы будьте реалисткой и мягко, ненавязчиво контролируйте ее действия.

Спокойствие и терпение

Нина: «Моя дочь, ей восемь лет, постоянно раздаривает своим подружкам игрушки. А я потом бегаю по всему двору и собираю, а некоторые из родителей стараются не отдавать. Как мне отучить дочь от такого наплевательского отношения к вещам? Потому что я воспитываю ее одна и мне ее щедрость просто не по карману, она может навести подружек в мое отсутствие и накормить обедом, который я готовила на три дня. Я стараюсь ей объяснить, что все должно иметь предел, но у нее на все свои слова — что ей жалко девочек, потому что они или голодные, или у них игрушек хороших нет».

— Если вашему ребенку, Нина, восемь лет, то он наверняка знает цифры? По крайней мере, мой сын в это время в них неплохо разбирался. Для того чтобы показать дочери, сколько стоит та или иная игрушка, вам для примера нужно оценить весь ассортимент ее кукол и мишек, а в качестве исходной суммы можно использовать еще и размер вашей зарплаты. Нужно все-все подсчитать. Это, кстати, будет неплохим арифметическим упражнением: сколько вы получаете, сколько тратите на школу, со всеми вытекающими, на питание, на одежду, на проезд, и желательно по дням.

И в случае очередного подарка можно предложить девочке простую задачу: скольких сникерсов, марсов, соков, жвачек она лишилась, подарив игрушку незнакомому, но симпатичному ребенку во дворе. Если вы серьезно решили помочь дочке, лишите ее сладкого, объяснив, почему вы это делаете и какую сумму вы потеряли из-за того, что дочка решила облагодетельствовать очередную подружку. Я думаю, что рано или поздно ваша последовательная тактика даст нужные результаты.

Только, как всегда, вам понадобятся спокойствие и терпение, Нина.

Как должно быть

Ирина: «Мой сын своему однокласснику подарил музыкальный центр, я на него копила целый год, на подарок сыну на день рождения, а он отказывается забирать подарок у друга, говорит, что если этот центр его вещь, то он имеет право распоряжаться своими вещами по своему усмотрению. А когда я говорю, что мы не такие богатые, чтобы делать дорогие подарки, он меня не слышит. Сыну пятнадцать лет, и я не скажу, чтоб этот его друг так же хорошо относился к нему, с такой же щедростью».

— Конечно, Ира, подарок не отдарок, и подарки нельзя передаривать, но постарайтесь понять и вашего пятнадцатилетнего сына. Он находится в таком периоде, когда детско-родительские отношения ставятся на второй, третий и прочие планы по сравнению с дружескими отношениями. Для него сейчас отношения с другом намного важнее, чем с вами. А вы, Ира, успокойтесь, подарил и подарил. Ну и ладно, подрастет — сам на все заработает. Не ставьте отношения между собой и ребенком важнее стоимости вещи, даже дорогой. Всему свое время, он сейчас не в состоянии оценить ваших усилий, ваших физических и психических затрат, для него сейчас важнее отношения с другом. Это нужно понять. Как говорил Будда, все будет так, как должно быть, даже если будет наоборот.

Ваш клиент

Марина: «Как побороть недоверчивость в любви? Меня два года назад бросил парень, и теперь за мной многие ухаживают, но я никому не верю, не верю, что могут быть искренние чувства. Потому что тот, который меня предал, тоже говорил, что любит, а потом ушел без объяснения причин».

— Марина, самое интересное, что все говорят всегда одно и то же, одними и теми же словами, и это при всем богатстве русского могучего и великого языка. У вас в настоящий момент действует эффект первичности, когда, столкнувшись с определенным опытом, мы ожидаем повторения его в будущем. Если угодно, старинная русская пословица: «Обжегшись на молоке, на воду дуют». Но все-таки если у вас, Марина, случился негативный опыт в личных взаимоотношениях — это совсем не значит, что он будет повторяться.

Поэтому не возводите вашу недоверчивость к будущим избранникам в принцип. Относитесь к отношениям легко, не столь глобально и не столь мистически, как это было в первом случае. Я бы предложил вам даже игровой компонент, он самый выигрышный и ни к чему не обязывает: попробуете поиграть в отношения, глядишь, кто-то пойдет дальше, за рамки правил вашей игры. И если вы поймете, что этот человек уже не играет, а проявляет искренние чувства, тогда, Марина, это ваш клиент.

Из жизни шпионов и разведчиков

— Сергей Анатольевич, вы не думаете, что в поговорке «Доверяй, но проверяй» есть какая-то бессмыслица, ведь обычно в жизни есть что-то одно — мы или доверяем или проверяем?

— Я, конечно, с вами согласен, потому что есть понятие бессознательного доверия, которое возникает между людьми в первые секунды общения. В гипнологии оно называется «раппортом»: пришел, увидел, победил. Или в быту — он мне сказал, я поверила и на всю жизнь. А есть сознательное доверие, которое возникает после какого-то промежутка времени (пуд соли съесть). И самое интересное то, что большинство человеческих отношений строится на основании мгновенного бессознательного доверия.

Это потом мы все сильны задним умом, это потом возникают разочарования — через пять, десять, пятьдесят лет совместной жизни. Люди — существа доверчивые. Поэтому мы всегда доверяем, причем автоматически, и, чтобы не раскаиваться в исходном доверии, нужно все-таки держать глаза по возможности открытыми. Это, конечно, очень непросто. Зато уж пословица «Семь раз отмерь, один раз отрежь» — это уже что-то из мистики, клиники или жизни шпионов и разведчиков.

Уважаемые читатели «Пятницы»!

У вас есть возможность заказывать темы следующих бесед

с психологом Сергеем Бышляго. Ждем ваших предложений и вопросов

по адресу редакции или телефону 27-28-28.

Испытание на доверчивость – Газета Коммерсантъ № 231 (6711) от 16.

12.2019

Власти РФ изучают информацию о состоявшемся в конце минувшей недели испытании Пентагоном прототипа баллистической ракеты наземного базирования средней дальности. До 2 августа такие вооружения США и России иметь запрещалось. Как заявили “Ъ” в МИД РФ, пуск подтвердил то, на что Москва указывала многие годы: из элементов мишеней для систем противоракетной обороны (ПРО) можно легко собрать ракету меньшей и средней дальности. Между тем испытание прошло в весьма символический для отношений России и НАТО день.

Девять месяцев до старта

Российско-американский Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (РСМД) прекратил свое существование только 2 августа, а США уже успели провести испытания двух типов вооружений, которые им по этому соглашению иметь запрещалось: крылатой и баллистической ракет наземного базирования дальностью от 500 тыс. км до 5,5 тыс. км. Последний пуск состоялся в четверг вечером по московскому времени. Глава Пентагона Марк Эспер сообщил в Twitter, что прототип баллистической ракеты в неядерной конфигурации был запущен с базы ВВС Ванденберг (штат Калифорния). Ее дальность превысила 500 км.

По словам Марка Эспера, с «разработки до запуска» прототипа прошло девять месяцев. «Обычно планирование и проведение такого запуска занимает 24 месяца. Это достижение демонстрирует способность США отвечать на серьезные вызовы национальной безопасности»,— добавил он.

Указание на «девять месяцев» призвано, судя по всему, не только продемонстрировать достижения американского военно-промышленного комплекса, но и подчеркнуть: США приступили к разработке ракеты только после того, как 2 февраля — за полгода до развала Договора о РСМД — они приостановили свое участие в этом соглашении. Договор 1987 года создавать, испытывать и развертывать подобные виды вооружений России и США запрещал.

Что нужно знать о договоре о ликвидации ракет средней и меньшей дальности

Смотреть

Однако в Москве в историю с «девятью месяцами» не поверили. Изучив первые данные об испытании, специалисты пришли к выводу, что справедливость одной из трех претензий, которую РФ ранее предъявляла американцам по части выполнения Договора о РСМД, подтвердилась. На протяжении многих лет российская сторона высказывала опасения, что узлы ракет, используемых американцами в качестве мишеней для испытания системы ПРО, могут быть задействованы для создания запрещенных по Договору о РСМД вооружений. «Мы заранее предупреждали о том, что (при испытаниях ПРО.— “Ъ”) отрабатывались элементы баллистических ракет наземного базирования средней дальности,— заявил “Ъ” директор департамента по вопросам нераспространения и контроля над вооружениями МИД РФ Владимир Ермаков.— То, что мы наблюдали в конце недели,— это результаты их работы за минувшие годы. Наша оценка полностью совпала с реальностью».

В августе, после первого испытания американской стороной запрещенной ранее ракеты, российские власти заявили о том, что оказалась оправданной и другая их претензия к США. Наряду с вопросами к ракетам-мишеням, российские дипломаты также на протяжении многих лет говорили, что пусковые установки Mk-41 могут быть использованы не только для запуска ракет-перехватчиков, но и для пусков крылатых ракет наземного базирования BGM-109 Tomahawk. Вашингтон эти претензии отвергал, настаивая на том, что для такого пуска потребовалась бы серьезная модификация пускового механизма. Однако испытания 18 августа показали, что сложностей с этим не возникло.

Третья претензия России к США по Договору о РСМД носила скорее концептуальный характер. Москва утверждала, что под определение ракет средней и меньшей дальности подпадают и ударные беспилотники. Вашингтон с этим не соглашался. Как бы то ни было, но после двух состоявшихся в США пусков власти РФ отмечают, что по крайней мере два из трех поднимавшихся Москвой вопроса были оправданными.

США же, напомним, обвинили Россию в создании, испытании и развертывании крылатой ракеты наземного базирования 9М729. Год назад Вашингтон поставил перед Москвой ультиматум: запрещенные ракеты и пусковые установки к ним должны быть уничтожены, иначе США приостановят участие в договоре, а затем выйдут из него. Российская сторона претензии США отвергла, ничего уничтожать не стала и одновременно с американской приостановила выполнение соглашения. Полгода спустя Договор о РСМД окончательно прекратил существование.

Символичная дата

Между тем США пока не сообщили важных подробностей о состоявшемся 12 декабря пуске, а потому большинство экспертов лишь сходятся во мнении, что были задействованы элементы ракет-мишеней. При этом речь, судя по всему, не идет о разработке на основании ракеты-мишени Hera, которая вызывала у Москвы подозрения, а о ракете на основе ступени Castor-4. Она использовалась для отработки систем ПРО. Второй вариант — задействование двигателя Orion 50S XLG, который также использовался на ракете-мишени.

«Пока достоверно неизвестно, что именно использовали американцы в качестве ступеней прототипа баллистической ракеты средней дальности, но визуально это очень напоминает сразу несколько бустеров производства Northrop Grumman. Эти ступени использовались ранее для испытаний противоракетной обороны, в том числе без перехвата как такового — для отладки датчиков. Вполне вероятно, что на данном этапе «с полки» взяли готовый ускоритель, подходящий по характеристикам,— сказал “Ъ” эксперт Российского совета по международным делам, сооснователь проекта «Ватфор» Дмитрий Стефанович.— Головная часть также напоминает некоторые из тех, что использовались в рамках отработки ПРО, но, как представляется, именно над этим элементом могли работать большую часть из тех девяти месяцев, которыми похвастался министр обороны Марк Эспер». По словам же консультанта ПИР-Центра Андрея Баклицкого, о том, что была испытана ракета, основанная на старых разработках, говорит и то, что в проекте участвовало Бюро стратегических возможностей (Strategic Capabilities Office), которое занимается адаптацией существующих технологий к новым задачам. При этом оба эксперта полагают, что речь идет не о готовой работоспособной системе, а скорее о «демонстрации намерений». «Далее, как и в случае с крылатой ракетой, следует ожидать все более совершенных изделий и их пусков»,— прогнозирует Дмитрий Стефанович.

Ответ российской стороны уже прозвучал. Еще в феврале было заявлено о необходимости в течение 2019–2020 годов разработать наземный вариант комплекса «Калибр» морского базирования с крылатой ракетой большой дальности, а также наземный ракетный комплекс с гиперзвуковой ракетой большой дальности. Кроме того, гиперзвуковая ракета морского базирования «Циркон» также прямо заявлена в качестве ответа на возможное размещение американских баллистических ракет средней дальности. Пока по этим направлениям новостей не поступало, но после испытания в Калифорнии это, вероятно, вопрос времени.

Между тем мало кто обратил внимание на то, что последний пуск состоялся в весьма символичный день: 40-ю годовщину так называемого двойного решения НАТО.

12 декабря 1979 года в Североатлантическом альянсе решили применять к СССР двойственный подход: размещать на территории Западной Европы ядерные ракеты Pershing-2 и BGM-109G Tomahawk и одновременно вести с Москвой переговоры о ликвидации этого вида вооружений. За несколько лет до этого СССР развернул на своих западных рубежах баллистические ракеты средней дальности в ядерной конфигурации типа «Пионер» (SS-20).

Напомним, после развала Договора о РСМД президент РФ Владимир Путин предложил НАТО ввести мораторий на размещение в Европе ракет средней и меньшей дальности. Однако в альянсе его отвергли, сославшись на то, что Россия якобы уже разместила на своей территории ранее запрещенные ракеты (те самые 9М729). Вступить в переговоры с Москвой по этому вопросу пока согласился лишь Париж. При этом генсек НАТО Йенс Столтенберг заверил, что на территории Европы ракет средней и меньшей дальности в ядерном оснащении не будет (хотя, например, власти Польши не столь категоричны).

В России между тем предупреждают: во второй раз «двойное решение НАТО» о развертывании ракет как метод ведения переговоров не сработает. «Вряд ли кто-то в здравом уме может захотеть возврата к 1979 году, особенно с учетом того, что сейчас военно-технологический потенциал совсем другой. И отношения, хочется все же надеяться, не столь конфронтационные, как были во времена советско-американского противостояния»,— сказал “Ъ” Владимир Ермаков. По его словам, применять сейчас «»двойное решение» НАТО — даже думать об этом — было бы абсурдно».

Елена Черненко

Путин считает своим основным недостатком доверчивость

Но это, по словам премьера, «снимается спортом».

В ответ на просьбу описать самый лучший день Путин заявил, что они у него все хорошие, потому что связаны с интересной работой.

«Я ее действительно люблю, она масштабная, от результатов этой работы многое зависит, и если что-то получается, и я вижу, что людям становится жить немного лучше, — это самая большая награда для меня», — сказал глава российского правительства.

Но ничего веселого в своей работе Путин не находит.

«Я же не в цирке работаю, значит, смешного не много… Нет, пожалуй, в работе ничего такого веселого я не вижу. Самое веселое — Ваш вопрос, пожалуй», — отметил он.

Путин также признался, что в работе его ничего не может поставить в тупик.

«Бывают просто чрезмерные нагрузки, устаю, бывает, это правда, да. Но чтобы меня что-то поставило в тупик… Что-то такого не помню. Я всегда ищу выход из любой ситуации, его всегда можно найти. Надо сказать, что это — самое интересное», — сказал он.

В ответ на вопрос, какой его основной недостаток, Путин сказал: «Доверчивость».

Историческими лидерами, которые вызывают в нем наибольшее уважение, премьер назвал Петра Первого и Екатерину Вторую, которые «больше всего сделали для развития Российского государства».

При этом он не стал говорить, каким бы он сам хотел остаться в истории, заметив: «История сама скажет».

Пока также Путин не представляет, чем он займется на пенсии, но склоняется к «исследованиям в области государственного права».

Отвечая на вопрос, с какими словами он живет, премьер лаконично сказал: «Вперед».

Самым большим искушением в гастрономической теме он считает мороженое. «С детства люблю мороженое в больших количествах», — признался глава правительства.

Он рассказал, что сейчас читает книгу Карамзина «Русская история», а последний фильм, который он смотрел, — «Оливер Твист» по Диккенсу. Из талантов, которые ему больше всего бы хотелось иметь, Путин назвал музыкальный.

Новый компьютерный вирус Bad Rabbit рассчитан прежде всего на доверчивость самого пользователя

Новая массированная хакерская атака на тысячи компьютеров по всему миру — как простых пользователей, так и крупных компаний. В списке пострадавших несколько СМИ, в том числе российское информагентство «Интерфакс», а также Одесский аэропорт и Киевский метрополитен.

Вирус получил название Bad Rabbit — «плохой кролик». Принцип его действия не нов и рассчитан в первую очередь на доверчивость самого пользователя. При заходе на определенный сайт на экране компьютера всплывает сообщение, что устарело одно из приложений — Flash Player, и его нужно срочно обновить. Соглашаясь, юзер сам запускает процесс установки вируса, который потом блокирует компьютер и требует выкуп, причем в биткойнах — всего 0,05, но в переводе на рубли это около 16 тысяч.

Работа информационного агентства «Интерфакс» после атаки вируса Bad Rabbit пока восстановлена только частично. Накануне вредитель поразил почти все его сервисы. На протяжении нескольких часов «Интерфакс» не мог выдавать сообщения на информационные ленты.

«Наши специалисты борются с восстановлением наших информационных систем, поэтому как таковой ущерб мы пока не подсчитывали, но вместе с тем мы уже обратились в правоохранительные органы с заявлением о том, чтобы расследовать эту историю», — рассказал первый заместитель генерального директора «Интерфакса» Алексей Горшков.

Портал петербургской газеты Фонтанка.ру заработал после 12-часовой интернет-комы. Именно сайты средств массовой информации по всей видимости и стали источником заражения. То есть для того, чтобы оказаться в группе риска, достаточно было зайти почитать новости.

«Мы это расцениваем как злонамеренные действия именно с целью скомпрометировать в данном случае «Фонтанку» как медиа, потому что пользователи, заходя на сайт, заражали свои компьютеры и дальше становились распространителями этой заразы», — сказал главный редактор интернет-издания «Фонтанка. ру» Александр Горшков.

Как происходило заражение? Схема простая: пользователь заходит на сайт, в новом окне появляется реклама или предложение, например, обновить Flash-плеер на компьютере. Вроде ничего подозрительного. Файл скачивается, открывается, а в нем — вирус, который и поражает компьютер.

«Есть опытные и неопытные пользователи, и всегда есть те, кто может не разобраться и впопыхах нажать и установить. К сожалению, это происходит. А когда сайт популярный, то небольшая доля пользователей может это сделать. А это уже достаточно, чтобы поразить компанию или какую-то ее часть», — пояснил руководитель отдела антивирусных исследований «Лаборатории Касперского» Вячеслав Закоржевский.

Чтобы разблокировать компьютер, вредоносная программа просит выкуп — своего рода «электронную морковку» в биткойнах. В пересчете на рубли — около 16 тысяч. Эксперты считают, что такого «кролика» лучше не кормить, и обращают внимание на то, почему мошенники требуют выкуп именно в криптовалюте. Система так устроена, что отследить эти финансовые операции практически невозможно.

А сегодня стало ясно, что злоумышленники хотели сорвать куда больший куш. Главной целью хакеров были не десятки тысяч компьютеров обычных пользователей и даже не серверы средств массовой информации и информационных гигантов. Взломщики метили, по всей видимости, в крупные российские банки, в том числе, входящие в топ-20. Но защита финансовых институтов оказалась более совершенной — они смогли отразить атаку.

«Атак на банки очень много, они регулярно происходят, там уже своевременно озаботились этими проблемами. На данный момент распространение вируса практически полностью завершено», — рассказал заместитель руководителя лаборатории компьютерной криминалистики компании Group-IB Сергей Никитин.

Проблема, как это часто бывает с подобными вирусами, глобальна. Тысячи сбоев — в Турции, Германии, Болгарии. Сегодня к этому списку добавилась и Южная Корея. На Украине — взлом в информационной системе международного аэропорта Одессы и киевского метрополитена.

«Одесский аэропорт подвергся массовой кибератаке — несколько рейсов были задержаны, а регистрация проходила в ручном режиме», — сообщалось в эфире «7 канала» (Украина).

Схема нового интернет-заболевания похожа на предыдущий глобальный вирус Petya. Якобы Bad Rabbit — его новая версия. Хотя это пока не доказано. С чем связано название вируса — пока так же остается только гадать. Сказка о плохом кролике — это что-то вроде нашей «Курочки Рябы» в Америке. И, кстати, в одном из прототипов известного западного сериала «Карточный домик» используется этот образ. Судя по всему, авторы вируса вообще большие поклонники кино.

«В коде этого вредоносного программного обеспечения видны упоминания из сериалов, таких как «Игра престолов», имена драконов, — отметил вице-президент по разработке международной IT-компании Acronis Николай Гребенников.

Отступила ли эпидемия вируса, говорить пока рано, но российские программисты уже нашли способ как не допустить заражения компьютера. Возможно, скоро удастся определить и кто стоит за атаками.

Чем опасна чрезмерная доверчивость?. 50 основных психологических ловушек и способы их избежать

Чем опасна чрезмерная доверчивость?

Чрезмерно доверчивого человека легко обмануть – в этом и заключается основная опасность доверчивости. От этого он может страдать и в быту, и в профессиональной деятельности, и в личной жизни. Доверчивый человек не склонен проверять тех, с кем собирается иметь дело (будь это продавец, фирма, оказывающая услуги, работодатель, или просто знакомый, который попросил денег в долг и клянется вернуть). Доверчивый человек судит по себе: ему кажется, раз он не способен никого обмануть, то и его не обманут. Он боится показаться чересчур подозрительным или недоверчивым, если попросит каких-то гарантий, что его не обманут. В итоге то и дело рискует оказаться обманутым.

Страдает и личная жизнь человека, отличающегося чрезмерной доверчивостью – ведь он не умеет отличать подлинную любовь от ее суррогатов. Этим могут воспользоваться не слишком порядочные люди. Причем сам доверчивый человек не будет замечать, что им просто манипулируют и пользуются. Он будет наивно считать, что именно так и проявляет себя настоящая любовь.

Доверчивые люди слывут хорошими и добрыми – такие они и есть. Но они нередко превращаются в неудачников, так как не умеют постоять за себя и отстоять свои права. Но избавиться от чрезмерной доверчивости – не значит стать недоверчивым. Это значит, научиться трезво смотреть на жизнь и людей, усвоить, что не стоит верить всем без исключения, начать замечать, когда другие люди искренни и правдивы, а когда в их поведении прослеживается фальшь и обман.

Тогда ваша жизнь станет гораздо успешней, при том, что вы сохраните свою доброжелательность и открытость навстречу миру и людям.

Упражнение 1.

Стань источником добрых чувств для самого себя

Чтобы научиться различать, испытывают ли другие люди к вам по-настоящему теплые чувства, или просто обманывают вас, имитируют эти чувства, чтобы воспользоваться вашей доверчивостью – надо ощутить и осознать, как именно воспринимаются вами подлинная доброта и искреннее душевное тепло.

Имейте в виду – независимо от нашего жизненного опыта, от того, получали ли мы начиная с детства опыт искреннего выражения в наш адрес любви и доброты – внутри каждого из нас есть подлинное знание того, как проявляет себя настоящая любовь. Это знание есть у нас в сердце, и как бы метафизически ни звучала эта фраза, однако она отражает реальность. Это врожденное чувство каждого человека – особое чутье на проявления подлинного душевного тепла. От недостатка подобного опыта в жизни это чутье может притупляться, но оно никогда не исчезает до конца. Вы можете пробудить его в себе самостоятельно.

Бывает, что в детстве родители наказывают ребенка, ругают его, и вместе с тем говорят, что любят. Ребенок начинает считать, что любовь непременно сопровождается негативными эмоциями, которые возникают из-за ругани и наказаний. Став взрослым, он подсознательно начинает искать эти негативные эмоции – то есть предпочитает любить именно тех, кто будет его ругать или как-то иначе проявлять свое плохое отношение. Чтобы прекратить сплошную череду страданий, связанных с этим, надо вспомнить, что настоящая любовь не связана с негативными эмоциями. Любовь – это доброе, теплое чувство – именно чувство, которое каждый из нас может испытать, даже независимо от отношения других людей.

Чтобы настроить себя на ее восприятие, сядьте или лягте в удобную, расслабленную позу. Дышите легко, бесшумно, свободно, не спеша. Направьте внимание на область сердца. Отпустите напряжение из груди, представьте себе, что грудная клетка расправляется, раскрывается, с дыханием впускайте в нее все больше воздуха, но не напрягайтесь – пусть воздух свободно входит и выходит, чтобы вдохи и выдохи были как можно более полными.

Подумайте о чем-нибудь, что вызывает у вас самые теплые и нежные чувства. Например, когда вы смотрите на ребенка, или котенка, или любуетесь цветами. Возможно, подобные чувства возникают, когда вы держите в руках шоколадку и предвкушаете удовольствие от ее вкуса. Не так важен источник этих чувств – главное, чтобы вы вспомнили и испытали их: это физическое ощущение чего-то теплого, мягкого, приятного, что раскрывается в вашей груди.

Теперь представьте себе, что именно с таким ощущением вы смотрите на самого себя. Начните так относиться к себе – с добром, теплом, любовью, мягкой нежностью. Именно так проявляет себя настоящая любовь. Она никогда не калечит, не критикует, не ругает, а напротив, способна залечить раны, нанесенные другими людьми.

Вы можете научиться принимать себя таким, какой вы есть, не ставя условий и не предъявляя претензий – ведь настоящая любовь не ставит условий и не предъявляет претензий. Это будет означать, что вы открыли в себе самом источник подлинных добрых чувств. А если человек открыл в себе этот источник – то его уже никто не сможет обмануть, выдав за подлинные чувства их суррогат.

Упражнение 2.

Научись доверять самому себе

Если вы слишком доверчивы, и другие пользуются этим, чтобы обманывать вас – значит, вы доверяете другим людям больше, чем себе. Но вы ведь гораздо лучше знаете себя, чем другие. Поверьте, что стоит доверять себе больше. Сомнения бывают нам необходимы, но лишь в определенной мере. Прислушивайтесь к себе, к своим ощущениям. Если вам что-то не нравится в поведении других людей, кажется неприятным, неприемлемым – поверьте, вы имеете на это право. И у вас есть для этого основания. Внутренний голос не подводит тех, кто умеет ему доверять.

И если вдруг в поведении другого человека вы заподозрили какую-то неискренность – не отмахивайтесь от этого чувства, не говорите себе: «Показалось». Лучше проверьте, нет ли реальных оснований для вашей, казалось бы, без видимых причин возникшей недоверчивости.

Научиться больше доверять себе вам помогут аффирмации. Произносить их надо перед зеркалом, глядя в глаза своему отражению.

Самый близкий для меня человек – это я сам! Ближе нет никого. Я сам для себя – самая большая ценность! Я себя ценю, я себя уважаю, я о себе забочусь, я хочу себе только добра!

Я себя хорошо знаю и понимаю. Я очень хорошо к себе отношусь! У меня есть все основания доверять себе!

Я себе целиком и полностью доверяю! Я заслуживаю доверия!

Мое собственное мнение, мои чувства, мои впечатления – это то, что заслуживает первостепенного внимания! Я внимательно прислушиваюсь к своим ощущениям, чувствам, мыслям и доверяю им!

В первую очередь я доверяю себе, и только потом – другим людям!

Я имею право самостоятельно судить о людях, вещах и явлениях! Я имею право самостоятельно оценивать себя и все, что происходит вокруг меня! Я имею право доверять только своим оценкам, не спрашивая ни у кого совета и даже не прислушиваясь к мнениям других людей!

Я сам себе – лучший друг! Я лучше всех знаю, что для меня хорошо, а что плохо. Моя интуиция всегда «работает»! Я всегда поступаю так, чтобы принести для себя максимум пользы, радости и удовольствия!

Упражнение 3.

Доверяй, но проверяй!

Бывают ситуации, когда проверить информацию объективными методами невозможно – например, когда кто-то признается вам в любви или уверяет в своих искренних дружеских чувствах. Здесь остается только прислушаться к внутреннему голосу, и честно себя спросить: вы верите в это, потому что вам представляется это правдой, или лишь потому, что хотите верить и добровольно поддаетесь иллюзии, закрывая глаза на смутное ощущение, что «здесь что-то не так»?

Но во многих других случаях информацию проверять можно и нужно. Например, когда вам предлагают какой-то товар или услугу, призывают принять участие в каком-то деле, убеждают в выгоде каких-то предложений или просто передают «по секрету» чье-то мнение о вас. Возьмите за правило при малейшем подозрении на неискренность и обман наводить справки: посоветуйтесь со знающими людьми, спросите тех, кому вы доверяете, правда ли то, что вам сказали, поищите в интернете отклики людей, сталкивавшихся с чем-то подобным.

Короче говоря, найдите как можно больше других источников информации, узнайте разные мнения, познакомьтесь с различными взглядами на ситуацию. Не торопитесь делать выводы, сначала разберитесь, где правда, а где ложь. Так вы убережете себя от многих неприятностей.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

Как не быть доверчивым человеком. Чем опасна чрезмерная доверчивость

Вас высмеивают за вашу наивность? Вы стали жертвой писем, рассылаемых мошенниками, или подписались на сомнительную услугу, только потому, что вам было неудобно отказать? Вы склонны принимать все, что говорят люди, за чистую монету? Если это так, то вам необходимо поработать над собой, чтобы перестать быть таким доверчивым. Быть доверчивым человеком — это не плохое качество, однако, из-за своего доверия вы можете оказаться в затруднительной ситуации. Если вы хотите измениться, то важно подвергать все сомнению и проверять источники информации.

Шаги

Часть 1

Критическое мышление

    Не спешите, принимать важные решения. Если вы хотите стать менее доверчивым, то должны научиться не спешить, принимая важные решения, о которых можете пожалеть позже. Если кто-то говорит вам, что вам придется принять решение немедленно, будь то агент по недвижимости или потенциальный работодатель, то вы должны особенно осторожно отнестись к такой ситуации. Если вас убеждают, что позже у вас не будет такой хорошей возможности, если вы не примите решение немедленно, то, возможно, это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

  • Запомните, люди, которые торопят вас при принятии решений, не хотят, чтобы вы углубились в вопрос и раскрыли их аферу.
  • Не соглашайтесь на что-либо только потому, что вы не умеете говорить нет. Убедитесь, что у вас есть все основания доверять, иначе будете выглядеть наивным.

  • Будьте более скептическим. Если вы не хотите быть абсолютным скептиком только для того, чтобы не быть доверчивым, тогда вам необходимо научиться подвергать критике слова окружающих. Если ваш старший брат рассказывает вам, что его друг или телепродавец предлагает скидку на покупку телефона, то вы должны перепроверить информацию и убедиться, что она достоверна.

    • Конечно, в случае отказа будут и неприятные ситуации, особенно, с учетом того, что люди привыкли к вашей доверчивости.
    • Всякий раз, когда вам сообщают новую информацию, спросите себя, насколько вы можете положиться на источник информации, какова вероятность того, что это может быть правдой, и какие контраргументы можете привести.

  • Заставьте людей заработать ваше доверие. Вам не нужно быть абсолютно недоверчивым только потому, что вы не хотите выглядеть наивным. Тем не менее, не следует также доверять всем подряд. Вначале познакомьтесь с людьми и только после этого решайте, стоит ли с ними сближаться. Люди должны заслужить ваше доверие, а не пользоваться им с самого начала знакомства.

    • Доверчивые люди, как правило, доверяют всем, особенно, если они полагают, что источник информации старше и мудрее их. Однако, не позволяйте чтобы возраст или авторитет человека заставили вас поверить в искомо ложную информацию. Запомните, что любой человек, независимо от возраста, должен заслужить ваше доверие.
    • Если вы сразу доверяетесь человеку, то он может воспользоваться вашей доверчивостью и обмануть вас, заставляя делать то, что навредит вам.

  • Не спешите с выводами. Если вы не хотите слыть легковерным, то не позволяйте себе делать поспешных выводов, прежде чем не соберете все факты. Если ваш учитель пропустил день в школе, это еще не означает, что он уволился только потому, что так сказал ваш лучший друг. Вы ожидаете, что получите премию только потому, что ваш босс был всю неделю мил с вами. Убедитесь, что у вас есть время, чтобы собрать всю необходимую информацию, прежде чем сделать выводы.

    • Иногда доверчивые люди не хотят тратить время, чтобы выяснять достоверность информации. Тем не менее, это именно то, что вам нужно научиться делать.

  • Избегайте всего того, что звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой. Дело в том, если что-то звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой, то вероятно это так и есть. Если очаровательный Принц, с которым вы познакомились только что, пытается влюбить вас в себя или ваш друг просит вас инвестировать в бизнес, который «гарантировано» принесет прибыль, то не стесняйтесь высказать скептицизм в отношении ситуации, которая звучит так, как-будто она призвана решить все ваши проблемы. Если вы чувствуете, что вам предложили невероятно привлекательную возможность, то, скорее всего, это уловка.

    • Запомните простую истину: «Бесплатный сыр в мышеловке». Если вам предлагают удивительную возможность, то, наверное, вы должны сделать что-то взамен. Никто, просто так не предложит вам денег или подарок, или недвижимость, не желая что-то взамен.
    • Спросите себя, что получат от этой сделки другие. Если кто-то предлагает вам подарочный сертификат, то в чем его выгода? Действительно ли этот человек предлагает его только по доброте душевной?

  • Возможно, неплохо быть легковерным, однако, лучше поработать над собой, чтобы быть менее доверчивым. На самом деле, этолог Ричард Докинз считает, что легковерие помогает нам выжить, как детям. Легковерие заставляет нас верить своим родителям, когда они говорят нам, что бы мы не выходили поздно из дома потому, что это может быть опасно, или когда они говорят, что не нужно гулять в лесу потому, что там полно зверей.

    • Это не значит, что вы должны продолжать быть доверчивым, однако, и чувствовать себя разочарованным из-за своей доверчивости тоже не следует. Вполне вероятно, что ваша доверчивость вам во многом помогала.

  • Не полагайтесь на бытующее мнение. Не делайте поспешных обобщений, больше разузнайте о предоставленной информации, прежде чем принять решение. Несмотря на то, что рассказанные истории, могут помочь разобраться в сложившейся ситуации, не стоит воспринимать их больше, чем источник информации.

    • Например, если ваш друг говорит: “Не покупай Вольво. У моего кузена есть Вольво и он говорит, что в ней постоянно что-то ломается. Вместо этого купи Джетту,” то возможно он прав и машина его кузена постоянно ломается, но это же не означает, что так будет со всеми моделями Вольво.

    Часть 2

    Собирайте больше информации

    1. Проверьте достоверность источника. Соберите максимально много информации о какой-то конкретной ситуации, чтобы понять достоверность источника, предоставившего ее. Если вы читаете заголовки новостей или разговариваете с пресловутой сплетницей, спросите себя, пользуется ли этот источник уважением или не вводил ли этот человек вас заблуждение ранее. Вы не можете верить всему, что вы слышите или всему, о чем вы читаете в интернете.

      • Если вы читаете новость на сайте, то проверьте источник информации. Читайте отзывы о данном сайте, посмотрите, как долго он существует и является ли это издание уважаемым источником информации.
      • Посмотрите, является ли источник специалистом в данном вопросе. Если ваш двоюродный брат пытается посоветовать вам купить какую-то марку автомобиля, а у самого даже нет водительских прав, то, возможно, вы спрашиваете совет не у того человека.

    2. Ищите доказательства. Перед тем, как поверить во что-то или принять решение, убедитесь, что вы нашли достаточно доказательств. Не принимайте что-либо за чистую монету только потому, что об этом рассказал ваш друг. Потратьте время на изучение ситуации из надежных источников в интернете, в местной библиотеке, или же поговорите с экспертами в данной области. Доверчивые люди зачастую ленивы и предпочитают просто верить тому, о чем им говорят.

      • Если вы ищете правду о научном материале, то убедитесь, что вы читаете о нем в рецензируемых журналах, чтобы быть уверенными в достоверности источника. Вы же не хотите выложить чей-либо научный тезис в своем личном блоге, прежде чем не убедитесь, что это уважаемый ученый.
      • Сегодня библиотека является недооцененным источником информации. Если вы хотите поискать что-либо в библиотеке, но не знаете с чего начать, попросите помощи у библиотекаря.

    3. Признайтесь, вы не можете знать всего. Вам нужно просто осознать, что вы, как и любой другой человек на планете, должны еще многому научиться. Если вы будете вести себя так, будто все знаете и принимаете на веру все, о чем вам рассказывают, тогда вы будете продолжать жить, не оспаривая свои собственные убеждения. Вместо этого, признайте, что вы не так всеведущи в политике, и тогда вы сразу поймете, что упрощенные аргументы вашего кузена о политике Обамы не столь убедительны, как они кажутся на первый взгляд.

      • Унизительно признавать, что вы не знаете, всего того, что нужно знать, однако, это первый шаг на пути к критическому мышлению.
      • Вы должны признаться самому себе, что не знаете всего, однако, не нужно, чтобы об этом узнали другие. Например, если вы покупаете автомобиль, вы же не скажете продавцу: «Я ничего не знаю об автомобилях…», тем самым, позволяя ему воспользоваться вашим незнанием.

    4. Больше читайте. Люди, которые ищут нужную им информацию, всегда много читают. Они не полагаются на один источник информации и не читают книги только трех авторов. Такие люди всегда самосовершенствуются и читают книги Джонатана Франзена или же журнал «Scientific American”. Они никогда не останавливаются на достигнутом потому, что знают, что есть еще много того, что нужно изучить и узнать.

      • Каждый день или хотя бы каждую неделю выделяйте время на чтение. Вы можете быть последовательным и изучить все о геологии или современной поэзии, или же вы можете просто читать все, что возбуждает ваше любопытство. Самое главное, чтобы вы развивали жажду знаний и продолжали подвергать сомнению мир вокруг вас.
      • Если окружающие вас люди начитанные и хорошо образованные, то вероятность того, что они будут над вами подшучивать или обманывать вас, сводится к минимуму.

    5. Не бойтесь задавать столько вопросов, сколько вам нужно, чтобы полностью разобраться в ситуации. Если вы покупаете новый автомобиль или дом, или ваша старшая сестра рассказывает о наилучшем способе обесцвечивания волос, важно, собрать как можно больше информации, прежде чем принимать решение или давать согласие. Многие люди боятся задавать вопросы потому, что не хотят признавать, что они чего-то не знают. Однако, это лучший способ обезопасить себя от ошибок.

      • Если люди будут знать, что вы дотошный и задаете много вопросов, то они не будут обманывать или дурачить вас.
      • Если вы находитесь на уроке, то задавая много вопросов, вы можете сорвать урок. Просто спрашивайте о том, что вам действительно интересно, а остальные вопросы задайте учителю после урока.

    6. Узнайте мнение других людей. Если вы действительно хотите мыслить критически и тщательно расследовать ситуацию, то вы должны пользоваться информацией, собранной из разных источников. Возможно, ваша подруга или сестра почти уговорила вас, что ее рецепт яблочного пирога наилучший или, что она знает самый эффективный способ скосить траву на лужайке, однако, вам не помешает спросить на этот счет мнение другого человека или поискать информацию в интернете. Если вы владеете лишь односторонней информацией, то вероятность того, что вас одурачат или обманут, велика.

      • То же самое касается новостей. Старайтесь не удовлетворяться одним источником информации, иначе у вас может сложиться предвзятое мнение. Прочитайте хотя бы 2-3 новостных источника, чтобы не поддаваться влиянию и не принимать на веру ложную информацию.

    Часть 3

    Как избежать мошенников и обманщиков

    1. Не бойтесь говорить нет. Доверчивые люди часто становятся жертвами мошенников потому, что стесняются отказывать. Они дают другим кредит доверия, так как не хотят задеть их самолюбие и не верят, что люди, на самом деле, хотят обмануть или одурачить их. Тем не менее, если в школе вы чувствуете, что кто-то, приглашая вас на вечеринку, думает подшутить над вами, то отклоните данное приглашение. Лучше проявить осторожность, чем попасться на удочку.

      • Конечно, не нужно становиться параноиком и все время думать, что любой, заговоривший с вами, хочет подшутить. Однако, если вы слывете доверчивым, то лучше осторожничать, чем потом сожалеть.
      • Если кто-то пытается вам продать что-то, то вам нужно быть предельно осторожным. Спросите себя, действительно ли вам это нужно или действительно ли сделка стоит того. А может, вы просто боитесь отказать, чтобы не обидеть.

    2. Не слушайте сплетни и слухи. Если вы не хотите слыть и дальше доверчивым человеком, то не слушайте сплетни и слухи, будь то про Ким Кардашян или самую популярную девочку в школе, до тех пор, пока не убедитесь в достоверности информации. Скорей всего, их распространяют завистники, ревнивцы или посредственные люди и эти слухи не имеют ничего общего с действительностью. Возьмите в привычку подвергать сомнению все слухи и сплетни вместо того, чтобы сразу верить им.

      • Подумайте, ведь если кто-то пустил слух о вас, то вы бы не хотели, чтобы все сразу поверили в это, не так ли? Работайте над собой, чтобы стать менее доверчивым и понимать, что большинство сплетен — это просто сплетни и ничего больше.
      • Если вы слывете человеком, который верит всему, то возможно люди будут рассказывать вам байки, чтобы просто подколоть вас.

    3. Скептически относитесь ко всем, кто ранее подшучивал над вами. Если ваш старший брат, назойливый друг или тупой сосед дурачил вас прежде, то вам нужно проявить осторожность, когда дело касается этого человека. Даже если его шутка была безобидной, все равно будьте осторожны, так как он, скорее всего, попытается снова подшутить над вами. Если кому-то действительно нравится подшучивать над вами, то он, наверное, попробует сделать это перед аудиторией. Вам лучше быть настороже, особенно, если ваш старший брат в окружении своих пяти лучших друзей пытается сказать вам что-то с ухмылкой на лице.

      • Помните, чтобы восстановить доверие нужно время. Вы не должны прямо сейчас доверять человеку, который обманывал вас прежде.
      • Если человек явно пытается заставить вас купить что-то нелепое, то просто отведите глаза и скажите: «Ха-ха, очень смешно», чтобы показать, что ему не удалось обмануть вас снова.

    4. Избегайте мошенничества по электронной почте. Как правило, любые электронные письма от дальних, давно потерянных родственников с просьбой выслать деньги, или же письма, где вам нужно нажать на ссылку, чтобы получить сертификат на $ 10.000, рассчитаны на вашу доверчивость. Если вы видите что-нибудь подобное в папке нежелательной почты, то вам следует незамедлительно удалить его и не быть обманутым. Подобные письма будут содержать рассказы различных людей о своей печальной жизни и просьбы откликнуться на их письма. Однако, вы не должны быть доверчивым и не поддаваться на этот трюк.

      • Если вы получили письмо о денежном вознаграждении в конкурсе, в котором вы не принимали участие, то лучше сразу удалите его. Каждый хочет верить в возможность существования денег, о которых он не знает, однако, вам вряд ли так повезет.

    5. Научитесь абстрагироваться от продавцов. Другой способ обмануть доверчивых людей — это втянуть их в разговор, завладеть их вниманием. Вы должны научиться быть вежливым, но твердым. Поблагодарить человека и сказать, что вы не заинтересованы в том, что он предлагает. Избегайте подписываться на любые рассылки и не раскрывайте никакой личной информации: адреса электронной почты или номера телефонов. Ведите себя так, как- будто вы спешите, у вас нет времени и покажите, что вы являетесь человеком, которого не так легко обмануть.

      • Хотя продавцы, по сути, могут и не пытаются обмануть вас, однако, есть все шансы быть одураченным, если вы позволите полностью вовлечь вас в разговор о продаже того или иного товара, в покупке которого вы не заинтересованы.

    6. Обращая внимание на слова и вербальные сигналы, вы сможете понять, пытается ли он или она просто обмануть вас. Если человек ухмыляется, отводит глаза, или же рассказывает вам что-то с нетерпением, то, возможно, он обманывает вас. Если человек говорит серьезно, но когда он смотрит в сторону, вам кажется, что он пытается сдержать смех, то вероятнее всего, над вами подшутили. Если человек, разговаривая с вами, отводит глаза, то вас, скорее всего, обманывает.

      • Другой способ узнать правду ли говорит вам человек, это послушать, насколько уверенно звучит его голос. Некоторые мошенники умеют звучать убедительно и доводят это мастерство до совершенства, в то время, как менее опытные из них будут бормотать или употреблять много междометий, пытаясь убедить вас.
      • Посмотрите на реакцию собеседника, когда вы задаете ему вопрос. Если он врет, то, скорее всего, он испугается или будет застигнут врасплох.

    7. Будьте осторожны 1 апреля. Ах, День Дурака. Худший день на земле для доверчивых людей. Как только вы проснетесь в этот прекрасный день, то лучше сразу осознайте, что все будут пытаться подшутить или заставить вас поверить во что-то странное. Прислушайтесь к тому, что говорят ваши друзья, братья, сестры, или даже учителя. Ничего не принимайте за чистую монету, иначе тут же услышите: «Апрельская шутка!», и вам станет неловко из-за того, что вы попались на удочку.

    • Девушкам присуще такое качество, как доверчивость. Однако такое отношение к людям может привести к печальным последствиям. Поэтому девушке необходимо знать, как перестать быть наивной и доверчивой. Ведь если продолжать так относиться к людям, то они начнут пользоваться этим качеством. Вследствие этого девушка будет испытывать очень много стресса.

    Плохо ли доверять людям?


    В наивных чертах характера нет ничего плохого. Прочные отношения и крепкая дружба строятся именно на доверии. В таких случаях девушка даже и не думает, как перестать быть наивной. Ведь эта черта только помогает ей всегда. Окружающие люди ценят за это. Также наивность и доверчивость помогают в профессиональных отношениях. Ведь не каждому человеку нравится, когда в его действиях все время сомневаются и контролируют работу.

    Девушка, которая состоит в отношениях, всегда наивна со своим парнем. Без этой черты невозможно было бы построить крепкую семью. Ведь тогда девушка не доверяла бы своему партнеру, все время в чем-то подозревала и следила за жизнью. Это привело бы к частым ссорам. Поэтому в таких случаях не стоит думать о том, как не быть слишком доверчивым человеком. В семейной жизни это качество только помогает.

    Чем плохо недоверие?


    Практически все люди хотят, чтобы к ним хорошо относились. Особенно если это касается отношений. Часто случается, что парень начинает ухаживать за девушкой, которая не доверяет ему. Вследствие этого мужчина может перестать уделять внимание. Помимо сказанного, большинство друзей может отсеяться, если им не будут доверять. Однако в мире существуют люди, которым не стоит что-то рассказывать или надеяться на них. В таком случае девушке необходимо знать, как перестать быть наивной. Это поможет ей сберечь свою психику и предотвратит дальнейшие неудачи.


    Если человек решил, что окружающие могут ему навредить, то ему необходимо становиться более сдержанным и рассудительным. Однако это не касается близких людей и второй половинки. Этим людям всегда нужно доверять.

    Как быть не наивной:


    1. Стоит перестать бояться всего, что происходит в мире. Наивность иногда может быть защитным механизмом от нежелательных происшествий в жизни. Поэтому не следует закрываться от окружающего мира.

    2. Необходимо быть в меру эгоистичным человеком. Не стоит полностью забывать об окружающих, однако уступать незнакомым людям нельзя.

    3. В отношениях нужно быть наивной, однако нравится это парням только в начале отношений. Убрать доверчивость можно, только пережив множество жизненных ситуаций. Для этого следует общаться с людьми, знакомиться с новыми личностями, что позволит убрать наивность.

    4. Нужно наблюдать за поведением человека. Благодаря этому личность станет немного увереннее и начнет мыслить критически, если будет анализировать поступки людей.

    Как преодолеть психологическую травму?


    Большинство людей после негативного опыта начинают считать, что они слишком наивны. Вследствие этого такие личности становятся замкнутыми, раздражительными и печальными. Принятие ситуации поможет не только перестать быть наивной, но и уладит отношения с родственниками и друзьями.

    Для этого необходимо:


    • Разобраться, почему человек предал.

    • Принять сложившуюся ситуацию.

    • Постепенно начать доверять людям.

    • С осторожностью относится к новым лицам в окружении.

    Однако не каждый человек сможет легко пережить предательство. Принять ситуацию следует как минимум потому, что она неизбежна и не зависит от человека. Доверие — неплохое качество. Однако не стоит его показывать каждому человеку. Следует проверять практически всех людей.

    Мнение психологов

    Специалисты считают, что существует всего один способ, как перестать быть наивной. Для этого необходимо жить и набираться нового опыта. Ведь благодаря пережитым ситуациям человек научится понимать все новые и новые закономерности. Вследствие этого девушка научится не быть наивной. Потому что когда человек живет, то окружающий мир ему рассказывает, как необходимо жить и поступать в дальнейших ситуациях.

    Чтобы стать более рациональной личностью, стоит тщательно анализировать пережитые ситуации. Ведь благодаря этому можно понять, что привело к негативному опыту и как в конкретной ситуации помешала наивность. Вследствие анализа своих ошибок человек научится не допускать их в дальнейшей своей жизни. Это значит, что личность станет более прагматичной. Однако не всегда стоит относиться так к окружающим людям. Ведь существует очень много исключений, которые способны в несколько раз сделать лучше жизнь человека.

    В современном обществе лохом принято считать человека наивного, безотказного, которым пользуются другие люди в своих целях. Проще говоря, ЛОХ – это личность, обманутая хулиганом.

    Если ваша характеристика совпадает с этим описанием, возможно, вы просто слишком добрый человек. Но излишняя доброта не прибавит человеку счастья, когда он только и делает, что попадает в нелепые ситуации, из-за которых чувствует себя неудачником. Попробуйте разобраться в причинах своих неудач, тогда вы сами найдете ответ на вопрос о том, как перестать быть лохом.

    Особенности лохов

    Причины того, что вами пользуются другие люди, могут быть какие угодно. Например: заниженная самооценка, флегматический тип характера, не совсем правильное воспитание в детстве, неудачный жизненный опыт в прошлом, недостаток ума, излишняя доброта, неумение вести себя в необычных ситуациях. Что же заставляет людей поддаваться чужому влиянию и быть неудачником?

    Основные проблемы лохов:

    1. Чрезмерная щедрость или жадность . Жадных людей общество не любит, поэтому будучи в
      коллективе, не жалейте выпивку и еду, делитесь предметами, если у вас попросят. Но бежать по первому зову и выполнять все требования коллег не стоит, все делайте в меру. Заметив, что вас используют, сразу давайте отпор. С вами могут разговаривать вежливо, но за спиной будут смеяться и обзывать лохом;
    2. Неуверенность в себе . Попадая в новый коллектив, сразу расположите к себе людей и завоюйте уважение к себе, так как потом будет очень сложно это сделать. Высказывайте свою точку зрения, не думайте, что вы что-то не так делаете, тогда люди будут считать вас личностью. Не извиняйтесь перед человеком, если не виноваты, не соглашайтесь со всем, что он говорит, чтобы понравиться. В общем, будьте собой;
    3. Боязнь общества , страх обидеть человека, увидеть его реакцию, не оправдать ожидания, получить угрозу, испортить ваши с ним отношения. Обычно люди, которые боятся отказать, преувеличивают с этим, тем самым только усложняя ситуацию.
    4. Доверчивость во всем .

    Научитесь давать отпор

    Вот список вопросов, которые часто пробегают в голове у неудачников: «Что обо мне подумают люди? Как я могу отказать? Как человек отреагирует на отказ? А вдруг ему не понравится то, что я скажу? Наверное, я доставлю ему неудобства?».

    Чтобы не быть лохом по жизни, следует думать по-другому: «Мне все равно кто и что подумает. Я не буду выполнять того, чего не хочу. Зачем мне эти неприятности, легче сразу дать человеку понять, что он не на ту напал. Это нужно мне, а своего уж я добьюсь. Если я кому-то доставляю проблемы, пускай сами об этом скажут, а не надеются на мою вежливость!».


    Подобные мысли нужно прокручивать в голове в определенных ситуациях для уверенности. Конечно, ни с кем не нужно грубо разговаривать. Научитесь мягко, но уверенно говорить людям «нет» . Напишите список потенциальных просьб и вопросов, которые могут задать люди, а затем, придумайте и подпишите к ним ответы. Прорепетируйте перед зеркалом несколько фраз.

    Попробуйте чаще отказывать людям в том, чего вам не хочется, они не побьют вас за это, скорее зауважают.

    А с теми, кто начинает давить на вашу совесть, даже и разговаривать не стоит. В данном случае люди используют подобные фразы: «Ты такая бессердечная, эгоистка. Тебе разве не жалко? Неужели ты не можешь меня понять, войти в мое положение? Я с тобой также поступлю!» . Это банальные способы манипуляции.

    Не доверяйте всем подряд

    Не все люди так честны и добры, как кажутся. Всегда относитесь с настороженностью к малознакомым людям, но не показывайте этого, чтобы их не обидеть. Например, не нужно просить присмотреть за сумкой незнакомого человека. Не давайте позвонить со своего телефона первому встречному, если он вас об этом просит. Не верьте, если вам пытаются «впарить» какую-то вещь, убеждая в том, что без нее вы не проживете. Прочитайте в интернете как можно больше информации об аферистах, будьте готовы ко всем их уловкам.

    Нужно понимать, что и товарищи, и друзья не всегда говорят правду. Если приятель отказывает вам во встрече, ссылаясь на какие-то проблемы, может, он просто не хочет с вами проводить время, но из вежливости не говорит об этом. Поэтому не нужно бежать и решать проблемы друга, чтобы только он провел с вами время, тем более, если он сам об этом не просит.

    Лох тот, кто сам в это верит

    Почему одни люди счастливые и успешные, а другие неудачники?


    Статус неудачника не приходит сам по себе, его придумывают люди сами в своей голове. На самом деле, все мы одинаковые, отличие только в том, как мы себя позиционируем. Ни один совет на тему как перестать быть неудачником и лохом по жизни не поможет, если вы продолжаете считать себя лохом.

    Если вы стараетесь только ради того, чтобы доказать людям обратное, то ничего не получится. Скажите себе: «я сильная личность, я успешная» . Не просто скажите, а искренне поверьте в это, повторяйте в мыслях подобную фразу по несколько раз в день.

    Особенности сильной личности

    Оказывается, среди женщин тема «Как стать сильной личностью» актуальна не меньше, чем изучение иностранного языка. Неужели действительно возможно изменить свой характер в лучшую сторону, выработать силу воли, избавиться от комплексов? С помощью психолога это возможно, главное – желание, мотивация и стремление измениться.

    То, что отличает сильную личность от других:

    • решительность;
    • надежность;
    • натренированная сила воли;
    • постоянный ;
    • уверенность в себе и своих силах;
    • умение выкручиваться из любых ситуаций благодаря логическому мышлению и причинно-следственной связи, продумывание действий наперед;
    • сообразительность, умение импровизировать.

    Все эти особенности может развить в себе каждый, кто конкретно знает, чего он хочет.

    Становимся сильной личностью

    С помощью семи этапов можно обрести самодисциплину, закрепить силу своего характера и перестать быть лохом. Каждый из шагов нужно одолевать не спеша. Не переходите к следующему этапу, пока полностью не выработаете привычку к предыдущему. На прохождение такого психологического курса может уйти несколько месяцев, но, зато, эффект заметите и вы, и окружающие.

    7 шагов к сильной личности:

    1. Отвечать за свои поступки . Никогда ни на кого не надейтесь, рассчитывайте только на себя. При
      этом не отталкивайте близких людей, умейте их выслушать. Никого не вините в своих проблемах.

    Результат: это задание способствует умению слушать советы других, но делать самостоятельный выбор;


    1. Достигать поставленных целей . В жизни не настолько страшно «падать вниз» , сколько «не подниматься вверх» . Поставьте перед собой желаемую цель, и достигните ее, даже если раньше вас это пугало. Хотели выучить английский – прямо сейчас запишитесь на курсы. Всю жизнь мечтали полетать на воздушном шаре и увидеть красоту природы с высоты птичьего полета, но боитесь высоты – вперед!

    Никак не можете похудеть – никто за вас этого не сделает.

    Результат: тренировка силы воли, отсутствие таких фраз, как: «я не могу» , «не хватает времени и денег» , «я боюсь» , «ничего путного из этого не выйдет» . После осуществления одной цели появится уверенность в своих силах, и к следующей цели будет идти намного легче;

    1. Рисковать . Есть возможность изменить свою жизнь в лучшую сторону, осуществить мечту? Действуйте. Мы ведь для этого и живем! Когда, если не сейчас? Зачем мучить себя на нелюбимой работе, общаться с людьми, которые вас не уважают?

    Результат: задание поможет строить самим свою жизнь, а не отдавать ее в чужие руки;

    1. Отстаивать свою точку зрения . Если вы считаете, что нельзя обижать тех, кто слабее, защищайте их. Не позволяет совесть «разводить на деньги» людей, не делайте этого. Придерживайте своих принципов и уважайте их.

    Результат: отсутствие страха высказывать свое мнение, присутствие здравого смысла. Теперь вы не скажете: «все же так делают»;

    1. Не позволять собой манипулировать . Умейте отказывать в том, что вам не нужно или доставляет неудобства.

    Результат: больше сил и времени на личностный рост, повышение самооценки благодаря пониманию того, что вы можете повлиять на ситуацию;

    1. Постоянно развивать свой кругозор , повышать интеллект. Читайте книги, которые вам нравятся,
      интересуйтесь биографией великих людей, каждый день узнавайте что-то новое, тренируйте память.

    Результат: Задание способствует развитию личности в вашем лице. Людям всегда интереснее общаться с грамотными собеседниками, которые имеют большой кругозор, поэтому вряд ли кто-то захочет считать вас лохом;

    Чтобы не быть очень доверчивой, следует объективно оценивать происходящее. Включите свое критическое мышление и доверяйте лишь проверенным фактам. Учитесь анализировать происходящее, а не жить одними лишь чувствами. Ведь в дальнейшем вам самой будет идти по жизни проще.

    Читайте детективы, играйте в логические игры, разгадывайте загадки. Все это будет способствовать развитию ваших аналитических способностей. На практике, прежде чем довериться человеку, подумайте, нет ли каких-то очевидных несостыковок в его поведении или словах и обстоятельствах сложившегося положения, и могут ли быть у данного индивида какие-то скрытые мотивы.

    Учитесь на ошибках

    Вы быстрее поймете, насколько необходимо избавиться от излишней доверчивости, когда начнете учиться на собственных ошибках. Вспомните, как вы страдали от того, что слепо верили окружающим. Вспомните неприятные положения, в которые вы попадали, и подумайте, не ваша ли наивность была тому виной.

    Если у вас мало жизненных примеров, почитайте произведения классиков мировой литературы. С помощью глубоких, психологических романов вы убедитесь, насколько коварны могут быть люди. Не думайте, что окружающие такие же открытые и искренние, как вы сами. Некоторые из них могут использовать наивных женщин в собственных целях.

    Живите в реальности

    Вам пора повзрослеть и избавиться от своей наивности. Поймите, что вы несете ответственность за собственную жизнь, и рядом с вами не будет постоянно находиться наставник, опекающий вас. Смотрите выпуски новостей, читайте газеты, будьте в курсе последних событий в стране и мире.

    Научитесь распознавать тех, кто пытается воспользоваться вашей добротой. Пару раз раскусив обманщиков, вы поймете, насколько опрометчиво поступали, безоглядно доверяя людям. Сопоставьте факты, проверьте слова человека, который вас о чем-то просит, задайте ему дополнительные вопросы.

    Перестаньте принимать желаемое за действительное. Не отгораживайтесь от объективной реальности своими мечтами, не идеализируйте происходящее, иначе из-за своей доверчивости вы рискуете попасть в настоящую беду. Поэтому стоит проявлять благоразумие и относиться к людям более настороженно и бдительно.

    Наивность в любви

    Порой женщины сами позволяют обманывать себя, когда дело касается отношений. Такая наивность является следствием боязни одиночества. Девушку пугает перспектива расстаться с молодым человеком, поэтому она сознательно закрывает глаза на некоторые тревожные сигналы в его поведении и обстановке в паре. Такая доверчивость не убережет вас от расставания. Если рядом с вами , рано или поздно вы пострадаете от его предательства, как бы упорно вы ни закрывали глаза на очевидные факты.

    Чтобы избавиться от наивности в отношении к мужчинам, нужно стать сильной, самодостаточной натурой. Цените и любите себя. Повышайте свою самооценку и веру в собственную неотразимость. Рассматривайте жизнь без партнера не как одиночество, а как свободу, возможность самореализоваться и развиваться. В награду за трезвый взгляд к жизни судьба даст вам настоящего мужчину, который не станет вас обманывать.

    В этой статье мы говорим с Вами о том, как перестать быть наивным человеком и почему это важно.

    Как перестать быть наивным человеком? И почему быть наивным человеком — опасно для жизни?

    Представьте ситуацию : Вы, очень доверчивая и высокоинтеллектуальная личность, сталкиваетесь с грабителем в подворотне. Если у Вас не будет с собой оружия, потому что «мир дружелюбен» и «все вокруг несут мне только добро» — Вы останетесь без гроша и хорошо, если в живых.

    Наивный человек ведь никогда не предполагает заранее, что может столкнуться с плохой жизненной ситуацией. А, если и предполагает, то, всё-равно, не очень-то задумывается над тем, чтобы себя от неё обезопасить.

    Итак, как перестать быть наивным человеком?

    Разгадка этого вопроса — в Вашем мышлении. Вам необходимо перестать обожествлять наивность и считать, что именно благодаря ей Вы . Честным праведником Вы, возможно, и являетесь, только какую пользу от этого имеете? Давайте подумаем.

    Будучи наивным человеком, Вы автоматически даёте людям возможность безнаказанно гадить себе на голову.

    Вы говорите: «Бог ему (ей) судья!», но это никак не спасёт Вас от текущей действительности: Вам сделали больно раз — этот же человек поступит с Вами ещё хуже во второй, третий и десятый раз.

    Почему?

    Потому что тот, кто поступил плохо, не руководствуется логикой благородства. Он думает: «Раз этот(-а) лох(-ушка) простил(-а) меня один раз — простит и ещё раз. Проигнорировал(-а), когда я нагадил ему (ей) на голову единожды — отлично, значит передо мной , над которым я столько, сколько мне вздумается!»

    Позывы благородных людей и заповеди о «мире во всём мире» вредителям чужды.

    А вредители будут попадаться Вам в жизни, Вы не сможете изолировать себя от общества и жить в искусственном вакууме. У каждой бочки мёда найдётся тот, кто будет стоять рядом и захочет добавить в неё ложку дёгтя. Вопрос лишь в одном — промолчите Вы в следующий раз или дадите нахалу подзатыльник, отгоняя его от своего «мёда достижений»?

    Наивность — отвратительная черта характера, которая может присутствовать даже у взрослого, «видавшего виды» человека.

    Бывают случаи, когда на людей нападает медведь, а они не защищаются, даже имея такую возможность. А взяли бы с собой оружие — медведь бы на них, скорее всего, даже не напал — побоялся бы.

    Но наивысший эшелон наивного поведения — это не пассивная позиция, занятая вместо оборонительной.

    Самая опасная модель поведения людей с подобным мышлением — это попытки бросаются голышом в лапы дикому зверю, в надежде, что тот их не укусит.

    И ведь действительно не укусит. Он их сожрёт — сожрёт не задумываясь! Зачем зверю терять возможность и упускать свою еду, когда наивная добыча сама ползёт ему в руки? Да ещё и рассуждает о доверии! М-м-м… Вкуснотища.

    Быть любителем лезть в руки опасности — это талант. О таких людях часто говорят «Он(-а) просто притягивает к себе неудачу. Проблемы к ней так и липнут». Откуда это берётся и что с этим делать мы поговорим в следующей статье.

    А в этой статье мы с Вами рассмотрели вопрос о том, как перестать быть наивным человеком и почему наивность — это отнюдь не позитивная черта характера.

    Как говорил Кшиштоф Занусси : «Для защиты веры и надежды нужно осмотрительно дозировать доверие. Наивность может дорого обойтись, ибо протрезвление бывает болезненным .»

    Быть осмотрительным сразу или болезненно трезветь потом — Вы решайте сами.

    почему мошенничество сегодня — повсеместно?

    Об этом мы беседуем с заместителем начальника управления уголовного розыска Главного управления МВД России по Свердловской области полковником полиции Натигом Байрамовым.

    — Натиг Магомедович, сначала давайте разберемся, что такое мошенничество?

    — Мошенничество — это хищение чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием. То есть этот вид преступления совершается без насилия, в результате обоюдного согласия.

    — Насколько часто встречается мошенничество в настоящее время?

    — В Свердловской области с начала 2017 года зафиксировано 3 800 случаев мошенничества. Из 50 000 зарегистрированных преступлений на долю мошенничества приходится 7–8 %. Этот показатель будет только расти.

    — Откуда такие прогнозы?

    — С развитием компьютерных технологий мы получили и рост так называемых бесконтактных мошенничеств. Мошенники сегодня поменяли тактику. Если раньше они охотились за халявщиками: теми, кто желает купить что-нибудь подешевле, в обход очереди и установленного порядка, то теперь в поле зрения преступников — все обладатели сотовых телефонов, компьютеров и других гаджетов, подаренных нам цивилизацией. Находясь в распоряжении нечистых на руку людей, технологии стали изощренным оружием.

    — Почему мошенничество получило столь широкое распространение?

    — Во-первых, наш народ не привык сомневаться в информации, размещаемой в СМИ. Люди прочитают в газетах, услышат по радио о целительных биодобавках и спешат заплатить за них, а потом, не получив товар, обращаются к нам, в полицию. Или увидят в интернете объявление о продаже автомобиля или иной техники по цене в несколько раз ниже рыночной и тут же решают воспользоваться чудесным, как им кажется, шансом. Во-вторых, на руку мошенникам и излишняя доверчивость населения. Сколько раз писано и сказано, что не нужно «покупаться» на СМС типа «ваш сын попал в ДТП» или «ваша карта заблокирована»! Банки никогда не просят клиента сообщить ПИН-код его карты, не имеют таких полномочий и операторы связи. Еще одной причиной широкого распространения кибер-мошенничества является простота его совершения. Преступнику достаточно иметь телефон или компьютер.

    — Что такое, по-вашему, мошенник в ХХI веке?

    — Главные черты злоумышленника: умение войти в доверие, необычайная общительность и хорошее знание психологии — остались неизменными. Таким же его неотъемлемым качеством является развитый интеллект. А вот чем современный преступник отличается от своего предшественника, так это превосходным владением современными технологиями. Он умеет с разных каналов связи считывать большие объемы информации, легко оперирует ими. В большинстве своем преступники — не одиночки, они объединены в целые группы с четким распределением обязанностей.

    Ну и, конечно, современные злоумышленники отличаются особым цинизмом. Приведу пример. В год 60-летия Победы в Великой Отечественной войне ветеранам начали поступать телефонные звонки о полагающейся им денежной выплате. Чтобы ее получить, требовалось лишь перевести на номер телефона определенную сумму, равную размеру налога. Мошенники успели обмануть большое количество стариков. Оказалось, это дело рук целой банды, открывшей колл-центры по всей стране. В них набирались молодые люди — парни, девушки. Они были прекрасно осведомлены о той роли, которая им отводилась, и без зазрения совести выполняли свои функции. Такие случаи не укладываются в голове.

    — Мошенники не зевают, их методы становятся все более изощренными. Что могут им противопоставить органы внутренних дел?

    — Такую же компетентность и грамотность. Еще лет семь-восемь назад на всероссийском совещании руководителей уголовного розыска я поднимал вопрос о необходимости создания соответствующих подразделений, которые могли бы противостоять мошенникам в сфере высоких технологий. Сегодня в структуре ГУ МВД Свердловской области существует отдел К. Его задача — раскрытие преступлений в сфере компьютерных технологий. Кроме того, по нашей инициативе внедрена и успешно работает автоматизированная поисковая система «Мошенник». В данной системе содержатся все «засветившиеся» в нечистых делах номера телефонов, сайты, банковские счета и др. К системе «Мошенник» подключены райотделы Свердловской области. Как только совершается то или иное мошенничество с применением компьютерных технологий, мы можем соотнести его с нашей базой данных. Таким образом прослеживается серийность преступлений, общий почерк. Наша разработка признана передовой и рекомендована к внедрению на федеральном уровне.

    — Удается ли полицейским найти единомышленников в лице банков, провайдеров связи и других организаций?

    — Такое сотрудничество налаживается, но не так быстро, как хотелось бы. К сожалению, законодательство не всегда на нашей стороне. Например, период получения информации о владельце сим-карты по закону занимает около месяца. За это время много воды утечет… Поэтому такие вопросы решаются при личных встречах. Мы нашли понимание у руководства Сбербанка. Надеемся, что нам пойдут навстречу и операторы связи. Когда мы наладим оперативный обмен информацией между участниками рынка высоких технологий и представителями банковской сферы, преступления будут раскрываться намного проще и быстрее.

    Три совета

    1. В случае поступления звонков с сомнительными просьбами или, наоборот, с излишне заманчивыми предложениями — не принимайте скоропалительных решений! Посоветуйтесь с родственниками, знакомыми, позвоните в банк, оператору сотовой связи и др.

    2. Будьте в курсе приемов, которыми пользуются мошенники. Для этого отслеживайте информацию на эту тему в СМИ, в интернете, поинтересуйтесь у родственников.

    3. Если вы стали жертвой мошенника, не тяните: сразу же сообщайте об этом в полицию. В деле успешной поимки злоумышленника оперативность — главный фактор. 


    Натиг Байрамов: «Неосведомленность граждан —  на руку преступникам»

    Легковерие

    Доверчивость есть слабость духа, из-за которой человек склонен соглашаться, будь то с предложением или с фактами, прежде чем взвесить доказательства. Его не следует путать с недостатком благочестия, веры или убежденности, как это каждый день бывает у писателей, столь же незнакомых с нашим языком, как и с философией. Нечестивец с презрением говорит о том, во что он верит в глубине своего сердца. Неверующий с первого взгляда отрицает истину, которую он никогда не исследовал, и не хочет предпринимать никаких усилий для ее серьезного исследования.Пораженный очевидной нелепостью того, в чем его уверяют, он не считает это достойным тщательного размышления. Неубежденный исследует вещь и, основываясь на сравнении вещи и свидетельств, полагает, что из этого доказательства уверенности он увидел, что вещь такова, как ему было сказано. Однако вещь в том виде, в каком она была сообщена, не уравновешивает его склонности верить — на основании обстоятельств самой вещи или повторяющихся переживаний — либо в то, что вещь вообще не существует, либо в то, что она отличается от того, о чем сообщалось.Можно сомневаться только в одном; что человек тем менее склонен верить переходу от возможного к действительному, чем слабее доказательства этого перехода и чем более необычны окружающие его обстоятельства и когда имеется большее количество опытов, в которых этот переход доказан ложно либо в сравнимых случаях, либо даже в более обычных случаях. Таким образом, если в тех случаях, когда сравнимая вещь оказывается ложной, есть такие случаи, когда она оказывается истинной, 1000 к одному, то, если бы это отношение было просто удвоено сочетанием обстоятельств вещь, рассматриваемая сама по себе без всякого отношения к опыту, необходимо, чтобы доказательств перехода от возможного к действительному было эквивалентно по крайней мере 1999.Тот, кто произвел это вычисление при задействованных предположениях и не обнаружил, что значение вероятности равно 1999 или меньше этой величины, не будет убежден в добросовестности. Тот, кто вообще не производил подсчетов и предположил, что это усилие, которое является и должно быть результатом духа, привыкшего «выведывать» истину, не вступая в скрупулезное обсуждение доказательств, будет обязательно быть неверующим. Нечестивый человек будет иметь язык и речь неверующего, а в его духе противоположное самонадеянность.Следовательно, неубежденный заслуживает наставления, а неверующий — увещевания; только нечестивый не имеет оправдания. Человек, лишенный благочестия, вовсе не прочь легковерия, то есть легкой веры. Идолопоклонник, который верит в своего идола и разбивает его, когда он не отвечает на его молитвы, нечестив; католик, который подходит к трапезе в неподобающем настроении, нечестив. Мусульманин, в глазах которого различные положения его веры — всего лишь мечты, не достойные того, чтобы занимать его размышления, — неверующий.Протестант, который при беспристрастном рассмотрении приходит к серьезным сомнениям в том, какое предпочтение он отдает своей секте, — это человек, лишенный убеждений. Для других, поскольку здесь речь идет о моральных вопросах, вполне могло бы случиться, что даже если бы было 2000 на одну, что данная вещь есть, тем не менее она не была бы. Поэтому неубежденный человек может разумно предположить, что истина существует там, где ее нет: еще легче неверующему ошибиться. Но дело вовсе не в том, что есть или чего нет, а в том, что нам представляется.Важно решать вопросы с самими собой, и когда мы добросовестны, истина не ускользнет от нас. Существует та же опасность отвергать все и принимать все без разбора. Это случай легковерия, порока, наиболее подверженного лжи.

    Негативно предвзятая доверчивость и культурная эволюция верований

    Abstract

    Функции культурных верований часто непрозрачны для тех, кто их придерживается. Соответственно, чтобы извлечь выгоду из способности культурной эволюции решать сложные адаптивные проблемы, учащиеся должны быть доверчивыми.Однако доверчивость влечет за собой издержки, в том числе подверженность эксплуатации и напрасные усилия из-за ложных убеждений. Одним из определяющих факторов оптимального уровня доверчивости является соотношение между издержками двух типов ошибок: ошибочное недоверие (неспособность поверить в истинную информацию) и ошибочное доверчивость (вера в ложную информацию). Можно ожидать, что это соотношение будет асимметричным, когда информация касается опасностей, поскольку издержки ошибочного недоверия в среднем превышают издержки ошибочного недоверия; никакая эквивалентная асимметрия не характеризует информацию о выгодах.Таким образом, можно ожидать, что естественный отбор сформировал умы учащихся так, чтобы они были более доверчивы к информации об опасностях. Эта склонная к негативу доверчивость расширяет общую предвзятость к негативу, адаптивную тенденцию к тому, чтобы негативные события были более заметными, чем позитивные. Вместе эти предубеждения составляют аттракторы, которые должны формировать культурную эволюцию посредством агрегированных эффектов дифференцированного сохранения и передачи информации учащимися. В двух исследованиях, проведенных в США, мы продемонстрировали существование доверчивости с негативной предвзятостью и показали, что она наиболее выражена у тех, кто считает мир опасным, у людей, которые могут составлять важные узлы в сетях культурной передачи.Затем мы документируем предсказанный дисбаланс в культурном содержании, используя выборку городских легенд, собранных из Интернета, и выборку верований в сверхъестественное, полученную из этнографий репрезентативной коллекции мировых культур, показывая, что в обеих преобладают убеждения об опасностях.

    Образец цитирования: Fessler DMT, Pisor AC, Navarrete CD (2014) Негативно предвзятая доверчивость и культурная эволюция верований. ПЛОС ОДИН 9(4): е95167. https://дои.org/10.1371/journal.pone.0095167

    Редактор: Алекс Месуди, Даремский университет, Великобритания

    Получено: 18 января 2014 г.; Принято: 24 марта 2014 г . ; Опубликовано: 15 апреля 2014 г.

    Авторские права: © 2014 Fessler et al. Это статья с открытым доступом, распространяемая в соответствии с условиями лицензии Creative Commons Attribution License, которая разрешает неограниченное использование, распространение и воспроизведение на любом носителе при условии указания автора и источника.

    Финансирование: Эти авторы не имеют поддержки или финансирования для отчета.

    Конкурирующие интересы: Авторы заявили об отсутствии конкурирующих интересов.

    Введение

    Культурная эволюция в некоторых отношениях напоминает биологическую эволюцию, а в других отличается. Как и в биологической эволюции, влияние информации на приспособленность индивидуумов и групп, несущих ее, является центральным фактором, определяющим степень успеха или неудачи этой информации на арене конкурирующих вариантов.Однако пути передачи информации в культурной эволюции более разнообразны, чем в биологической эволюции [1], [2]. Как следствие, культурная эволюция зависит не только от приспособленности носителей информации, но и от того, насколько тот или иной вариант привлекателен, сохраняется и передается человеческим разумом. Привлекательность, сохраняемость и передаваемость данного культурного варианта зависят не только от его полезности, поскольку они также являются продуктами степени, в которой вариант соответствует особенностям мышления обучающихся.Образцы, проявляющиеся в культуре в большом масштабе, таким образом, частично отражают черты, общие для умов тех, кто придерживается данной культуры, поскольку такие образцы являются результатом совокупной склонности учащихся приобретать, сохранять и передавать некоторые убеждения и практики в большей степени. чем другие [3]–[7].

    Несмотря на то, что были исследованы различные особенности мышления учащихся в отношении их влияния на культурную эволюцию, за немногими исключениями [8], [9], изученные атрибуты не являются центральными для получения и использования информации, и, следовательно, их воздействие на культурную эволюцию носит случайный характер (т. г., [10]–[12]). Мы предполагаем, что на культурную эволюцию существенное влияние оказывают две взаимосвязанные характеристики сознания учащихся — общая предвзятость к негативу и его уникальное человеческое продолжение — доверчивость с негативной предвзятостью, — которые играют ключевую роль в получении и использовании информации. Здесь мы описываем эти особенности, представляем дополнительные доказательства существования доверчивости с негативной предвзятостью, а затем демонстрируем, что, в соответствии с ожидаемыми эффектами этих предубеждений в целом, убеждения об опасностях преобладают в областях, в которых информация имеет исключительно социальное происхождение.

    Субъективные реакции в значительной степени отслеживают релевантность физической подготовки, при этом события, снижающие физическую форму, обычно воспринимаются как негативные, т. е. вызывающие неприятные аффективные переживания и сопутствующие познания [13]. Негативное смещение относится к способу, которым, по сравнению с положительными событиями, отрицательные события легче привлекают внимание, легче сохраняются в памяти, связаны с большим набором когниций и имеют больший мотивационный импульс [14], [15]. ]. Негативную предвзятость можно понимать как отражение всеобъемлющего паттерна, при котором предотвращение неизбежного снижения физической формы обычно оказывает большее влияние на физическую форму, чем стремление к улучшению физической формы, поскольку, как правило, последнее может быть достигнуто только после того, как первое было устранено. 14], [15].

    Существующие данные свидетельствуют о том, что предвзятость к негативу играет роль в социальной передаче информации. Новостные сообщения, которые вызывают страх, оцениваются зрителями как более важные и актуальные, чем те, которые не вызывают страха [16]. На общественное мнение относительно экономических перспектив сильнее влияют негативные сообщения, чем позитивные, даже с учетом частоты негативных сообщений [17]–[19]. фондовый рынок [20], [21].На аффективном уровне вызывание негативных эмоций и связанных с ними состояний должно способствовать социальной передаче. Соответственно, отвращение, негативная эмоция, занимает видное место в прошлых исследованиях: участники сообщают о большей вероятности передачи как несоциальной [22], [23], так и социальной [24] информации, которая вызывает отвращение, и они ищут информацию как функцию содержание отвращения [22]. Выявление отвращения, соответственно, предсказывает распространение городских легенд [23] и связано с долговечностью правил этикета [25].В более широком смысле слухи, сообщающие о нежелательных событиях, распространяются быстрее и шире, чем слухи, сообщающие о желательных событиях, даже если они одинаково важны и правдоподобны [26]. Возбуждение является определяющим фактором готовности передавать информацию [27], и негативные события обычно вызывают большее возбуждение, чем позитивные [14], [15]. Сообщения в новостях, которые вызывают эмоции сильного возбуждения, с большей вероятностью «распространяются» в Интернете, и основной движущей силой в этом отношении является тревога [28]. Аналогичным образом, как состояние и черта, тревога связана со склонностью приобретать и распространять слухи [29]–[34].

    Оценивая прагматические соображения, такие как управление впечатлением и полезность информации, исследователи слухов также исследовали положительный вклад доверчивости — степени доверия информации — в социальную передачу [31], [33], [35], [36]. Хотя обычно исследователи слухов не формулируют в этих терминах, вопрос доверчивости можно рассматривать как тесно связанный с предвзятостью к негативу. Рассматривая непосредственные когнитивные механизмы, способствующие доверчивости, Хилбиг [37]–[39] предположил, что склонность к негативизму должна распространяться на эту область, т.е.е., тому, что он называет «негативной информацией», следует верить с большей готовностью, чем «положительной информации». Важно подчеркнуть, что большая часть работ по негативной предвзятости касается заметности, запоминаемости и мотивационного воздействия — всех факторов, которые логически отличаются от доверчивости как таковой.

    Основываясь на предыдущих фундаментальных исследованиях склонности к негативизму, исследования, касающиеся сообщений о рисках, связанных с технологиями, показывают, что люди действительно с большей вероятностью верят сообщениям о том, что продукты опасны, чем верят сообщениям о том, что они безопасны [40]–[43]. ].Однако, хотя это и заслуживает внимания, такое исследование не показывает, в какой степени эти эффекты распространяются за пределы темы безопасности продукта. Во множестве исследований, использующих информацию по широкому кругу тем, Хилбиг [37]–[39] продемонстрировал, что, как и предсказывалось, в негативную информацию (большая часть которой касается возможности неблагоприятных исходов) верят чаще, чем в нее. позитивно оформленная информация. Последующие исследования показывают, что этот эффект не связан с различиями в извлечении предшествующих знаний, а, скорее всего, связан с различиями в беглости обработки и, таким образом, представляет собой истинное смещение ответов [39].В заключение Хилбиг кратко отмечает, что это предубеждение может быть функциональным, поскольку беглость «часто дает экологическую достоверность» [39]. В той мере, в какой негативно- и позитивно оформленные утверждения Хилбига о стимулах могут быть соответственно истолкованы как относящиеся к опасностям или возможностям, его предположение о функциональной предвзятости хорошо согласуется с более широкими подходами, которые объясняют негативную предвзятость как отражение эволюционной истории, характеризующейся большей остротой ситуаций. имеющие потенциал для снижения приспособленности по сравнению с ситуациями, имеющими потенциал для повышения приспособленности [14], [15].

    В соответствии с повсеместным распространением асимметричных последствий приспособленности опасностей по сравнению с преимуществами, у многих видов наблюдается предвзятость негатива [15]. Однако люди отличаются от других организмов тем, что они полагаются на культуру — свойство, которое, вероятно, сформировало распространение предвзятости к негативу на область передачи социальной информации. В частности, мы утверждаем, что рассмотрение асимметрии в издержках, связанных с доверчивостью и недоверием в различных категориях передаваемой в обществе информации, обеспечивает окончательное объяснение того, что мы называем негативно предвзятой доверчивостью, объяснение, которое дополняет приблизительную модель этого явления, предложенную Хилбигом.

    Люди уникальны как с точки зрения (а) их зависимости от культурной информации при решении экологических и социальных адаптивных проблем, так и (б) степени их способности приобретать, использовать, улучшать и передавать информацию от сородичей, процессов, которые, агрегируя с течением времени , генерировать все больший объем полезной культурной информации. Важно отметить, что если учащиеся хотят воспользоваться силой культурной эволюции для решения проблем, связанных с физической подготовкой, они должны быть доверчивыми. Это связано с тем, что полезность веры или практики не только не является самоочевидной, но, кроме того, она часто непрозрачна для приверженцев, которые часто приводят функционально посторонние обоснования своих действий [44], [45].Однако доверчивость сопровождается множественными издержками. Во-первых, заинтересованные лица могут обманывать учащихся, чтобы эксплуатировать их [46]. Во-вторых, доверчивость увеличивает вероятность приобретения нефункциональных или нефункциональных убеждений и практик с последующим снижением индивидуальной приспособленности [44].

    Приведенные выше соображения показывают, что естественный отбор, как можно ожидать, сформировал психологические механизмы, которые играют роль в приобретении культуры, чтобы максимизировать соотношение выгод и издержек доверчивости [46].Важным фактором в этом уравнении будет относительная стоимость двух различных типов ошибок, а именно ошибочного недоверия (невозможности поверить правдивой информации) и ошибочной доверчивости (веры ложной информации). Рассматриваемые в более широком контексте проблем обнаружения сигналов, эти ошибки можно концептуализировать, соответственно, как ложноотрицательные и ложноположительные результаты. Всякий раз, когда системы принятия решений должны действовать на основе несовершенной информации, критически важно учитывать, различаются ли относительные издержки этих двух типов ошибок.По аналогии рассмотрим конструкцию бытовых дымовых извещателей [47], [48]. Создание абсолютно точных детекторов дыма (т. е. устройств, которые никогда не подают сигнал тревоги при отсутствии фактического пожара и всегда подают сигнал тревоги при возникновении пожара) обходится непомерно дорого. Поэтому детекторы дыма должны быть настроены на менее затратную ошибку, а именно на ложные срабатывания — мы страдаем от ложных тревог всякий раз, когда поджигаем кусочек тоста, чтобы быть уверенными в том, что нас предупредят, если возникнет пожар. .Те же соображения применимы и в случае механизма принятия решений, созданного естественным отбором, так что исследователи должны наблюдать последовательное смещение в сторону того, что представляет собой менее затратную ошибку [47]–[55].

    Чтобы понять, как приведенные выше соображения применимы к вопросу о доверчивости, рассмотрим два класса культурной информации, а именно информацию об опасностях, снижающих приспособленность (например, какие животные опасны, какие растения ядовиты, какие внешние группы враждебны и т.), а также информацию о преимуществах, улучшающих физическую форму (например, какие животные мясные, какие растения съедобные, какие внешние группы дружелюбны и т. д.). Что касается культурной информации об опасностях, ошибочное недоверие (т. е. ложноотрицательная реакция) влечет за собой издержки, понесенные при столкновении с данной опасностью, в то время как ошибочная доверчивость (т. е. ложноположительная реакция) влечет за собой лишь затраты на принятие ненужных мер предосторожности. . В условиях, в которых эволюционировали предки человеческих популяций, игнорирование точной культурной информации об опасностях часто приводило к серьезным травмам или смерти, последствиям гораздо более ужасным, чем потеря времени, энергии и возможностей в результате принятия ненужных мер предосторожности. Соответственно, что касается культурной информации об опасностях, затраты на ложноотрицательные результаты в среднем будут больше, чем затраты на ложноположительные результаты. Однако ситуация совершенно иная в отношении культурной информации о преимуществах, поскольку ложный негатив в этом контексте (т. е. недоверие к культурной информации, которая на самом деле является правдой) влечет за собой издержки неиспользования полезной возможности, в то время как ложноположительный результат (т. е. вера в культурную информацию, которая является ложной) влечет за собой издержки бесплодного поиска ложной возможности.Эти соответствующие затраты будут существенно различаться от случая к случаю; как следствие, в отличие от случая с информацией об опасностях, это соотношение, вероятно, не характеризовалось какой-либо всеобъемлющей асимметрией в среде предков.

    Учитывая большую цену недоверия к информации, касающейся опасностей, по сравнению с ценой доверчивости к такой информации, мы должны ожидать, что естественный отбор создал предубеждение в сторону повышенной доверчивости. Поскольку не существует эквивалентной асимметрии в отношении информации о преимуществах, доверчивость в последней области должна просто отражать степень, в которой социальное обучение более выгодно, чем обучение методом проб и ошибок [45], [56].Таким образом, доверчивость с негативной предвзятостью можно понимать как результат работы функционального механизма, повышающего доверчивость к передаваемой в обществе информации об опасностях по сравнению с исходным уровнем доверчивости, с которым индивидуум подходит к передаваемой в обществе информации о преимуществах.

    Обзор исследований

    Чтобы обеспечить независимый тест на наличие предвзятой доверчивости, мы провели начальное исследование (Исследование 1), в котором участники оценивали вероятность того, что утверждения об опасностях или пользе были правдой, предсказывая, что первым следует верить больше, чем последний.Учитывая, что полезность доверчивости с негативной предвзятостью зависит как от распространенности опасностей, так и от степени, в которой человек способен справиться с ними, мы утверждаем, что доверчивость с негативной предвзятостью может отражать степень, в которой человек смотрит на мир. как опасно. Мы проверили эту возможность во втором исследовании (Исследование 2), объединив вышеуказанные методы с измерениями индивидуальных различий. Подтвердив существование предвзятой доверчивости и определив ключевую черту людей, которые проявляют ее наиболее сильно, мы затем перешли от индивидуального уровня к коллективному, выдвинув гипотезу о том, что, агрегированные по отдельным людям и событиям передачи информации, общая предвзятость к негативности и негативно предвзятая доверчивость должна вместе привести к преобладанию убеждений относительно опасностей в массивах культурной информации.Мы проверили это предсказание сначала на наборе городских легенд, циркулирующих на Западе (Исследование 3), а затем на наборе верований в сверхъестественное, собранных на репрезентативной выборке мировых культур (Исследование 4).

    Заявление об этике

    Исследования 1 и 2 были рассмотрены и одобрены Институциональным наблюдательным советом Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе (исследования 3 и 4, в которых не участвуют отдельные участники, не подлежат рассмотрению). В соответствии с протоколом, одобренным Институциональным наблюдательным советом, как в исследовании 1, так и в исследовании 2 участникам сначала была представлена ​​веб-страница с описанием процедур исследования, любых потенциальных рисков или неудобств, личности и контактной информации первого автора, а также отсутствия компенсации; Затем участники выразили свое согласие на участие, щелкнув ссылку на исследование.Протокол, одобренный Институциональным наблюдательным советом, требовал, чтобы согласие давалось анонимно.

    Исследование 1

    Исследование 1 было направлено на проверку гипотезы доверчивости с негативной предвзятостью с использованием широкой выборки пользователей Интернета в США; Таким образом, исследование обеспечивает кросс-культурную точку сравнения для выборок Хилбига [37]–[39] немецкого Интернета, университетов и сообществ. Более того, вместо того, чтобы представлять информацию, представленную участникам, в целом положительно или отрицательно, мы стремились открыто манипулировать степенью, в которой эта информация касалась опасностей или преимуществ. Мы предсказывали, что участники проявят большее доверие к информации, представленной как потенциальная опасность, чем к информации, представленной как потенциальная польза.

    Методы

    участников.

    С помощью объявлений, размещенных на Craigslist.org в крупных городах США, были набраны бесплатные волонтеры для онлайн-исследования под названием «Правда или мусор? Насколько правдоподобны новости сегодня?». Поскольку мы полагались на неоплачиваемых онлайн-добровольцев и, следовательно, не были уверены в ожидаемом уровне шума в данных, была набрана относительно большая выборка.Данные были проанализированы для 202 участников (129 женщин) в возрасте от 18 до 75 лет ( M =  37,29, SD  = 14,02).

    Материалы и методика.

    Не зная об исследованиях Хилбига [37]–[39] (см. Введение выше), в то время, когда мы проводили наши исследования, мы независимо сошлись на методе, очень похожем на его (хотя и с другим содержанием), а именно на использовании дифференциальных обрамление, чтобы подчеркнуть либо потенциальные потери от опасностей, либо потенциальные выгоды от выгодных возможностей. Канеман и Тверски [57] впервые применили этот метод в своих исследованиях неприятия потерь, паттерна, при котором потенциальные потери имеют большую мотивационную силу, чем потенциальные выгоды — феномен, который сам по себе можно понимать как проявление общего предубеждения к негативу [15]. Хотя Канеман и Тверски не интересовались вопросами доверчивости, их метод, тем не менее, ценен в данном контексте, поскольку он позволяет сохранять объективное значение истинности постоянным для всех стимулов, тем самым сводя к минимуму любое влияние априорных знаний на суждения о правдоподобности (см. также [39]). .

    Особенно применимы в данном контексте эффекты фреймирования, которые, как предсказано, возникают, когда логически эквивалентные утверждения представляются как относительно опасностей или выгод, которые, вероятно, не просто отражают ограничения человеческого разума [58]. Скорее, мы можем понимать эти эффекты фрейма как частично обусловленные предположением реципиента о коммуникативной релевантности [59], [60]. Заявления о том, что опасности на переднем плане должны разумно восприниматься получателем как преднамеренные предупреждения, в то время как те, которые приносят пользу на переднем плане, должны пониматься как преднамеренные подсказки.Следовательно, хотя на первый взгляд может показаться иррациональным по-разному реагировать на утверждения «X процентов людей, стремящихся к выгоде B посредством деятельности A, несут затраты C» и «(100-X) процентов людей, занятых деятельностью A, получают выгоду». В без ущерба для С», логика дискурса подсказывает, что на самом деле это очень разные утверждения: говорящий, произнося первое, имплицитно уводит слушателя от опасностей, которые могут его постичь, в то время как говорящий, произнося последний, имплицитно побуждая слушателя использовать возможность, которая может принести ему пользу.Таким образом, учитывая нашу функционалистскую точку зрения на доверчивость с негативной предвзятостью как на механизм, помогающий в эксплуатации информации, передаваемой обществом, утверждения, подобные тем, что использовались Канеманом и Тверски, полностью попадают в надлежащую область постулируемой психологической системы.

    Сначала мы определили десять различных фактов, которые можно обозначить либо как опасности, либо как преимущества. Для каждого мы создали два параллельных утверждения, одно из которых подчеркивает аспект опасности, а другое — аспект пользы.Утверждения были разделены на два набора, один из которых состоял из четырех утверждений о преимуществах и шести об опасностях, а другой имел обратное соотношение; эти неравномерные соотношения уменьшили количество сигналов относительно целей исследования. Только одно из двух утверждений, касающихся данной темы, появилось в заданном наборе. Затем, чтобы уменьшить внимание к деталям ключевых утверждений, мы расширили оба набора шестью аналогичными формулировками отвлекающих утверждений, впоследствии исключенных из анализа (см. Приложение S1). Подчеркивая коммуникативный характер этих утверждений, мы представили наше исследование участникам как содержащие отрывки из средств массовой информации.Участников, случайно выбранных для просмотра одного из двух наборов, попросили оценить вероятность того, что каждое утверждение было верным, используя 7-балльную шкалу (1 = Совсем неправда; 7 = Абсолютно верно). Порядок предметов был случайным и сбалансированным. Исследование закончилось демографическими элементами.

    Результаты

    Чистые суждения участников о правдоподобности каждого типа сообщения (опасность по сравнению с пользой) были преобразованы в среднюю оценку «верно/неправда» для каждой области. Участники с большей вероятностью поверили утверждениям об опасностях ( M  = 4.74; С.Д. = 0.85) По отношению к заявлениям о преимуществах ( м = 4,34, S.D. = 0,81), значительная разница ( T 201 0 = 5,596, P <0,0001, D = 0,55 ). Этот результат был устойчивым при исключении любого из утверждений — ни одно из утверждений не приводило к существенной разнице между доверчивостью к опасности и доверчивостью к выгоде.

    Исследование 2

    Наша повестка дня связывает феномены общего негативизма и доверчивости на индивидуальном уровне с феноменом паттернов культурной эволюции убеждений на групповом уровне.Результаты исследования 1 обеспечивают независимое подтверждение существования отрицательно предвзятой доверчивости, психологического механизма, который, как можно ожидать, будет действовать как аттрактор в культурной эволюции [6], давая представлениям об опасностях конкурентное преимущество на рынке идей. Социальная динамика передачи информации представляет собой промежуточный уровень между индивидуальной психологией и культурной эволюцией, поскольку частично через эту динамику первая влияет на вторую. В свою очередь, на социальную динамику, вероятно, влияет ряд особенностей личности.

    При оценке дифференцированного воздействия различных людей на социальную передачу исследователи сетей часто принимают во внимание социальные атрибуты, такие как центральное место в сети, частота контактов с другими и т. д. [61]. Однако, в дополнение к социальным характеристикам, психологические особенности также могут вносить свой вклад в степень, в которой люди играют дифференцированные роли в социальной передаче. Мы предполагаем, что, хотя доверчивость с негативной предвзятостью является типичным для вида признаком, люди будут различаться по степени, в которой они проявляют эту предвзятость.Хотя здесь мы ограничиваем наше исследование психологическими различиями и не изучаем поведение при передаче, мы подозреваем, что такие различия могут влиять на социальную динамику передачи информации, поскольку люди, характеризующиеся высоким уровнем доверчивости с негативными предубеждениями, могут выступать в качестве важных узлов в сети. , принимая и транслируя выше среднего количество убеждений об опасностях.

    Если доверчивость с негативной предвзятостью отражает большую цену ошибочного недоверия по сравнению с ошибочной доверчивостью в отношении информации об опасностях, то полезность доверчивости с негативной предвзятостью частично зависит от базового уровня опасностей, снижающих приспособленность, в локальной среде человека: если человек живет в относительно безопасной среде, тогда большая часть передаваемой обществом информации об опасностях будет ложной, уменьшая чистую цену недоверия и увеличивая чистую цену доверчивости; обратное будет верно, если человек живет в относительно опасном окружении.Это повышает вероятность того, что постулируемый механизм подлежит корректировке таким образом, что люди будут различаться по доверчивости с негативной предвзятостью в зависимости от уровня опасности в их окружении.

    Затраты на столкновение с любой конкретной опасностью частично зависят от личных и социальных ресурсов, которые человек использует, чтобы справиться с опасностью. Важно отметить, что люди различаются по этим признакам. Как следствие, асимметрия издержек недоверия/легковерия будет варьироваться в зависимости как от уровня опасности в окружающей среде, так и от способности человека справляться с этой опасностью.Субъективное восприятие уровня опасности в мире можно правдоподобно рассматривать как отчасти отражающее сочетание прошлых столкновений с опасностями и самооценки возможностей для их устранения [62]. Соответственно, если доверчивость с отрицательным уклоном факультативно скорректирована, то эта черта должна положительно коррелировать со степенью, в которой индивид воспринимает мир как опасный. С другой стороны, в непосредственных терминах, будь то в результате опыта, личности или того и другого, люди, которые верят, что мир полон опасностей, сочтут новые утверждения об опасностях более правдоподобными, чем люди, ожидающие, что опасности будут немногочисленными и далекими. между, поскольку такие утверждения будут соответствовать ожиданиям первого и несовместимы с ожиданиями второго.Важно отметить, что взаимосвязь между восприятием мира как опасного и степенью проявляемой негативно предвзятой доверчивости не должна зависеть от степени доверчивости человека в целом (т. е. вне вопросов опасностей или выгод). На конечном уровне это связано с тем, что полезность корректировки доверчивости в зависимости от уровня опасности в окружающей среде ограничивается информацией об опасностях. На ближайшем уровне ожидания опасности должны формировать реакцию на новую информацию об опасностях, но должны быть ортогональны информации о выгодах, поскольку частота выгод, как правило, не зависит от частоты опасностей.Чтобы проверить эти прогнозы, мы воспроизвели исследование 1, добавив меры, предназначенные для оценки (а) восприятия людьми окружающей их среды как опасной и (б) их общей доверчивости. Поскольку целью этого исследования было изучение индивидуальных различий, не изученных в исследовании 1, мы увеличили целевой размер выборки в пять раз (n = 1000) по сравнению с предыдущим исследованием, поскольку мы предполагали, что такое большое увеличение максимизирует вероятность захват значительного диапазона вариаций между участниками.

    Методы

    участников.

    Набор и формирование были идентичны исследованию 1. Были проанализированы данные для 977 участников (578 женщин), которые ответили на все представленные вопросы; Возраст участников варьировался от 18 до 81 года (M = 39,06, SD 14,34).

    Материалы и методика.

    В дополнение к материалам, использованным в исследовании 1, участники также ответили на вопросы, взятые из теста, предназначенного для оценки восприятия опасности в окружающей среде [63], оцененного по шкале от 1 (полностью не согласен) до 9 (полностью согласен). (см. Приложение S2).Четыре вопроса, использующие аналогичные шкалы, затем оценивали как доверчивость в целом, так и доверчивость к источникам новостей в частности (см. Приложение S2). Затем последовали демографические элементы.

    Результаты и обсуждение

    Повторяя результаты исследования 1, участники были более доверчивы к заявлениям об опасностях (M = 4,59, SD = 0,93), чем к заявлениям о преимуществах (M = 4,16, SD = 0,88), t 976  =  122 р <0,0001, д = .58 ), разница снова устойчива к исключению любого отдельного утверждения.

    Чтобы проверить, в какой степени доверчивость с негативной предвзятостью связана с субъективным восприятием уровня опасности в мире, мы провели множественный многомерный регрессионный анализ, в котором легковерие к опасности, доверчивость к выгоде и их разность баллов (M = ,43, SD = 1,06) были зависимыми переменными, а субъективное восприятие опасности ( M =  4,20, SD = 1,98) и общая доверчивость ( M =  4.22, С.Д. = 1,74) были независимыми переменными. Анализ выяснил, что субъективное восприятие опасности было значительно связано с доверительностью опасности, β = 0,08, T

    9 974 = 2,48, p = .013, но не пользоваться доверительностью, T 974 974 974 974 974 974 <1, в то время как общее доверие было связано с доверительностью на получение пособия, β = 0,07, T 974 . 974 = 2,48, p = .02, но не к доверительности доверия, T 974 <1.Как и ожидалось, субъективное восприятие опасности было положительно связано с оценкой разницы, измеряющей предвзятость доверчивости к опасности по сравнению с доверчивостью к выгоде, β =  ,08, t 974  = 2,85, p =  , но в целом .0046 доверчивости не было, β =  .03. т 974  = −1,54, р =  .123. Сравнение перекрестных уравнений подтвердило, что доверчивость к опасности/субъективное восприятие наклона опасности значительно отличались от доверчивости к выгоде/субъективного восприятия наклона опасности, F (1, 974) = 8.12, стр.  = .005. Контроль пола и возраста существенно не повлиял на эти отношения.

    В дополнение к воспроизведению результатов исследования 1 относительно существования доверчивости с негативной предвзятостью, что согласуется с нашими предсказаниями, исследование 2 показало, что вера в то, что мир опасен, коррелирует с доверчивостью к утверждениям об опасностях, но не с доверчивостью к утверждениям об опасностях. преимущества, модель, которая не зависит от общей доверчивости.Это говорит о том, что люди, которые считают мир опасным, могут составлять важные узлы в процессах культурной передачи, поскольку соответствие между их априорными знаниями и информацией об опасностях может привести к тому, что они будут особенно склонны к дифференцированному сохранению и распространению информации об опасностях.

    Исследование 3

    И доверчивость с предвзятостью к негативу, и более общая предвзятость к негативности действуют на уровне индивидуального сознания. Повторяясь со многими людьми и многими событиями передачи, дифференцированная склонность приобретать, удерживать, действовать и передавать различные варианты убеждений, вызванные этими предубеждениями, должна формировать содержание культуры.Таким образом, сочетание доверчивости с негативной предвзятостью и более общей склонности к негативности предсказывает, что при прочих равных условиях убеждения в отношении опасностей должны быть более распространены, чем убеждения в отношении преимуществ. Мы можем ожидать, что этот эффект будет наиболее заметен в тех культурных областях, которые удалены от объективной основы, поскольку в таких областях силам культурной эволюции, благоприятствующим точности, будет труднее подорвать влияние двойных предубеждений. В соответствии с этим предположением наблюдатели уже давно предполагают, что в народных верованиях преобладают вредные, а не полезные сущности [64].Чтобы проверить дисбаланс среди народных представлений о частоте информации об опасности по сравнению с информацией о пользе, предсказанной гипотезой предвзятости, мы сначала исследовали городские легенды, циркулирующие в Интернете.

    Методы

    Опираясь на предыдущие работы по этой теме [65], [66], мы определяем городские легенды (далее «UL») как ложные рассказы о событиях, которые а) якобы произошли в настоящем или недавнем прошлом, в обстановке, знакомой аудитории, б) должны быть как правдоподобными, так и вызывающими доверие, в) широко циркулировать в социальной среде и г) иметь широкую аудиторию, которая действительно верит в их истинность или вероятность того, что они верны.UL были собраны в период с 15 июля по 22 августа 2008 г. с шести основных веб-сайтов, ранжированных Google и посвященных данной теме (см. Приложение S3). UL были выбраны на основе частоты обращения, индексированных по следующим критериям: a) классифицированы одним или несколькими веб-сайтами как «наиболее популярные»; б) присутствуют на двух или более из шести веб-сайтов (когда дубликаты возникали на разных веб-сайтах, сохранялась более подробная версия). Поскольку политические кампании активно распространяют негативную информацию о соперниках, во избежание искажения результатов в прогнозируемом направлении были исключены UL, касающиеся политических кандидатов.

    Семь студентов бакалавриата (пять специалистов по антропологии и два специалиста по биологии) были наняты для работы кодировщиками; все были наивны как в отношении рассматриваемой конкретной гипотезы, так и в отношении общего вопроса о факторах, которые могли бы определять частоту появления различных типов информации в UL. Кодировщики оценили выборку из 220 UL, определив, описывает ли каждый UL опасность (определяемую как «нечто, что наносит вред или другие затраты тем, кто с этим сталкивается») и/или выгоду («что-то, что предоставляет ресурсы, возможности или другие хорошие вещи»).Каждый UL был закодирован бинарным способом (Да/Нет) по обоим пунктам, при этом оценки категорий опасности и пользы не были исключительными, что дало 1540 оценок для каждого вопроса. Надежность между экспертами была проверена в модели двусторонних случайных эффектов для абсолютного совпадения и дала коэффициент внутриклассовой корреляции (ICC) для среднего между экспертами 0,77 по рейтингам опасности и 0,87 по рейтингам преимуществ. Кодировщики также определили, относится ли UL к физической среде (44,0% UL), к животным (8.4%), сверхъестественные силы (4,3%) и/или социальный мир (43,2%).

    Результаты

    Категория преимуществ содержала 375 (из возможных 1540) оценок «да», в то время как категория опасности содержала 1198 (из возможных 1540) оценок «да», что указывает на то, что информация об опасности появляется примерно в три раза чаще, чем информация о пользе. Для статистической оценки этого отношения без завышения степеней свободы сверх количества UL мы сначала подсчитали количество положительных оценок «Да» и оценок опасности «Да» для каждой UL, получив 220 подсчетов для каждой категории в диапазоне от 0 до 7 ( 0 = никто из судей не поставил UL оценку «Да», 7 = все судьи поставили оценку «Да»).Затем мы подсчитали средние значения для каждой категории контента и сравнили их. Сравнительный тест средних значений для двух групп выявил значительно более высокий показатель «да» для опасностей (M = 5,40, SD = 1,89) по сравнению с положительными результатами (M = 1,70, SD = 2,27), t 219  = 14,62 . p <1×10 −33 . Эти результаты согласуются с представлением о том, что при масштабировании на нескольких действующих лиц генерализованная предвзятость к негативу и доверчивость с негативной предвзятостью приводят к дисбалансу в социально передаваемом культурном содержании.

    Исследование 4

    Если общее негативное предубеждение и негативно предвзятая доверчивость являются общечеловеческими чертами разума, то дисбаланс культурного содержания, обнаруженный в нашей выборке городских легенд на англоязычном Западе, должен иметь место и в верованиях, взятых из разных культур. Верования в сверхъестественное, благодаря своей распространенности по всему миру, позволяют проверить это предсказание; кроме того, только 4,3% городских легенд, исследованных в исследовании 3, касались сверхъестественных сил, что повышает независимость такого теста.Поэтому мы изучили частоту появления информации об опасности в репрезентативной выборке мировых верований в сверхъестественное.

    Методы

    ассистента, наивные в гипотезе, собрали верования в сверхъестественное из 60 культур, описанных в Файлах выборки вероятностей файлов области человеческих отношений (HRAF), репрезентативной выборке мировых культур [67]. Сверхъестественные убеждения были идентифицированы с помощью поисковых кодов HRAF для «Духов и богов», «Религиозных верований», «Эсхатологии» и «Избегания и табу».Чтобы предотвратить переоценку культур, имеющих сложные системы верований, были собраны только первые пять верований, встречающихся в каждом образце файла (хотя в некоторых случаях было обнаружено всего два на культуру). Вышеупомянутые поисковые коды HRAF, которые варьируются в порядке убывания, от широкого к узкому, перечислены в том порядке, в котором они применялись для каждой культуры: чтобы максимизировать широту охвата убеждений, помощники перемещались вниз по списку кодов только в том случае, если: для данной культуры предыдущий код (коды) еще не дал пяти верований.Таким образом, подавляющее большинство собранных верований происходит из категорий «Духи и боги» и «Религиозные верования». Шесть кодировщиков, задействованных в исследовании 3, были затем наняты для оценки полученной выборки из 219 верований в сверхъестественное с использованием тех же критериев, что и в исследовании 3. Эти кодировщики снова были наивны как в отношении рассматриваемой конкретной гипотезы, так и в более широком вопросе о факторах, которые могли бы определять частота различных типов информации в сверхъестественных верованиях. Межэкспертная надежность была подтверждена, как и в исследовании 3, со средним значением ICC.86 для оценок опасности и 0,82 для оценок преимуществ.

    Результаты

    Категория пользы содержала 556 (из 1314 возможных) оценок «да», а категория опасности — 817 (из 1314 возможных), что указывает на то, что информация об опасности появляется примерно в 1,5 раза чаще, чем информация о пользе. Мы оценили значимость этого различия, используя метод, использованный в исследовании 3, вернув 219 подсчетов для каждой категории в диапазоне от 0 до 6 (0 = ни один судья не дал оценку «да», 6 = все судьи не дали оценку «да») а затем усреднение их в пределах категории.Сравнительный тест среднего значения для двух групп выявил значительно более высокое число «да» для опасностей ( M =  3,73, SD  = 2,24) по сравнению с таковым для преимуществ ( M  = 2,54, SD  1= 2), т 218  = 4,75, р <0,0001. Следовательно, как и предсказывалось, информация об опасностях встречается гораздо чаще, чем информация о пользе сверхъестественных верований.

    General Discussion

    Повторение и расширение выводов Хильбига [37]–[39] от немецких участников в двух выборках U.S. взрослых, мы продемонстрировали, что люди более доверчивы к информации об опасностях, чем к информации о пользе. Расширяя существующие функционалистские взгляды на склонность к негативизму в область приобретения и использования информации, передаваемой в обществе, мы рассматриваем эту предвзятую доверчивость как отражение закономерности, согласно которой в среде, в которой развивались люди, цена ошибочного недоверия к информации об опасностях в среднем превысило бы издержки ошибочной доверчивости.Никакая эквивалентная асимметрия не характеризовала бы обработку информации о выгодах, поэтому можно ожидать, что естественный отбор благоприятствовал доверчивости с негативной предвзятостью. Наш тезис не зависит от того, отражает ли такая асимметрия, с одной стороны, новое проявление у людей тех же процессов, ответственных за склонность к негативизму у других видов, или, с другой стороны, серийно гомологичную производную черту [68], [ 69], работающий параллельно с такими процессами: для настоящих целей важно просто то, что люди проявляют большее доверие к информации об опасностях.

    Наша схема вводит возможность того, что доверчивость с негативной предвзятостью может быть факультативно скорректирована, поскольку ее полезность частично зависит от реальных рисков, связанных с опасностями в окружающей среде человека. Субъективное восприятие степени опасности мира отражает сочетание прошлых столкновений человека с опасностями и оценку его способности эффективно справляться с опасностями. В соответствии с вышеизложенным мы продемонстрировали, что доверчивость к информации об опасности, но не к информации о пользе, коррелирует с восприятием того, что мир опасен.Хотя мы интерпретируем эту взаимосвязь с точки зрения влияния самоощущения уязвимости к опасностям на доверчивость, поскольку данные являются корреляционными, мы не можем исключить обратную причинно-следственную связь, т. е. некоторые люди могут воспринимать мир как более опасный, потому что из-за некоторых дополнительных фактор, они более доверчивы к информации об опасностях.

    При переходе от уровня индивидуальной психологии к уровню информации, разделяемой членами общества, комбинированные эффекты общего негативного предубеждения и негативно предвзятого легковерия в умах учащихся должны составлять аттрактор [6], который формирует контуры культурных эволюция: можно ожидать, что культура будет демонстрировать дисбаланс, при котором информация об опасностях преобладает над информацией о пользе.Этот дисбаланс должен быть особенно заметен в областях, в которых рассматриваемая информация не имеет объективной основы или далека от нее, поскольку это уменьшает влияние давления отбора в культурной эволюции, которое способствует функциональной полезности — и, следовательно, часто точности — в культурной сфере. Информация. Мы обнаружили предсказанный дисбаланс в двух совершенно несопоставимых выборках: одна представляет собой набор городских легенд, циркулирующих в Интернете на современном англоязычном Западе, а другая представляет собой набор верований в сверхъестественное, извлеченных из этнографических описаний репрезентативной выборки мировых культур.

    Будучи продуктом бесчисленных случаев получения, хранения и передачи информации, городские легенды и верования в сверхъестественное настолько удалены от формировавших их умов людей, что мы не можем с уверенностью сказать, каков относительный вклад общего негативного предубеждения и негативно предвзятой доверчивости. относятся к результирующему культурному содержанию. Тем не менее, наши результаты обеспечивают основу для дальнейших исследований, направленных на выяснение того, каким образом особенности мышления учащихся влияют на форму культуры.Примечательно, что социальная динамика действует в этом процессе на промежуточном уровне. Независимо от направления причинно-следственной связи, лежащей в основе корреляции, наше наблюдение о том, что люди, считающие мир опасным, проявляют повышенную доверчивость с негативными предубеждениями, позволяет предположить, что такие люди могут быть важными узлами в цепях передачи, формирующих культуру: они с большей вероятностью приобретают, сохраняют, и передают убеждения об опасностях, чем другие представители их населения, те, кто считает мир опасным, могут оказывать огромное влияние на возможный дисбаланс в содержании культуры между информацией об опасностях и информацией о пользе.Таким образом, будущие исследования, направленные на изучение процессов передачи социальной информации и вовлеченных в них структур сетей, могут быть подкреплены изучением индивидуальных вариаций в этом измерении.

    Наш тезис о том, что общее негативное предубеждение и негативно предвзятая доверчивость являются универсальными чертами человеческого разума, предсказывает, что возникающий в результате дисбаланс в убеждениях должен быть общим для всех культур. Помимо этой всеобъемлющей модели, культуры могут существенно различаться по степени этого дисбаланса.Отчасти это связано с тем, что для любого данного общества асимметрия стоимости ошибок в отношении доверчивости в отношении информации об опасностях будет функцией базового уровня реальных опасностей в данной среде. Цена неверия в истинные утверждения об опасностях зависит от вероятности того, что данная опасность будет встречена. Эта вероятность будет выше в обществах, расположенных в относительно опасных условиях (например, много стихийных бедствий, высокий уровень насилия и т. д.), чем в обществах, расположенных в относительно безопасных условиях.Как следствие, в опасных условиях соотношение затрат и выгод еще больше смещается в сторону большей доверчивости в отношении информации об опасностях. Если, как мы предположили, такая доверчивость частично формируется субъективным восприятием уязвимости, то вполне вероятно, что негативно предвзятая доверчивость будет частично отслеживать базовый уровень реальных опасностей в окружающей среде. В свою очередь, большая доверчивость в объективно более опасных средах повысит возможность распространения ложных убеждений об опасностях в данной культуре, что приведет к предсказанию того, что как негативно предвзятая доверчивость, так и преобладание убеждений об опасностях будут больше в опасных средах, чем в безопасных условиях, и, кроме того, последнее различие будет сохраняться даже после учета различий в объективной опасности.Кроме того, если субъективная уязвимость сама по себе частично формируется культурной информацией (т. е. люди чувствуют себя более уязвимыми, когда культурный контекст изображает много опасностей, чем когда он изображает мало), то в силу влияния субъективной уязвимости на успех или неудачу убеждений на рынке идей могут возникнуть петли обратной связи, в которых как преобладающие уровни субъективной уязвимости, так и распространенность представлений об опасностях изменяются с течением времени без соответствующих изменений в объективной базовой степени опасностей в окружающей среде.Из-за базовой асимметрии в затратах, лежащей в основе доверчивости с негативной предвзятостью, мы можем ожидать, что такие неуправляемые процессы будут иметь аналогичную предвзятость: должно быть легче увеличить, чем уменьшить субъективную уязвимость, и, соответственно, процессы положительной обратной связи, которые последовательно увеличивают частоту опасностей. убеждения относительно объективной распространенности опасностей должны быть более распространенными, чем процессы отрицательной обратной связи, которые порождают обратную модель. Действительно, наблюдая крайнюю степень, в которой меланезийские культуры, живущие в объективно опасной среде, наполняют космологию опасными силами и сущностями, Шварц [70] постулировал существование самоусиливающихся «параноидальных этосов».

    Как отмечалось во введении, доверчивость является предпосылкой для приобретения и использования ценных знаний, полученных в результате кумулятивной культурной эволюции, в значительной степени потому, что функциональная полезность такой информации часто непрозрачна для учащегося и, более того, часто для ее опытных приверженцев. также. Такая непрозрачность была названа адаптивным соображением, приводящим к сверхподражанию, шаблону, в значительной степени уникальному для людей, когда, как только они уловили очевидную цель действий данной модели (которые не обязательно должны быть изоморфны ее истинной полезности), учащиеся имитируют даже кажущиеся посторонние особенности поведения модели [71].Таким образом, чрезмерное подражание можно правдоподобно истолковать как форму доверчивости, действующую в контексте, в котором передача информации опосредована в первую очередь поведением, а не языком. Если это так, то мы должны ожидать, что здесь также будет очевидна доверчивость с негативной предвзятостью, что приведет к прогнозу о том, что чрезмерное подражание будет более выраженным, когда действия модели направлены на устранение опасностей, чем когда указанные действия направлены на выгоды. В свою очередь, на уровне культурной эволюции этот паттерн может способствовать развитию ритуалов, поскольку ритуалы как часто связаны с опасностями, так и характеризуются стереотипным поведением, которое передается с высокой степенью достоверности [72], [73].

    Культурная эволюция верований в сверхъестественное, вероятно, частично определяется положительным влиянием на сотрудничество верований в моралистические сверхъестественные сущности [74], [75]. Хотя в нашей этнографической выборке мы не делали различий между карательными моралистическими сущностями и другими типами опасностей, такой эффект не может объяснить наши общие результаты, поскольку лишь небольшая часть изученных нами городских легенд касалась сверхъестественных сил. Успех современного христианства может привести наблюдателей к предположению, что верования в сверхъестественное обычно являются источником утешения для их носителей.Конечно, преобладание информации об опасностях в нашем межкультурном корпусе убеждений может не вызывать беспокойства у верующих, поскольку, например, убеждения могут предлагать осмысленные объяснения того, почему существуют опасности. Однако, учитывая продемонстрированную роль тревоги в усилении культурной передачи, успех информации об опасностях на рынке идей, вероятно, отражает ее способность создавать, а не смягчать неприятные субъективные переживания. Таким образом, вместо того, чтобы отражать влияние психологических аттракторов, успех прозелитизма религий, изображающих благотворных, но моралистических божеств, может в первую очередь выявить более масштабную динамику, в которой сверхъестественные верования, способствующие внутригрупповому сотрудничеству и альтруизму, поощряются культурным групповым отбором [76]. 79], иллюстрируя тем самым сложный, многоуровневый характер культурной эволюции.

    Благодарности

    Мы благодарим Ryan McKay, Quentin Atkinson, Alex Mesoudi, Jamie Tehrani, Pascal Boyer и Matt Gervais за полезные отзывы, а также многих научных сотрудников, которые помогали в этом проекте.

    Авторские взносы

    Задумал и спроектировал эксперименты: DF CN. Выполняли опыты: Д.Ф. АП. Проанализированы данные: AP CN. Написал статью: Д.Ф. Внес вклад в разработку экспериментов: AP. Внес вклад в написание рукописи: CN AP.

    Каталожные номера

    1. 1. Бойд Р., Ричерсон П.Дж. (1985) Культура и эволюционный процесс. Чикаго: Издательство Чикагского университета. VIII, 331 с.
    2. 2. Бойд Р., Ричерсон П.Дж. (2005) Происхождение и эволюция культур. Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.
    3. 3. Бойер П. (2000) Эволюционная психология и культурная передача. Американский поведенческий ученый 43: 987–1000.
    4. 4. Конвей Л.Г. III, Шаллер М. (2007) Как общение формирует культуру.В: Фидлер К, редактор. Социальная коммуникация. Нью-Йорк: Психология Пресс. 107–127.
    5. 5. Норензаян А., Атран С. (2004) Когнитивные и эмоциональные процессы в культурной передаче естественных и неестественных верований. В: Шаллер М., Крэндалл К.С., редакторы. Психологические основы культуры. Хиллсдейл, Нью-Джерси: Lawrence Erlbaum Associates. 149–169.
    6. 6. Спербер Д. (1996) Объяснение культуры: натуралистический подход. Кембридж, Массачусетс: Блэквелл. VII, 175 с.
    7. 7.Спербер Д. (2006) Почему глубокое понимание культурной эволюции несовместимо с поверхностной психологией. В: Энфилд, штат Нью-Джерси, Левинсон, Южная Каролина, редакторы. Корни человеческой социальности: культура, познание и взаимодействие. Лондон: Берг. 431–449.
    8. 8. Месуди А., Уайтэн А. (2004) Иерархическая трансформация знаний о событиях в культурной передаче человека. Журнал познания и культуры 4: 1–24.
    9. 9. Месуди А., Уайтэн А., Данбар Р. (2006) Предвзятость социальной информации в культурной передаче человека.Британский журнал психологии 97: 405–423.
    10. 10. Бойер П. (1994) Когнитивные ограничения культурных репрезентаций: естественные онтологии и религиозные идеи. В: Hirschfeld LA, Gelman SA, редакторы. Кембридж: Издательство Кембриджского университета. 391–411.
    11. 11. Fessler DMT, Navarrete CD (2003) Мясо хорошо для табу: диетические запреты как продукт взаимодействия психологических механизмов и социальных процессов. Журнал познания и культуры 3: 1–40.
    12. 12.Норензаян А., Атран С., Фолкнер Дж., Шаллер М. (2006) Память и тайна: культурный отбор минимально нелогичных повествований. Когнитивная наука 30: 531–553.
    13. 13. Нессе Р.М. (1990) Эволюционные объяснения эмоций. Человеческая природа 1: 261–289.
    14. 14. Baumeister RF, Bratslavsky E, Finkenauer C, Vohs KD (2001) Плохое сильнее хорошего. Обзор общей психологии 5: 323–370.
    15. 15. Розин П., Ройзман Э.Б. (2001)Склонность к негативу, доминирование негатива и заражение.Обзор личности и социальной психологии 5: 296–320.
    16. 16. Янг Дж. Р. (2003) Роль страха в повестке дня телевизионных новостей. Американский ученый-бихевиорист 46: 1673–1695.
    17. 17. Сорока С.Н. (2006) Хорошие новости и плохие новости: Асимметричные ответы на экономическую информацию. Журнал политики 68: 372–385.
    18. 18. Нгуен В. Х., Клаус Э. (2013) Хорошие новости, плохие новости, потребительские настроения и потребительское поведение. Журнал экономической психологии 39: 426–438.
    19. 19. Garz M (2012) Ожидания безработицы, чрезмерный пессимизм и освещение в новостях. Журнал экономической психологии 34: 156–168.
    20. 20. Ахтар С., Фафф Р., Оливер Б., Субраманьям А. (2011) Сила плохого: негативная предвзятость в объявлениях о настроениях австралийских потребителей по доходности акций. Журнал банковского дела и финансов 35: 1239–1249.
    21. 21. Ахтар С., Фафф Р., Оливер Б., Субрахманьям А. (2012) Заметность акций и асимметричный рыночный эффект новостей о настроениях потребителей.Журнал банковского дела и финансов 36: 3289–3301.
    22. 22. Эрикссон К., Коултас Дж. К. (nd) Трупы, личинки, пудели и крысы: эмоциональный отбор, действующий на трех этапах культурной передачи городских легенд. Рукопись представлена ​​для публикации.
    23. 23. Хит С., Белл С., Штернберг Э. (2001) Эмоциональный отбор в мемах: случай с городскими легендами. Журнал личности и социальной психологии 81: 1028–1041.
    24. 24. Питерс К., Кашима Ю., Кларк А. (2009) Говоря о других: эмоциональность и распространение социальной информации.Европейский журнал социальной психологии 39: 207–222.
    25. 25. Николс С. (2002) О генеалогии норм: пример роли эмоций в культурной эволюции. Философия науки 69: 234–255.
    26. 26. Уокер С.Дж., Блейн Б. (1991) Вирулентность страшных слухов: полевой эксперимент. Язык и общение 11: 291–297.
    27. 27. Бергер Дж. (2011) Возбуждение увеличивает социальную передачу информации. Психологическая наука 22: 891–893.
    28. 28.Бергер Дж., Милкман К.Л. (2012) Что делает онлайн-контент вирусным? Журнал маркетинговых исследований 49: 192–205.
    29. 29. Энтони С. (1992) Влияние личных характеристик на знание и передачу слухов среди глухих. Американские анналы глухих 137: 44–47.
    30. 30. Бангертер А., Хит С. (2004) Эффект Моцарта: отслеживание эволюции научной легенды. Британский журнал социальной психологии 43: 605–623.
    31. 31. Пеццо М.В., Бекстед Дж.В. (2006) Многоуровневый анализ передачи слухов: влияние тревоги и веры в двух полевых экспериментах.Базовая и прикладная социальная психология 28: 91–100.
    32. 32. Розноу Р.Л. (1980) Переосмысление психологии слухов. Психологический бюллетень 87: 579–591.
    33. 33. Розноу Р.Л., Эспозито Дж.Л., Гибни Л. (1988) Факторы, влияющие на распространение слухов: репликация и распространение. Язык и общение 8: 29–42.
    34. 34. Уокер С.Дж., Бекерле К.А. (1987)Влияние тревожности состояния на передачу слухов. Журнал социального поведения и личности 2: 353–360.
    35. 35. Энтони С., Гиббинс С. (1995) Правдоподобие и важность как определяющие факторы слухов среди глухих студентов колледжей. Американские анналы глухих 140: 271–278.
    36. 36. Розноу Р.Л. (1991) Внутренние слухи: личное путешествие. Американский психолог 46: 484.
    37. 37. Хилбиг Б.Э. (2009) Грустно, поэтому верно: предвзятость негатива в суждениях об истине. Журнал экспериментальной социальной психологии 45: 983–986.
    38. 38. Hilbig BE (2012) Хорошие вещи не даются легко (на ум): Объяснение эффектов кадрирования в суждениях об истине.Экспериментальная психология 59: 38–46.
    39. 39. Хилбиг Б.Е. (2012) Как формирование статистических отчетов влияет на субъективную достоверность: проверка и применение полиномиальной модели для суждений об истине. Познание 125: 37–48.
    40. 40. Siegrist M, Cousin ME, Frei M (2008)Предвзятая уверенность в исследованиях по оценке риска. Оценка человеческого и экологического риска 14: 1226–1234.
    41. 41. Зигрист М., Цветкович Г. (2001) Лучше негатив, чем позитив? Свидетельство предвзятости к негативной информации о возможных опасностях для здоровья.Анализ рисков 21: 199–206.
    42. 42. Слович П. (1993) Воспринимаемый риск, доверие и демократия. Анализ рисков 13: 675–682.
    43. 43. Белый член парламента, Пал С., Бюнер М., Хэй А. (2003) Доверие к рискованным сообщениям: роль прежних установок. Анализ рисков 23: 717–726.
    44. 44. Бойд Р., Ричерсон П.Дж. (2006) Культура и эволюция социальных инстинктов человека. В: Левинсон С., Энфилд Н., редакторы. Истоки социальности человека. Оксфорд: Берг. 453–477.
    45. 45.McElreath R (2004) Социальное обучение и сохранение культурных различий: эволюционная модель и данные из Восточной Африки. Американский антрополог 106: 308–321.
    46. 46. Курцбан Р. (2007) Репрезентативная эпидемиология: скептицизм и легковерие. В: Gangestad SW, Simpson JA, редакторы. Эволюция разума: фундаментальные вопросы и противоречия. Гилфорд Пресс. 357–362.
    47. 47. Nesse RM (2001) Принцип детектора дыма. Анналы Нью-Йоркской академии наук 935: 75–85.
    48. 48. Нессе Р.М. (2005)Естественный отбор и регуляция защиты: анализ обнаружения сигнала принципа детектора дыма. Эволюция и поведение человека 26: 88–105.
    49. 49. Бек Дж., Форстмайер В. (2007) Суеверие и вера как неизбежные побочные продукты стратегии адаптивного обучения. Человеческая природа 18: 35–46.
    50. 50. Фостер К.Р., Кокко Х. (2009) Эволюция суеверного и суеверного поведения. Труды Королевского общества B: Biological Sciences 276: 31–37.
    51. 51. Хаселтон М.Г., Басс Д.М. (2000) Теория управления ошибками: новый взгляд на предубеждения в межполовом чтении мыслей. Журнал личности и социальной психологии 78: 81–91.
    52. 52. Хазелтон М.Г., Неттл Д. (2006) Параноидальный оптимист: интегративная эволюционная модель когнитивных искажений. Обзор личности и социальной психологии 10: 47–66.
    53. 53. Johnson DDP, Blumstein DT, Fowler JH, Haselton MG (2013)Эволюция ошибок: управление ошибками, когнитивные ограничения и адаптивные предубеждения при принятии решений.Тенденции в экологии и эволюции 28: 474–481.
    54. 54. Шермер М. (2002) Почему люди верят в странные вещи: псевдонаука, суеверия и другие заблуждения нашего времени. Нью-Йорк: Холт.
    55. 55. Wiley RH (1994) Ошибки, преувеличения и обман в общении с животными. В: Real L, редактор. Поведенческие механизмы в эволюционной экологии. Чикаго: Издательство Чикагского университета. 157–189.
    56. 56. Бойд Р., Ричерсон П.Дж. (1988)Эволюционная модель социального обучения: эффекты пространственного и временного изменения.В: Zentall TR, Galef BGJ, редакторы. Социальное обучение: психологические и биологические аспекты. Хиллсдейл, Нью-Джерси: Lawrence Erlbaum Associates. 29–48.
    57. 57. Канеман Д., Тверски А. (1984) Выбор, ценности и рамки. Американский психолог 39: 341.
    58. 58. Тверски А., Канеман Д. (1981) Оформление решений и психология выбора. Наука 211: 453–458.
    59. 59. Hilton DJ (1995) Социальный контекст рассуждений: разговорный вывод и рациональное суждение.Психологический бюллетень 118: 248–271.
    60. 60. Спербер Д., Уилсон Д. (1995) Актуальность: познание и общение. Оксфорд: Блэквелл.
    61. 61. Кристли Р.М., Пинчбек Г.Л., Бауэрс Р.Г., Клэнси Д., Френч Н.П. и др. (2005) Заражение в социальных сетях: использование сетевого анализа для выявления лиц с высоким риском. Американский журнал эпидемиологии 162: 1024–1031.
    62. 62. Снайдер Дж.К., Фесслер Д.М.Т., Тиохин Л., Фредерик Д.А., Ли С.В. и соавт. (2011) Компромиссы в опасном мире: страх женщин перед преступностью предопределяет предпочтение агрессивных и грозных партнеров.Эволюция и поведение человека 32: 127–137.
    63. 63. Navarrete CD (2005) Опасения по поводу смерти и другие адаптивные проблемы: влияние проблем, связанных с коалицией, на защиту мировоззрения в США и Коста-Рике. Групповые процессы и межгрупповые отношения 8: 411–427.
    64. 64. Хьюм Д. (1757 г.) Естественная история религии. Бостон: MobileReference.
    65. 65. Тангерлини Т.Р. (1990) «Это произошло недалеко отсюда»: обзор теории легенд и характеристик.Западный фольклор 49: 371–390.
    66. 66. Brunvand JH (2001) Правда никогда не стоит на пути хорошей истории. Университет Иллинойса Press.
    67. 67. Lagacé RO (1977) Шестьдесят культур: руководство по файлам образцов вероятности HRAF. Нью-Хейвен, Китай: Файлы области человеческих отношений.
    68. 68. Кларк Дж. А. (2010) Высокомерие и подлинная гордость как серийные гомологи: одинаковые, но разные. Обзор эмоций 2: 397–398.
    69. 69. Кларк Дж. А., Фесслер ДМТ (род.г.) ​​Серийные гомологии психологических черт. Рукопись в подготовке.
    70. 70. Шварц Т. (1973) Культ и контекст: Параноидальный этос в Меланезии. Этос 1: 153–174.
    71. 71. Gergely G, Csibra G (2006) Рецепт Сильвии: роль подражания и педагогики в передаче культурных знаний. В: Энфилд, штат Нью-Джерси, Левенсон, Южная Каролина, редакторы. Корни человеческой социальности: культура, познание и человеческое взаимодействие. Оксфорд: Издательство Берг. 229–255.
    72. 72.Бойер П., Лиенар П. (2006) Почему ритуализированное поведение? Системы предосторожностей и разбор действий в эволюционных, патологических и культурных ритуалах. Науки о поведении и мозге 29: 595–613.
    73. 73. Лиенард П., Бойер П. (2006) Откуда коллективные ритуалы? Модель культурного отбора ритуализованного поведения. Американский антрополог 108: 814–827.
    74. 74. Аткинсон К.Д., Бурра П. (2011) Представления о Боге, загробной жизни и морали поддерживают роль сверхъестественного контроля в человеческом сотрудничестве.Эволюция и поведение человека 32: 41–49.
    75. 75. Шариф А. Ф., Норензаян А. (2011) Подлые боги создают хороших людей: разные взгляды на Бога предсказывают обман. Международный журнал психологии религии 21: 85–96.
    76. 76. Генрих Дж., Энсмингер Дж., МакЭлрит Р., Барр А., Барретт С. и др. (2010) Рынки, религия, размер сообщества и эволюция справедливости и наказания. Наука 327: 1480–1484.
    77. 77. Норензаян А., Шариф А. Ф. (2008) Происхождение и эволюция религиозной просоциальности.Наука 322: 58–62.
    78. 78. Роуз Ф.Л., Раймонд М. (2003) Вера в морализаторство богов. Эволюция и поведение человека 24: 126–135.
    79. 79. Уилсон Д.С. (2003) Дарвиновский собор: эволюция, религия и природа общества. Чикаго: Издательство Чикагского университета.

    Доверчивость — Wikiquote

    Один человек получил мысль и принял ее без проверки. Другой получил мысль и проверил ее истинность. Кто из них действовал с большим почтением? ~ Маркус Эремита

    Легковерие — это состояние готовности верить в одного или многих людей или вещи при отсутствии разумных доказательств или знаний.Легковерие — это не просто вера в то, что может быть ложным. Предмет убеждения может быть даже правильным, но доверчивый человек поверит ему без веских доказательств.

    • Богатые приобретают в Париже готовые остроумие и науку — сформулированные мнения, которые избавляют их от необходимости иметь собственное остроумие, науку или мнение.
    В конце концов, что такое история, как не отчет о периодических крестовых походах за или против какого-то пугала, который верующие люди развили из своей доверчивости и страха?
    • В конце концов, что такое история, как не отчет о периодических крестовых походах за или против какого-то пугала, который верующие люди развили из своей доверчивости и страха?
      • Эрнест Бойд в: Raymond Woodbury Pence Essays of Today , Macmillan, 1935, p.94
    • Вред, причиняемый легковерностью человека, не ограничивается воспитанием легковерного характера у других и последующей поддержкой ложных убеждений.
    • Скажите людям, что в небе есть невидимый человек, который создал вселенную, и подавляющее большинство вам поверит. Скажите им, что краска мокрая, и они должны прикоснуться к ней, чтобы убедиться.
    • Самые изобретательные люди — самые доверчивые, для них все возможно.
    • Если я позволю себе поверить во что-либо на основании недостаточных доказательств, то простая вера не причинит большого вреда; в конце концов, это может быть правдой, а может быть, у меня никогда не будет случая продемонстрировать это во внешних действиях. Но я не могу не причинить великого зла по отношению к Человеку, что я становлюсь легковерным. Опасность для общества состоит не только в том, что оно должно верить неверным вещам, хотя это достаточно велико; но чтобы он стал легковерным и потерял привычку проверять вещи и исследовать их; ибо тогда он должен снова погрузиться в дикость.
    • Когда люди сбиты с толку, они становятся доверчивыми.
    • Теперь есть новые слова, которые извиняют всех. Дайте мне старые добрые времена героев и злодеев, люди, которых вы можете браво или шипеть. В них была правда, которую не могла коснуться вся скользкая доверчивость сегодняшнего дня.
    • Это может быть очень счастливое состояние, и немного доверчивости помогает очень гладко идти по жизни.- Лучше, чем постоянно сомневаться и сомневаться, и во всем видеть трудности и неприятности.
    • Доверчивость церкви падает, а дивнейшие чудеса не «объясняются», не дают укрыться за ошибками переводчиков, не прячутся в драпировке аллегории.
    • Естественная причина человеческого ума, безусловно, от легковерия к скептицизму.
    • Легковерие — распространенный недостаток неопытной добродетели; а того, кто спонтанно подозревает, можно справедливо обвинить в радикальной коррупции.
    • Действительно, в нынешнем развращении человечества есть много побуждений к отказу от истины: так часто встречается потребность смягчить наши собственные ошибки и удобство навязывания невежества или легковерия других; так много непосредственных зол следует избегать и так много нынешних удовольствий можно получить с помощью хитрости и заблуждения, что очень немногие из тех, кто сильно запутался в жизни, обладают духом и постоянством, достаточными, чтобы поддерживать неуклонную практику открытой правдивости.
    • Легковерие — мужская слабость, но сила ребенка.
    • История доверчивости была бы самой необычной страницей в великой истории человечества. От тех обширных верований, на которых основывались религии и империи, до изобретений, украшающих последнее новое убийство, в человеческом разуме всегда существовала тенденция верить с наименьшими затратами логического мышления.
      • Летиция Элизабет Лэндон в галерее женского портрета.№5. Мисс Уордур.», опубликованная Ламаном Бланшаром в 1841 году в журнале «Literary Remains».
    • Немного сомнений лучше полной доверчивости.
    • Я не буду уклоняться от того, что считаю правильным, хотя это должно обрушить на меня всю артиллерию, которую могут изобрести ложь и злоба, или легковерие, которое может проглотить обманутое население.
    • Один человек получил мысль и принял ее без проверки. Другой получил мысль и проверил ее истинность.Кто из них действовал с большим почтением?
    • Как я страдал, когда мне пришлось проповедовать вам ту благочестивую ложь, которую я ненавижу в своем сердце. Какое раскаяние вызвала у меня твоя доверчивость! Тысячу раз хотел я вырваться наружу и открыть вам глаза, но страх, более сильный, чем я сам, удерживал меня и заставлял молчать до самой смерти.
    • Человек, свободный от легковерия, но знающий несозданное, порвавший все узы, устранивший все искушения, отрекшийся от всех желаний, он — величайший из людей.
    Я лично убежден, что теория эволюции, особенно в той мере, в какой она применяется, станет одной из величайших шуток в книгах по истории будущего. Потомки будут удивлены, что столь неубедительная и сомнительная гипотеза может быть принята с невероятной доверчивостью, которой она обладает. — Малкольм Маггеридж.
    • Одним из специфических грехов двадцатого века, который мы развили до очень высокого уровня, является грех легковерия. Говорят, что когда люди перестают верить в Бога, они ни во что не верят.Правда гораздо хуже: они верят во что угодно.
    • Я сам убежден, что теория эволюции, особенно в той мере, в какой она применяется, станет одной из величайших шуток в книгах по истории будущего. Потомки будут удивлены, что столь неубедительная и сомнительная гипотеза может быть принята с невероятной доверчивостью, которой она обладает.
    • Пусть доверчивые и вульгарные продолжают верить, что все душевные недуги можно вылечить ежедневным приложением древнегреческих мифов к их интимным местам.
    • Можно было бы подумать, что система, наполненная такой грубой и вульгарной нелепостью, как религия Писания, никогда не могла бы получить признание; тем не менее, мы видели, на что способны священники, хитрость и фанатизм, и легковерие.
    • Я предпочитаю доверчивость скептицизму и цинизму, потому что почти во всем больше обещаний, чем вообще ни в чем
    • Человек доверчивое животное и должен во что-то верить; при отсутствии хороших оснований для веры он удовлетворится плохими.
    • О том, что ведьмы вызывают бури, свидетельствует так много людей, что я считаю излишним их перечислять. Теолог Мерик Кейсобон утверждал в своей книге «Доверчивость и недоверчивость» 1668 года, что ведьмы должны существовать, потому что, в конце концов, все в них верят. Все, во что верит большое количество людей, должно быть правдой.
    • Математика предельно проста: кажется, что частота планет, способных поддерживать жизнь, составляет примерно один процент. Другими словами, только в нашей галактике существует миллиард или более таких миров.Это большая площадь, и требуется промышленная доверчивость, чтобы поверить, что все это безрадостно бесплодно.
    • Движение Нью Эйдж выглядит как смешанный мешок. Я вижу в нем много хорошего: он оптимистичен; это энтузиазм; оно обладает способностью верить. Что касается дебета, я думаю, что нужно различать веру и легковерие.
    • Вы не должны знать слишком много или быть слишком точными или научными о птицах, деревьях, цветах и ​​плавсредствах; некоторая вольность и даже неопределенность — невежество, доверчивость — помогают вам наслаждаться этими вещами.
    • Женщины больше страдают от разочарований, чем мужчины, потому что они более верующие и от природы более доверчивые.
    • Какой-то придурок заразил интернет откровенной ложью. Это показывает, как легко это сделать и насколько доверчивы люди.
    Если бы слонов не существовало, вы бы не смогли их изобрести. Они принадлежат к небольшой группе живых существ, настолько маловероятных, что они бросают вызов доверчивости и здравому смыслу. ~ Лайалл Уотсон
    • Если бы слонов не существовало, вы бы не смогли их изобрести.Они принадлежат к небольшой группе живых существ, настолько маловероятных, что они бросают вызов доверчивости и здравому смыслу. По сравнению с ними мы примитивны, цепляемся за упрямое, неспециализированное, пятипалое состояние, умные, но разрушительные. Они образцы утонченности, архангелы природы, древнейшие и крупнейшие наземные млекопитающие, пробные камни для нашего воображения.
    • Легковерие — это вера в незначительные доказательства, без доказательств или вопреки доказательствам.

    См. также[править]

    Внешние ссылки[править]

    Проект MUSE — Доверчивость: культурная история американского месмеризма Эмили Огден (обзор)

    Были ли мы загипнотизированы современностью? Согласно книге Эмили Огден «Доверчивость: культурная история американского месмеризма» , быть «современным» и быть загипнотизированным переплетены более тесно, чем можно было бы подумать.В книге Огдена утверждается, что вера в месмеризм девятнадцатого века, которая процветала в США с середины 1830-х по 1850-е годы, предлагала как месмеристам, так и их разоблачителям путь к проекту современности — не изгоняя веру, а управляя ею. Постоянное присутствие чрезмерной веры — по-разному определяемой как очарование, воображение, «доверчивость», впечатлительность или (предпочтительный термин Огдена) доверчивость — предоставило возможность тем, кто хотел отличиться как просвещенные субъекты.Чрезмерная вера была полезна, поскольку позволяла и даже требовала наблюдения со стороны людей, видящих вещи более ясно. Доверчивость работала над периодизацией довоенных американцев, отделяя прогрессивных и цивилизованных от постыдно ретроградных; и это разделение также легитимировало господство.

    Но доверчивость, выброшенная за пределы современности, для Огдена является именно тем, что ее поддерживает. Доверчивость помещает свое исследование месмеризма в рамки современных критических дебатов вокруг секуляризма, к которому Огден, вслед за Талалом Асадом и Джоном Лардасом Модерном, относится не как к местоположению, а как к «образу мышления… набору предписаний» для тех, кто хочет быть образован как современный (6).Огден отличает свой подход от объятий очарования, характерных для таких ученых, как Джейн Беннетт и Энн Брауд, которые противостоят иерархии секуляризма, по-разному утверждая, что очарование дает силы. И все же освобождение чар, утверждает Огден, вряд ли имеет значение. Секуляризм далек от искоренения или подавления очарования, он зависит от него: «Ключом к секулярному является не исчезновение очарования, а его переописание как подходящая цель для определенных административных энергий» (7).Секуляризм нуждается в доверчивости, чтобы поддерживать себя, поскольку его собственный идеал — свободный, самоуправляемый и движущийся вперед субъект, которого Асад называет «светским агентом», — остается недостижимым (231). Фантазии светского агентства требуют «обессиленного аналога», и именно эту роль, как утверждает Огден, играют легковерные — они «служат фетишистским подтверждением того, что сила личности реальна» (231).

    Эта оценка несвободы светской деятельности достаточно известна; Как отмечает Огден, базовую модель можно проследить до гегелевской диалектики господина и раба.Что нового в Доверчивость , так это пристальное внимание к тому, как легковерными манипулируют на службе светским идеалам. Огден начинает свое исследование месмеризма с отчета 1784 года следственного комитета, созданного французским правительством в ответ на работу австрийского врача Франца Антона Месмера. Концепция Месмера была медицинской — он утверждал, что открыл способ манипулирования «животным магнетизмом», невидимой жидкостью, которая регулировала тело, дисбаланс в котором предположительно вызывал болезни, — но скептики, как указывает Огден, часто связывали эту практику с узнаваемыми духовными феноменами. такие как пароксизмы протестантских приверженцев Нового Света.Резкий отчет, составленный уполномоченными, автором которого был астроном Жан-Сильвен Байи, но связанный в [End Page 888] англоязычном мире с американским экспатриантом Бенджамином Франклином, который был в комитете, установил условия управления доверчивостью. Пытаясь объяснить, почему люди оказались под влиянием месмеризма, комиссары должны были разработать то, что Огден определяет как «функцию идола» (30): что-то иррациональное, что могло бы рационально объяснить производство наблюдаемых эффектов ложной причиной.Объяснение, указанное в отчете Франклина, было воображением : те, кто был подвержен месмеризму, были отягощены чрезмерным воображением и отсутствием мирского понимания; среди этой группы, как предположили уполномоченные, были «бедные, необразованные или женщины» (36). Тем не менее, как замечает Огден, члены комиссии не могли полностью отрицать воображение как психофизиологическую силу; им нужно было, скорее, объяснить, как они сами и те, кто хотел быть похожим на них, могут оставаться в безопасности от его изнурительного воздействия.Отказ уполномоченных от воображения, как показывает Огден, следовал модели фрейдистского фетишизма — отказ от собственной восприимчивости, подкрепленный позитивным наслаждением доверчивостью…

    Анатомия доверчивости и недоверия: герменевтика дезинформации

    В этом эссе исследуется исторический процесс, посредством которого рождение и распространение информационных систем трансформировали отношения между «верой» и «фактом». Существование повторяющихся форм доверчивости и, наоборот, отрицания — от отрицания холокоста до отрицания изменения климата — предполагает, что модели веры и неверия нелегко разрешить ни с помощью проверки фактов, ни с помощью регулирования прессы.В то время как такие подходы видят проблему дезинформации в терминах борьбы между истиной и ложью, история показывает, что люди верят в ложь, потому что они нуждаются в этом по целому ряду психологических или социокультурных причин. Хотя понимание того, с какими «потребностями» отвечает ложь, может не дать немедленного решения проблемы дезинформации, оно открывает другой взгляд на этот вопрос. В конце концов, эссе предполагает, что нынешняя тенденция к STEM-образованию, к растущему исключению гуманитарных наук, может медленно подрывать те самые аналитические навыки, которые необходимы публике, чтобы противостоять потокам дезинформации.

    По
    Каролин Н. Билтофт

    Институт международных исследований и исследований в области развития, Швейцария

    ИНКРЕДУЛИТА ДИ САН ТОММАЗО, КАРАВАДЖО, 1601-1602, САНСУСИ, ПОТСДАМ

    Исследовательские вопросы

    • Как рождение информационных систем способствовало человеческому желанию знать, верить и чувствовать уверенность?
    • Как понимание динамики «отрицания» помогает пролить свет на привлекательность и, таким образом, распространенность дезинформации?
    • Каким образом образовательные программы могут предложить эффективные долгосрочные стратегии решения проблемы дезинформации?

    Резюме эссе

    • В этом эссе рассматривается как более глубокая, так и долгосрочная перспектива фундаментальной проблемы «дезинформации».
    • Он предлагает историко-философский подход, но не с прицелом на то, чтобы зафиксировать преобладание того, что ложно, а с целью изучения того, почему некоторые люди могут продолжать верить в то, во что они верят, несмотря на то, что могут говорить «факты».
    • Вместо того, чтобы рассматривать прошлые примеры «фальшивых новостей», он размышляет о формах веры и «отрицания», которые отказываются взаимодействовать с совокупностью доказательств.
    • Понимая динамику неопределенности и отрицания — таких как отрицание холокоста и отрицание изменения климата — мы можем лучше понять анатомию нашего момента «фальшивых новостей».
    • Дальнейшие исследования и вмешательства должны быть сосредоточены на определении того, какие «потребности» удовлетворяет отрицание, а не только на попытках залатать его фактами.
    • Эссе заканчивается предположением, что переход к образовательным моделям STEM с исключением гуманитарных наук может — в долгосрочной перспективе — подорвать нашу способность «переосмысливать» дезинформацию.

    Факты и вопросы веры

    «Правосудие настигнет фабрикантов лжи и лжесвидетелей.   Так сказал   Гераклит, знаменитый древнегреческий историк. Какое уверенное, обнадеживающее заявление, которое приходит теперь, окутанное безмятежностью прошлого, давно решенного, решенного и упокоенного. Это дразнящий идеал, не так ли? Особенно в нынешнюю эпоху так называемых «фальшивых новостей», когда способность создавать стабильные, мирные и в то же время «открытые общества» кажется несовместимой с ежедневным распространением всевозможных увиливаний, ложной рекламы и даже безудержной президентской гиперболы.И все же, даже оставляя за скобками вопрос об отношениях между истиной и справедливостью, попытки взяться за более целенаправленную практику проверки фактов как метода защиты журналистской или политической честности могут основываться на неправильном представлении. А именно, они основываются на идее, что более широко распространяемые «твердые факты» представляют собой лучшую защиту от распространения лжи , будь то из-за непреднамеренной ошибки или преднамеренного сокрытия.

    История, однако, рисует другую картину (Cmiel & Peters, 2020).Как напомнил нам ряд исследований, наша нынешняя эра дезинформации — это лишь самый последний эпизод в гораздо более длительной связи между искусством «раскручивания» правды и преследованием любого количества политических или личных целей (Bloch, 1921; Джей, 2012; Снайдер, 2017; Загорин, 1996). Эти исторические подходы помогают выявить не только то, в какой степени дезинформация устарела, но и то, что она никогда не была исключительно проблемой различения правды от лжи или определения добра или зла, которые ее использовали (Jay, 2012). .В конце концов, утверждают такие исследования, саму истину часто бывает трудно отделить от паутины предубеждений и субъективности, не говоря уже о стремлении к власти или прибыли (Foucault, 2008; Foucault, 2010).

    За пределами истории растущий объем психологически ориентированных работ по «мотивированному мышлению» — или склонности людей рассуждать в соответствии с их ранее существовавшими предубеждениями — еще больше усомнился в способности «проверки фактов» противостоять распространению или принятие лжи (Nyhan & Reifler, 2010).Благодаря этой работе мы видим, что не может быть никакой устойчивой корреляции между распространением тщательно проверенных фактов и готовностью верить этим фактам (Jarman, 2016). Однако в этой литературе не рассматриваются более философские аспекты того, почему и при каких условиях люди верят или не верят в определенные утверждения или сюжетные линии (Шапин, 1994). Я хочу предложить, чтобы расширенный взгляд на динамику дезинформации включал попытку еще больше отделить вопрос «фактов» от вопросов веры и потребности в экзистенциальной уверенности (Guenther et al., 2019). В конце концов, кто не знает уважаемого ученого, который, столкнувшись с неписаной судьбой, тем не менее предается суеверной предосторожности , стучащего по дереву ?

    Хотя это эссе также обращается к прошлому, чтобы найти многозначную мудрость прецедентов, оно не фокусируется строго на более ранних эпизодах дезинформации как таковой. Вместо этого я исследую, как рост и расширение информационных систем взаимодействовали с ранее существовавшими моделями легковерия и недоверия.В частности, я полагаю, что процесс, который я назову «дематериализацией материальной жизни», не только создал новые возможности для «раскручивания» истины, но, что более важно, создал новые формы психологической путаницы и, таким образом, новые модели веры, неверия или прямое отрицание «фактов». Этот набор размышлений предлагает одновременно более широкий и более детальный набор взглядов на социокультурную и психологическую анатомию дезинформации.

    Мы все сомневаемся в Томасе?

    На картине XVII века итальянского художника Караваджо « Неверие святого Фомы» (1603 г.) изображен воскресший Христос, невероятным образом явившийся во плоти, рядом с апостолом Фомой, пытающимся прикоснуться к распятым ранам.Караваджо сослался на библейский принцип, который обескураживает потребность в материальных доказательствах духовных истин — это разочарованное увещевание из Иоанна 4:48: «Если не увидите знамений и чудес, не поверите».   Однако художник-неудачник также использовал эмоциональный барочный реализм, чтобы показать человечность этой потребности. В конце концов, изображение изображало Томаса как симпатичного персонажа, полностью связанного с его стремлением прикоснуться, почувствовать или увидеть что-то, прежде чем поверить в его реальность. Учитывая, что картина является артефактом семнадцатого века, мы можем использовать ее для размышлений о том, как желание и невозможность достижения форм абсолютной уверенности обострились с появлением все более виртуальных и гетерогенных реальностей, связанных с последовательными информационными революциями, начиная с Гутенберга и далее. (Дж.Картер и Мьюир, 1967; Дарнтон, 1979; Эйзенштейн, 2009). В течение столетий после появления печатного станка Иоганна Гутенберга (1440 г.) стало циркулировать большее количество и большее разнообразие философий, фактов, историй и религиозных доктрин, которые даже попадали в личные библиотеки все более грамотного населения на нескольких континентах ( Бриггс и Берк, 2005).

    Как я выяснил в другом месте, исследователь средств массовой информации Маршалл Маклюэн утверждал, что многочисленные и бесконечные локальные и глобальные циркуляции расходящихся фактов и концепций в постоянно растущих средствах массовой информации имеют тенденцию вызывать психические расстройства в той или иной степени (Biltoft, Forthcoming; McLuhan, 2011). .С одной стороны, печатные книги, газеты, сети и телеграммы открыли людям головокружительное множество конкурирующих истин и противоречащих друг другу реальностей. Возможное кругосветное плавание нарушило старые представления о мире и его людях, даже поставив под сомнение мифы о сотворении (Чаплин, 2013; Эллиотт, 1970). Хотя печатная культура была не единственным кардинальным изменением, подпитывающим новые опасения и новые привычки, важно, что новости о европейском завоевании Нового Света, новых формах науки и новых вызовах религиозным ортодоксиям распространялись быстрее в пост- Мир Гутенберга (Guenther et al., 2019; Эйзенштейн, 2009 г.; Cmiel & Peters, 2020).

    Однако, помимо воздействия на людей разрушительных идей, был еще один и, возможно, даже более важный компонент экзистенциального бремени информационных революций. А именно, не только «множественность» идей была настолько дестабилизирующей, но и тот факт, что они возникли вместе с тем, что я называю «дематериализацией материальной жизни». В некотором смысле дематериализация — это просто другое слово для так называемого сжатия «пространства-времени», лежащего в основе глобальной интеграции, которое включало способность информации все быстрее циркулировать с места на место.Тем не менее, я использую дематериализацию для обозначения процесса, посредством которого все большее число обменов, которые традиционно зависели от близости и физической формы, стали зависеть от информационных систем или происходить через них (Бауман, 2000; Берман, 1982; Керн, 2003). Другими словами, каждая новая технологическая революция, от печатных книг до телеграфа и, в конечном счете, до Интернета, означала, что все большее число людей приезжало инвестировать в зарубежные предприятия, бороться с незнакомыми убеждениями, обрабатывать новости из далеких мест и даже принимать участие в длительных дистанционные отношения.Более того, люди слышали истории и видели образы многочисленных «других», незнакомцев, которые выглядели и жили принципиально иначе (Brandtzæg et al., 2018). Важнейшее значение для нашей цели имеет то, что людям все чаще приходилось использовать ментальные мускулы, когда-то предназначенные для «веры», для всевозможных мирских постулатов, амбиций и обменов.

    Как это смешение «факта» и «веры» посредством дематериализации отразилось на системе убеждений людей? Как напомнил нам историк Атлантического мира Джон Эллиот, европейцы шестнадцатого века изо всех сил пытались понять рассказы из вторых рук о недавно «открытых» влажных джунглях Северной и Южной Америки и необычайно ярких тропических растениях и птицах (Elliott, 1970).Внезапно тукан может появиться как «факт» в той части психики, которая когда-то была посвящена доверию реальности Евхаристии или воскресения Христа. Даже если бы можно было уловить детали далеких растений или птиц, все же их существование помогало стирать грань между верой, фактом и вымыслом. Мы могли бы иметь в виду, что в тот же момент подъем эмпирической науки обещал наблюдаемые, поддающиеся проверке пути к большей уверенности, однако научный метод также часто бросал вызов более духовным убеждениям религиозной доктрины (Shapin, 1994; Crosby, 1997; Poovey, 2008). ; Портер, 1986).Более того, часто «факты», доставляемые наукой, часто были в равной степени «невидимыми» или «неосязаемыми». В восемнадцатом и девятнадцатом веках были сделаны научные открытия, такие как гравитация, электричество, газы и организмы, которые невозможно увидеть невооруженным глазом (Poovey, 2007; Darnton, 1968; Panek, 2005). Таким образом, во многих отношениях эти новые факты требовали такого же скачка веры, как и любая религиозная доктрина, — веры в вещи, которые часто нельзя было увидеть или потрогать из первых рук (Connor, 2007; Pascal & Lafuma, 2018).

    Мир электронных коммуникаций еще больше изменил эти модели. Везде, где использовался телеграф, он менял характер как межличностного, так и экономического обмена (Kittler, 2006). С помощью проводов и кабелей таким взаимодействиям и транзакциям удавалось частично вырваться за рамки плоти, металла и местных рынков, создавая при этом почти мгновенные встречи лицом к лицу (Briggs & Burke, 2005; Gitelman, 2008; Headrick , 1991; Марвин, 1988; С.М. Мюллер, 2016; Стендэйдж, 1998). Точно так же, когда телефон обеспечивал немедленную связь без физического контакта, он также создавал неуверенность на расстоянии (W.C. Carter, 2014; Kern, 2003). Интимные отношения стали отмечены ритуалами ожидания телефонного звонка при беспокойстве о безопасности или верности отсутствующего возлюбленного.

    Были и финансовые аспекты этих же моделей. Медленный рост, а затем ускорение в девятнадцатом веке междугородных денежных переводов означало, что природа и время покупки, продажи и торговли также изменились (Boeckel, 1937; S.Мюллер и Творек, 2015). Более высокая скорость и большие расстояния электронных бирж также вызвали более глубокие опасения по поводу финансового мошенничества и уязвимости. Более того, по мере того как новые информационные технологии упрощали дублирование, модификацию, подделку или фальсификацию всего, начиная от документов, удостоверяющих личность, и заканчивая фотографиями и деньгами, становилось все труднее отличить настоящую валюту от фальшивой, а также финансовые возможности от «мошенничество» (Mihm, 2007; Tattersall & Névraumont, 2018).

    Таким образом, как в личной, так и в финансовой сферах доверие стало и более важным, и более хрупким, поскольку связывающим узам приходилось простираться на все большие расстояния, сталкиваться с большим количеством соперничающих притязаний и бороться с трудностями различения «истинного » или «аутентичной» истории или объекта (Benjamin & Underwood, 2008).Здесь мы можем вернуться к фигуре Фомы Сомневающегося Караваджо, с его скептическими (но полными надежды) пальцами, тянущимися к ранам Христа. Образность картины Караваджо — в ее историческом контексте растущего эмпиризма и гуманизма — не только демонстрирует ощущаемую человеческую потребность в конкретных «доказательствах», но и более широко говорит о том, что Юлия Кристева назвала «невероятной потребностью верить» (Кристева , 2011). А именно, фигура Фомы также говорила о человеческой потребности иметь какую-то форму высшей веры, чтобы справляться с превратностями и борьбой их повседневной жизни.Здесь мы можем думать о «необходимости верить» как о чем-то большем, чем просто религиозная или духовная вера. Такая потребность также может быть удовлетворена любым принципом или практикой, которой решительно придерживаются, которые придают жизни ощущение цели или смысла. Менее приятным примером могут быть нормативные или идеологические заявления о «превосходстве» своего пола, расы, национальности или «образа жизни» (Skey, 2011). Эти формы расизма, сексизма или ура-патриотизма часто придают людям ауру моральной легитимности, личной власти или физической безопасности (Freud, 2004; Reich et al., 2018; Тейлор, 2012 г.; Юнг, 1961). Они также, казалось, предлагали более «конкретные» и, следовательно, «реальные» формы безопасности и принадлежности. Я хочу предположить, что, размышляя о различных проявлениях потребности чувствовать себя в безопасности и уверенности, а также о том, как средства массовой информации взаимодействуют с этой потребностью, подпитывают или разрушают ее, мы могли бы пролить иной свет на потоки дезинформация (Джеймс и др., 1959). В частности, он предлагает другую призму для рассмотрения случаев, когда люди отказываются верить даже в подтвержденные «факты».

    Вера в «фейки» и опровержение фактов

    Силы дематериализации — и вызванная ими путаница между нематериальным и материальным, между «верой» и «фактом» — также помогают нам понять сложную анатомию легковерия и недоверия. Таким образом, мы можем связать распространенность «дезинформации» с упорством группы коварных сомневающихся, которые, несмотря на фотографические, архивные и свидетельские доказательства обратного, отрицают историческую реальность Холокоста (Lang, 2010; Vidal -Наке, 1993).Здесь такое отрицание не связано с отсутствием достаточного количества проверенных «фактов».   Это скорее раздражающая противоположность; то, что мы видим среди этих отрицателей, — это широко распространенный отказ верить , несмотря на множество свидетельств. К этим отрицателям холокоста можно добавить и другие случаи непризнания. Есть отрицатели Геноцида армян, отрицатели изменения климата, группы противников вакцинации и отрицатели массовых расстрелов в Соединенных Штатах ( Борьба с мистификаторами в суде, Семьи Сэнди Хук повторяют трагедию – The New York Times ; Синанян, 2017 г. ).

    Отрицание Холокоста и массовых убийств является относительно крайними случаями, потому что независимо от того, насколько убедительны или проверяемы доказательства, эти неверующие утверждают, что все предлагаемые доказательства были «сфабрикованы» для политической власти или финансовой выгоды. Тем не менее, есть ряд переменных, которые следует учитывать, чтобы глубже понять эти случаи отрицания. Во-первых, мы живем в эпоху, когда информацией, изображениями и даже историческими документами можно манипулировать, редактировать, подделывать и распространять как «истинные» (Mihm, 2007; Tattersall & Névraumont, 2018).Таким образом, на первом уровне нам нужно обдумать, как модели использования, распространения и манипулирования информацией помогают поддерживать мышление «заговора» (Brotherton, 2016). Даже принимая во внимание эти переменные, мы могли бы отбросить этих отрицателей под лозунгом невежественной ненависти, которая стремится крепко и крепко держаться за расизм или фанатизм. И даже если в каком-то смысле это верно, все же стоит более серьезно и внимательно рассмотреть виды историко-психологических «потребностей», которые удовлетворяются или удовлетворяются формами «отрицания».Таким образом, прежде чем вернуться к вопросу о том, почему определенные группы отрицают «науку» об изменении климата или «доказательства» массовых убийств, было бы полезно взглянуть на некоторые случаи девятнадцатого века, когда научные умы боролись с трудностями различения «настоящая» наука от «псевдонауки».

    В статье 1883 года в Science Magazine , озаглавленной «От суеверия к обману», один неназванный автор заявил следующее: их дань уважения силе, которая, однако, достаточно таинственна, чтобы вызвать их легковерие, совершает повседневные подвиги, которые ведьмы, призраки и маги совершали лишь в редких случаях» («От суеверия к обману», 1883, 637).

    Далее автор объяснил, что вера в сверхъестественное просто уступила место вере в формы «научного шарлатанства». Для автора-ученого суеверие выросло из чистого невежества и коснулось в первую очередь необразованных. Однако «обман» включал в себя серьезные неверные рассуждения, которые исходили из ложных предпосылок и приводили к ложным выводам. Среди приведенных автором примеров был пример «месмеризма», то есть «магнетического» или «электрического» исцеления больных.И тем не менее, такое утверждение также упускало из виду дилеммы дематериализации, упомянутые ранее, а именно: зарождающаяся степень, в которой природа эмпирического знания и его формы распространения через средства массовой информации означала, что даже «проверенные» факты требовали мысленного прыжка веры (Дарнтон , 1968). Более того, часто сами подвиги науки оказывались похожими на магию или чудеса. В статье, названной просто «Электричество» в Scientific American в 1858 году, автор Л. А. Оркотт описал действие электричества как «невесомое» (Orcott, 1858, 318).Более того, он даже восхищался способностью электричества оживлять мертвые тела. Он утверждал:

    Опять же, если полюса мощной батареи можно приложить к нервам человека вскоре после того, как жизнь угасла, все явления жизни будут производиться в наиболее заметной степени, такие как подъем и опускание грудной клетки, например, в сильном дыхании, открывании и закрывании глаз и рта, проявлениях радости и гнева и даже в указании пальцем и потрясении кулаком.Некоторые эксперименты такого рода носили настолько необычный характер, что многие присутствующие были вынуждены поверить в то, что жизнь действительно вернулась и что субъект готов отомстить всем в комнате. (Там же, 318)

    Поэтому неудивительно, что, хотя наука оспаривала правдивость религиозных объяснений, многие религиозные люди пытались использовать науку, чтобы доказать «реальность» привидений, духов, ангелов и демонов. Такие случаи представляли собой ощущаемую потребность в формах смысла и трансцендентности, которые одна наука, казалось, не могла обеспечить.Это стремление также объясняет, среди прочего, популярность в девятнадцатом и двадцатом веках так называемой «спиритической фотографии», которая с помощью техники «двойной экспозиции» могла «снимать» изображения призраков (Cadwallader, 2008). ; Шеру, 2005; Бра, 2005; Уэст, 1996; Клейнберг, 2017). В этих случаях стоит задуматься, чем мотивировано стремление людей к научному «доказательству» реальности за пределами печалей и потерь зримого, бренного мира. В том же кадре в 1897 году, а также в журнале Scientific American некий У.Э. Орд изложил «Научный взгляд на призраков», в котором признал: «Вопрос о том, проявляются ли когда-либо духовные существа человечеству, должен всегда рассматриваться как один из глубочайших интересов» (Орд, 1897, 42). Причина, по его словам, заключалась в том, что наука не должна сбрасывать со счетов духовные переживания, которые, в конце концов, могут быть просто похожи на «электричество», «гравитацию» или любое из этих, казалось бы, невидимых измерений реальности.

    Он утверждал:

    Недавняя наука показала, что, вероятно, существует мир энергии и материи, скрытый от наших обычных чувств, о котором мы можем только догадываться на основе предположений, полученных, когда фотопластинка записывает больше, чем человеческий глаз когда-либо способен увидеть, или магнитная стрелка откликается на воздействие, которое не совсем ощущается нашими притупленными чувствами.Возможно, именно в таком скрытом мире существуют призраки — духи находят свое жилище в формах столь же материальных, как и формы обычных людей, но существенно иного, возможно, более невидимого характера. (там же)

    Затем он задокументировал случаи, когда умирающий человек, исполненный жгучим желанием послать последнее сообщение любимому человеку, находящемуся далеко, «появлялся» перед своим возлюбленным в виде «призрака» в последние моменты своего материального существования. Таким образом, Орд предположил, что, возможно, человеческий разум также работал как телеграф, способный отправлять и получать сообщения через пространство и в мгновение ока.Для некоторых рассуждения Орда могут быть равнозначны «обману», и все же мы можем наблюдать, как его гипотеза полностью соответствовала научному методу, поскольку он оставался открытым для возможности того, что могло быть духовное или, по крайней мере, экстрасенсорное « реалии», научное доказательство которых еще не было найдено. Что еще более важно, статья Орда указывает на постоянство человеческого желания надежно «принадлежать» земле, а также иметь некое ощущение трансцендентного смысла — даже если оно только вспоминается — которое сохраняется после смерти (Becker et al., 1932; Фаулер, 2009 г.; Джонсон, 2007).

    Эти несколько избранных случаев указывают на более широкую матрицу глубоких культурных и психологических импульсов, которые формируют формы веры (в духов, богов или науку) и формы неверия (в изменение климата или Холокост) (Febvre, 1985) . Я хочу предположить, что понимание таких закономерностей или борьба с ними могут привести нас к более широкому взгляду на дезинформацию. Такой подход сродни переносу объекта изучения с «растений» на условия почвы, в которой они укореняются.Ничто из этого не является оправданием или оправданием распространения лжи, особенно тех, цель которых — разжечь ненависть и раздор. Однако некоторая форма исторического и психологического «анализа почвы» может быть именно тем, что необходимо, чтобы разобраться не столько в том, как и почему распространяется дезинформация, сколько в том, как она находит аудиторию, которая ей поверит (Machor et al., 2009).

    Если мы будем иметь в виду, до какой степени во все более неосязаемый и виртуальный век «факты» часто требуют того же «прыжка веры», что и другие формы веры, то понимание склонности верить или не верить требует, чтобы мы взялись за более широкий спектр интеллектуальных инструментов для понимания этих закономерностей (Cmiel & Peters, 2020).Затем мы могли бы обратить пристальное внимание на более широкую социокультурную, психологическую и даже личную контекстуальную динамику, действующую в паттернах «дениализма». Существует определенная степень, в которой воспринимаемое чувство безопасности, личной идентичности или чувство личной силы и собственной важности может быть привязано к любому количеству «великих нарративов», от мифов о расовом превосходстве до мифов о земле с неограниченными природными ресурсами. . Кроме того, возможно, не случайно первая волна индустриализации, портящей природу, была также эпохой публично санкционированного расизма и глобального империализма (Bell, 2016; Crosby, 2003; S.Б. Хехт, 2013 г.; С. Хехт и Кокберн, 2010).

    Тогда стоит задуматься над вопросом, почему отрицание превосходства белой расы/холокоста и отрицание изменения климата повторяются вместе? В некотором смысле мы могли бы, по крайней мере, задуматься о том, как заявления об абсолютном расовом превосходстве действительно связаны с заявлениями о праве некоторых групп или наций присваивать или сохранять «неограниченные» природные ресурсы. Однако в каждом случае, прежде чем осуждать эти утверждения, какими бы одиозными они ни были, нам, возможно, придется серьезно отнестись к нюансам, которые с самого начала стирают границы между верой и фактом, особенно в эпоху большей дематериализации.

    Многие научные и другие формы знания часто бросают вызов глубоко укоренившимся убеждениям и потребностям — потребности верить в трансцендентность души, потребности верить в неприкосновенность «семьи» или «племени», потребности считают, что собственная личная «ценность» повышается благодаря принадлежности к определенному полу, расе или сексуальным предпочтениям. Как недавно утверждали Вуд и Портер, бывают случаи, когда люди хотят или хотели «обновить» свои политические концепции на основе новой информации (Wood & Porter, 2019).С точки зрения историка, успех или неудача «проверки фактов» для изменения ранее существовавших убеждений — это только одно измерение более широкого круга вопросов. А именно, как мы можем попытаться понять и с более сложной точки зрения (культурной, политической, религиозной, экономической) почему люди верят в одни вещи и отказываются верить в другие?

    Более того, как освещение этих сложных паттернов может помочь нам лучше понять случаи, когда люди либо обновляют, либо не обновляют свои прежние убеждения на основе новых или спорных доказательств? Одна из целей дальнейших междисциплинарных исследований может состоять в том, чтобы попытаться определить диапазон условий и обстоятельств, которые формируют то, как люди реагируют на новую информацию.

    Методология изучения дезинформации: светская герменевтика

    Разрушение форм «мотивированных рассуждений» или глубоко укоренившихся предубеждений долгое время было центральной задачей гуманистического исследования. Гуманистические дисциплины — литература, искусство, история, культурология, философия — способствуют не только «критическому мышлению», но и, в частности, способности рассматривать различные точки зрения (Kracauer, 2012). Более того, такие дисциплины часто обращают внимание на то, как поиски смысла информируют или информируют поиски «истины», не прибегая ни к редукционизму, ни к обесцениванию научного метода (Burke, 1957; James et al., 1959; Клейнберг, 2016). Я подозреваю, что образовательная политика, которая подталкивает курсы STEM к игнорированию и отказу от финансирования искусства и гуманитарных наук, не предоставляет интеллектуальных «инструментов» для анализа разницы между «верой» и «фактом» (Kleinberg, 2016). Существует разница между воспитанием уважения к научным рассуждениям и тем, что философы науки называют сциентизмом , что представляет собой почти религиозную веру в исключительную способность «науки» обеспечивать «правильные» эпистемологические и практические основы данного общества. (Херли, 2014; Уильямс и Робинсон, 2016).

    В нашем нынешнем климате лишь немногие привилегированные и часто самостоятельно выбирающие получают раннюю и непрерывную образовательную подготовку в области светской герменевтики — способность внимательно читать и интерпретировать (а не просто объяснять) широкий спектр свидетельств, не только к контексту документа или данных, но также и к его скрытому или встроенному «значению» (Gardner, 2010; Ricoeur & Ihde, 1991; Ricœur & Thompson, 2009). Конечно, такие аналитические инструменты не пользуются бешеной популярностью, бешеным спросом или щедрым финансированием.Возможно, по уважительной причине — они принципиально настроены против сведения знания к утилитарным инструментам власти или прибыли. И все же в ежедневном водовороте клише и алгоритмов, где факты и вера сталкиваются и взаимомутируют, эти способы гуманистического исследования действительно предлагают инструменты для навигации (а не столкновения) с необходимыми опасностями свободы слова. Хотя идея хорошо финансируемого общественного «города букв» может оказаться неосуществимой, те из нас, у кого есть инструменты и подготовка, могут, по крайней мере, продолжать исследования и, таким образом, учить тому, как социально-психологические потребности «веры» влияют на то, как люди относятся как к информации, так и к «дезинформации».”

    Для дальнейшего чтения
    • Симона Де Бовуар, Этика двусмысленности  (Нью-Йорк: Open Road Media, 2018)
    • Мишель Фуко, Археология знаний (Нью-Йорк: Pantheon Books, 1972)
    • 4 William Es, 90s Радикальный эмпиризм (Кембридж: издательство Гарвардского университета, 1966)
    • Мишель де Монтень, Эссе Мишеля де Монтеня (Нью-Йорк: Heritage Press, 1947)
    • Людвиг Витгенштейн, О достоверности и (Нью-Йорк: Харпер Роу, 1969)

    Вера в невероятное в век Просвещения

    • 1 «Тогда я услышал, как один святой говорил, и другой святой сказал тому святому, который говорил: как (…)

    1В 1795 году вышла брошюра кальвинистского проповедника Томаса Вильямса под названием «Эпоха доверчивости». Поводом для этой публикации послужила публичная поддержка, оказанная востоковедом, филологом и близким соратником Уоррена Гастингса, члена парламента от Лимингтона (Хэмпшир), Натаниэлем Брасси Хальхедом самозваному пророку, милленаристу и англо-израильтянину Ричарду Бразерсу. В 1794 г. Братья опубликовали Открытое знание о пророчествах и временах , написанное, согласно титульному листу, «под руководством Господа Бога», в котором он предложил исправленную хронологию Библии, основанную на предположении, что периоды дней упомянутые в Ветхом Завете, следует толковать как годы.Применяя эту технику к пророчествам, особенно к Книге Даниила, Братья подсчитали, что в 1794 году с момента сотворения прошло 5913 лет. Он истолковал пророчество в Даниила 8, 13-14 об очищении святилища 1, чтобы указать на возвращение колен Израилевых в Палестину, событие, которое произойдет через 2300 дней (то есть, для Братьев, 2300 лет). Опираясь на свою собственную подробную библейскую хронологию, Бразерс подсчитал, что это 1798 год. Возвращение евреев, в осуществлении которого сам Бразерс сыграл важную роль, откроет новую эпоху мира и благочестия.Однако этому счастливому событию не обошлось без побочного ущерба. Братья рассказывают, как в начале января 1791 года он услышал «весьма громкий и необычный гром» (27), голос ангела, возвещающего Божий суд. Получив приказ отправиться в точку в восьми милях от Лондона в сопровождении ангела, Бразерс успешно договорился со Всемогущим об отсрочке полного разрушения Лондона, пока он информировал лондонцев об опасности, в которой они находились.Действительно, настолько убедительны были Братья, что Бог даже согласился полностью пощадить небольшое количество людей, чьи имена снабдили Его Братья. Среди них были Уильям Питт, Уильям Уилберфорс, король и его семья, Чарльз Джеймс Фокс (который, должно быть, был очень удивлен, обнаружив себя в такой компании), и некто Понсонби, чье лицо братья сочли честным и который, как он утверждал, был потомком, как и он сам. и графиня Бакингемшира от короля Давида. Этих избранных нужно было быстро проинформировать, поскольку Всемогущий намеревался привлечь людей в столицу, прежде чем уничтожить ее.Чтобы лучше заступиться, Братья решили быстро посетить небеса, где Бог говорил с ним из облака. Неудивительно, что его несколько раздражало вмешательство Братьев в его планы на судный день, и он угрюмо отказывался разговаривать с Братьями в течение трех дней. Однако через десять дней он все отменил, признав, что «нет другого человека на земле, который мог бы стоять передо мной и просить о столь великом деле» (30). Тем не менее, «Братья» дают апокалиптическое видение того, что повлекло бы за собой уничтожение Лондона и целых участков земного шара, запланированное на 1793 год.

    2Во второй части книги A Revealed Knowledge , опубликованной позже в том же году, Братья расширяют свое толкование библейских пророчеств, включая более современные события в Европе. Считая Французскую революцию божественной предначертанностью, Братья пророчествуют, среди прочих событий, смерть императрицы России, победу императора Германии над курфюрстами после подписания мирного договора с Францией, последующее поражение императора. от рук Французской республики, победа России над Польшей и Османской империей и ее последующее поражение от рук шведов.Братья утверждают, что французская монархия никогда не вернется и что, если Великобритания будет продолжать вести войну с Францией, она тоже увидит, как ее монархия будет свергнута. Братья рассказали об этом важном знании королю и Питту, но когда он 17 мая -го -го года 1792 года отправился информировать парламент, к нему отнеслись с «бесчувственным презрением и неучтивостью» (24). Такое обращение, возможно, неудивительно, учитывая защиту Бразерсом Французской революции и его приравнивание Лондона к Содому. В конце концов он был арестован, обвинен в государственной измене в 1795 году и заключен в тюрьму, несмотря на то, что был признан невменяемым.

    3 В этот момент Натаниэль Брасси Халхед выступил в поддержку Brothers, сначала в зале Палаты общин, а затем в печати. Халхед занялся политикой, чтобы оказать безоговорочную поддержку своему наставнику Уоррену Гастингсу, бывшему губернатору Бенгалии, который был на грани того, чтобы его наконец оправдали после продолжительного судебного процесса, который противопоставил его, в частности, Эдмунду Берку. Халхед не только предложил свою поддержку Brothers, ответив своим недоброжелателям, он представил свое дело в парламенте, выступив с речью 31 марта st 1795, в которой предложил напечатать и распространить книгу Brothers в интересах депутатов.Поступая так, он вызвал на себя почти всеобщую насмешку и даже враждебность, учитывая политический радикализм, лежавший в основе пророчеств Братьев. Единственный положительный результат, которого он добился, заключался в том, чтобы добиться перевода Братьев из тюрьмы в частное убежище, из которого он продолжал издавать свои пророческие писания. Что же касается самого Халхеда, то его репутация была испорчена. Он покинул парламент и в значительной степени прекратил свою научную деятельность, живя в уединении до своей смерти в 1830 году.

    4Что могло побудить такого эрудированного ученого и блестящего лингвиста, автора грамматики бенгальского языка и переводчика с персидского кодекса законов генту, первоначально продиктованного на санскрите в рамках плана Гастингса по применению местных правовые кодексы на территориях, которыми он управлял, чтобы поддаться экстравагантным заблуждениям Ричарда Бразерса до такой степени, что пожертвовал своей карьерой и репутацией ? Это вопрос, на который мы никогда не узнаем ответа, но название брошюры Уильямса указывает на нечто большее, чем личная слабость.Ясно, что Уильямс рассматривал случай Халхеда как симптом широко распространенной склонности к доверчивости, к вере в невероятное. Однако Эпоха доверчивости имеет и другие резонансы. В прошлом году Уильямс написал « Эпоха неверности », один из многих ответов на « Эпоха разума» Тома Пейна , первая часть которого вышла в том же году. Деистическая атака Пейна на религию откровения, на авторитет Библии и на троицу запутывания, которая представляла в его глазах тайну, чудеса и пророчество, исходила из его заключения в Париже, где он попал в конфликт с Комитетом общественной безопасности.Во французском контексте Пейн стремился защитить веру в божество от светского атеизма, но в Британии его идеи, которые вряд ли были новыми, рассматривались как угрожающие самим основам религиозной веры, особенно потому, что его работы жадно читались образованными слоями населения. низшие классы, которым оно было явно адресовано.

    5Пейн стремился отучить своих читателей от безоговорочной религиозной доверчивости : «Доверчивость, однако, не является преступлением, но она становится преступной, если сопротивляется осуждению.Она душит в утробе совести усилия, которые она прилагает к установлению истины. Мы никогда не должны навязывать себе веру ни во что». (323) Обличая противоречия и абсурдность, изобилующие, по его мнению, в священных писаниях, Пейн стремится противопоставить новую эру разума, открытую двумя революциями в Америке и Франции, продолжающемуся навязыванию богооткровенной религии. В этом наложении пророчество сыграло важную роль, несмотря на то, что это слово, по словам Пейна, было искажено по сравнению с его первоначальным значением поэзии.Он не только стремился разрушить изощренные перекрестные ссылки, которые обозначали части Ветхого Завета как пророческие относительно того, что произойдет в Новом, но и высмеивал любые попытки извлечь последующий исторический смысл из книг, подобных книге Даниила. Братья Ричард утверждали, что четыре зверя, упомянутые в 7-й главе Даниила, означали Георгия III (лев), императрицу России (медведь), Людовика XVI (леопард) и императора Германии (чудовище). Томас Уильямс повторил ортодоксальную интерпретацию этого видения как предвосхищение падения Вавилона, унижения и обращения Навуходоносора, жестокости мидо-персов, завоеваний Александра Македонского и возвышения Римской империи.Но для Пейна все подобные интерпретации были всего лишь смехотворными спекуляциями, не имеющими под собой никакой рациональной основы. Христиане были так же доверчивы к Пейну, как Натаниэль Брасси Халхед и другие последователи Ричарда Бразерса к Уильямсу. Нападки Уильямса на неверность Пейна были бы расценены Пейном как погрязшие в иррациональной вере в авторитет библейских текстов, в то время как сам Пейн был осужден за попытки ввести доверчивых и необразованных читателей в заблуждение в политике мятежа, революции и деизма.

    6 Эти дебаты касаются не только вопросов истины, но и еще более фундаментального вопроса веры или, если придать ему более уничижительный и светский эквивалент, доверчивости. В то время как ортодоксальный протестантизм защищал веру от доверчивости тех, кто был обманут фанатизмом и суеверием, деисты осуждали доверчивость всех христиан. Несколькими годами раньше, но в рамках тех же дебатов, Дэвид Юм стремился лавировать между Сциллой откровенного рационалистического игнорирования религиозных тайн и Харибдой религиозной доверчивости.В своем «Трактате о человеческой природе» (1739–1740) Юм сначала определяет веру как ничем не отличающуюся по своему характеру от других идей : определенная, живая идея, связанная или связанная с наличным впечатлением» (144). Юм признает, что дальнейшее развитие этого определения сопряжено со значительными трудностями. Несмотря на его отказ рассматривать веру как нечто отличное от идей, он, тем не менее, чувствует, признавая, что люди в целом думают одинаково, что вера в чем-то отличается.Он находит это различие (и выход из своего затруднения) в манере , в которой оно воспринимается : «Идея, соглашающаяся с [верованием] , ощущается отличной от фиктивной идеи, которую представляет нам только фантазия: И это другое чувство я пытаюсь объяснить, называя его высшей силой , или живостью , или твердостью , или твердостью , или устойчивостью » (146). Таким образом, отличая (хотя бы способом) веру от «фикций воображения» (146), Юм идет по узкому и довольно шаткому канату между тем, чтобы сделать веру сопоставимой с вымыслом, и признать ее отличительную, хотя и нечетко определенную природу.

    7В качестве следствия этого ненадежного анализа Юм прибегает к понятию легковерия, чтобы отличить веру в невероятное от веры, основанной на более твердом основании : слишком легкая вера в свидетельство других» (162). Юм объясняет нашу склонность к доверчивости сходством чьего-то рассказа с нашим собственным опытом. Там, где такое сходство отсутствует, как, например, в идее бессмертия души, люди с гораздо меньшей вероятностью могут быть убеждены.Однако наиболее поразительным здесь является введение критерия свидетельства, доверия, приписываемого чьему-либо рассказу о чем-то, о чем мы не имеем прямого опыта. Если эта линия исследования кажется не продолженной в «Трактате» , то это потому, что Юм решил убрать главу о чудесах, которая впоследствии появилась в «Исследовании о человеческом понимании» (1748). В более поздней работе Юм утверждает, что наша вера или неверие в экстраординарные события, такие как чудеса, зависит от нашего суждения о вероятности таких событий, происходящих на основе, во-первых, свидетельств нашего собственного опыта, во-вторых, свидетельств, указывающих на доказательства, которые идут. вне нашего собственного опыта, и, наконец, на достоверности свидетельств, сообщающих о таких событиях.Эти критерии вполне могут противоречить друг другу, но в конечном счете должны преобладать более убедительные свидетельства наших собственных и чужих знаний и опыта законов природы. Таким образом, Юм может заключить, опять же несколько мучительно, «[что] никакого свидетельства недостаточно, чтобы установить чудо, если только свидетельство не такого рода, что его ложность была бы более чудесной, чем факт, который оно пытается установить : И даже в этом случае происходит взаимное уничтожение аргументов, и высший дает нам только заверение, соответствующее той степени силы, которая остается после вычета низшего» (174).

    8 Оставляя открытой теоретическую возможность того, что свидетельство может быть настолько полностью достоверным, что его высочайшее правдоподобие преобладает над всеми другими доказательствами обратного, Юм продолжает, говоря, что в случае чудес не было представлено таких свидетельств, так что вера в их того, что имело место, и, следовательно, в религии, которая постулируется на их существовании, может быть только результатом «продолжающегося чуда в его собственной личности, которое ниспровергает все принципы его понимания и дает ему решимость верить в то, что вопреки обычаю и опыту» (186).Наиболее важным для нашей цели является то, каким образом критерий свидетельства делает вымысел и религию строго сопоставимыми, различаясь только силой или степенью правдоподобия, которые могут быть приписаны тому или другому. Хотя Юм также цитирует скептическое изречение Плутарха о том, что «я не поверил бы такой истории, если бы она была рассказана мне Катоном» (172), он считает, что человеческие реакции на «истории» чаще характеризуются доверчивостью. что склоняет нас верить даже самым нелепым рассказам :

    С какой жадностью принимаются чудесные рассказы путешественников, их описания морских и сухопутных чудовищ, их рассказы о чудесных приключениях, странных людях и неотесанных нравах ? Но если дух религии соединится с любовью к чуду, наступит конец здравому смыслу ; и человеческое свидетельство в этих обстоятельствах теряет всякую претензию на авторитет.Религиозный человек может быть энтузиастом и воображать, что видит то, что не имеет реальности : он может знать, что его рассказ ложен, и все же упорствовать в нем с самыми лучшими намерениями в мире ради продвижения такого святого дела : Или даже там, где нет места этому заблуждению, тщеславие, возбуждаемое столь сильным искушением, действует на него сильнее, чем на остальных людей при любых других обстоятельствах; и личный интерес с равной силой. Его аудиторы могут не иметь и обычно не имеют достаточного суждения, чтобы проверить его свидетельство: От того суждения, которое у них есть, они принципиально отказываются в отношении этих возвышенных и таинственных предметов. разгоряченное воображение нарушает регулярность его действий.Их доверчивость увеличивает его дерзость : Его дерзость побеждает их доверчивость. (175)

    9 Связь, которую Юм проводит здесь между рассказами о путешествиях и религиозным фанатизмом, прочно ставит нас на территорию Свифта. Но прежде чем я перейду к «Путешествиям Гулливера» и к подробному и скрупулезному изложению Аленом Бони «истин», изложенных в нем, нам нужно сделать некоторые выводы из юмовского понимания природы читательской доверчивости.

    • 2 См. Leonora , особенно главы 4 и 7.

    10Ален Бони справедливо считает 1740-е годы поворотным пунктом в истории романа в Англии, указывая, в частности, на нововведения двух его основных практиков: Сэмюэл Ричардсон представил не только эпистолярный роман, но и новые отношения со своими читателями через участие небольшого круга подруг в обсуждениях перед публикацией о Памеле .2 Филдинг начал свой новый «вид письма» в Джозефе Эндрюсе , создав наивного донкихотского героя, который комично компенсирует классическую эрудицию романа. Несмотря на все различия, Памела и Джозеф Эндрюс демонстрируют общую озабоченность вопросами веры и доверчивости. Роман Филдинга открывает целую серию донкихотских романов середины века, из которых « Женский Дон Кихот» Шарлотты Леннокс (1752), « Сэр Ланселот Гривз» Тобиаса Смоллетта (1760-61), « Духовный Дон Кихот» Ричарда Грейвса (1773), Генри « Дурак качества» Брука (1776) и, конечно же, « Тристрам Шенди » (1759-1767) Лоуренса Стерна являются одними из самых важных.В другом месте я писал о важности этих романов в появлении сентиментального романа и возрождении романтики («Надежды»). Здесь важна доверчивость их героев, их готовность верить тому, что им говорят другие и что они читают, наивность, которая неизменно является качеством, а не недостатком или, по крайней мере, как у Арабеллы в романе Шарлотты Леннокс, недостаток, который никоим образом не умаляет ее обаяния. Доверчивость главных героев составляет mise en abyme нового, менее скептического договора с подразумеваемым читателем.Ричардсон, с другой стороны, постулирует не столько сентиментально-донкихотского читателя, сколько христианина, верящего в текст, который прилагает огромные усилия, чтобы продемонстрировать свою достоверность, чтобы подтвердить свою квази-чудесную развязку. Таким образом, прозаическая литература разделяет с библейской экзегезой и философскими исследованиями озабоченность не только вопросами истины, но и тем, как обращение к сочувствующему читателю поднимает важнейшие вопросы веры и доверчивости.

    11Именно в этом свете я предлагаю следующие замечания к Путешествиям Гулливера и к некоторым аспектам блестящего анализа Алена Бони этого бесконечно увлекательного текста ( Discours et vérité ).На протяжении всей этой книги он пытается поместить главную озабоченность Свифта истиной в параметры самого текста, в его дискурсивную логику, в его поэтику. Именно благодаря тщательному чтению текста, которое показывает, насколько глубоко он познакомился с ним, исследуются как повествовательное, так и авторское измерения «правды», причем эти два измерения неразрывно связаны. Философские истины, закодированные в тексте, могут быть выражены только через сложное (но также и комическое) обращение к ненадежному рассказчику, потому что такие истины не являются абстрактными предписаниями, а коренятся в человеческом поведении, в частности в диалогической деятельности повествования, где степень достоверность рассказчика и доверчивость читателя сами по себе определяются только взаимодействием (или транзакцией), которое происходит между ними.Как пишет Ален Бони, «La notion meme de vérédiction prend ainsi dans les Voyages une Configuration fuyante et Variable» (26).

    12Однако, несмотря на трансакционный характер истины в «Путешествиях Гулливера» , желание читателя (и особенно ученого критика) проникнуть в суть тех философских истин, которые воспринимаются как эталон, по которому все различные параметры повествования быть судимым, не может быть полностью оставлен.Находящаяся внутри самого текста истина выходит наружу и неизбежно экстраполируется в виде морального кодекса или авторского замысла. Это очень человеческое стремление сбежать из зеркального зала и открыть реальность за изображением (которое постоянно расстраивает) выходит на первый план в четвертой книге, когда Гулливер вынужден противостоять истине о своей собственной человеческой природе. (Yahoo) состояние, истины, которые ведут его к безумию и человеконенавистничеству, его единственным прибежищем является пересказ его путешествий.Ален Бони придерживается решительно «мягкого» прочтения этой книги, используя довольно сбивающий с толку критический жаргон, который определяет прочтение земли гуигнгнмов как антиутопии, а лошадей как иллюстрацию опасностей математических рассуждений, известных из . Скромное предложение . Их бесчеловечное, тоталитарное совершенство рассматривается как несовместимое с несовершенством человеческого существования:

    Гуигнгнмы не осуждены на смерть от аутизма, и Гулливер не прощается с сыном без совести, и что его удочерил люм-мем.Чистая интеллектуальная конструкция, le pays des Houyhnhnms n’a finalement rien à offerer à l’humanité souffrante… En d’autres termes, l’écart est unfranchissable entre la humaine corpus et la perfection houyhnhnm, qui ne sert qu’à дизайнер , en le creusant irrédiablement, cet écart, sans suggérer le moindre modele, la moindre «maxime» d’action staffle ou коллектив. (186-87)

    13 Некоторые, такие как Ирвин Эренпрайс, прочитали четвертую книгу как атаку на деизм и рационалистические аргументы графа Шефтсбери, Энтони Коллинза и Джона Толанда.Ален Бони читает это больше в традициях утопии/антиутопии. В любом случае, такие «мягкие» интерпретации, часто подкрепляемые ассоциацией йеху с ирландской беднотой, придают последней части «Путешествий Гулливера» более нормативную философскую основу, чем обычно придается остальной части книги.

    • 3  Джеймс Брюс, Путешествие в поисках истоков Нила, в 1768, 1769, 1770, 1771, 1772 годах (…)

    14Не менее важными, чем дискурсивные и философские истины, которые могут быть выявлены в «Путешествиях Гулливера» , являются различные представления об истине, которые он раскрывает.Такие представления существуют на разных уровнях. Прежде всего, это восприятие, подробно описанное в самом тексте, восприятие Гулливера, когда он, например, узнает, что замышляют лилипуты, или восприятие короля Бробдингнега, когда он расспрашивает Гулливера о его собственной стране. Такое восприятие включает неспособность признать правду, как, например, когда Гулливер, несмотря на доказательства того, что он Yahoo, ищет компанию лошадей по возвращении домой. Во-вторых, у нас есть собственная конструкция текста восприятия подразумеваемого читателя, который одновременно искренен (слово предполагает честность, но также и наивность) и скептичен, допуская ироническую игру между ненадежным рассказчиком и этим Янусоподобным читателем, для которого модель — читатель рассказов о путешествиях.К доверчивости с открытым ртом, которую комментирует Юм, Свифт добавляет ожидание совершенно недоверчивой реакции на рассказы о чужих землях и народах. То, что оба ответа действительно существовали, требует небольшого доказательства. Рассказы о путешествиях были чрезвычайно популярны и широко распространены, даже в такой вымышленной форме, как Робинзон Крузо . Тем не менее, когда шотландский исследователь Джеймс Брюс опубликовал свой подробный отчет о своем путешествии по Эфиопии в поисках истоков Нила, его отчет был почти единогласно отвергнут как выдумка.3

    15Наконец у нас есть настоящий читатель, тот, кто не «подразумевается», не конфигурируется текстом и чье отношение к нему не просто дискурсивно, но исторически и культурно детерминировано. И здесь мы должны ответить на самый важный вопрос из всех. Если «мягкая» интерпретация верна, почему в восемнадцатом веке книга 4 была так «неправильно понята»? Если это нападение на гуигнгнмов, то почему воспринято как панегирик? Если прочтение Алена Бони правильное, то текст с точки зрения передачи его философской правды потерпел неудачу.Можно возразить, что Свифт намеренно стремился продемонстрировать неспособность читателей понять его книгу, но если да, то кому он это демонстрировал ? Как мы можем объяснить этот разрыв между предполагаемым авторским замыслом и его прерванной реализацией ?

    *

    16Часть объяснения этой «неудачи» должна состоять в том, что ненадежный голос Гулливера оказывается неспособным произнести серьезную философскую сатиру на гуигнгнмов.Его признание их «истины» дискредитирует ее в глазах скептически настроенного читателя, оказавшегося в том же положении, что и гуигнгнмы (или бробдингнеги в книге 2). С другой стороны, если читатель доверчив, то он поверит рассказу Гулливера о гуигнгнмах и не станет сомневаться в их разуме. Казалось бы, Свифт, вольно или невольно, поставил себя в двойную ловушку, когда легковерные и недоверчивые чтения вместо того, чтобы быть противоречивыми, приводят к одному и тому же результату.Восприятие ненадежности рассказчика может привести к полному отказу от повествования, но для этого требуется совершенно новый способ прочтения, чтобы этому ненадежному рассказчику «доверили» как рупору истины.

    17Я не могу согласиться с Аленом Бони в том, что «Путешествие Гулливера» пародирует и критикует зарождающийся роман с предвосхищением. Мне кажется, что это текст, связующим звеном которого является дихотомия скептицизма и доверчивости, тот, который породил так много религиозных споров в начале восемнадцатого века.В «Сказка о корыте» Свифт дал ироничное определение счастья как «вечного обладания хорошим обманом» (83) — в том, что он называет «этим неверующим веком» (13). Поразительно, как мало мы отошли (назад) от Ричарда Бразерса, Томаса Уильямса и Тома Пейна. Эпоха просвещения, по-видимому, мало что сделала для того, чтобы рассеять склонность к доверчивости, которую Свифт хвалит за счастье человечества : 90 003

    В той мере, в какой доверчивость является более спокойным свойством ума, чем любопытство ; настолько предпочтительнее та мудрость, которая рассуждает о поверхности, чем та мнимая философия, которая проникает в глубину вещей, а затем серьезно возвращается с информацией и открытиями, что внутри они ни на что не годны.(Свифт 83)

    18 (иронический ?) девиз для Путешествий Гулливера и всех его критиков, и я уверен, что Ален Бони усмехнулся.

    Доверчивость, или Наука как опьянение – имманентная структура

    В своей лекции 1917 года «Наука как призвание» Макс Вебер намеревается написать социологический отчет о науке. В противоположность формирующемуся логическому позитивистскому взгляду на науку как на неуклонный марш экспериментальных данных, организованный разумом, Вебер уделяет внимание институциональным схемам, телам преткновения и смутным страстям, которые делают науку тем, чем она является.

    Он начинает с жесткой стены между фактами и ценностями. Наука, усмехается Вебер, — это «зеленщик», торгующий «технологией управления жизнью путем расчета внешних объектов, а также действий человека». Производство науки похоже на производство, рутинное производство товаров, лежащих на полках магазинов. Вебер отвергает — яростно — заявление о том, что наука когда-либо может что-то сказать нам о смысле жизни. И он насмехается над увертюрой, сделанной поколениями естествоиспытателей: что наука может рассказать нам что-нибудь о божественном, пародией на предложение «доказательства Божьего промысла в анатомии вши.

    Но эта картина науки неполна. Вебер также называет науку призванием — призванием . Это тот же язык, который он использует, чтобы охарактеризовать новаторство Мартина Лютера в Протестантская этика и дух капитализма . Вопреки средневековому католическому мировоззрению, которое считало мирскую работу ниже монашеской жизни, Лютер настаивал на том, что любой труд свят и самоотвержен, если он соответствует внутренней ориентации человека, привитой Богом. Вебер перечисляет свои методы убеждения студентов избегать академического пути.Сможете ли вы справиться с бедностью, неопределенностью, жестоким произволом (и расизмом) академической жизни? Те, кто остаются, предлагает он, имеют призвание.

    Книга Эмили Огден « Доверчивость » — это яркий отчет о неровных пересечениях науки, современности и чар в истории месмеризма, от его первого расцвета во Франции восемнадцатого века до его неоднозначного угасания полвека спустя в Соединенных Штатах. Огден утверждает, что месмеризм, а не четкая иллюстрация чего-то вроде очарования или разочарования, имеет искаженную S-образную форму в этих категориях.Она показывает, что современность ориентирует месмеризм на доверчивость и, в частности, на контроль над доверчивостью других . Мы узнаем, что месмеризм был переупакован через пятьдесят лет после его унижения от рук резкого доклада комиссии Франклина-Лавуазье в 1784 году как наука, которая могла организовать легковерие. В смысле Мишеля Фуко анатамо-политикой стало рационализировать труд рабов и фабричных рабочих. Таким образом, замечает Огден, вслед за Талалом Асадом легковерию лишь несовершенно удается « нацелить на «современность».’”

    Но разоблачители месмеризма также не стремятся к современности. Им тоже нужна доверчивость других, чтобы создать постоянную вертикальную иерархию провидцев и обманщиков. «Это действительно был бы загадочный вопрос, если бы целью разоблачения было навсегда подавить легковерие», — размышляет Огден о публикации отчета Франклина-Лавуазье в то время, когда месмеризм был неизвестен в Америке. «Но не в этом суть разоблачения. Суть в том, чтобы овладеть доверчивостью — сделать ее своей марионеткой — и, таким образом, встать на сторону кукловодов, а не на сторону марионеток.«Вместо того, чтобы стремиться к современности, возвышая автономных мыслящих субъектов в каждом слое общества, разоблачители желают доверчивых — других представителей Просвещения, которые цементируют самоощущение разумного человека.

    Огден намеревается «подчеркнуть негативное», поэтому череда вопросов, которые у меня есть — вопросы, которые рассматривают науку в более оптимистическом свете — идут перпендикулярно направлению ее проекта. Тем не менее, я хочу использовать ее картину несовременных навязчивых идей ученых, чтобы исследовать, как наука понимается ранними авторами тезиса о секуляризации.В своем отчете о разоблачительных маневрах комиссии Франклина и Лавуазье 1784 года Огден предполагает, что разоблачители пристрастились к их развенчанию. Она наслаивает фактиш Бруно Латура — характерную черту современников, зацикливающихся на том, что сделано, а не на том, что «фактично», — и фетиш Зигмунда Фрейда — патологическую одержимость вещью, которая устраняет собственную тревогу о нехватке. Для Латура фактизм — современная одержимость «фактами», как если бы они были несотворенными, чисто внешними реальностями, — это заблуждение.Но так ли это патологично, как для Фрейда? Можем ли мы говорить о современном стремлении к развенчанию как о чем-то ином, чем заигрывание с презрением?

    Сам Вебер предлагает нам более тонкое описание отношений между наукой и секуляризмом. Комплекс разочарование-рационализация-секуляризация является для Вебера фигурой явно амбивалентной. Веберовская история последствий протестантизма — производство дисциплинированных подданных, копящих богатство, создание инвестиционных фондов, запускающих глобальный капитал, тектонический сдвиг в сторону рационализации и бюрократизации — заканчивается катастрофой.Наша катастрофа:

    Пуританин хотел работать по призванию; мы вынуждены это делать. Ибо когда аскетизм был перенесен из монашеских келий в повседневную жизнь и стал господствовать в мирской морали, он сыграл свою роль в построении огромного космоса современного экономического порядка. Этот порядок теперь с непреодолимой силой связан с техническими и экономическими условиями машинного производства, которые сегодня определяют жизнь всех индивидуумов, рожденных в этом механизме, а не только тех, кто непосредственно занимается экономическим приобретением.Возможно, так и будет определять их, пока не сгорит последняя тонна ископаемого угля.

    Это не то чтобы ностальгия, но и ни в коем случае не праздник разочарования. То же самое и с «Наукой как призванием». Лев Толстой диагностировал царство науки как пустыню смысла. Теперь, говорит Вебер, эта пустыня охватывает всех нас:

    цивилизованный человек, поставленный в гущу непрерывного обогащения культуры идеями, знаниями и проблемами, может «устать от жизни», но не «насытиться ею».Он схватывает только самую малую часть того, что жизнь духа производит всегда заново, и то, что он схватывает, есть всегда нечто временное, а не окончательное, и поэтому смерть для него есть бессмысленное явление.

    История разочарования Вебера — не комедия. Это мучительная неразрешенная эпопея.

    Но веберовская версия науки сложна. Высмеивая утверждение о том, что наука может предложить ценности, которые будут руководить жизнью, как фантазию «больших детей», он, тем не менее, настаивает на том, что наука вызывает «странное опьянение» — «личный опыт» науки.Психологически, пишет он, наука и искусство ничем не отличаются: «И то, и другое есть исступление (в смысле платоновской «мании») и «воодушевление». Наука не менее, чем искусство, требует страстной «внутренней преданности делу». ” Плоды науки можно собрать на фабрике. Но наука не такая работа, как любая другая. Это призвание — то, что современный исследователь секуляризма Джордж Левин назвал бы наукой, «пронизанной глубоким чувством».

    Можем ли мы говорить о современном стремлении к разоблачению как о чем-то, что рождается не только из воли к власти или стремления унизить доверчивых, а как более смелое — даже детское — увлечение выяснением того, что заставляет вещи работать? Огден рисует блестяще манерную картину парижской резиденции Франклина, превращенной в дом смеха для экспериментов,

    .

    разные прицелы в каждой комнате.Здесь Деслон намагничивает постаревшего Франклина, но без особого эффекта. Там женщина кусает себя за руку, потому что считает, что Деслон намагничивает ее из-за двери (это не так). В другом углу комиссар, «выдающий себя за М. Деслона» перед женщиной с завязанными глазами, ведет диалог со своими товарищами, призванный заставить женщину думать, что он выполняет магнетические пассы.

    Специальные лаборатории, выплескивающиеся в коридоры, заполненные хитрыми экспериментами, напоминают мне красочную пародию Джонатана Свифта на семинары ученых-эмпириков в «академии Лагато», описанную в книге Питера Харрисона «Территории науки и религии» . Или рассказ Джанет Браун о Чарльзе Дарвине, который в субботу после полудня проводил эксперименты в саду со своими детьми. Или генетик Барбара МакКлинток говорит Эвелин Фокс Келлер: «Я знаю каждое растение в поле. Я знаю их близко, и мне доставляет огромное удовольствие знать их». Чистую странность ученых, серьезно пытающихся заняться «взвешиванием воздуха», легко высмеять. Но именно по этой причине он выдает контуры страстной структуры — призвания, — оживляющего все предприятие.Когда наука — это рвение к разоблачению, а когда — поле для знакомства с миром с волнующим любопытством?

    И последний вопрос: если психология как наука (даже в своих зачаточных формах) всегда отталкивается от агентного фрейма — ставя под сомнение наше чувство суверенитета над собой, независимо от того, является ли тема воображением или доверчивостью — имеет ли она уникальную статус в истории современного разочарования? Всегда ли психология (возможно, в сговоре с критикой субъективности, уходящей корнями в гуманитарные науки) не стремится к современности, искажая светский порядок, бросая вызов целостности либерального субъекта?

    .