когда и как они проявляются, причины

Состояние, именуемое простой (легкой) фобией, может развиваться у людей разного возраста. Согласно статистике, ему больше подвержены женщины. Такие фобии могут сопровождать человека постоянно и понижать общее качество жизни.

Что такое легкая фобия

Легкая фобия представляет собой особое расстройство, при котором больной испытывает иррациональные страхи. Она может быть связана с определенным объектом или ситуацией, которые становятся причиной возникновения тревожной симптоматики. Пациентов с таким нарушением отличает выраженное стремление избегать фобических стимулов.

Для простых фобий характерно прибавление названия раздражителя. Ранее практиковалось использование таких терминов как никтофобия (вместо фобии темноты), арахнофобия (вместо фобии пауков), что не является целесообразным.

Как проявляется расстройство

Больным свойственно испытывать мучительный страх при реальной или вероятной встрече с фобическим стимулом.

Подобные мысли провоцируют тревогу предвосхищения. К примеру, человек, страдающий боязнью темноты, начинает испытывать тревожное состояние по мере приближения ночи.

Если нежеланная встреча все же произошла, возникает панический синдром. Его основные проявления:

• учащенное сердцебиение;

• повышение артериального давления;

• усиленное потоотделение;

• приступы удушья;

• головная боль;

• слабость в мышцах;

• тошнота;

• тремор конечностей.

Иногда пациент испытывает ощущение нереальности происходящего и лишается способности к адекватному восприятию действительности.

Почему возникает фобия: причины

Преимущественно простые фобии формируются в детском возрасте (см. гл. 20 соответствующего подраздела). В подростковом периоде такие страхи часто проходят, однако способны присутствовать и во взрослом периоде жизни.

Простые фобии также могут появляться у взрослых личностей. Подобное явление нередко происходит на фоне чрезвычайных переживаний, повлекших за собой сильный стресс.

Достоверно неизвестно, с чем связана способность простых фобий к длительному сохранению. Психоаналитики утверждают, что причиной стойких страхов являются не очевидные раздражители, а скрытый источник тревожности. В соответствии с такой теорией, источник тревоги вытесняется из сознания и получает привязку к очевидному объекту посредством замещения.

Методы устранения

Чтобы избавить пациента от фобии, необходимо выяснить причину ее развития. Существуют различные способы борьбы с таким расстройством, среди которых немалой популярностью пользуется гипнотерапия.

Суть такого метода заключается во внушении позитивного восприятия имеющихся у пациента страхов. В лечении детей применяются игровая терапия, арт-терапия, сказкотерапия.

В особо сложных ситуациях назначаются специальные медикаментозные средства (антидепрессанты, анксиолитики, седативные препараты). В некоторых случаях пациентам удается избавиться от иррационального страха самостоятельно, следуя рекомендациям опытного психолога.

Наши специалисты

Психолог

Стаж: 17 лет

Записаться на приём

Лечение заболевания «Легкие фобии» в нашем центре

group	Номенклатура	Номенклатура	Цена	Цена

Запишитесь на прием

Антидепрессанты при тревоге, анксиолитики при депрессии?

В современной литературе достаточно часто встречается упоминание о том, что симптомы тревоги и депрессии не только имеют клиническое сходство, но и общий патогенез [7]. Для подтверждения этого положения часто привлекают данные высокой эффективности антидепрессантов при лечении как депрессивных, так и тревожных расстройств. Если тревогу и депрессию действительно связывает патогенетическая общность, то анксиолитики (транквилизаторы) тоже должны эффективно влиять на проявления как тревожных, так и депрессивных состояний. Однако данные литературы и практика использования транквилизаторов не подтверждают такого предположения.

В литературе доминирует точка зрения о том, что в отличие от антидепрессантов, транквилизаторы не эффективны в отношении депрессии.

Утверждается [8], что на фоне терапии анксиолитиками депрессивная симптоматика и риск суицида сохраняются. Лишь немногие авторы [10] допускают широкое использование анксиолитиков при депрессии. Как правило, их используют в комбинации с антидепрессантами, особенно на начальных этапах оказания медицинской помощи, для купирования возбуждения или нарушений сна. Очень редко встречаются рекомендации [9] по использованию транквилизаторов для монотерапии депрессивных состояний.

Практические врачи редко прибегают к назначению транквилизаторов при лечении депрессий вообще, и в виде монотерапии в частности [14]. Особенно показательно в этом отношении выполненное в Словении исследование [12], в котором был проведен опрос психиатров — как бы они лечили депрессию у самих себя, близких родственников или партнеров по работе. Только 17,7% врачей допускали, что они могли бы прибегнуть к монотерапии анксиолитиками, тогда как подавляющее большинство (82,3%) предпочли назначение антидепрессанта.

Таким образом, несмотря на декларируемую общность патогенеза депрессии и тревоги, антидепрессанты активно используются для лечения тревожных расстройств, а назначение анксиолитиков для терапии депрессивных состояний практически не применяется. Это противоречие, очевидно, нуждается в специальном анализе с учетом современных представлений о патогенезе депрессивных и тревожных расстройств, с одной стороны, и механизме действия антидепрессантов и анксиолитиков — с другой.

Считают [2], что депрессия возникает в связи со снижением активности прежде всего трех основных типов нейронов — дофаминовых (Д), серотониновых (С), норадреналиновых (Н), а также мелатониновых (М) (табл. 1).

Механизм действия антидепрессантов, представленный в табл. 2, вполне соответствует данным о патогенезе депрессий [2].

Из приведенных данных видно, что все антидепрессанты способствуют активизации Д-, Н-, С- или М-нейронов. Причем имеющегося у них набора свойств вполне достаточно для купирования любых проявлений депрессии (см. табл. 1).

В отличие от депрессии тревожные и обусловленные стрессом расстройства формируются при нарушении функций бо’льшего числа нейрохимических систем

(табл. 3) [13]. При этом решающее значение имеет изменение функций ГАМКергических (ГАМК) и С-нейронов. В обычных условиях они осуществляют торможение функций нейронов. При формировании тревожных и обусловленных стрессом расстройств активность С- и ГАМК-нейронов снижается. Кроме того, снижение тонуса ГАМКергической и серотониновой системы ведет к растормаживанию дофаминовых, гистаминовых (Г), ацетилхолиновых (АЦХ) нейронов, что обусловливает развитие более сложной и полиморфной клинической картины психического расстройства (см. табл. 3).

Что же касается основных механизмов действия анксиолитиков, то их фармакологические свойства направлены прежде всего на активизацию ГАМК-нейронов (табл. 4) [1, 13], после чего эти нейроны начинают подавлять активность других клеточных элементов, приводя к снижению серотониновой, дофаминовой, норадреналиновой, гистаминовой, ацетилхолиновой систем. Клинически это соответствует редукции проявлений тревожных и обусловленных стрессом расстройств. В то же время рассматриваемый механизм действия анксиолитиков не позволяет им оказывать влияние на те тревожные расстройства, патогенез которых обусловлен в основном снижением активности С-нейронов (см. табл. 3). К тому же среди современных анксиолитиков нет препаратов, которые способны активизировать обмен серотонина.

Приведенные данные относительно патогенеза тревожных и депрессивных расстройств, а также фармакологических свойств антидепрессантов и анксиолитиков позволяют уточнить причины их использования или, напротив, отказа от использования при рассматриваемых психопатологических состояниях. Очевидно, что тревога и депрессия развиваются при действии разных механизмов, но у них есть и общее звено патогенеза, связанное с падением активности С-нейронов. Современные антидепрессанты способны воздействовать на все без исключения составляющие патогенеза депрессии. Между тем среди анксиолитиков длительное время отсутствуют средства, способные активизировать С-нейроны. Соответственно, вместо транквилизаторов могут использоваться антидепрессанты, механизм действия которых связан с активизацией обмена серотонина — это прежде всего селективные ингибиторы обратного захвата серотонина

(см. табл. 2).

Применение ГАМКергических анксиолитиков при депрессии представляется нецелесообразным, поскольку они снижают тонус Д-, С- и Н-ней­ронов. Мало того, при использовании наиболее эффективных ГАМКергических транквилизаторов (производных бензодиазепина) существует даже опасность утяжеления симптомов депрессии за счет угнетения активности Д-, С- и Н-ней­ронов. Существующая тактика лечения депрессии напротив предусматривает их стимуляцию для предотвращения хронификации расстройства и профилактики суицидов [11].

Существующая практика использования антидепрессантов и анксиолитиков при тревоге и депрессии (антидепрессанты при тревожных и депрессивных расстройствах, анксиолитики только при тревожных) имеет достаточно устоявшийся характер не только в психиатрии, но и в других областях медицины, хотя в нашей стране в этом отношении есть определенные особенности. Дело в том, что диагностика депрессии и назначение антидепрессантов в России нередко рассматриваются в качестве прерогативы психиатров [5], которые работают, как правило, в специализированных учреждениях — психоневрологических диспансерах и психиатрических больницах. Остальные учреждения здравоохранения зачастую остаются даже без консультативной помощи психиатра [2]. Между тем именно там широко представлены легкие депрессивные состояния, являющиеся проявлением соматической патологии (см. табл. 1), которые обычно не диагностируются и соответственно не лечатся. В то время как для лечения депрессии в этих случаях во всем мире широко используются «серотониновые» антидепрессанты.

В качестве одного из способов решения рассматриваемой проблемы можно предложить широкое использование препарата, известного в нашей стране как адаптол. Первоначально этот препарат считался ГАМКергическим, однако затем было установлено [3], что адаптол больше влияет на серотониновую систему. Так, этот препарат активизирует С-ней­роны за счет ускорения синтеза серотонина и его высвобождения в межсинаптическую щель. Соответственно, в отличие от подавляющего большинства анксиолитиков адаптол может применяться для лечения депрессий, протекающих с признаками усиления отрицательных эмоций. Этому способствует также и то, что показания для назначения адаптола сформулированы в соответствующей инструкции^[1] и ими могут легко воспользоваться врачи разных специальностей. Эти показания представлены в виде списка расстройств с шифром по МКБ-10:

F40.9 Фобическое тревожное расстройство не­уточненное.

F41.9 Тревожное расстройство неуточненное.

F48.9 Невротическое расстройство неуточненное.

F60.3 Эмоционально неустойчивое расстройство личности.

R07.2 Боль в области сердца.

R45.4 Раздражительность и озлобление.

T42.4 Отравление бензодиазепинами.

T43.3 Отравление антипсихотическими и нейролептическими препаратами.

Y47.1 Неблагоприятные реакции при терапевтическом применении бензодиазепинов.

Y49.5 Неблагоприятные реакции при терапевтическом применении других антипсихотических и нейролептических препаратов.

Из этого перечня видно, что для констатации у больного «раздражительности и озлобления» из главы МКБ-10 «R00-R99 Симптомы, признаки и отклонения от нормы, выявленные при клинических и лабораторных исследованиях, не классифицированные в других рубриках» [6] вовсе не требуется консультации психиатра. Однако установление такого «диагноза» открывает возможность для использования адаптола в качестве своеобразного антидепрессанта при лечении легких депрессий, протекающих с усилением отрицательных эмоций и являющихся проявлением соматических и неврологических заболеваний.

На возможность широкого использования препарата указывает и хорошая переносимость адаптола, при применении которого не наблюдаются миорелаксация и нарушения координации движений. Препарат не снижает умственную и двигательную активность, поэтому может применяться в течение рабочего дня или учебы.

Кроме того, следует указать, что при осуществлении дифференциальной диагностики тревоги и депрессии обычно рекомендуют использовать так называемый диазепамовый тест [4]. При этом предполагают, что улучшение состояния больного на фоне терапии производными бензодиазепина будет свидетельствовать в пользу наличия у него тревожного расстройства, ухудшение — депрессивного. Но представленные в статье данные свидетельствуют о том, что при проведении диазепамового теста могут быть получены и ложноотрицательные результаты. Действительно, производные бензодиазепина эффективны в первую очередь при лечении тревожных расстройств, патогенез которых в основном определяется падением активности ГАМК-нейронов. Если же в основе тревожного состояния лежит снижение тонуса серотониновой системы, то эти препараты окажутся малоэффективными. И в этом случае вывод о том, что состояние является депрессией, будет ошибочным.

Поэтому при проведении дифференциации депрессивных (аффективных) расстройств от тревожных и обусловленных стрессом состояний лучше использовать представленные в статье клинико-патогенетические соотношения. В пользу первого диагноза будут свидетельствовать любые симптомы, отражающие снижение активности дофаминовых и норадреналиновых нейронов, в пользу второго — психопатологические проявления, связанные с повышением активности дофаминовых, норадреналиновых, ацетилхолиновых, гистаминовых нервных клеток, а главное — с понижением активности ГАМК-нейронов.

Юрий Грымов — театр Модерн

В

ы помните свое первое впечатление от прочтения романа?

— Помню. Пугающее. Когда ты переворачиваешь страницу и видишь, что это 1932-й год — думаешь: погоди, погоди, какой тридцать второй год? Притом, что это еще и Америка. Откуда эти прозрения? Если бы это была Европа, я бы понимал: там в 1930-е годы уже были мюнхенские пивные с разговорами об арийской расе и так далее. А здесь — Америка, совсем другая часть земного шара — и вдруг такое провидческое настроение. Что ему навеяло всё это?

А еще мне показалось, что, возможно, издатель попросил Хаксли сделать книжку потолще. Полное ощущение, что он гоняет читателя по кругу. В этом смысле наша инсценировка получше — она более сжатая. И я не могу сказать, что мы что-то потеряли. Мы просто уплотнили текст. Если бы роман Хаксли был покороче, он был бы вообще суперпопулярным.

А Вы себя представляете внутри этого повествования? Кем?

— Чего тут фантазировать — мы уже так живем. Может быть, условия не такие экстремальные и откровенные, как в книге. Мы так и живем. Мы так же думаем, так же поступаем. Многие мужчины сегодня рассуждают о женщинах как о секс-рабынях. Как о куске мяса — как пишет Хаксли. Многие так живут. Стоит только послушать, что говорят на телевизионных каналах. Да, женщина сегодня уже не посудомойка. Ее уже не обсуждают как домохозяйку. Но ее очень часто обсуждают как секс-объект.

С чем Хаксли угадал наиболее точно?

— Главное, что он увидел — мир по своей воле погрузится в потребление, с легкостью отказавшись от части своей свободы. Но свободы не бывает в усеченном виде.

Если говорить о каких-то более конкретных вещах, то это, например — сома. Сома как какой-то легкий наркотик, приводящий человека в состояние покоя. Ее можно сравнить с каким-нибудь сегодняшним афобазолом или легкими антидепрессантами.

А развлечения или телевизор не стали таким наркотиком?

— Нет. Телевизор мог бы стать «коллективной сомой». У него были шансы стать таким массовым легким наркотиком, который отвлекает и направляет. Телевизор совершил ошибку. Массмедиа, вообще. Они заняли очень жесткую позицию, кровавую, совершенно однозначную. И большое количество людей отвернулось. Многие, конечно, смотрят ТВ по инерции. А те, кому это необходимо как сома — это небольшой процент.

Я считаю, что это пижонство, когда кто-то говорит: я не смотрю телевизор. Я — смотрю. Для того, чтобы понять, что происходит с фасадом нашей жизни, как живет официальная страна. Я не смотрю телевизор утром. Я не могу с утра включить телевизор, потому что мне тут же расскажут про горе, слезы, кровь и смерть. Расскажут не только в новостях, но покажут все в подробностях. Если раньше делали «шашечки», которые прикрывали какие-то шокирующие детали, то сегодня лужа крови на асфальте и валяющиеся части человеческих тел — это уже обыденность. Поэтому с утра я не смотрю телевизор. Это моя гигиена. Если дома кто-то случайно включит телевизор — всё: считай, я уже с утра завелся, мне уже объяснили про несчастных детей, про войну, мне рассказали про погодные катаклизмы, которые обрушатся на наши головы в ближайшие дни… Зачем?

Поэтому я думаю, что современная сома — это легкие наркотики, антидепрессанты. С этим Хаксли угадал практически буквально. Это, кстати, не алкоголь. Из легкой депрессии есть два выхода: это алкоголь в сочетании с общением — с одной стороны, или антидепрессанты — с другой. Если человек воспользовался этими способами разумно — ну, дай Бог. Если безумно, безграмотно — движение начинается в другую сторону.

Поэтому мы в нашей постановке не педалируем роль сомы. Она есть как факт: ее можно принять и не волноваться, она чуть снизит порог тревожности. Но это не главное. Главное происходит внутри самих людей.

Как Вы для себя отвечаете на вопрос: за счет чего достигается стабильность у Хаксли и за счет чего — сейчас, в нашей жизни?

— За счет убеждения. Вот в чем сила этого произведения: оно не про Америку или Россию — в отдельности. Оно — вообще о сумасшедшем мире, о мире XXI века, который практически ничего не изобрел, но изо всех сил пытается убедить сам себя, что он становится лучше, умнее и так далее.

Уже шестнадцать лет прошло в двадцать первом веке — что нового случилось? Что нам принес XXI век, на который мы молились в конце девяностых? Светодиоды? Тачпэды? Мобильные телефоны? Компьютеры стали тоньше, удобнее, но суть-то не изменилась. Поэтому мне кажется, что вся сила этого нового будущего — в убеждении.

Причем это убеждение — он не лобовое, оно по-своему гуманное. Монд, Главноуправитель — он довольно неоднозначен. При первом прочтении он показаться мерзким. Но потом — «Вам повезло, что я вас ссылаю на остров. Вы окажетесь среди интереснейших людей, которые имеют свою позицию. Островов еще много. Иначе пришлось бы вас убивать». Он гуманен. И потому — более убедителен. Как ни странно и страшно может это прозвучать.

Он оказался более гибким, не таким «бронебойным», как сегодняшнее телевидение?

— Сегодняшнее телевидение — крайне неинтересное место работы. Я имею в виду всех: журналистов, режиссеров, операторов. Это совершенно не интересно. Это не телевидение 60-х, это не телевидение 90-х. Это не то, о чем говорили в «Москва слезам не верит»: мол, телевидение перевернет мир. Тогда оно делало все усилия, чтобы его перевернуть, чтобы притянуть к себе всё — кино, балет и т.д.

Сегодняшнее ТВ полностью откатило назад, примерно в 80-е, только с примесью агрессии. Тогда было «славься, славься» плюс милое времяпрепровождение скучающего телезрителя. Сегодня мир стал более агрессивен — таким же стало телевидение.

Когда начались эти изменения?

— В девяностых годах творческому человеку вообще нечем было заняться, кроме рекламы. Только там было сосредоточение творчества, созидания, эксперимента, авантюры. Там было нечто новое, парадоксальное, интересное. Всех это волновало, всех это цепляло, все это ругали или восхищались этим. В 2000 году это всё закончилось.

Телевидение было где-то рядом, с 1995 по 2000-й примерно. Это были новые люди, новые идеи и форматы. Были не украденные или купленные по лицензии, как сегодня, чужие придумки.

Я знал великих людей на ТВ. Я много раз общался с Ворошиловым. Это был человек, одержимый творчеством и созиданием. Сейчас бы сказали — медиаменеджер. Задача медиаменеджера — найти формат, купить его и запустить у себя на канале. А Ворошилов был творцом. Таких людей было много. В молодежной редакции таким был Сагалаев.

Потом начался супермаркет. Иностранные агентства полностью победили. Это повлекло полную унификацию индустрии — в том числе и в плане творчества. Хотя после этого говорить о творчестве уже было смешно. С этого времени русская национальная реклама перестала существовать.

Вы говорите о русской национальной рекламе? Она возможна?

— Только такая реклама и возможна. Реклама вообще — чрезвычайно национально окрашенный продукт. В Японии нет и не может быть американской рекламы. В России почему-то посчитали возможным навязать людям американскую рекламу. И до сих пор: фотографии людей на билбордах — найдите хотя бы одно лицо славянского типа. Эти лица найдены в фотобанках, они слегка похожи на русских людей — как об этом думают американские рекламные менеджеры. Можете себе представить рекламный плакат в Китае, на котором будет лицо не китайца?

В России индустрию рекламы уничтожили. Задача была одна: качать деньги. Креатив был уничтожен за ненадобностью. Как следствие, нормальные люди из рекламы ушли.

Телевидение развивалось, по моим ощущениям, примерно до 2005-го года. Потом туда пришли политтехнологи. Удивительно, но это были люди, у которых в дипломах «пятерки» по истории КПСС и марксистско-ленинской философии. В силу цепкости ума они быстро сориентировались в обстановке, нахватались новых словечек из лексикона пиар-менеджеров и стали учить всех, как жить. Главное их достижение — они ухитрились убедить людей, принимающих решения, что они умнее любого творца.

Слава Богу, где-то в недрах, параллельно развивался интернет. Это абсолютно открытое поле. На нем есть и кучи дерьма, есть нормальный пейзаж: березка, колодец, озерцо. Есть что-то прекрасное, есть что-то ужасное. Ты, пользователь, идешь по этому полю. Куда свернуть — дело твое. С появлением интернета появился кислород.

Воспользовались ли мы этим кислородом? Ведь если у Хаксли «дивный новый мир» олицетворяет Форд с его конвейером, в Вашем спектакле эту символическую роль выполняет Фейсбук?

— Сегодня вместо конвейера — социальные сети. Кислород необходим. Интернет вообще — необходим. Как хранилище данных, как библиотека. Но соцсети — это новая унификация. Это тот же конвейер Форда, только на этот раз продукт конвейера — человеческое сознание. Думаю, что этот новый конвейер будет развиваться и дальше.

Как Вы считаете, есть ли надежда, что мир сможет избежать этой грустной перспективы? Сам Хаксли, как пишут литературоведы, в своем последнем романе «Остров» высказался за то, что выход у человечества есть.

— Конечно, есть. В обществе Хаксли отменили религию, веру. Вера нужна была только в новое: «Покупай новое!» Опора в виде веры была никому не нужна: она слишком зыбкая, трудно управляемая. Я считаю, что вера в виде внутренней, духовной опоры для человека плюс развитие индивидуального производства могут нас спасти.

В определенном смысле выбор Хаксли для премьерного спектакля может быть расценен как политическое высказывание. Или даже манифест.

— Думаю, кто захочет увидеть здесь манифест — он это увидит. Я считаю, что это нормально. Я уже говорил не раз: театр — это высказывание. И зритель имеет полное право не согласиться с тем, что он увидел. Он может сказать: я не согласен так жить. Браво. Или сказать: мы так живем — опускаю руки. Тоже — позиция. Или: я вижу, что общество к этому идет, и надо бить в колокола! Это — еще одна позиция. Но я уверен, что никто не сможет остаться равнодушным к этой постановке. Никто. Поэтому для первого высказывания обновленного театра «МОДЕРН» и выбрано именно такое произведение.

Это высказывание — обращу внимание — это высказывание всей труппы, не только мое. Важный момент: я пригласил лишь несколько актеров на эту постановку. Я пригласил только тех, кого я не нашел в театре. Это объективная причина: небольшой театр не может располагать полной палитрой артистов — взять хоть амплуа, хоть возраст.

Но в «Дивном новом мире» играет вся труппа театра, тридцать два человека. Это «густонаселенный» спектакль. Это дорого. Почему иду на это? Я считаю, что сегодняшний зритель, приходящий в театр, должен увидеть высказывание, почувствовать его, понять, что его не обманули за его деньги.

Теперь Вы не только режиссер, но и художественный руководитель. Вам много приходится думать об экономике, финансах?

— Вынужден думать. Например, вот о чем. Билет в театр — не дешевая вещь. И она не может быть дешевой. Разговоры о том, что театр очень дорого стоит — это спекуляция, простите за корявый каламбур. Театр не может быть дешевым — если это хороший театр. Это моя принципиальная позиция. Это ручная, живая работа, это растрата живыми людьми самих себя — здесь, сейчас, прямо перед тобой.

В постановке нашего премьерного спектакля участвует до ста человек. Кроме артистов, это рабочие сцены, плотники, сварщики, костюмеры и так далее. Сто человек. Пятьдесят из них каждый вечер выходят на свое рабочее место, чтобы просто обслужить этот спектакль. Они же должны получить свою копейку за труд?

В кино ситуация гораздо проще. Единожды потратив деньги, ты можешь потом зарабатывать, дополнительно почти не вкладываясь. Сейчас очень дешев процесс изготовления копий фильмов. Раньше одна копия стоила тысячу долларов, а сейчас —практически ничего. А в театре стоит денег всё: замена лампочки, больное горло артиста, не дай Бог, травмы, какие-то изменения в постановке.

Театр — это роскошь. Но это та роскошь, которую сегодня зритель может себе позволить. Потому что часть затрат возмещает государство — за что ему огромная благодарность. Моя искренняя признательность — всем чиновникам Министерства культуры, лично господину Мединскому, Департаменту культуры правительства Москвы, его главе господину Печатникову, всем, кто так или иначе помогает сегодня театру жить и развиваться.

За роскошь вообще приходится платить всегда. Бесплатного образования, например, не было даже в СССР. За него просто платило государство. За ваше образование всегда кто-то платит — или вы, или государство, или ваши родители.

Я воспринимаю театр в том числе и как образовательное учреждение. Вы приходите сюда и приобретаете немного знаний. Знаний о себе. Хотя эти знания — о себе — иногда бывают очень неприятными.

Были ли какие-то персонажи в романе, кого Вам было трудно понять?

— Понимаете, в чем дело — я никогда не берусь рассказывать какую-то историю (режиссер — он ведь рассказчик), если я прежде всего не разберусь с людьми, с героями рассказа. Я могу немного путаться в сюжете, не уделять ему особо пристальное внимание, но разобраться с персонажами я должен. Я должен найти там и что-то свое — обязательно. Мы же все равно наполняемся этими историями, этими эмоциями. Мы — и Монд, мы — и Дикарь, мы — всё. Поэтому, если у меня есть мое отношение к ним, значит, тогда я могу и актеров в это ввести. Там нет секретов.

Конечно, этот спектакль больше рассчитан на молодых людей. Потому что люди зрелые, условно 50+, всё это видели не раз. В разных формах, в разных странах и в разное время, но видели. Молодые люди сейчас все больше задумываются над глобальными вопросами: что такое соцсети? Что происходит, например, в Северной Корее и как такое вообще возможно в современном мире? Что себе позволяет Америка? Наконец, права ли Россия в своем стремлении к статусу сверхдержавы?

Для молодого же человека, который только сейчас стал обращать внимание на подобные вопросы, спектакль, мне кажется, будет очень важен и нужен. Потому что молодые люди сейчас делают выбор — куда идти.

Раньше лестница — социальная, профессиональная — вела вверх: ступенька, еще одна, выше, выше — докуда хватит талантов и сил. Сегодня эта лестница лежит на боку. Она никуда не ведет, не поднимает. Трусы, часы, машина, яхта — все это очень приятно и красиво. Но лесенка — в длину. Упасть можно, подняться вверх — никак. А лестница, по которой нельзя подняться, пусть даже на одну ступеньку — это обман. И ты рано или поздно начинаешь это понимать.

Хорошо, если молодые люди задумаются обо всем этом по возможности раньше.

В своем недавнем интервью Анна Каменкова, исполняющая одну из центральных ролей в новом спектакле, сказала, что современный театр не затрагивает серьезные темы, потому что зритель этого не хочет. И еще потому — как следствие — что такие попытки, как правило, означают провал в финансовом смысле. Вы не боитесь этого?

— Нет. Ситуация сейчас меняется. Меняется отношение зрителей к театру. Сегодня театр без высказывания, без манифеста будет постепенно уходить, исчезать. Я не застал эпоху Любимова в театре на Таганке, но я считаю — я могу ошибаться, но мне так кажется, — что сегодня то же самое время. Не в смысле повтора, но в смысле необходимости высказывания как первопричины существования театра. Мы говорим между строк. И что еще очень важно: сегодня нельзя говорить просто о частностях, нужно говорить о тенденции. О том, как меняется мир. Чтобы люди могли сами, выходя и зала, принимать решения, отвечать на какие-то важные вопросы — самим себе. Условно говоря, за белых ты или за красных.

Мы приглашаем зрителя не на вечеринку и честно предупреждаем об этом: приходите, если хотите подумать о серьезных вещах. Не приходите, если хотите расслабиться.

Вообще, я ненавижу, когда говорят, что в театр надо идти, чтобы расслабиться. Расслабляться ходят в сауну. Там можно сесть голенькому, завернуться в простыню и расслабиться. Может быть, вы даже вздремнете, и у вас потечет изо рта слюна — это значит, вы действительно расслабились. В театре по-другому. В театр мы приходим не за этим.

Как Вы выбирали актеров для нового спектакля, учитывая тот факт, что в это время вы по сути только знакомились с ними?

— Придя в театр, я увидел труппу и понял, что я режиссер избалованный. Я избалован хорошими актерами. В кино ты кого-то выбираешь на роль, договариваешься и работаешь с этим человеком. В театре есть труппа. Когда я увидел всю труппу, я подумал: мда… Тридцать шесть человек…

Первые репетиции меня немного напрягали. Я боялся. Но потом как-то они все разом открылись. Они интересные. Они разные. Они очень хотят работать. Им очень интересно. Их интерес подпитывает меня, мой подпитывает их. И я рад, что они — такие. Я — из той категории режиссеров, что, если мне кто-то не нравится, он не будет играть у меня — будь то кино или театр. И сейчас, если говорить об этих тридцати с лишним актерах, я ни в ком не сомневаюсь. Типа — да, конечно, но… Без всяких «но».

Они прекрасные, ими можно гордиться. Я уверен, что, если звезды сложатся на небе, многие из них могут стать очень заметными.

Но Вы пригласили несколько человек?

— Да, я пригласил Анну Каменкову, Игоря Яцко, еще нескольких актеров. Анна Каменкова была мне нужна. Зная ее потрясающую мягкость, утонченность, я хотел ее видеть в роли матери, Линды. Кроме того, я очень хотел, чтобы наши молодые актеры посмотрели вблизи на актрису такого уровня. Она очень интересно существует на сцене. Хотел, чтобы они пообщались, посидели в курилке, поговорили, посмотрели, как и что она делает на сцене и вне сцены. Она постоянно занята своей ролью, постоянно предлагает какие-то решения. Она переживает — и за себя, и за молодых артистов, которые играют рядом с ней. Это нельзя копировать, это просто не получится, потому что это — от природы. Но это можно как-то впитать, воспринять в какой-то степени.

Игоря Яцко я считаю одним из ярчайших современных российских актеров. Я условно отношу его к категории молодых актеров, хотя это и не совсем правильно, потому что он зрелый мастер. Он — один из ярчайших наших современников на театральной сцене.

Он снимался у меня в «Трех сестрах», там мы познакомились поближе. Он — театральный актер на сто процентов. А еще на девяносто он — киноактер. В сумме получается — актер на сто девяносто процентов.

Он фантастически техничный актер. Владение ремеслом у него филигранное. Хотя я считаю, что не такой профессии — актер, но есть ремесло, которое при сочетании с даром дает потрясающий результат. Первичен дар. Ремесло помогает его раскрыть, дар наполняет смыслом ремесло.

Пригласив этих двух актеров, я хотел, чтобы артисты «МОДЕРНА» получили возможность напитаться всем, чем Анна и Игорь обладают в преизбытке — талантом, мастерством, профессиональным отношением к делу.

Себе я в этом смысле сделал послабление: я взял тех актеров, с кем уже работал.

Кроме Каменковой и Яцко, я пригласил в театр еще троих молодых актеров. В театр пришли Виктор Потапешкин, Виктория Лукина, Александр Толмачев.

Потапешкин, уверен, очень активно будет существовать в медиапространстве, будет активно сниматься — могу гарантировать это. Он универсальный, сильный актер.

Вика Лукина — молодая, очень самобытная актриса. Я как-то пошутил, но в том, что сказал, шутки — лишь доля. Я сказал, что, если бы можно было «отмотать» время лет тридцать назад и вложиться в нее — в роли, проекты, массмедиа — это была бы Брижит Бардо. Абсолютная. Я уверен, что она будет очень востребована.

Саша Толмачев играл в Театре Наций, пришел к нам. Он — воплощение очень редкого, почти утраченного сегодня типа — романтический герой. Это дар. Он произносит фразу: «Отец мой…» — и ты понимаешь, как величественны могут быть эти простые слова. Притом что это не я попросил его так говорить. Он не репетировал это перед зеркалом, у него это всё — внутри, живое. Он красивый человек, очень эмоциональный, очень грамотный с точки зрения актерской техники. В его киносудьбе я тоже уверен.

Кастинг, который мы объявили, показал совершенно неожиданный результат: из числа тех, что мы уже успели посмотреть, процентом пятнадцать — это очень интересные актеры. Пятнадцать — это очень много. Норма в таких случаях — пять. С этими пятнадцатью процентами можно хоть сейчас договариваться и работать.

Вы сказали, что новый конвейер — социальные сети — будут развиваться и дальше. До каких пределов?

— Думаю, в ближайшие десять лет все это будет развиваться очень активно. Они еще сильнее, глубже проникнут в наши мозги, еще эффективнее будут управлять общественными процессами — в том числе и всеми возможными разноцветными революциями. Потом все это должно рухнуть.

А что вместо?

— Должны появиться «мастерские» — штучный, не массовый продукт. Понадобятся «бутики» и «ботеги» — небольшие редакции, заточенные на информационный hand made. Вновь будет нужна и важна позиция, а не корпорация. Бесконечное повторение и умножение продукта — хоть на конвейере, хоть в интернете — это путь в никуда.

Пример — евро. Унифицировали валюту — вроде хорошая идея. Но нравится это далеко не всем. Тонино Гуэрра, помню, возмущался: «Что это у меня в руках? Что за бумажка? Где добрая старая “портянка” — лира?. .» Потерять свою индивидуальность — это оказалось не таким уж неважным делом. Многие это поняли. Без этих деталей мы превращаемся в массу, для которой допускается одна только функция: потреблять.

Хаксли писал именно об этом: мир по своей воле погрузился в потребление, научился более-менее комфортно существовать в этих условиях, но это в конечном итоге погубит абсолютно всё.

Вас напугал роман. Вы не боитесь напугать зрителя?

— Нет. Сегодняшний зритель, мы все и без того уже изрядно напуганы жизнью. В нашем спектакле мы предлагаем порассуждать о серьезных вещах. Но задачи напугать у меня нет.

Кстати, увиденное напугает далеко не всех. Рискну предположить, что представленная в спектакле картина будущего многим может понравиться. Люди ведь сегодня очень часто так рассуждают: порядок и стабильность — это единственное, что необходимо и что ценно. Всем хочется, чтобы было комфортно, бесплатно, спокойно и удобно. Чем мы расплачиваемся за этот комфорт и покой? Приходите на премьеру, посмотрите, у нас есть свой вариант ответа на этот вопрос.

Беседовал Михаил Моисеев

Список наркотиков и психотропных веществ

ВАЖНО!

Информацию из данного раздела нельзя использовать для самодиагностики и самолечения. В случае боли или иного обострения заболевания диагностические исследования должен назначать только лечащий врач. Для постановки диагноза и правильного назначения лечения следует обращаться к Вашему лечащему врачу.

Уважаемые родители! 

Проверьте ваших детей на «вредные привычки». Курят ли? Потребляют ли алкоголь? Злоупотребляют ли психоактивными лекарственными веществами? Обратитесь к нам, мы вам поможем! Для анализа необходимо лишь 50 мл мочи! Срок выявления – 5 дней с момента потребления!

Вниманию руководителей организаций!

Предлагаем провести проверку ваших сотрудников на предмет употребления алкоголя, курения, психоактивных лекарственных веществ и наркотиков.

Согласно данным, приведённым в отчёте комитета ООН по борьбе с незаконным оборотом наркотиков и организованной преступностью (United Nations Drug Control and Crime Prevention) за 2006 год, уровень лиц, употребляющих психоактивные лекарственные вещества, достиг в России рекордной отметки в 15% (!). Другими словами, каждый двенадцатый россиянин употребляет наркотики. В крупных городах уровень злоупотребления населения значительно выше, чем в среднем по стране, и может достигать 15 — 20%.
Анализ на наркотики является обязательной процедурой при устройстве на работу в любое государственное учреждение США и большинство крупных частных компаний. К сожалению, в нашей стране подобные исследования не проводятся даже в тех областях, где они абсолютно необходимы — достаточно вспомнить недавний инцидент, когда совершенно случайно было обнаружено, что один из авиадиспетчеров аэропорта «Шереметьево» является потребителем наркотических веществ с многолетним стажем.
Человек, употребляющий психоактивные лекарственные вещества, представляет весьма серьезную угрозу как для компании, в которой он работает, так и для окружающих. Употребление наркотиков быстро ведёт к интеллектуальной деградации, что прямым образом сказывается на производительности труда. Под воздействием психоактивных лекарственных веществ человек может совершить на рабочем месте ошибку, которая будет иметь весьма тяжёлые последствия для компании. 

Для этого человека характерны психическая неуравновешенность, непредсказуемое поведение, беспричинные вспышки гнева, депрессивные состояния, повышенная конфликтность. Из-за сниженного иммунитета они часто страдают различными инфекционными заболеваниями.

В связи с тем, что наркотики запрещены законом, наркоман постоянно контактирует с криминальным миром, что весьма пагубным образом может отразиться на имидже компании. Для того чтобы купить очередную дозу, наркоман не остановится ни перед чем, начиная с воровства и промышленного шпионажа и заканчивая преступлениями против личности.
Диагностика наркомании является достаточно сложной задачей. Во многих случаях невозможно определить наркомана, руководствуясь лишь косвенными симптомами. На первых стадиях развития заболевания, когда приём наркотиков осуществляется лишь эпизодически, наркоманы ничем внешне не отличаются от здоровых людей. Они опрятно одеваются, исправно ходят на работу и приятны в общении. Длительность этого периода развития болезни сугубо индивидуальна и может составлять от нескольких недель до нескольких лет.
Список наркотиков и психотропных веществ (группы и основные представители):
Наркотики

• опиаты — морфин, героин, 6-МАМ, кодеин, дигидрокодеин, тебаин, буторфанол, наркотин, этилморфин, налорфин, пентазоцин, нальбуфин, бупренорфин, и т. д.;
• амфетамины — амфетамин, метамфетамин, эфедрин, псевдоэфедрин, хлорфентермин, амфепрамон, фенилэтиламин, фенилпропаноламин;
• каннабиноиды (марихуана, гашиш) – каннабинол, каннабидиол;
• группа кокаина — кокаин, бензоилэкгонин, метилэкгонин, экгонин, норкокаин, этилэкгонин, норкокаэтилен;
• метадон;
• фенциклидин;
• метаквалон;
• производные фентанила — фентанил, альфа-метилфентанил, 3-метилфентанил;
• промедол.

Психотропные и сильнодействующие вещества

• барбитураты — барбитал, барбитал-натрий, фенобарбитал, циклобарбитал, пентобарбитал, амобарбитал (эстимал), этаминал-натрий, секобарбитал, буталбитал и др.;
• бензодиазепины — альпразолам, бромозепам, хлозепид (хлордиазепоксид), сибазон (диазепам), эстазолам, лоразепам, делоразепамоксазепам (нозепам), темазепам, мезапам, тофизопам, феназепам, нордиазепам, нитразепам, гидазепам, триазолам, гидроксиальпразолам, клобазам, тетразепам, нортетразепам, мепротан, клозапин, оланзапин демоксепам, дезметилхлордиазепоксид, дезметилдиазепам, аминонитразепам, ацетамидонитразепам, клоразепат, празепам, гидроксипразепам, клоназепам, аминоклоназепам, ацетамидоклоназепам, флуразепам, флудиазепам, дезалкилфлуразепам, гидроксиэтилфлуразепам, бротизолам, клобазам, гидроксибромазепам, камазепам, кетазолам, флунитразепам, дезметилфлунитразепам, аминофлунитразепам, ацетамидофлунитразепам, амино-нор-флунитразепам,   лорметазепам, оксазолам, галазепам,  дезметилклобазам,  гидроксибротизолам, адиназолам, деметиладиназолам, этиллофразепат;
• трицикличные антидепрессанты — амитриптилин, имипрамин, кломипрамин, тианептин (коаксил), опипрамол, доксепин, дезипрамин, пипофезин, тримипрамин, азафен;
• тетрацикличные антидепрессанты — мапротилин, миртазапин, миансерин;
• производные фенотиазина – аминазин, пропазин, трифтазин, тизерцин, дипразин, левомепромазин, этапиразин и др. ;
• производные тиоксантена — хлорпротиксен, клопиксол, флюпентиксол;
• антигистаминные препараты — фенирамин, димедрол, доксиламин;
• трамал;
• клофелин;
• оксибутират натрия;
• карбамазепин;
• прочие — анальгин, парацетамол, никотин, котинин, хинин, кофетамин (эрготамин+ кофеин).

Пройти диагностику

ВАЖНО!

Информацию из данного раздела нельзя использовать для самодиагностики и самолечения. В случае боли или иного обострения заболевания диагностические исследования должен назначать только лечащий врач. Для постановки диагноза и правильного назначения лечения следует обращаться к Вашему лечащему врачу.

Амитриптилин: инструкция, цена, аналоги | таблетки, покрытые оболочкой ОЗ ГНЦЛС

Амитриптилин — это трициклический антидепрессант, который был синтезирован в 1960 г. и разрешен к применению в медицинской практике еще в 1961 г. в США. Амитриптилин и сегодня является одним из назначаемых антидепрессантов. Также он часто применяется в качестве препарата сравнения в исследованиях терапевтического эффекта новых антидепрессантов (Leucht C. et al., 2012). Считается, что препараты группы антидепрессантов (амитриптилин) более эффективны у пациентов с тяжелыми формами депрессии (Leucht C. et al., 2012). Что интересно, во многих недавних исследованиях эффективности антидепрессантов было отмечено, что частота ответа на плацебо повысилась. Комментарием к этой тенденции может быть то, что повышается тенденция в терапии легких форм депрессии, когда, возможно, еще нет острой необходимости в медикаментозном лечении и предпочтение стоит отдать психотерапевтическим методам. Тем не менее результаты предыдущих исследований свидетельствуют о превосходстве амитриптилина по сравнению с плацебо. Нет убедительных данных о повышении смертности среди пациентов из-за побочных реакций препарата (Leucht C. et al., 2012).

Депрессия: симптомы и актуальность проблемы

Депрессия — это психическое расстройство, проявляющееся целым спектром симптомов. Основными признаками депрессии являются подавленное настроение и снижение/потеря интереса или способности получать удовольствие. Заболевание часто сопровождается рядом других проявлений, таких как усталость, потеря аппетита и массы тела, плохая концентрация, снижение либидо, проблемы со сном, неадекватное чувство вины и суицидальные мысли, заторможенность мышления и снижение двигательной активности, пессимистическое отношение к окружающим, заниженная самооценка. Депрессия является распространенным психическим расстройством. 15–18% общего количества людей в мире в течение жизни хоть раз испытывали симптомы депрессии, требующие медицинского вмешательства. В 2005 г. Всемирной организацией здравоохранения (ВОЗ) было подсчитано, что депрессии подвержены более 120 млн человек в мире. В те же годы был сделан прогноз, что к 2020 г. депрессия может стать самым распространенным заболеванием в мире после заболеваний сердечно-сосудистой системы. Например, депрессивные расстройства в Германии заняли 3-е место в списке болезней, имеющих массовый характер, после заболеваний сердечно-сосудистой системы и органов пищеварения (Leucht C. еt al., 2012). Число самоубийств значительно выше у лиц с глубокой депрессией, чем среди населения в целом.

Сегодня доступны разные методы диагностики и терапии этого заболевания. Как правило, проводится комплексное лечение с применением медикаментозной терапии и психотерапевтических методов. Среди психотерапевтических методов лечения наиболее эффективно применение когнитивно-поведенческой терапии.

Основой фармакологического лечения является назначение антидепрессантов (различных групп). Первым трициклическим антидепрессантом (ТЦА) был имипрамин (1955 г.). Вскоре после него были синтезированы и другие препараты, относящиеся к этой группе. Амитриптилин, антидепрессант, относящийся к этой же группе, стал применятся в 1961 г., и сегодня он активно назначается. Например, он был третьим наиболее часто назначаемым антидепрессантом в Германии после циталопрама и миртазапина в 2008 г. (Leucht C. еt al., 2012). Помимо лечения депрессивного расстройства, амитриптилин также назначался для терапии других форм депрессии, хронической боли, мигрени и тревожных расстройств, хотя и не имеет официальных показаний к этому (инструкция).

В последние три десятилетия группа TЦA была частично заменена более новыми препаратами, в частности селективными ингибиторами обратного захвата серотонина (СИОЗС), селективными ингибиторами обратного захвата норадреналина или селективными ингибиторами обратного захвата серотонина и норадреналина. Основным преимуществом СИОЗС является их лучшая общая переносимость по сравнению с ТЦА. Сегодня нет единого мнения, может ли быть амитриптилин более эффективен, чем СИОЗС, в частности, у пациентов с тяжелой депрессией (Guaiana G. et al., 2007).

Существует мнение, что новые антидепрессанты следует назначать только больным с тяжелой формой депрессии, а не при легких формах, когда их часто назначают. Это мнение тоже повергалось критике со стороны других исследователей (Leucht C. еt al., 2012). Возможно, для терапии легких форм депрессии следует подбирать другие препараты, так как следует учитывать плохую переносимость амитриптилина, его побочные реакции.

Одной из теорий этиологии депрессии является дисфункция моноаминовой системы головного мозга (моноаминовая теория), в том числе нейромедиаторов серотонина и норадреналина. Амитриптилин повышает концентрацию этих нейротрансмиттеров в синаптической щели, подавляя их обратный захват в пресинаптический нейрон. Ингибирование обратного захвата достигается путем блокирования переносчиков норадреналина и серотонина. Амитриптилин имеет относительное сродство к этим двум рецепторам, тогда как кломипрамин, например, имеет гораздо большее сродство к серотонину по сравнению с переносчиком норадреналина.

Амитриптилин — антагонист в отношении различных других нейрорецепторов, таких как гистаминовые H₁-рецепторы, мускариновые холинорецепторы, α₁-адренорецепторы и 5-HT2А-рецепторы, это действие предположительно связано с развитием побочных реакций при терапии препаратом.

Лечение нейропатической боли у взрослых

В 2011 г. Международная ассоциация по изучению боли назвала нейропатическую боль как «боль, вызванную поражением или болезнью соматосенсорной системы». Нейропатическая боль — это боль в результате патологического возбуждения нейронов в периферической или ЦНС.

Многие люди с нейропатическими болевыми состояниями в течение многих лет страдают от умеренной или сильной боли. Хроническая боль — одна из самых распространенных причини инвалидности, снижения качества жизни, нетрудоспособности и увеличения расходов на терапию. По данным разных авторов, считается, что нейропатическую боль отмечают у 3–10% населения (Moore R. et al., 2015). Самыми распространенными патологическими состояниями, при которых возникает этот вид боли, являются диабетическая нейропатия, постгерпетическая невралгия, боль после инсульта, также нейропатическая боль может развиваться как последствие травмы, хирургического вмешательства, ампутации (фантомная боль), у спинальных больных, при невралгии тройничного нерва, ВИЧ. Признаки нейропатической боли можно выявить у пациентов с болью в суставах. Иногда нейропатическая боль является идиопатической, когда причина ее возникновения неизвестна.

Нейропатическая боль отличается от болевых ощущений, возникающих при повреждении тканей, например, при травмах от падения или уколе, при артрите коленного сустава, не сопровождающихся повреждением самого нервного волокна. Известно, что препараты, которые часто применяются для обезболивания, такие как парацетамол или ибупрофен, обычно неэффективны при нейропатической боли. Этот вид боли трудно поддается лечению. Только небольшое количество пациентов испытывают клинически значимое улучшение состояние от применения медикаментозной терапии. Сегодня предлагается комбинировать лечение препаратами с физическими или когнитивными методиками. Однако иногда у некоторых пациентов наблюдался терапевтический эффект от применения лидокаинового пластыря или местного применения препаратов, содержащих капсаицин (алкалоид, содержащийся в различных видах стручкового перца). Лечение зачастую проводят с помощью антидепрессантов, таких как амитриптилин или дулоксетин, или противоэпилептических препаратов (Moore R. et al., 2015). Амитриптилин достаточно часто назначается для лечения нейропатических болевых состояний. Уже много лет он является препаратом первой линии для лечения нейропатической боли; рекомендуется к назначению с этой целью во многих руководствах. Например, антидепрессанты при терапии этого заболевания предлагаются в качестве препаратов первого ряда в последних канадских руководствах и обновленных руководствах Международной ассоциации по изучению боли. Также стоит отметить, что при этой патологии следует назначать антидепрессанты в дозах ниже назначаемых при депрессии.

Амитриптилин, вероятно, не действует при нейропатической боли, возникшей на фоне вируса иммунодефицита человека (ВИЧ) или при лечении рака. Однако необходимо помнить, что амитриптилин способствует облегчению боли примерно у 1 из 4 (25%) больных, которым он был назначен, а около 25% пациентов сообщают о развитии побочных эффектов, которые обычно не являются серьезными.

Побочные реакции

При терапии препаратом наблюдается ряд побочных эффектов, которые могут включать ажитацию, беспокойство, делирий, проблемы с обучением и усвоением новой информации, антихолинергические эффекты (запор, сухость во рту, заложенность носа, проблемы с мочеиспусканием, проблемы со зрением). Возможно также развитие таких нежелательных реакций, как помутнение или затуманивание зрения, бред, головокружение и седация, тахикардия, артериальная гипотензия, сексуальная дисфункция и увеличение массы тела. Сообщалось о случаях суицидальных мыслей или поведения в течение терапии или сразу после ее прекращения.

Способ применения и рекомендуемые дозы

Лечение начинают с минимальных доз с последующим их повышением. Терапия проходит под клиническим наблюдением эффективности и развития побочных реакций.

Для взрослых стартовой дозой является 25 мг на один прием, 3 р/сут. Повышение дозы проводится через день (каждый 2-й день) на 25 мг/сут до суточной дозы 150 мг. Суточные дозы выше 150 мг следует применять исключительно в условиях стационара.

Длительность терапии обычно определяется клинической необходимостью. Антидепрессивное действие при приеме препарата обычно развивается на протяжении первых 2–4 нед. В то же время курс лечения может длиться до 6 мес и даже до нескольких лет при рецидивирующей униполярной депрессии.

Нейропатическая боль. Стартовая доза составляет 25 мг препарата, принимается вечером. Доза может постепенно повышаться до наступления терапевтического эффекта. Максимальная доза Амитриптилина, рекомендуемая для терапии хронической боли, составляет 100 мг 1 р/сут (принимается обычно в вечернее время). Больным пожилого возраста рекомендуется половина этой дозы.

Амитриптилин разрешен к применению у детей с 7-летнего возраста для лечения ночного энуреза. Для детей в возрасте 7–12 лет — 25 мг 1 р/сут, для детей в возрасте старше 12 лет — 50 мг за 30–60 мин до сна (длительность терапии — не более 3 мес). В то же время препарат не рекомендуется к применению у детей и подростков для лечения депрессии, так как информация об эффективности в этой возрастной группе отсутствует. Кроме этого, у пациентов детского возраста повышается риск развития побочных эффектов.

Уитни Хьюстон погубили алкоголь и антидепрессанты — Российская газета

В американских СМИ со ссылкой на источники в полиции Лос-Анджелеса появилась информация о результатах вскрытия тела американской певицы Уитни Хьюстон, которая скончалась в субботу днем в номере фешенебельной гостиницы «Беверли Хилтон».

В легких певицы была обнаружена вода. Таким образом, получила подтверждение версия о том, что Хьюстон захлебнулась в наполненной ванне, как об этом говорили репортерам служащие гостиницы. Пока не сообщается о том, как конкретно наступила смерть: заснула ли Хьюстон или потеряла сознание в результате сердечного приступа. Источники в полиции также сообщили о том, что днем, перед тем, как принять ванну, певица употребляла спиртное. В ее номере также были найдены шесть упаковок антидепрессанта «Ксанакс», который в сочетании с алкоголем оказывает седативное воздействие. При этом человек может потерять сознание. Кроме того, в номере обнаружен препарат «Валиум», который певица, страдавшая бессонницей и анорексией, стала принимать в больших количествах после разрыва с бывшим мужем. В сочетании со спиртным он также превращается в «адскую смесь».

Впрочем, следствие пока отказывается дать однозначный ответ: умерла Хьюстон до или после погружения в воду. Многое будет зависеть от экспертизы,  которая должна установить, какой именно объем воды попал в легкие Хьюстон. Это и поможет зафиксировать точную причину гибели певицы. Полиция наотрез отметает версию о насильственной смерти, тем более что в своем номере накануне гибели Хьюстон находилась одна и ее, в бессознательном состоянии обнаружил пришедший в апартаменты охранник. Решающими в определения точных причин смерти могут оказаться данные токсикологической экспертизы. Отчет токсикологов ожидается не ранее середины марта. В полиции уже дали понять, что до этого момента результаты вскрытия официально обнародованы не будут.

Смерть одной из самых ярких исполнительниц в истории поп-музыки Уитни Хьюстон удивительным образом напоминает грустный конец одного из величайших бунтарей в истории рок-музыки Джима Моррисона. Поэт и основатель группы «Дорз» был обнаружен мертвым 3 июля 1971 года в ванной одного из парижских отелей. По официальной версии, смерть наступила в результате сердечного приступа. Организм Моррисона, изношенный годами приема алкоголя, наркотиков, галлюциногенов, не выдержал погружения в горячую воду.

Сегодня аналитики сходятся в одном. С 2000-х годов, когда после блистательных по успеху 1990-х, карьера Хьюстон стала стремительно закатываться, она принялась попросту губить себя. Талантливая и ранимая певица стала проматывать накопленное состояние в 100 миллионов долларов, травить свой организм: вместе со своим «злым гением», постоянно сидевшим на наркотиках и избивавшим ее тогда еще супругом Бобом Брауном могла днями напролет смотреть телевизор, сворачивая в трубочку банкноты и нюхая кокаин. В 2009 году после нескольких лет забвения она появилась на публике для раскрутки своего последнего альбома. Тогда даже фанаты не узнали в располневшей афроамериканке с растрепанными волосами красивую и изящную девушку, покорившую мир «космическим» исполнением композиции «Я всегда буду любить тебя» из финальной сцены «Телохранителя».

Истину, скрытую во фразе «За все надо платить», Хьюстон познала в полной мере. Многомиллионное состояние «плавно перетекло» в долги, гастрольные туры отменялись один за другим по причине «нездоровья» певицы, что приводило к отказу продюсеров работать с ней. В довершение всего недавно в употреблении кокаина была уличена ее 18-летняя дочь от Бобби Брауна. Незадолго до смерти Уитни отобрала у дочери подаренный той «Лексус».

На церемонии «Грэмми», которую она никогда не пропускала, Хьюстон собиралась спеть песню из нового альбома. В «город ангелов», по свидетельству очевидцев, приехала посвежевшей и полной сил. За несколько часов до церемонии решила принять ванну, чтобы предстать перед зрителями во всем блеске. «Блеск» — так называлась ее последняя картина, в которой она сыграла главную роль. Выход ленты на экраны намечен на это лето.

Увы, теперь, блистать несравненной Хьюстон придется в другом мире…

Между тем

Во второй раз за два дня в клинику Лос-Анджелеса с нервным срывом угодила дочь Хьюстон Кристина. Прервав гастроли, к дочери вылетел Бобби Браун.

 

Антидепрессанты и здоровье пилотов / Авиамедицина / Шереметьевский Профсоюз Летного Состава

7 июня 2016 г.

Якимович Надежда Владимировна,

авиационный психолог

Сейчас врачам лучше  списать пилота при малейшем подозрении на депрессию, чем потом отвечать за него. Но существует и другая точка зрения.
 

В период моей работы в Медицинском центре одной авиакомпании мне приходилось обследовать пилотов, которые страдали депрессией в той или иной степени. И это не из ряда вон выходящее событие: пилоты – такие же люди, как и все остальные, и ничто человеческое им не чуждо.

 

Более того, профессиональная деятельность пилотов сопряжена с большими психическими нагрузками. К ним ещё могут добавляться стрессовые ситуации, обусловленные проблемами в личной или семейной жизни,  проблемами с руководством или  материальным трудностями, как это происходит у многих людей. Если при этом пилот не видит реальных способов разрешить нависшие над ним проблемы, то он начинает переживать тягостные и гнетущие его чувства. Он начинает постоянно пребывать  в подавленном настроении, ему не хочется ни о чем думать, даже о полете, он утрачивает способность радоваться, его глушит ощущение безысходности и бесполезности жизни.

 

При этом пилот понимает, что находится  в плохой психической и физической форме, но он не может при всем своем желании преодолеть это трудное стояние одним только волевым усилием. К тому же пилота начинает беспокоить возможность «свалиться в пропасть» глубокой депрессии, откуда иногда не возвращаются назад.

 

Методы рациональной или другой психотерапии здесь не помогают. Что же делать пилоту в такой ситуации?

 

Не каждый пилот решается пойти к авиационному врачу и рассказать о своих переживаниях, поскольку в случае постановки диагноза «депрессия» он будет отстранен от полетов и направлен к психиатру на лечение, а это – пятно на всю его дальнейшую карьеру.

 

Некоторые пилоты пытаются заглушить душевную боль приемом крепкого алкоголя. Однако это дает лишь временное отключение от тягостного состояния, которое вскоре возвращается в сопровождении новых проблем со здоровьем и конфликтами в семье.

 

Наиболее продвинутые пилоты выясняют через всемирную энциклопедию — Интернет, — чем можно снять симптомы депрессии, и начинают самостоятельно принимать антидепрессанты. Конечно, они при этом не учитывают целый ряд факторов: тяжесть развития состояния депрессии (легкая или тяжелая форма), сочетается ли депрессия с тревожностью, с соматическими  проявлениями и т.п. Это не позволяет им грамотно выбрать подходящий препарат, что мог бы помочь сделать квалифицированный врач.

 

Пилоты знают, что наиболее безвредными для здоровья препаратами являются препараты, сделанные из натурального растительного сырья. Поэтому они чаще выбирают именно их.

 

В моей практике бывали случаи, когда пилоты спрашивали, можно ли им принимать антидепрессанты, не приведет ли это к снижению внимания, памяти, быстроты реакции, поскольку любые психорегуляторы как-то сказываются на психике.

 

Когда я выясняла у пилотов причины их самостоятельного приема легких антидепрессантов, то понимала, что это может быть лучший для них выход из трудных психических состояний, поскольку другие поддерживающие их «костыли» (алкоголь или сильные  транквилизаторы) могут нанести ещё больший вред организму и профессиональной деятельности этих пилотов.

 

Как известно, оптимальным лекарством от депрессии служит возможность успешно разрешить ту жизненную ситуацию, которая породила депрессивное состояние. Но пока это не произошло, человеку нужно как-то держаться на плаву, чтобы депрессия не переросла в опасную клиническую форму с мыслями о суициде. И иного лекарства, чем антидепрессанты,  человечество пока не придумало.

 

Поэтому я солидарна с  позицией зарубежных врачей, которые разрешают пилотам принимать легкие антидепрессанты в целях поддержания позитивного жизненного настроя и профилактики более тяжелых форм депрессии.

 

Такие легкие антидепрессанты, как «Негрустин», «Деприм» и «Гелариум» сделаны на основе травы — зверобоя дырявчатого. Его целебные свойства были известны с древних времен, и в русских деревнях практиковали пить чай с сушеным зверобоем, после чего люди ощущали прилив сил, хорошее настроение, и работа спорилась в их руках. Важно отметить, что выше указанные антидепрессанты не обладают психостимулирующим свойством, т.е. не вызывают повышенного напряжения в нервной системе и не вызывают эффекта привыкания. При правильном приеме по инструкции (без передозировок) они безопасны, побочные эффекты могут проявляться в основном аллергией на зверобой.

 

Серьезные опасения вызывают совсем другие средства, которые могут применять пилоты в целях «облегчения» своих психических состояний:

 

— регулярный прием крепкого алкоголя (после рейсов и между рейсами), который приводит к постоянной интоксикации нервных клеток с последующей их атрофией, из-за чего заметно ухудшается память и гибкость мышления;

— прием транквилизаторов (особенно старого поколения таких, как феназепам, диазепам и т. п.), которые заметно затормаживают психические функции, т.е. ухудшают концентрацию внимания и замедляют быстроту реакции, а также вызывают эффект медикаментозной зависимости;

— прием психостимуляторов, которые способны ещё более усилить нервное возбуждение, тревожность и импульсивность поведения.
 

Данные средства, действительно, способны негативно повлиять на выполнение профессиональных функций пилотами на борту самолета. Они  уже становились причинами ошибочных действий пилотов и их неадекватного поведения в полете.

 

Зарубежные исследователи приводят статистику, согласно которой среди пилотов, погибших в авиационных катастрофах, примерно 17% (1/6 часть) составили лица, принимавшие антидепрессанты. Это обстоятельство, на мой взгляд, свидетельствует лишь о том, что около 17% пилотов страдают депрессивными состояниями, но пытаются бороться с данной проблемой.

 

Если бы эти зарубежные специалисты посчитали, сколько участников катастроф регулярно принимали алкоголь или транквилизаторы, то, вероятнее всего, процент таких лиц оказался бы в 2-3 раза выше! Таковы мои медицинские наблюдения за лицами летного состава в нашей стране.

 

В этой связи я считаю, что прием легких антидепрессантов, которые поддерживают эмоциональный и интеллектуальный тонус пилотов, не может сказаться отрицательно на их летной деятельности. Поэтому прием данных препаратов, особенно из растительного сырья, надо легализовать, а легкую депрессию не рассматривать как основание для отстранения от летной деятельности.

 

Возможно,  это позволит пилотам  смелее обращаться к невропатологу за рекомендациями по выбору таких препаратов, а врачу позволит вести индивидуальный контроль за динамикой психических состояний у пилотов.

 

Сейчас врачам лучше списать пилота при малейшем подозрении на депрессию, чем потом отвечать за него. Но я придерживаюсь другой точки зрения: его надо лечить на начальной стадии проблемы.

 

Я уверена, что  предложенные меры способны предотвратить случаи суицида среди пилотов и оказать лишь позитивное влияние на повышение уровня безопасности полетов в целом.

МНЕНИЯ

 

Альфред Малиновский вице-президент Профессионального союза летного состава России
 

Проблема, которую поднимает автор  статьи «Антидепрессанты и здоровье пилотов», является актуальной давным-давно. И то, что она поднимается представителем медицины – кандидатом психологических наук Надеждой Владимировной Якимович, делает честь и ей, как автору, перешагнувшему через профессиональный конформизм, и сайту МКАА «Безопасность полетов».

 

Дело в том, что выводы подавляющего большинства расследований авиакатастроф в советской и российской практике отличались стереотипом: «человеческий фактор – неправильные (ошибочные) действия членов экипажа». При этом не задавался вопрос: почему данный экипаж или пилот ранее выходил из похожих и даже более сложных ситуаций, а в данном случае оказался несостоятельным?  Постановка такого вопроса нацеливала бы на поиск первопричин или причин сопутствующих. И, смею утверждать, что психологическое, эмоциональное состояние членов экипажей, накопившаяся усталость в контекст выводов расследований, как правило, не попадала. А ведь надо понимать, что угнетенное состояние, депрессия, усталость срабатывают как катализаторы, как драйверы ошибочных решений и действий, приводящих к тяжелым последствиям в, казалось бы, не фатальных ситуациях.

 

«Зарубежные исследователи приводят статистику, согласно которой среди пилотов, погибших в авиационных катастрофах, примерно 17% (1/6 часть) составили лица, принимавшие антидепрессанты. Это обстоятельство, на мой взгляд, свидетельствует лишь о том, что около 17% пилотов страдают депрессивными состояниями, но пытаются бороться с данной проблемой. Если бы эти зарубежные специалисты посчитали, сколько участников катастроф регулярно принимали алкоголь или транквилизаторы, то, вероятнее всего, процент таких лиц оказался бы в 2-3 раза выше! Таковы мои медицинские наблюдения за лицами летного состава в нашей стране», — утверждает автор статьи. И с этим трудно спорить. Во времена, когда и термин депрессия был экзотикой, многие мои коллеги-пилоты в выходные дни применяли народную профилактику под лозунгом «снятие стресса». Причина такого скрытного поведения летного состава кроется в сложившемся образе летчика как эдакого здоровячка-бодрячка, которому наплевать на всякие проявления грубости командно-инструкторского состава, на семейные неурядицы, на мнение коллег по профессии. И, что характерно, сами летчики придерживаются такого имиджа. А как иначе? Поделишься, или что еще хуже – пожалуешься врачу – считай, проложил себе дорогу к списанию.

 

«Европейское агентство по безопасности полетов (EASA) намерено к концу 2016 года создать медицинскую базу данных для пилотов. Такое решение, вполне очевидно, принято по промежуточным результатам еще не завершенного расследования крушения самолета авиакомпании Germanwings, когда второй пилот направил самолет в землю. Решение также связано с рекомендациями рабочей группы, среди которых создание базы данных пилотов с указанием всех посещений врачей, а также более серьезного подхода к психологическому тестированию. Проводящие уголовное расследование прокуроры нашли свидетельства того, что второй пилот находился в состоянии тяжелой депрессии и боялся потерять работу. Он скрывал свое состояние от работодателя, одновременно с этим изучая различные способы суицида». По поводу данного решения могу выразить опасения, что в нашем отечестве дело может ограничиться созданием черных списков пилотов – так проще, тем более сейчас, когда дефицита летных кадров пока нет.

 

Вполне соглашаясь с мнением автора обсуждаемой статьи, считаю давно назревшей проблему этического образования командного и инструкторского состава. В программу подготовки должностных лиц этих категорий необходимо ввести курс этики взаимоотношений с подчиненными пилотами. «Пилоты – такие же люди, как и все остальные, и ничто человеческое им не чуждо», отмечает автор статьи. Добавлю: пилоты на самом деле очень уязвимы неосторожными оценками, так как относятся трепетно к своей профессии, оберегая свое профессиональное реноме, переживая ошибки и промахи, стараясь не подать вида.  И всю летную жизнь опасаются потерять профессию. 

 

ВВС

 

Медики из Королевского колледжа Лондона утверждают, что разработанный ими анализ крови поможет точнее назначать лекарства страдающим депрессией. Сегодня врачи выписывают антидепрессанты методом проб и ошибок — наблюдая, какую реакцию вызывает тот или иной препарат у пациента и при необходимости меняя лекарство.

 

Это приводит к тому, что примерно в половине случаев лекарство, которое врач выписывает первым, не действует.

 

Новый метод позволяет выделить пациентов, которым не подходят обычные антидепрессанты. По оценке врачей, из общего количества страдающих депрессией такие люди составляют примерно треть. Таким пациентам рекомендуется прописывать сразу сильнодействующие антидепрессанты.

 

Медики подчеркивают, что метод пока только исследуется. Когда он разрабатывался, тестирование проводилось на 140 больных депрессией пациентах, но чтобы сделать окончательный вывод об эффективности метода, необходимо протестировать его на гораздо более многочисленной группе людей.

 

Депрессия является очень распространенной проблемой психического здоровья во всем мире: по разным оценкам, от нее страдают до 350 миллионов человек всех возрастов.

 

 

 

Якимович Надежда Владимировна,

авиационный психолог,

кандидат психологических наук

Эта тема очень важная в плане подбора эффективного лекарства.

 

Дело в том, что основной механизм лечения депрессии заключается в повышении уровня такого мозгового гормона, как серотонин, в крови человека. Серотонин называют ещё «гормоном счастья», т.к. при его повышенном уровне человек пребывает в жизнерадостном настроении, а при его недостатке — в печальном.

Уровень данного гормона может оказаться сниженным по разным причинам: генетическое отклонение, возрастные изменения, гормональные нарушения и т.п.

Поэтому , естественно, чтобы подобрать эффективный антидепрессант, лучше было бы сначала измерить уровень содержания в крови человека гормона серотонина.
 

Кому-то потребуются препараты, значительно усиливающие «обратный захват серотонина» и заметно повышающие его уровень в крови. Но такие антидепрессанты являются химическими препаратами и могут давать неблагоприятные побочные эффекты!
 

Растительные антидепрессанты  оказывают  мягкое воздействие на выработку серотонина и потому они подходят в основном для лечения начальных форм депрессии (субдепрессивных состояний).
 

Но любое заболевание начинается с легких проявлений. Поэтому  пилоты, а вместе с ними и врачи, должны обращать внимание именно на начальные признаки депрессии и своевременно их купировать, чтобы они не переросли в клинические проявления, когда уже появляются мысли о самоубийстве.

Когда мы ведем речь о легализации приема легких антидепрессантов, то рассматриваем их как средство, способное  затормозить развитие более глубоких форм депрессии!!!
 

Если же у пилота обнаруживается  глубокая депрессия (клиническая форма), то здесь, конечно, требуется его серьезное лечение в стационаре! И здесь уже не обойтись без  применения «тяжелой артиллерии» — химических антидепрессантов.

Меня радует, что идея разрешить пилотам прием легких антидепрессантов (под контролем врачей) находит всё больше сторонников, особенно таких известных в ГА личностей, как А. Малиновский.

 

Было бы не лишним, если бы Международное консультативно-аналитическое агентство «Безопасность полетов» со своим авторитетом обратилось к Председателю Центральной врачебно-летной комиссии (ЦВЛЭК) ГА, которая находится в ЦКБ ГА на Иваньковском шоссе, 7а. Теперь это — практически главная инстанция по вопросам авиационной медицины в ГА.

 

Врачей ВЛЭК может подтолкнуть к принятию нашей идеи  только одно обстоятельство — опасение, что кто-то из пилотов совершит суицид в полете, что вполне вероятно в условиях нынешней напряженности в нашей стране.  

Легкие как резервуар для антидепрессантов при фармакокинетических взаимодействиях лекарственных средств

Задний план: Несмотря на то, что высокоаффинные сайты связывания имипрамина были обнаружены как в легких крысы, так и человека, роль легких в фармакокинетике антидепрессантов не привлекала особого внимания. Сообщалось о значительном накоплении селективных ингибиторов обратного захвата серотонина (СИОЗС) в легких.Мы исследовали роль легких в фармакокинетических взаимодействиях между трициклическими антидепрессантами и СИОЗС.

Методы: Мы использовали меченую углеродом-11 форму производного имипрамина цианоимипрамина для измерения поглощения в легких и головном мозге здоровых добровольцев с помощью позитронно-эмиссионной томографии. Кломипрамин (50 мг) вводили для измерения влияния антидепрессантов с высоким сродством к транспортеру серотонина на поглощение легкими и мозгом.

Результаты: Большая часть введенного 11C-цианоимипрамина (68-86% у четырех добровольцев) экстрагировалась легкими. Кломипрамин уменьшил поглощение легкими с 68% до 35% и с 81% до 54% ​​у двух исследованных добровольцев. Напротив, поглощение всего мозга было низким в контрольных исследованиях (1,7-2,0% у трех добровольцев) и увеличивалось после введения кломипрамина (до 4,0%.5-4,9%). Радиоактивность плазмы также была выше после приема кломипрамина, чем в контрольных исследованиях.

Интерпретация: Легкие могут функционировать как резервуар для антидепрессантов с высоким сродством к переносчику серотонина. Накопленные антидепрессанты могут быть вытеснены другими антидепрессантами, и это вытеснение может существенно увеличить концентрацию в плазме и, таким образом, вызвать токсические эффекты.

Исследование бронхоэктазов связывает антидепрессанты с заболеванием пожилых людей

Некоторые антидепрессанты могут повышать вероятность развития у пожилых людей интерстициального заболевания легких, такого как бронхоэктазы, говорится в исследовании.

Исследования показали скачок в использовании антидепрессантов за последние несколько десятилетий. Например, их использование увеличилось на 400 процентов в Соединенных Штатах в период с конца 1990-х по 2008 год.

Наиболее часто назначаемыми антидепрессантами являются селективные ингибиторы обратного захвата серотонина, или СИОЗС, и ингибиторы обратного захвата серотонина и норадреналина, СИОЗСН.Оба класса препаратов связаны с развитием интерстициальных заболеваний легких, таких как бронхоэктазы.

Исследователи предположили, что связь между антидепрессантами и развитием бронхоэктазов и других заболеваний легких более распространена, чем сообщалось в предыдущих исследованиях.

Их исследование, опубликованное в журнале Clinical Interventions in Aging , называется «Взаимосвязь использования СИОЗС и СИОЗСН с интерстициальным заболеванием легких и бронхоэктазами у пожилых людей: исследование «случай-контроль».“

Исследование охватило 296 пожилых людей, получающих гериатрическую помощь в Виктории, Канада. Врачи использовали компьютерную томографию или рентген грудной клетки для диагностики бронхоэктазов или другого заболевания легких. Исследователи изучили карты пациентов, чтобы узнать, кто из них получал антидепрессанты.

Группа обнаружила, что 12 пациентов с заболеванием легких принимали антидепрессанты. Их средний возраст составлял 89 лет. Исследователи также выявили 273 контрольных группы, у которых не было заболеваний легких. Их средний возраст был 88 лет. 7.

Десять из 12 пациентов с заболеванием легких в тот или иной момент принимали антидепрессанты, по сравнению с 99 из 273 контрольных пациентов.

Статистический анализ показал значительную связь между приемом антидепрессантов и развитием у пациентов заболевания легких.

Исследователи предупредили, что в исследовании участвовала группа, которую команда описала как «немощных пожилых людей». Команда помогает пожилым людям, которые не так стары, возможно, потребуется гораздо дольше подвергать воздействию антидепрессантов, прежде чем у них разовьется заболевание легких.

Это подтверждается отчетами, указывающими на то, что у молодых людей редко развивается заболевание легких, связанное с антидепрессантами, несмотря на то, что, по оценкам, 11 процентов американцев старше 11 лет принимают лекарства.

Исследователи заявили, что связь между употреблением антидепрессантов пожилыми людьми и развитием у них заболевания легких может быть занижена. Они думают, что многие врачи могут не знать о заболевании легких, потому что оно имеет такие симптомы, как одышка и усталость, которые являются общими для этой возрастной группы.

Результаты показывают, что врачи должны назначать антидепрессанты с осторожностью, сводя к минимуму дозу и продолжительность лечения, а также рассматривая альтернативные методы лечения, когда это необходимо.

Антидепрессанты «были в значительной степени связаны с риском ИЗЛ/В [бронхоэктазы или другое заболевание легких] у этой пожилой популяции», — пишет команда. «Из-за их широкого использования необходимо провести дальнейшие исследования, чтобы подтвердить эти выводы. Лечащие врачи должны внимательно наблюдать за пациентами на предмет развития скрытых легочных [легочных] симптомов при применении этих препаратов.

Определенные антидепрессанты могут повышать риск заболевания легких у новорожденных

12 января 2012 г. — Беременные женщины, принимающие некоторые популярные антидепрессанты, могут иметь двукратно повышенный риск рождения детей с редким, но серьезным заболеванием легких, как показало новое исследование.

Исследователи проанализировали данные национального реестра 1,6 миллиона рождений в пяти странах Северной Европы, чтобы определить, повышает ли использование селективных ингибиторов обратного захвата серотонина (СИОЗС) антидепрессантов во время беременности риск неонатальной легочной гипертензии, опасного для жизни состояния у новорожденных, которое обычно возникает от одного до двух рождений на 1000.

СИОЗС, такие как Целекса, Лексапро, Паксил, Прозак и Золофт, являются наиболее широко назначаемым классом антидепрессантов, и миллионы женщин в США использовали их во время беременности.

Использование SSRI во время беременности

Стойкая легочная гипертензия у новорожденных (PPHN) — это респираторное заболевание, при котором артерии, ведущие к легким, остаются суженными после рождения, что ограничивает кровоток и поступление кислорода.

Факторы риска для PPHN включают материнское ожирение, диабет и курение, и от 5% до 10% детей с этим заболеванием не выживают.

Исследование, проведенное в 2006 году, впервые связало использование СИОЗС во время беременности с этим расстройством, обнаружив шестикратное увеличение частоты неонатальной легочной гипертензии у детей, подвергшихся воздействию антидепрессантов в последние месяцы перед рождением.

Исследования, проведенные с тех пор, были неоднозначными: некоторые подтверждали связь, а другие не обнаруживали увеличения риска, связанного с использованием СИОЗС.

В недавно опубликованном исследовании исследователи из Каролинского института Стокгольма (Швеция) изучили данные регистрации рождений всех детей, родившихся в период с 1996 по 2007 год в Дании, Финляндии, Исландии, Норвегии и Швеции.

Около 30 000 женщин принимали СИОЗС во время беременности, и около 11 000 выписали их по рецепту на пятом месяце беременности или позже.

Было зарегистрировано 33 случая персистирующей легочной гипертензии среди детей, матери которых принимали СИОЗС на поздних сроках беременности, или около трех случаев на 1000 родов.

Остаются вопросы о СИОЗС, PPHN Ссылка

Это почти вдвое превышает число случаев, которое можно было бы ожидать в общей популяции новорожденных, но детей, рожденных от матерей с историей предыдущей госпитализации по поводу психического расстройства, которые не были прием СИОЗС во время беременности также имел несколько повышенный риск заболевания.

Гидеон Корен, доктор медицины из больницы для больных детей Торонто, говорит, что исследование ставит больше вопросов, чем дает ответов.

«Это, безусловно, крупнейшее исследование по изучению использования СИОЗС и ППГН, но тот факт, что женщины с нелеченой депрессией имели более высокий риск развития этого расстройства, вызывает новые сомнения в этой связи», — говорит Корен. «Остается много сомнений, и ими следует поделиться с пациентами».

Корен руководит программой «Риск матери» в больнице Торонто, которая консультирует женщин по вопросам безопасности лекарств во время беременности.

«Мы разговариваем примерно с 200 женщинами в день со всей Северной Америки и других частей мира», — говорит он, добавляя, что вопросы о безопасности СИОЗС часто встречаются.

«Многим женщинам необходимо принимать антидепрессанты во время беременности для их благополучия и благополучия их ребенка, и это не причина отказывать в лечении женщине, которая в нем нуждается», — добавляет он.

Клинический психиатр Алан Маневиц, доктор медицинских наук, из больницы Ленокс Хилл в Нью-Йорке, согласен с тем, что невылеченная депрессия может быть очень опасной для беременных женщин и их детей, но добавляет, что немедикаментозное лечение также может быть вариантом для многих женщин с депрессией.

«К депрессии нельзя относиться легкомысленно, и беременные женщины никогда не должны прекращать прием антидепрессантов, не посоветовавшись со своим врачом», — говорит он. «Но есть альтернативы лекарствам, которые хорошо работают у многих пациентов».

В прошлом месяце Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов (FDA) разослало медицинским работникам письмо с предупреждением о возможном риске развития стойкой легочной гипертензии у новорожденных, рожденных женщинами, принимающими СИОЗС во время беременности.

В бюллетене отмечается, что «были получены противоречивые результаты новых исследований, оценивающих этот потенциальный риск, из-за чего неясно, может ли использование СИОЗС во время беременности вызывать ПЛГН.

Возможные побочные эффекты антидепрессантов

Антидепрессанты могут облегчить многие симптомы депрессии. Но побочные эффекты часто являются частью пакета. С некоторыми не интересно иметь дело. Другие вы можете управлять. В редких случаях они могут быть серьезными, и вашему врачу может потребоваться сменить лекарство.

Обычные подозреваемые

Все люди реагируют на лекарства по-разному, но некоторые побочные эффекты типичны. К ним относятся:

У вас может быть много, несколько или ни одного из них.Имейте в виду, что некоторые из них могут исчезнуть через несколько недель после начала приема антидепрессантов.

Что делать с ними

Некоторые общие рекомендации помогут вам уменьшить побочные эффекты при приеме антидепрессантов:

• Ешьте чаще и небольшими порциями в течение дня, чтобы улучшить пищеварение.
• Пейте много воды.
• Сократите потребление сладостей и насыщенных жиров
• Ешьте много овощей и фруктов.
• Ведите дневник питания, чтобы видеть, не усиливает ли то, что вы едите, ваши побочные эффекты.
• Практикуйте методы релаксации, такие как глубокое дыхание или йога.
• Регулярно делайте физические упражнения.

В зависимости от того, какие у вас побочные эффекты, есть определенные вещи, которые могут помочь:

Тошнота: Пососите леденец без сахара и спросите о медленно высвобождаемой версии вашего антидепрессанта. Принимайте лекарство на ночь, чтобы тошнота не беспокоила вас так сильно.

Сексуальные проблемы: Займитесь сексом непосредственно перед приемом антидепрессанта, когда эффект минимален.Поговорите со своим врачом о других средствах, которые могут помочь, таких как крем с эстрогеном или лекарства от эректильной дисфункции.

Усталость: Принимайте лекарства вечером перед сном. Старайтесь также немного вздремнуть в течение дня.

Проблемы со сном: Принимайте антидепрессант утром, а не перед сном, держитесь подальше от кофеина и спросите своего врача о любых лекарствах, которые могут помочь вам заснуть.

Сухость во рту: Носите с собой воду в течение дня, сосите кусочки льда или жуйте жвачку. Попробуйте дышать носом, а не ртом. Поговорите со своим врачом о лекарствах, которые могут помочь вам увеличить слюноотделение.

Затуманенное зрение: Спросите своего врача о специальных глазных каплях, которые могут увлажнять глаза.

Запор: Ешьте много продуктов с высоким содержанием клетчатки или принимайте добавки с клетчаткой. Смягчители стула тоже могут помочь.

Головокружение: Двигайтесь медленно, особенно стоя. Принимайте антидепрессант перед сном.

Когда обращаться к врачу

Некоторые побочные эффекты могут быть серьезными.Если у вас есть какие-либо из этих симптомов, немедленно сообщите своему врачу:

• Мысли о самоубийстве или попытки самоубийства
• Усиление чувства депрессии и тревоги
• Чувство сильного возбуждения или беспокойства
• Панические атаки
• Проблемы со сном
• Новое или усиление раздражительности
• Агрессия или насилие
• Галлюцинации
• Реализация опасных импульсов
• Чувство гиперактивности
• Другие необычные изменения в поведении или настроении

Иногда антидепрессанты могут смешиваться с другими лекарствами и создавать опасные для жизни проблемы. Обратите особое внимание на любые новые симптомы или те, которые ухудшаются.

Переход на новый

Если побочные эффекты вашего текущего антидепрессанта слишком велики, поговорите со своим врачом о смене. Важно не прекращать прием антидепрессантов, не посоветовавшись сначала с врачом. Прекращение курения может вызвать абстинентный синдром или усугубить депрессию.

Когда вы меняетесь, ваш врач решит, какой метод лучше всего поможет избежать синдрома отмены. Ваш врач будет внимательно наблюдать за вами, пока вы проходите через этот процесс.

Есть много способов сменить лекарство, в том числе:

Консервативный переход:

• Вы будете постепенно снижать дозу своего текущего антидепрессанта, пока не остановитесь.
• Вы не будете принимать лекарства в течение определенного количества дней.
• После этого вы начнете принимать новое лекарство с полной дозы.

Умеренное переключение:

• Вы будете постепенно снижать дозу текущего антидепрессанта, пока не остановитесь.
• Вы не будете принимать лекарства в течение определенного количества дней.
• Затем вы начнете принимать новое лекарство с низкой дозы и постепенно ее будете увеличивать.

Прямой переключатель:

• Вы прекратите принимать текущий антидепрессант.
• На следующий день вы начнете принимать новый антидепрессант в полной дозе.

Кросс-тейпер:

• Вы будете постепенно снижать дозу своего текущего антидепрессанта, пока не остановитесь.
• Когда ваша старая доза антидепрессанта снизится, вы начнете принимать новый антидепрессант в низкой дозе.
• Вы будете принимать больше нового антидепрессанта по мере того, как вы принимаете меньше старого антидепрессанта, пока не прекратите прием первого и не получите полную дозу для второго.

Только ваш врач может решить, какой из этих методов вам подходит.

Антидепрессанты во время беременности могут повышать риск возникновения проблем с легкими у детей

Прием антидепрессантов во время беременности может повышать риск для проблем с легкими у детей, согласно новому исследованию.

канадских исследователя извлекли семь исследований из пула около 3000, в которых рассматривались проблемы с дыханием у новорожденных, связанные с применение антидепрессантов.В предыдущих статьях были получены неоднозначные результаты по этой теме, по словам исследователей, поэтому они хотели провести большой обзор исследований, называемый метаанализом, чтобы помочь разрешить противоречивые результаты.

Проблемы с дыханием, называемые стойкими легочными артериальная гипертензия возникает, когда высокое кровяное давление в легких препятствует доступу кислорода продвигаясь к легким через остальную часть тела. Симптомы включают учащенное дыхание, учащенное сердцебиение, затрудненное дыхание и синий оттенок кожи.

Почему антидепрессанты широко назначают 01:03

По данным Медицинского центра NYU Langone, это может быть очень серьезным заболеванием, которое вызывает как немедленные, так и долгосрочные проблемы со здоровьем.

Семь исследований, которые соответствовали критериям исследователей, рассматривали селективный серотонин. ингибиторы обратного захвата, антидепрессанты или СИОЗС, широко назначаемый класс лекарства, которые включают такие препараты, как Lexapro, Prozac, Zoloft и Paxil.

Исследователи обнаружили небольшое, но значительно увеличенное риск состояния легких у младенцев, подвергшихся воздействию СИОЗС на более поздних сроках беременности после 33 недель.

По их оценкам, общий риск остается низким и возникает примерно у 2,9–3,5 новорожденных. на 1000. От 289 до 351 женщины должны были пройти курс лечения СИОЗС. на поздних сроках беременности вызвать один случай стойкой легочной гипертензии.

Воздействие препарата на ранних сроках беременности не было связано с этим дополнительным риском.

Насколько им известно, авторы сообщают, что это первый обзор глядя на этот риск для дыхания у детей, принимающих антидепрессанты.

Результаты были опубликованы 15 января в BMJ.

Решение о начале или продолжении приема антидепрессанты во время беременности могут быть сложными для женщин и их врачей и представляет интерес для исследователей.

В январе 2013 года исследователи обнаружили, что антидепрессанты СИОЗС не повышают риск мертворождения или младенческой смерти.

Обзор, проведенный в ноябре 2012 года, показал, что СИОЗС следует назначать с «большой осторожностью», ссылаясь на исследования, которые показали, что препараты могут повышать риск выкидыш, преждевременные роды, постоянный плач, трудности с кормлением и аутизм.

Некоторые эксперты поставили под сомнение вывод этого обзора, указав что депрессия сама по себе может быть вредной как для мамы, так и для развивающегося младенец.

Невылеченная депрессия может привести к плохому питанию, недостаточно увеличение веса во время беременности, проблемы со сном, пропущенные встречи и повышенное содержание вещества риск злоупотребления.Проблемы во время беременности или родов и риск преждевременных родов также увеличивается.

«Решения о лечении должны быть персонифицированными. Женщины необходимо принимать обоснованные решения, принимая во внимание все риски депрессии и его лечения. Психосоциальные методы лечения [такие как консультирование] являются подходящими у некоторых женщин, в зависимости от того, насколько серьезна депрессия и как быстро [a женщина] может ответить на лечение», — автор исследования доктор Софи Григориадис, глава Клиники женского настроения и беспокойства: Репродуктивные переходы в Саннибрук Об этом HealthDay сообщил Центр медицинских наук в Торонто.

WomensHealth.gov содержит дополнительную информацию о депрессии и беременности.

Актуальные новости

Райан Джаслоу

Райан Джаслоу — редактор отдела здравоохранения CBSNews.com.

Антидепрессанты связаны с проблемами легких у младенцев

Новое исследование связывает использование прозака и других подобных антидепрессантов во время беременности с еще одним осложнением у новорожденных: редкой, но опасной для жизни проблемой легких.

Младенцы, чьи матери принимали антидепрессанты во второй половине беременности, в шесть раз превышали ожидаемый риск развития заболевания легких, сообщили исследователи в журнале New England Journal of Medicine в четверг.

Причастные антидепрессанты называются селективными ингибиторами обратного захвата серотонина, или СИОЗС, класс препаратов, который включает прозак, паксил и золофт.

«Это последний из серии тревожных сообщений о возможном неблагоприятном воздействии СИОЗС на плод», — сказал доктор.Джеймс Л. Миллс из Национального института детского здоровья и развития человека написал в сопроводительной редакционной статье.

Другие исследования связывают использование антидепрессантов на поздних сроках беременности с нервозностью, раздражительностью, низким уровнем сахара в крови и затрудненным дыханием у новорожденных. В прошлом году Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов предупредило, что Паксил может быть связан с пороками сердца при приеме в течение первых трех месяцев беременности.

По этическим соображениям лекарства не могут быть испытаны на беременных женщинах, а возможное воздействие лекарства на плод можно наблюдать только после того, как лекарство появится на рынке и начнет использоваться.

Один из исследователей, Кристина Чемберс из Калифорнийского университета в Сан-Диего, сказала о результатах: «Если это и есть настоящий риск, то он очень низкий». По подсчетам исследователей, 99 процентов женщин, принимавших антидепрессанты на поздних сроках беременности, родили ребенка без проблем.

Доктор Сандра Кведер, заместитель директора отдела новых лекарств Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов, назвала результаты тревожными и сказала, что через несколько дней агентство выпустит рекомендацию по общественному здравоохранению.

«Подчеркну, что это не повод для паники среди женщин, принимающих эти лекарства», — сказал Кведер.

Женщины не должны прекращать принимать антидепрессанты самостоятельно и должны проконсультироваться со своими врачами, если у них есть какие-либо опасения, сказал Кведер. «Для многих женщин небольшой риск, предполагаемый этим исследованием, может перевешиваться их личной потребностью в лечении психического расстройства», — сказала она.

В ходе исследования исследователи рассмотрели проблему, называемую стойкой легочной гипертензией.Расстройство развивается после рождения, когда легкие младенца не адаптируются быстро и в кровь поступает недостаточно кислорода. Встречается у одного-двух детей на 1000 рождений.

Исследователи опросили матерей 377 младенцев, у которых была проблема, и спросили их, принимали ли они какие-либо лекарства от депрессии во время беременности. Женщин сравнивали с матерями 836 здоровых детей, родившихся примерно в одно и то же время.

Четырнадцать матерей, чьи дети имели это осложнение, сообщили о приеме СИОЗС во второй половине беременности по сравнению с шестью матерями в группе сравнения.Исследователи подсчитали, что антидепрессанты увеличивают риск расстройства в шесть раз.

Они не обнаружили повышенного риска проблем с легкими при использовании СИОЗС в первой половине беременности или при использовании других антидепрессантов во время беременности.

Чемберс и некоторые другие исследователи получили исследовательскую поддержку от производителей лекарств.

Пренатальное воздействие антидепрессантов и персистирующая легочная гипертензия у новорожденных: систематический обзор и метаанализ

Результаты нашего метаанализа показывают, что риск персистирующей легочной гипертензии у новорожденных увеличивается при воздействии селективных ингибиторов обратного захвата серотонина ( СИОЗС) на поздних сроках беременности; мы не обнаружили повышенного риска от воздействия на ранних сроках беременности.(Хотя мы стремились изучить воздействие всех антидепрессантов, мы ограничили наш анализ СИОЗС из-за нехватки данных по другим классам антидепрессантов.) Наш модерирующий анализ не обнаружил, что дизайн исследования, врожденные пороки развития или аспирация мекония являются значительными модификаторами эффекта. Все исследования были выше нашего порога качества, и мы не смогли проверить, является ли способ родоразрешения с помощью кесарева сечения причиной значительной гетерогенности. Мы также не смогли изучить материнское ожирение как возможный смягчающий эффект.В анализ позднего воздействия включены младенцы со сроком гестации 33 или 34 недели или более, поэтому мы не смогли также оценить преждевременные роды как источник неоднородности. Анализ воздействия СИОЗС во время беременности также был значительным, тогда как воздействие в любое время не было; однако оба этих анализа были основаны на объединении только двух исследований, поэтому данных было недостаточно для получения значимых результатов, и их следует читать с осторожностью. Мы оценили различия в рисках, чтобы облегчить интерпретацию наших результатов для клинической практики (таблица 2).Хотя объединенное отношение шансов 2,5 для воздействия СИОЗС на поздних сроках беременности было статистически значимым, важно учитывать, что низкая частота персистирующей легочной гипертензии у новорожденных в общей популяции означает, что абсолютное увеличение в результате такого воздействия все равно будет относительно низко. По нашим оценкам, нам пришлось бы лечить от 286 до 351 женщин с СИОЗС на поздних сроках гестации, чтобы увидеть еще один случай персистирующей легочной гипертензии у новорожденных. Насколько нам известно, это первый опубликованный метаанализ, посвященный изучению связи воздействия СИОЗС и персистирующей легочной гипертензии у новорожденных.

Сильные стороны и ограничения этого исследования

Сила нашей работы заключается во внимании к потенциальным смешанным факторам. Мы смогли оценить только влияние потенциальных модифицирующих переменных на объединенные эффекты в нашей группе, получавшей СИОЗС на поздних сроках беременности. Неоднородность в группе с поздним воздействием не была значимой (хотя I ² указывала на неоднородность среднего уровня), и, что неудивительно, ни одна из переменных потенциальных замедлителей не учитывала значительную неоднородность.Поскольку группа позднего воздействия была основана только на пяти исследованиях, отсутствие значимости для анализа переменных модераторов может быть отражением ограниченного числа исследований, которые были объединены. Наш модифицированный объединенный эффект, после нашей оценки систематической ошибки публикации с использованием статистических оценок, привел к несколько более высокому отношению шансов, предполагая, что положительные исследования отсутствовали.

Несмотря на то, что методы метаанализа объединяют все доступные данные, ограничения включают в себя и исходные статьи.Несмотря на нашу попытку определить, существует ли связь между всеми антидепрессантами и персистирующей легочной гипертензией у новорожденных, мы смогли изучить только СИОЗС из-за отсутствия данных о других классах антидепрессантов; будущие исследования должны определить, демонстрируют ли другие классы антидепрессантов аналогичные ассоциации. Еще одним ограничением была разница в определении раннего и позднего воздействия в исследованиях. Анализ раннего воздействия не был значимым, тогда как более поздний был значимым.Ранняя группа включала женщин, подвергшихся воздействию за три месяца до начала беременности и до 55 дней беременности (<8 недель),3 до 20-й недели беременности,2 и до первого дородового визита.1 Поздняя экспозиция включала женщин, подвергшихся воздействию после 20-й недели беременности. беременности,2 12 на 20-й неделе или позже (от 140 дней беременности до родов),3 в третьем триместре,10 или после первого дородового визита1. Из-за небольшого числа исследований, подходящих для включения в этот анализ, было невозможно провести дальнейшую оценку этого потенциального искажающего фактора, кроме анализа чувствительности для подгруппы позднего воздействия.Удаление исследования1, которое включало более раннее определение позднего воздействия (после первого дородового посещения, которое обычно происходит после первого триместра, хотя точно неизвестно, когда именно), привело к незначительному результату. Интересно, что группы раннего и позднего воздействия в исходном исследовании были в значительной степени связаны с персистирующей легочной гипертензией новорожденных. Более единообразное определение раннего и позднего воздействия в будущих исследованиях было бы полезно для устранения этой потенциальной путаницы.

Наш основной анализ был основан на пяти исследованиях.1 2 3 10 12 Два исследования1 3 потенциально имели некоторое совпадение выборок исследований, поскольку оба включали женщин из шведского медицинского регистра рождений, с некоторым совпадением периодов выборки. На эти два исследования приходится наибольший вес; однако результаты изменились только тогда, когда одно из исследований1 было удалено из анализа чувствительности (P = 0,06). В другом исследовании10 было несколько случаев персистирующей легочной гипертензии у новорожденных, а еще одно исследование12 имело недостаточную мощность.Хотя в большинстве исследований использовались скорректированные данные в попытке контролировать искажающие факторы, не все из них учитывали одни и те же потенциальные искажающие факторы (см. дополнительную таблицу). Два исследования,2 12 например, исключили врожденные пороки развития, которые, как известно, связаны с персистирующей легочной гипертензией новорожденных, но они не исключили все пороки развития. Другое исследование3 статистически контролировало несколько переменных и исключало аспирацию мекония в субанализе, но не исключало другие известные причины, оставляя потенциальную путаницу.Более того, мы включили это исследование3 в наш анализ с контролем по меконию, поскольку авторы сообщили, что «после исключения младенцев с аспирацией мекония оценки риска немного увеличились», и в ходе обсуждения они пришли к выводу, что исключение аспирации мекония не привело к существенным различиям в риск, но что отношение шансов с исключением в группе, подвергшейся воздействию СИОЗС на поздних сроках беременности, не было предоставлено; таким образом, в нашем «контролируемом для» анализе мы использовали отношение шансов для младенцев с аспирацией мекония.У троих из 33 детей с персистирующей легочной гипертензией новорожденных в этом исследовании, которые подвергались воздействию СИОЗС на поздних сроках беременности, была аспирация мекония, один из известных факторов риска персистирующей легочной гипертензии новорожденных.6 Отсутствие значимости в нашем модераторском анализе может быть вторичным не только по отношению к небольшому количеству исследований для включения, но и по тому, как переменные обрабатывались в объединенных исследованиях.

Хотя мы хотели оценить последствия преждевременных родов, четыре из пяти исследований не оценивали гестационный возраст, а скорее исключали младенцев, рожденных до, по крайней мере, 33 недель.Одно исследование2 из пяти провело анализ, ограниченный доношенными родами (≥37 недель), и обнаружил результаты, аналогичные тем, когда они ограничивали роды сроком гестации более 34 недель. Однако сообщалось, что персистирующая легочная гипертензия у новорожденных чаще встречается у детей, рожденных в возрасте 34 недель, по сравнению с детьми, рожденными в срок (от 37 до 41 недели) [29, 31]. использование антидепрессантов и материнская депрессия.28, 32 Независимые последствия преждевременных родов и воздействия СИОЗС еще предстоит определить.

Только одно исследование в рамках анализа позднего воздействия3 изучало влияние кесарева сечения на возможную связь между пренатальным воздействием СИОЗС и стойкой легочной гипертензией у новорожденных; тем не менее, это не представляло отношения шансов с контролем или исключением этого способа доставки. Скорее, кесарево сечение рассматривалось как модификатор эффекта и было определено как незначительное (P>0,18). В одном исследовании12 не было случаев персистирующей легочной гипертензии у новорожденных в группе, подвергшейся воздействию СИОЗС, а также изучалось кесарево сечение.Это исследование12 показало, что кесарево сечение до начала родов связано с персистирующей легочной гипертензией новорожденного (отношение шансов 4,9, 95% доверительный интервал от 1,7 до 14,0). В то время как в одном исследовании10 не сообщалось об отсутствии повышенного риска персистирующей легочной гипертензии у новорожденных после воздействия СИОЗС на поздних сроках беременности, частота кесарева сечения была «одинаковой» в группах, подвергшихся и не подвергшихся воздействию. Однако было обнаружено, что родоразрешение путем кесарева сечения чаще встречается у младенцев с персистирующей легочной гипертензией новорожденных [33, 34], считается фактором риска персистирующей легочной гипертензии новорожденных [6] и отмечается у женщин с депрессией.35 Возможно, что повышенная распространенность этого способа родоразрешения может быть связана с предпочтением матери. это таким образом, что это было несопоставимо. Поскольку ожирение является известным фактором риска персистирующей легочной гипертензии у новорожденных,33 а депрессия сама по себе, по-видимому, является реципрокным фактором риска ожирения,38 связь со стойкой легочной гипертензией у новорожденных может быть неоднозначной.Будущие исследования должны контролировать кесарево сечение и учитывать ожирение при изучении потенциальных ассоциаций со стойкой легочной гипертензией у новорожденных.

Ни в одном из пяти исследований не оценивали влияние клинической депрессии на персистирующую легочную гипертензию у новорожденных. Одно исследование3 действительно показало, что женщины, которые не принимали антидепрессанты во время беременности, но которые в анамнезе госпитализировались по поводу психического расстройства, также имели повышенный риск рождения ребенка с персистирующей легочной гипертензией новорожденного (отношение шансов 1.3, 95% доверительный интервал от 1,1 до 1,6). Скорректированное отношение шансов у женщин, принимавших СИОЗС на поздних сроках беременности и имевших в анамнезе госпитализацию по поводу психического расстройства, было еще выше — 3,1 (95% доверительный интервал от 1,9 до 4,9), что позволяет предположить, что сочетание психического расстройства и антидепрессанта использование может привести к более высокому риску. В одном исследовании2 было отмечено, что материнская депрессия не может быть независимо связана с персистирующей легочной гипертензией новорожденного, поскольку исследование не обнаружило связи с состоянием для антидепрессантов, отличных от СИОЗС, или когда воздействие СИОЗС было ограничено первой половиной беременности.Хотя влияние депрессии может быть непрямым, возможно, что в сочетании с другими факторами риск персистирующей легочной гипертензии новорожденного после воздействия материнской депрессии может быть ослаблен, то есть депрессии в сочетании с кесаревым сечением. Было обнаружено, что у женщин с депрессией повышены некоторые известные факторы риска персистирующей легочной гипертензии новорожденных, такие как кесарево сечение, ожирение и преждевременные роды, что также может исказить результаты и связь.Как часто отмечалось в исследованиях, оценивающих возможные неблагоприятные последствия пренатального воздействия антидепрессантов, важно подчеркнуть, что антидепрессанты также назначают при других психических состояниях, которые могут оказывать неизвестный независимый эффект. СИОЗС назначают при тревожных расстройствах, которые все чаще признаются частыми во время беременности39 и сами по себе связаны с неблагоприятными исходами родов.40 41 42

Еще одним важным ограничением литературы и, следовательно, нашего мета-анализа является то, что включенные исследования1,2 3 10 11 12 13 постоянно контролировали или не изучали тяжесть персистирующей легочной гипертензии у новорожденных, а также основные факторы, которые могут привести к более высоким показателям смертности этих детей.Только в трех исследованиях2 3 10 сообщалось об исходах у младенцев: в одном сообщалось о частоте младенческой смерти в течение шести месяцев после родов2; один сообщил о младенческой смертности без указания временных рамок3; и один сообщил о механизме лечения персистирующей легочной гипертензии у новорожденных и исходе (все разрешились)10 (см. дополнительную таблицу). Кроме того, в некоторых исследованиях исключались случаи с более или менее тяжелыми осложнениями (например, врожденные пороки развития, аспирация мекония, преждевременные роды (≤34 недели), неонатальная пневмония или сепсис, см. дополнительную таблицу), тогда как в других этого не делалось.Таким образом, это несоответствие препятствует дальнейшему анализу тяжести персистирующей легочной гипертензии у новорожденных в контексте воздействия СИОЗС как фактора риска.

Наконец, связь между воздействием СИОЗС и стойкой легочной гипертензией у новорожденных не подразумевает причинно-следственную связь, как обсуждалось в одном исследовании,15 особенно когда возникают вопросы о том, имело ли место воздействие (например, в исследованиях реестра на основе рецептов). В объединенных эффектах преобладали исследования регистра, и тем не менее мы не можем быть уверены, что матери использовали лекарства в соответствии с предписаниями.Данные, собранные из реестров рецептов, не всегда точно отражают, что лекарство принималось в соответствии с назначением.43 Более того, существует неопределенность в отношении дозы, продолжительности использования и метода, используемого для лечения женщин, которые прекращают использовать лекарство в любой момент беременности. .44 Кроме того, когда данные являются ретроспективными, может существовать потенциальная систематическая ошибка. В случае одного исследования2, например, авторы определяли экспозицию ретроспективно с помощью телефонного интервью, поэтому нельзя исключать предвзятость воспоминаний и, следовательно, завышенные или неточные отношения шансов.Доказательство воздействия имеет основополагающее значение для значимости результатов этого исследования, и все же оно не является бесспорным в данных, связывающих воздействие СИОЗС и персистирующую легочную гипертензию у новорожденных. нельзя оставлять без лечения, так как возможность неблагоприятных последствий не является незначительной и может распространяться на послеродовой период. Выбор лечения зависит от нескольких факторов, и могут потребоваться антидепрессанты, особенно при тяжелых депрессивных эпизодах.45 Хотя шансы персистирующей легочной гипертензии у новорожденных, по-видимому, выше при использовании СИОЗС на более поздних сроках беременности, несмотря на ограничения оригинальных исследований, риск остается низким. Результаты этого метаанализа по-прежнему согласуются с более ранними утверждениями3, 15, 46 о том, что менее чем у 1 ребенка из 100 разовьется персистирующая легочная гипертензия новорожденного после антенатального воздействия СИОЗС. Хотя это состояние является серьезным и сообщается о смертности от 5% до 10%, когда оно связано с другими состояниями (такими как некоторые врожденные пороки развития, аспирация мекония, сепсис и идиопатическое заболевание), его можно лечить благоприятно.46 Уровень смертности новорожденных с персистирующей легочной гипертензией, подвергшихся воздействию СИОЗС, однако, остается неизвестным (хотя в одном исследовании сообщалось, что 9,1% младенцев умерли, подвергшихся воздействию СИОЗС, по сравнению с 9,5% тех, кто не подвергался воздействию СИОЗС). подвергается воздействию3). Наоборот, хотя суицид в перинатальном периоде недостаточно изучен, есть некоторые существующие данные, и в послеродовом периоде суицид может быть не менее частым, чем суицид в другие периоды жизненного цикла у женщин.47 Одно исследование показало, что самоубийство является основной причиной материнской смертности в Соединенном Королевстве, на которое приходится 28% материнских смертей47; 68% женщин, покончивших с собой в результате самоубийства, страдали серьезным психическим заболеванием, таким как тяжелая депрессия или психоз. Другие также обнаружили, что материнское психическое заболевание является ведущей причиной материнской смертности.48 Несмотря на то, что это тоже мало изучено, большая часть детоубийств (убийства на первом году жизни) упоминается как происходящая в контексте послеродового психического заболевания.49 Также известно, что материнское психическое заболевание увеличивает риск детоубийства (убийство ребенка матерью)50, а материнское детоубийство с самоубийством, хотя и редко, происходит на фоне психического заболевания (более чем у большинства матерей в в одном исследовании была обнаружена депрессия51). Крайне важно, чтобы здоровье матери в значительной степени учитывалось при принятии решений о лечении; она и ее семья должны быть проинформированы как о рисках воздействия антидепрессантов на плод, так и о рисках тяжелой депрессивной болезни.Хотя необходимы дополнительные исследования, учитывающие факторы риска, обсуждаемые в этом исследовании, а также другие, не рассмотренные здесь, беременные женщины, рассматривающие или принимающие СИОЗС, и их семьи должны быть осведомлены о стойкой легочной гипертензии новорожденных, о том, как симптомы могут варьироваться по степени тяжести, какое лечение доступно для него в учреждении, где будут проходить роды, и что его обычно можно успешно лечить, если оно происходит в контексте использования СИОЗС. Чтобы избежать задержек в диагностике и лечении персистирующей легочной гипертензии у новорожденных, неонатологи должны быть осведомлены о воздействии СИОЗС.

Что уже известно по этой теме

• Лечебные решения об использовании антидепрессантов во время беременности являются многофакторными и должны учитывать потенциальные риски для плода/новорожденного

• Существуют противоречивые данные о связи между приемом СИОЗС во время беременности и развитие персистирующей легочной гипертензии новорожденных у новорожденных

Что добавляет это исследование

• Риск персистирующей легочной гипертензии новорожденных у новорожденных, подвергшихся воздействию СИОЗС на поздних сроках беременности, невелик, хотя и значительно повышен

• Абсолютный риск персистирующей легочной гипертензии новорожденных остается низким даже на фоне воздействия СИОЗС на поздних сроках беременности

• Учитывая, что персистирующая легочная гипертензия новорожденных возникает примерно у 1.